Тяжкие хвори, сладкие фонемы (cut-up)

(Ловец Собак)

опубликовано на neo-lit.com

Цинизм и небрежение личностью, копеечное шуткование в рекламно-новорусском роде и высокомерный эгоцентризм, бледно-синие джинсы с рваным левым коленом. Катались на самокате, пили пиво, воровали траву. "Смерть в водосточных трубах", “чернуха” и инфантильный восторг нежного кресла. Да, они уехали от вчера усвоенной квазиистины — выбросили разделенное тулово на свалку иллюзий, “жизнь подла, лжива и грязна”, на карте хуй поймешь. Обломок кружевной дощечки, идеологическая агрессивность и инерционное обличение “свинцовых мерзостей”.

Воспользовались негодяи, отпиздили табуреткой, сочетаются не с поисками живого и непривычного слова, а с душистым газом, вроде резеда или ноготки. Крест из пятибуквенных имен управляет моряками низших сфер, сразу показывай им microcosm с лаковой гладкописью, имитацией готовых образцов.

Луч протыкает портьеру сбивающихся на пародию. Он хотел всех любить (в диапазоне от Зайцева до Платонова), а что думаете вы, парни?

С заурядным графоманским неряшеством завязать ленточки отношений. Впрочем, удивляться тут нечему: "Будь трудолюбив и терпелив". Лучший цветок - бальзамин на окне. Красота не уживалась с душевной и интеллектуальной пошлостью никогда. Лучший стук - два раза - пауза - три раза. Не исключение и наше замечательное десятилетие золы.

Пухлая мать отдельных писателей. Обогативших, а потому и сохранивших траву. Жди спасительного пожара, живую и свободную русскую литературу. Ту самую, что девушка без пизды.

Роща священного бамбука и при Пушкине, и при Достоевском, и при Пастернаке жила не “общими идеями”, а терниями покрышки. Мармеладный конверт, на недостаток которых так любят жаловаться иные из моих коллег по цеху, придерживаешь зубами, готово.

Блокнотик с чепухой и не направленческими задачами. Поезд забит беженцами, верхняя полка с блестящей лесенкой и неповторимыми отдельными личностями. Список злыдней.

----

Использованная литература: фрагмент статьи Андрея Немзера и фрагмент третьей части романа Дмитрия Волчека "Девяносто три!"