Ледоруб

(kerzach)

Желторотое солнце косыми щупальцами лучей вползало в темную комнату через не зашторенное окно. Троцкий сидел за столом в самом углу, увлеченно дописывал рукопись о Сталине. Куски голубоглазого августовского неба, нарезанные сеткой телеграфных проводов, в деструктивной отрешенности просветленно зависли над шипастым железобетонным шаром Земли.

Густыми каплями молочных облаков просачивались и стекали за горизонт белесые слезы Девы Марии. Одно из огненных щупалец солнца крадучись скользило по горбатой спине Троцкого, подбираясь к шее. Настенные часы зашипели в иступленной злобе, начали взбивать застоявшуюся маслянистую субстанцию времени. Ржаво повизгивая, из-под плинтуса и обоев выползали незаметные сколопендры секунд. Мерзко копошась, они сливались в сферы минут, а те в свою очередь образовывали в пространстве комнаты молекулярную структуру времени.

Троцкий отодвинул стул, спрятал рукопись в папку, неприятно шурша ногами по полу, вышел из комнаты. Запах сочной травы махровой стружкой проникал в носоглотку, психостимулируя клетки утомленного мозга. Кролики панически буравили расширенными зрачками разлагающуюся панораму летнего вечера, как вдруг в черно-белом негативе, окаймленным окружностью глазниц черепа, возникло расчетверенное железными прутьями бородатое лицо.

Троцкий склонился над клеткой. Что-то белое, угловатое, прорезающее гиперболический страх испуганных нервов, впитывалось в сетчатку. Троцкий открыл металлическую клетку, положил в миску несколько морковок.

Клин загадочных крылатых существ, указывающей стрелкой полз на восток по груди черного небосвода, вспоротого прутьями клетки. Красный ошметок сердца вываливался за горизонт, возбуждая круговые волны на отражении.

Троцкий поменял воду в миске и, хлопнув себя по коленям, вернулся в дом. Здесь все было по прежнему. Троцкий снял очки, потерев глаза, призрачно огляделся вокруг. Действительно ничего не изменилось. Замурованные стеклянными дверцами книги в шкафу, скрипучий дощатый пол, часы с маятником на стене и рукопись, рукопись в красной папке.

Черная. Холодная. Длинная. Тень выросла на пороге. Троцкий бросил мимолетный взгляд на окно. В пьяном покачивании деревьев на ветру угадывалась незаметная поступь осени, тревожно шептала о чем-то сочная зеленая листва.

- К вам пришли, Лев Давыдович, - голос Наташи произвел эффект гвоздя, упавшего на металлический пол.

Троцкий неприятно поежился, сбросив с тела агонизирующие мурашки беспричинного страха.

- Здравствуйте, Лев Давыдович. Я принес новую статью, хочу чтобы вы ознакомились.

Зависшие в воздухе прямоугольные зеркальца букв фальшиво поблескивали в солнечных щупальцах уползавшего за горизонт спрута. Голос говорившего расплескался по комнате, въевшись в обои, тихий стон дощатых половиц под ногами незнакомца заглушал треск вспыхнувшего фитиля ожидания. В ушную раковину Троцкого вполз склизкий моллюск смысла.

Зрачки пузырьками воздуха поднялись к седоватым бровям, впились в фигуру незнакомца в черном пальто. Меркардер выдавил наигранную улыбку из тюбика чувств на бледный холст лица. Вспотевшие пальцы плотнее обхватили прохладную сталь спрятанного в кармане пальто ледоруба.

- Проходите, - тихо ответил Троцкий.

Меркардер протянул Троцкому рукопись. Троцкий взял рукопись, сел за стол и принялся читать. Меркардер достал из-под пальто ледоруб, нанес удар по голове Троцкому. Троцкий закричал. Меркардер испугался. Троцкий встал. Меркардер отпрыгнул. Троцкий бросил. Меркардер увернулся. Троцкий укусил. Меркардер опешил. Троцкий вырвал.

Ледоруб упал. Буквы с металлическим лязгом разлетелись по полу, словно гайки.

- Его подослали. Это агент ГПУ. Позаботьтесь о Наташе. Его подослали. Он агент. ГПУГПУНКВДКГБЦРФСБГПУЕгоподослалиПозаботьтесьСталинмрасьСталинсукаСталинблядскиймудозвонСталинохуевшийпиздопроблетСталинневъебенныймухаструйСталинлживыйзвездоблядСталинпомойноехуйлоСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСтаСта…

- Что случилось? – Берия бросил шифровку.

Радист, принимавший сигналы, недоумевающе развел руки в стороны.

- Вероятно, его заклинило, Лаврентий Палыч.

Берия злобно покосился на серое мозговое вещество под стеклянным колпаком с подключенными к нему разноцветными проводками.

- Ничего, сейчас заговорит.

Берия открыл коричневый портфель, извлек на поверхность продолговатый предмет, завернутый в газету.

- Лаврентий Палыч, что это? – спросил радист.

- Ледоруб, - сквозь зубы процедил Берия и, скинув стеклянный колпак, вонзил металлический предмет в мозг Троцкого.

Ужасное шипение раздалось в динамиках. Радист сбросил наушники. Берия вытер платком капельки крови с рубашки. Внезапно шипение стихло. Через минуту сигналы возобновились.

- Что там? Что? – оживленно спросил Берия.

Радист одел наушники и принялся за расшифровку.

Жизнь вываливается кусками через водосточную трубу и, позвякивая сухожилиями сломанных судеб, вмерзает в железобетонную почву календарных дней. Можно рвать себе лицо, можно вскрывать себе вены, можно отрезать себе большой палец левой ноги, можно вырезать себе сердце и съесть его, но все будет именно так. Независимо от тебя.

Copyright © kerzach, 01.04.01