Финики - Расмус-бродяга

Финики

(Расмус-бродяга)

опубликовано на neo-lit.com

Любовь приходит и уходит,а кушать хочется — всегда.

Народный гопнический эпос.

Какой запах изо рта приятный… Сам подошёл, напоровшись на обещающий взгляд. Необиженный ещё, слабачок. Повывелись такие. Удача. Денег точно не видать. Пальтишко не фонтан. Хотя… Причёску «нохча-битлз» не мама на кухне сварганила. — «Здравствуй, мальчик!» — Начнём. Доброй охоты.

Вот с утра скомкано было всё. Не путём. Проснулась побитой сукой, в одном сапоге. Дина, блядь молдавская, подвывала в ванной. На попытки дверь открыть, верещала истеричной свиньёй. Ссать пришлось в мусорку, на кухне. Да пошла она. Ну переборщила вчера, спьяну. С кем не бывает. А то, что живёт на халяву, на Покровке? А? Да ей, у себя на рынке, за такое — сосать, не пересосать. Не, пожалуй, бутылкой в жопу — было лишнее. Да и хуй с ней.

К пяти очухалась. Дина свалила с вещами, в обед. Молча. Только плащ сзади от прокладок топорщился. Пакостно. Не кайф. Мужика снять надо. И нассать в рот. Всем. Половина пидарасы, у половины денег не допросишься.

Мелькнул один на остановке. Ошибочка вышла, гражданин, извиняйте. Такой, Шнуро-образный. Хоть и доход, но самой полон рот напихает, плюйся потом неделю.

Гопники, на Курском, пивом угостили. Вернее, сама взяла. Ржут. Рейсеры, еби их запорожец. Кроме юбки бабы Глаши, чёрного цвета не видали. Готика, овцы! Упасть и молиться!

Споткнулась о ящик торговки. В срань и слякоть посыпались финики. — «Не к добру, дочка». — Если бы я твоей дочкой была, тварь старая, ты бы при родах окочурилась. Факт!

Отпихнула куклястую блондинку от турникета, которую хахаль своей картой оплачивал. Купец. Гуляет. Не ори, урод. Плати за неё, хоть за такси, не плати. Всё одно. Будет у соседа отдрачивать. Ну а я хоть на халяву прошла — и то фарт.

Курсант, напомаженный, пялился в вагоне. Херушки. Не интересно. Этот ещё и попердеть под нос попросит. Перед предложением дальнего гарнизона, со стадом ёбарей, в стойке. Жесть!

А этот сам, Костя, хм… Нравится. Но полизать заставлю. Трусы сменить было надо. Херня. Нырну в ванную, или из бачка в туалете подмоюсь. В первый раз, что ли.

Свиблово. Заебались ехать. Шуганый какой-то. Не прижимается. Но смотрит в глаза. Нежно так. Любит, видать. Пока.

Хата своя, говорит. Бля, занозу хапнула от перил. Говноеды, порезали бритвочками. На втором — кот. Пнуть козла мявчатого! Вот ведь тварь шустрая. Видно, в прошлой жизни от алиментов бегал. Не попала.

На третьем. Слева. Открывает дверь. В прихожей темно. Оранжевый шар лопается в голове. Мир начинает заворачиваться в вату. Нет, в кровавые Динины прокладки. Гы-ы!

THE END.

Вежливый стук в дверь комнаты. Раздражённо, за секунду встать, открыть. Чего стучать-то? Не заперто. Нет в семье секретов. Приоткрылась дверь. Мама. Добрая улыбка, халат тёплый от своей старости. — «Костя, милый, кормилец!..» — Бла-бла-бла… В руках тазик с суповым набором. С кухни запах специй. Лучше бати вырезку никто не жарит… Нет, не отвлекла. Понял, уже. Да. Герой дня. Согласен. Да нет же, не оторвала. Целую в бородавки. О-кей, завтра позвоню из института.

Дверь закрылась. Разворачиваюсь медленно, оттягивая встречу. В деревянном ящичке, на столе, отрубленная голова. Волосы воронова крыла, синяя помада, широко открытые, обрамлённые иголками накладных, сталистых ресниц глаза. Пусты. Расстёгиваю молнию. Снимаю брюки. Пальцами разжимаю ещё не пристывшие челюсти, отчего глаза приобретают осмысленное выражение. В них отражается головка возбуждённого члена.

Начнём. Доброй охоты.