забубеню-ка старье какое-нибудь

(lupuserectus)

Внутри меня живёт насекомое тля,

изнутри капилляры сосёт мои.

А её сосут, усиками шевеля,

на меня непохожие, чёрные муравьи.

А иногда подкрепиться

прилетает священная птица.

Её никто не зовёт, она сама себя называет "Леди Корова".

Она не сеет, не пашет,

носит с собой священное слово

и медальончик с фотографией системного администратора Паши.

Пашу никто не видел,

даже рыжие, уводящие чёрных в рабство.

Говорят, что в паспорте у него вместо ФИО стоит "Предъявитель",

он никому не служит, не рад стараться.

Паша не любит Корову, зовёт Корой, сыплет ей пестициды в кофе,

подозревает, что священное слово - двойное,

пугает войною,

просит, чтобы она ему спела.

Но Кора, не проронив ни слова,

пьёт кофе, отбрасывает подковы,

но, будучи подкованной и в этом вопросе,

немедленно воскресает из табачного пепла...

Тем временем капилляры сохнут -

наступает осень

Паша не пишет писем.

Кора впадает в детство:

вспоминает Тото, Веснушку и Хоху,

просит всех звать её Тосей,

мечтает прилюдно раздеться,

повеситься-утопиться.

Но Паша в другом городе, на другой планете,

в другой вселенной, в другом индивиде

проповедует, что имеющий брутто, да не имеет нетто.

Он и сам в это верует и потому невидим.

А пестициды всё слаще и слаще...

Кора, кутаясь в плащик из складок, выходит в рощу, закуривает сигарету.

Сигарета не тлеет, Паша не пишет, не греет плащик,

личинки майских свернулись калачиками - это

наступает зима. Идёт снежок за сетчаткой

иногда на стёкла очков налипая.

Коре холодно, хочется согреться и пообщаться.

Но Пашу никто никогда не видел,

Пашу никто никогда не выдаст -

Кора глухо-слепая.

И тогда я думаю:" Если бы это происходило, ну, скажем, снаружи,

был бы я кем-нибудь внутри себя обнаружен?"

Copyright © lupuserectus, 20.07.11