108. Глава 7 "Пища"

(Ras Kapone)

опубликовано на neo-lit.com

Толстяк Коля сидел на диване в одном из кабинетов. Два его друга не на минуты не отходившие от него и вместе с ним насиловшие преподовательницу по английскому исчезли. Толстяк Коля еще не знал, что Вити и другого Коли уже давно нет. Просто в то время когда часть универа полыхала в огне, вторая часть подверглась нападению трех ментов из ближайшего к университету отделения. Вероятно, кто-то из не до конца забитых ученичков вызвал наряд... Именно подполковник Петренко Севастьян Владимирович, известный всему району как ворошиловский стрелок, отличный семьянин и просто героический борец с организованной преступностью высадил в двух товарищей по полной обойме из своих любимых ПМ черного цевта, которые он, в отличие от своих сослуживцев, всегда держал в паре... Но толстяк Коля этого еще не знал. Он все сидел и сидел. Сидел и сидел. Мимо прошли Наташа, поинтересовавшеяся в чем дело, и не дождавшись ответа ушедшая в глубь коридора, потом трое каких-то смазливых пацана, которые замедлив шаг и участив дыхание, старались пройти незамеченными, а через час и те два растамана, которые накуривали Виталика, спокойным и уравновешенным шагом переберались подальше от заполонившего третий этаж запаха гари и удушливого дыма горевшего здания. Последним Колян увидел Виталика, который остановив свое монотонное "108 108 108 108" сообщил ему о гибели друзей, тела которых только что видел на одном из лестничных проемов в другом конце здания, и медленно поплелся дальше.

Толстяк Коля поник, глаза его наполнились горем и он заплакал... Он плакал бы еще долго, если бы не вспомнил об обещании данном друзьям еще в первом классе. Толстяк встал, стянул с себя одежду, и оставшись в чем мать родила вновь уселся на холодный пол. Из валявшихся теперь штанин он достал тщательно завернутый в "Московский Комсомолец" скальпель и бичевку.

Обвязав руку в районе выше локтя, он опустил лезвие на посиневшую конечность. Мягким движением он надовил на него - алая струйка крови брызнула из отверстия. Сжав зубы Толстяк Коля принялся углублять лезвие все глубже и глубже. Когда рука с хлюпующим звуком упала на пол, Колян тут же подобрал ее и поднес ко рту. Минуту он сидел в таком положение, а затем сказав: "Я помню, братья" вонзил свои зубы в родную плоть. Через минут 30 опытный в вопросах еды, Коля уже обгладывал кости руки, и доедал отрезанный член, что далось ему очень легко и почему то без боли, которую он так желал...

Безрукий, с дырявой мошонкой Колян попытался встать, но не смог этого сделать - тело обмягло, глаза слипались, все тело его было забрызгано кровью и лимфой... Из последних сил, Коля вонзил себе скальпель в грудь и просунув руку в образовавшееся отверстие дернул сердце на ся - оно далось не сразу, но через несколько секунд уже добивало свои последние удары в ладони парня. Последнее, что помнил мозг Толстяка Коли был вкус мышечной ткани левого и правого предсердий, из которых как из конфет Скиттлз сочился багровый сок крови...