Беседы о любви и семье

(Иоанна фон Ингельхайм)

опубликовано на neo-lit.com

[разговор в тени]

1. – Одна женщина продала душу дьяволу, чтобы выйти замуж. Не за кого-то конкретного, а просто так.

2. – Это история про синюю печать?

1. - ?

2. – Баба попросила печать в паспорт, и та появилась. А позже то под правым, то под левым глазом женщины стали появляться синяки. Сатанинская плата.

Или она просто не высыпалась, не помню. Сначала орал муж, потом – ребёнок. Она спала пять часов. У неё появились морщины и всякие болезни. Муж пообещал бросить её. Она решила заработать на подтяжку лица и с тех пор спала три часа. Муж забрал деньги и ушёл. На развод не подал, ему было лень. Это женское дело – околачиваться в очередях в учреждении.

1. – И она вскоре умерла?

2. – Нет, её муж напился, врезался на машине в дерево и умер.

1. – Тогда это другая женщина. У той, о которой я говорю, сатана попросил самое дорогое. Она подумала, а что самое дорогое – золотые серьги или бутылка с чёрным ярлыком в холодильнике? Нет, дороже всего для неё была печать в паспорте. Но печати ещё не существовало. Как же она пожертвует наилучшим, когда оно не настигло её?

Да, к тому же, можно отдать А в обмен на Б, но не А в обмен на А. Не мучайся, сказал сатана, отдай мне душу, и всё. Женщина подумала: а где моя душа? Огляделась вокруг, полагая, что, раз этой субстанции нет внутри, значит, она где-то снаружи – полурастворилась в воздухе или висит на ветвях, как паутина, и можно сжать её в руке, и она, словно инфекция, попадёт сквозь кожу обратно в кровь. Может, она уже изъята из воздуха и помещена перед удалением в карантин?

Как только ты захотела печать, души и не стало, сказал сатана. Женщина решила, что он лжёт. Во-первых, ему подобает говорить неправду – так написано в книгах. Во-вторых, душа как воздух, и если ты её не увидел, то…

2 (проснувшись). – А можно ли душить воздух?

1 (не слушая). - Она вернётся к тебе, сказал сатана, и обретёт форму синей печати. Люди будут уважать тебя. Есть печать – значит, есть душа. А пока её не видно. Её и раньше, когда она присутствовала, видно не было. Потому что не было печати.

А зачем ты попросил меня отдать её, если её уже забрали, спросила женщина. Да так, ответил сатана, чтобы ты подумала над ситуацией, у нас же свобода выбора.

2. – И что, вышла она замуж, или это была не живая женщина, а пример из учебника логики?

1. – Да, конечно.

2. – Что – «конечно»?

1. – Да какая уже нахуй разница.

2. – Какие были жуткие времена – обязательно официальный брак, обязательно дети, а иначе ты изгой.

1. – Отвяжись, я хочу досмотреть трансляцию из совета депутатов.

2. – А что там?

1. – Принимают поправки к статье 1125 «Доведение себя до самоубийства». Кто себя особо злостно довёл, будет после смерти не только вычеркнут из единой инфобазы, но и отдан на мясо в «Макдоналдс». У судьи Ц. вопрос: а если человек чем-то совсем опасным травился, это же сколько денег будет потрачено на очищение материала?

2. – Не заслуживает посмертного очищения тот, кто при жизни загрязнил свою психику настолько, что покончил жизнь самоубийством.

1. – На кладбищах места нет, вот они и придумали, как спасти экономику. Земля же дорогая.

2. – Дело не в экономике, а в нравственности! Человеку от природы свойственно кормить собой других. Тем более сейчас. Мы вымираем. Детям нечего есть. Водитель аэробуса, который сбил школьников и сам погиб, после смерти оправдывает своё существование, пойдя на корм другим детям, это прекрасно и гармонично. А отравленцев, разумеется, надо в яму с известью. Вымрем окончательно, если будем жрать якобы очищенное мясо, ведь медики – шарлатаны. В столице остался всего миллиард жителей. А знаешь, какой прирост населения наблюдался в начале двадцать первого века?

1. – Это потому, что женщины тогда выходили замуж и уважали традицию.

2 (строго). – Традицию, но не жизнь и свободу. Мне вот будет стыдно, если меня не съедят, если я не смогу спасти людей от голодной смерти. Или съедят в «Макдоналдсе». Там чистое мясо смешивают с…

[разговор в темноте, или распоротая божья глотка]

418. – Как-то бог проснулся, а говорить ему нечем.

777. – Нечего. Ему всегда нечего. Кого ты хочешь удивить?

418. – Это люди сказали, а ты слушай меня.

777. – Люди такое говорят, что скоро я буду как бог – слушать мне станет нечем. И незачем.

418. – Это произошло не сразу, вначале он был как ты.

777. – Думаешь, после этой фразы я заинтересуюсь и дослушаю? Я не настолько интересен себе, и бог не настолько интересен мне.

418. – Бог стал интересен благодаря бритве, распоровшей его глотку.

777. – Что такое бритва?

418. – Вещь. Они бывают разные: бритва Оккама, бритва Хэнлона и ещё десять, о которых не помнят люди. В общем, поскольку никто не может перерезать богу глотку, кроме него самого, сделал это он, чтобы побороть желание разговаривать с такими низменными существами, как люди. Бритву бога невозможно увидеть ни на небесах, ни на земле. Все должны верить ему на слово.

777. – Врёт. Если бы хотел перестать общаться, отрезал бы себе язык, а шрам на горле – это просто отметина, а не отсутствие. Шрама под бородой всё равно не видно, так что, может, и нет никакой бритвы.

418. – Иногда он режет ею овец.

777. – Последнее время они поступают к нему уже дохлыми, разве нет?

418. – Не все. Он показывает им шрам на горле и мысленно (?) говорит: выживете и будете как я.