Последняя запись дневиника, найденного у трупа.

(xz)

опубликовано на neo-lit.com

Прямо как Apollo 440 – pain in any language, такое настрение… Голова – бутылка. А особенно если идти сквозь туман поздно вечером и не домой. Нет дома. Нет будущего. Не заметил как подросли ногти, не заметил как стал наркоманом. Плюю в лужу, в отражении – глупость. Смотреть в лужу и чувствовать шиворотом первую каплю. Видеть круги на воде. Отражение размывается, жизнь исчезает. Хорошо еще не снег, правда и он скоро должен быть… Руки в карманы, капюшон, не намочит. Между домами. Нет, подъезд. Доза. Какая нахуй жизнь? Не слушайте, не слушайте, не думайте. Падает в пролет лестницы, медленно. Ударяется о пол, на две части. Завтра найдут и будут говорить гадости. Уберут, выкинут. Оставлю сотни таких, как этот, пока хожу… Пока летаю… На дворе осень. Говорят у психов обострение. Зациклился на мысли и не могу с нее сойти. Друзей помочь не прошу – им хуже. Пусть пиздят чушь и ржут над пошлостью, пусть живут вчерашним… Мне не научиться думать про завтра… Самое важное – родители. Ведь они не поймут нихуя! Как? Ведь каждый день сыну в карман бабки. Ни в чем ему не отказывать, платное образование, бассейн и сауна по воскресениям, за границу на каникулы… На вопрос все ли заебись – все заебись… Так как же так? Может, мы виноваты, плохо воспитали, не углядели своей ошибки? Так они будут говорить. Но они тут не причем. Совсем. А с чего все началось? С человека. Как же не продавать, если постоянно берут? Со знакомого. Попробуй – понравиться! С друга. Не понравиться – не бери больше… Похоже понравилось. Вот и приходиться идти сквозь ночь в никуда. Ушел из дома, дома все хорошо, пока меня нет. А дальше подвальный ил, гниение, смерть. Это изнанка, паника. Уйти нельзя. Сам себя никогда не заставишь. И никто не поможет, будут только топить. Так что пойду дальше. Надо переждать ночь. Можно завтра свернуть. Да, завтра, решено. Завтра либо смогу, либо все. Это убаюкивание паники. Ложная надежда. Все равно метается мысль – нет, с крючка не срываются, с крючка срывает рыбак. А если и срываются, то в основном в воде, пока не видно, пока живешь как все, в своей среде. Но я-то уже возле руки рыбака… Жадно глотаю воздух и отчетливо вижу конец. Все действительно просто. Прямо как Underworld – born slippy, такое настрение… Голова – бутылка, в ней трещина, сквозь трещину течет. Вверх. Испаряется.