хор праведников

(Арест Платонович)

опубликовано на neo-lit.com

Кто я? Человек? Нет, уж лучше быть кем-то другим. Они такие гадкие эти люди… Вы когда-нибудь видали голого человека? Ах, ну тогда бесполезно что-либо объяснять, это, как говорится надо видеть. Так о чем я вообще? Дела.. дела… да дерьмово мои дела, скажу я вам! На днях опять вылетел с работы, вот теперь стою в очереди на бирже труда. Дали анкету, болваны! Какой идиот будет писать правду в этих сраных анкетах! Так, лет мне, эх, сколько бы написать, я ведь мужчина в самом расцвете сил, так, а это что еще такое? «оцените тяжесть ваших прегрешений за последние пять лет по шкале от одного до десяти», это что-то новенькое. Х-м, конечно же, ноль, если не считать, что я подставил кролика Роджера, взломал секретный код пентагона, заставил совершить прелюбодеяние жену бывшего шефа, кстати, за это он меня и уволил, а так же соорудил себе липовый больничный, жрал мясо во время поста, да чего там, все и не упомнишь. Так-с, пишу ноль…

Комната, для проведения собеседований.

- у вас неплохое резюме!

Невинно улыбаюсь в ответ.

- просто замечательно, особенно трогает, что вы совершенно безвозмездно ухаживали за прокаженными в малой Азии, а еще ваши пожертвования в фонд детей-сирот…

- ах, ну что вы…

Смущенно гляжу в пол.

Ну и так далее.

……………………………………………………………………………………………………..

Меня приняли на работу в хор праведников. Первый день работы. У меня подмышкой нотник, хотя нот я отродясь не знал, но не оправдываться же теперь.

- новенький? Так, что такой невеселый? Не переживай, если петь не умеешь. Сейчас уж как получится, потом запишем, на компьютере обработаем, и все будет отлично.

- угу, я и не переживаю…

- ну вот и клево! Это твоя форма одежды.

- туника? А почему розовая? Я думал…

- что же мы, по-твоему, клуб «нафталин»? за модой следим, не беспокойся! Тем более интересы публики тоже надо учитывать, нам ведь деньги за это платят.

- а где петь?

- петь нигде не надо! Ты, верно, и впрямь, праведник!

Тут я не нашелся что ответить.

- выступать будем в раю. Потом у нас запланировано турне по всем кругам ада. Заказов хватает. Все под фанеру, главное, рот открывать правильно, в нотнике можь накарябать шпаргалку.

Сам не знаю, как оказался в студии. Меня поставили в середину, так как с ростом у меня проблем никогда не было.

- так, это что такое? Эй, ты!

- я?!

- ты-ты! Почему маслом не намазался? Тебе что, не дали? Вот люди!

Я же говорил, что люди гадкие существа.

- марш мазаться! А то всю обедню испортишь!

-… простите, ой, извините, извините…- Пришлось кое-кому оттоптать ноги.

- … ох, я нечаянно, извините, простите…-- Иду обратно.

Голос как бы режиссера, или продюсера, а-а-а, какая в жопу разница!

- и-и-и…начали!

Я начал.

- какой долбо.. скрипит!

Я готов провалиться сквозь землю.

- ты чего орешь! Тебе говорили?! Стой, дубина, и открывай рот! Молча!!! Это же для телеэфира! О, Господи! Кого они понабрали! Ну нельзя же только на задницу смотреть, когда на творческую работу принимаешь! Ни голоса, ни мозгов, ни элементарной дисциплины. Все- все, со следующего года ухожу на пенсию… или поменяюсь с Петром, уж лучше на перекрестке стоять, всё спокойнее…

Чувствую себя не в своей тарелке.

- и-и-и начали! Еще дубль! Еще! Еще разок!

Потом был еще и еще, еще и еще… после этого кошмара нас погнали в солярий, это чтоб выглядели презентабельно, потом – в душ, и спать. Вечером можно было поговорить с соседями по комнате, но скулы просто сводило. Я закрыл глаза и передо мной закружил калейдоскоп розовых бусин, все быстрее и быстрее, так, что меня начало подташнивать.

А в голове раздавалось: «Еще! Еще разок! И-и-и начали! Еще дубль!» а потом послышалось эхо… «Еще! Еще дубль….»…

Всю ночь мне снились кошмары, спал я плохо и несколько раз даже сваливался со второй полки, короче, все ужасно.

Подъем здесь в семь, на завтрак дали стакан минералки и яблочко. В ответ на мой вопрос : « а когда же принесут основную еду?» все, кто сидели в столовой, дружно заржали.

Затем нас погнали опять в солярий. Потом мне сделали маникюр, педикюр, намазали, не знаю зачем, антицеллюлитным кремом, обесцветили волосы на голове…

Потом опять на работу.

- сегодня записываем сольные программы! Куда ты прешь? Надо будет – позовут! Иди одевайся!

И я пошел. На этот раз вовремя намазался всем, чем надо, так что, по этому поводу на меня сегодня не орали. Мне дали бархатные штаны, раскрашенные под леопарда, с прорезями на заднице и около того самого места, что-то я не понял… это они для рая?

А, хрен с ними. Надеваю штаны и понимаю, что на задницу-то они мне не налазят, вернее, застегиваются, но, почему-то не на талии… Бракованные, может?

Ох-х-х, лучше бы я не подходил к Дмитрию Церберовичу с этим вопросом….

……………………………………………………………………………………………………..

Идет запись моего сольного выступления.

- что ты встал как пень?! Зачем тебе микрофон?!

- п-п-еть..

- мама, роди меня обратно!

Я кладу микрофон в сторону.

- ну и чего стоишь? Фонограмма для кого идет?!

- а чего делать-то?

- ДА ЖОПОЙ ВИЛЯТЬ!!!

Я попытался. Н-да, господа, это вам ни липовые больничные стряпать! Жопой правильно вилять это вам не хухры-мухры! В общем, дальше я выдержать уже не мог. Этот Дима Церберович, этот падла, просто довел до истерики меня, взрослого мальчика! Эта сволочь еще хуже человека!

Я сорвался и побежал к телефону-автомату. Судорожно, всхлипывая и глотая слезы, я взял трубку телефона и набрал номер биржи труда…

……………………………………………………………………………………………………...

Ну что ж, я ошибся , они оказались не такими и болванами. Ложь – это, как выяснилось, тоже грех. И теперь я обречен на вечные муки под руководством этой скотины – Димы Церберовича. Люди в нашем хоре праведников тоже встречаются, и по сравнению с этим ... дилой, они не такие уж козлы. Вчера только вернулись из турне. Несколько раз во время концертов меня било током от микрофона, но народ думал, что я танцую брейк, и все начинали визжать и хлопать. А однажды я забылся и спел пару строк вслух, но, слава Богу, никто не заметил, кроме Церберовича, разумеется.

Сегодня у нас, у праведников, выходной, можно отоспаться и сходить в сауну. А завтра опять все сначала….