Вдова (п/б "Всё для смерти")
(sedmoi_samurai)
опубликовано на neo-lit.com
Всё очень просто.
В гробу лежит старик. Обеденный перерыв. Я смотрю на труп, как на тряпичную куклу, и на вазон, и на любой другой предмет. Мне всё равно. Умер человек, которого я никогда не знал и не узнаю. Счастливой дороги, старик!
Мой хозяин – гробовых дел мастер – настоящий сатана. Он просит меня:
- Повтори. Быстро повтори. Я твой раб, а ты мой директор. Ты знаешь всё, я же ничего не знаю. Ты самый умный и любую жизненную мудрость можешь проиллюстрировать на собственном опыте.
- … на собственном опыте, - слово в слово повторяю я.
Всё очень просто: мы работаем в бюро ритуальных услуг. Я и мой наставник. Я и мой директор. Раб и повелитель. Бюро находится в жилом помещении пятиэтажки. Раньше соседи жаловались, что мы оскверняем их счастливую жизнь, потом они начали умирать. Один за другим. С первого этажа по последний. Умирали каждый месяц и далеко ходить не надо… зачем? Обращались к нам. Мы покорно исполняли их волю: подготовить в последний путь почившего. Мертвец (говорили мы) – это не просто кусок разлагающегося мяса, а безликий иероглиф, застывший в хаосе времени. Он дожидается своей участи, и поверьте (говорили мы), участь его будет одной из лучших. Он возникнет из ничего в лучшем из миров. Нет, не в раю… вам надо в рай? Можно и рай. За отдельную плату.
Мой босс, мой любимый дуче, ест макароны с томатной подливой. Он ест куриные ножки и тушеную капусту. Две тарелки покоятся на животе мертвеца. Хозяин сидит у изголовья гроба и напудривает лицо трупа, подстригает ему волосы, наводит брови. Он говорит:
- Смотри, выглядит, лучше чем ты.
Я подхожу к зеркалу. Действительно, лучше чем я. Моё лицо – бледное вытянутое, под глазами чёрные круги. В прошлом месяце я стал лучшим работником похоронного бюро «Всё для смерти». Я сказал повелителю:
- Не нужна мне эта грамота. Кроме вас и меня тут никто не работает. Это одно сплошное надувательство. Это блеф.
Хозяин ответил:
- Молчать, неблагодарный. Полезай в гроб, мне нужно освоить новый макияж.
И я залез, а он тренировался. Щекотал кисточкой моё лицо. Мазал кремом мои щёки, придавал румянец моему лбу. Сплошное наслаждение. Иногда мы доставали женщин из гробов, чтоб потанцевать. Кружили по подвалу под музыку. Вальсировали. Так я и научился танцевать вальс. Не на школьном бале, не на выпускном, не на свадьбе. Я научился вальсировать с трупом по имени Оля. Хозяин глаз с нас не спускал. Он обнимал труп Валентину и приказывал:
- Раз два три раз два три… ТЫ ГЛУХАЯ СКОТИНА Я СВОЮ СВИНЬЮ И ТО НАУЧИЛ ТАНЦЕВАТЬ ДАВАЙ СНАЧАЛА!
Хозяин берет с пуза покойника тарелку и макает горбушку черного хлеба в томатную подливу. Жуёт. Отрыгивает. Поправляет тени на скулах мертвеца кисточкой.
- Ну как он тебе?
- Старик как старик, - отвечаю я.
- ЗАТКНИСЬ ТЫ НЕ ЗНАЕШЬ ЧТО ТАКОЕ СМЕРТЬ ЗАТКНИ СВОЙ ВОНЮЧИЙ РОТ! СТАРИК ЗНАЕТ А ТЫ НЕ ЗНАЕШЬ!
От волнения он роняет тарелку, макароны высыпаются в гроб, на шею мертвеца, томатная подлива разливается алым пятном по его белоснежной рубашке. Над входной дверью звенит колокольчик. Мы оборачиваемся. Хозяин закрывает крышку гроба. В бюро заходит брюнетка: ноги длинные – точеные, узкая талия, пышный бюст, вся в черном, в шляпке. Со шляпки на лицо свисает траурная вуаль. Я без стеснения глазею на её выпирающие сиськи.
Она говорит:
- Здравствуйте, я вдова.
Спрыгнув с табурета, хозяин кинулся к ней. Плешивый обжора. Поцеловал ей ручку, изящным движением руки предложил присесть.
- Как зовут вашего покойника? – тихим скорбным голосом поинтересовался он.
- Олег Каша.
- Ах, да. Вот он, как раз в гробу этом лежит.
- Правда? Можно взглянуть?
- Я еще не закончил. Вы увидите его завтра. Он как живой.
- Странно.
- Что странного?
- Почему покойник должен быть, как живым?
- Вы его любили?
- Нет.
- Тогда вам не понять.
- Задайте еще раз вопрос.
- Вы его любили?
- Да.
- Тогда вы поймете и простите его, и отпустите, и пожелаете для него хорошей участи там…
- Где там?
- Известно же где.
- Я не знаю.
- Хотите, скажу?
- Это бесплатно?
- Абсолютно.
- Тогда нет.
- Повторите вопрос.
- Это бесплатно?
- Нет, к сожалению, тайны жизни загробной мы выдаём по двести гривен за штуку.
Вдова открывает черную сумочку на золотых защёлках, достаёт кошелек и протягивает хозяину купюру.
- Я скажу вам. Он родится заново.
- Когда?
- Как только вы его похороните… он родится в теле…
Хозяин картинно закатывает глаза, изображая срочное спиритическое заседание.
- В чьём теле?
- Не перебивайте.
Мы сидим полчаса. Хозяин, закрыв глаза, морщится, мнёт купюру в руках, вслепую приоткрывает гроб и пытается достать до тарелки на пузе мертвеца.
- Нет, - сдаётся он наконец. – Сегодня ваш любимый не выходит на связь. Может завтра?
- Мне прийти завтра?
- А когда похороны?
- Завтра.
- Нет, не приходите… будет слишком поздно. У вас есть кому говорить напутственную речь?
- Да.
- И кто же это?
- Батюшка.
Презрительно фыркнув, повелитель рассмеялся.
- Какие глупости!
- А что?
- Они же только ради денег это делают. Эти люди – настоящие грабители. Пузатые вруны в грязных рясах. В вас больше бога, чем в них вместе взятых.
Почесав отвисшее чуть ли не до колен пузо, повелитель сделал вид, что погрузился в тяжкие думы.
- Я могу вам посоветовать хорошего человека, - сказал он вдове. – Он прекрасно говорит речи. Да я по сравнению с ним обезьяна. Господи! Как он говорит! Воском в уши льёт, вы забудете, что ваш муж умер. Вы забудете о похоронах!
- Кто же это?
- Вот он!
Указав на меня, хозяин ухмыльнулся.
- Мой воспитанник – Максим.
Вдова подошла ко мне и оглядела с головы до ног.
- Завтра в два, - сказала она. – Кладбище Берковцы.
Следующий день выдался дождливым. Над кладбищем, выискивая падаль, кружило вороньё, воняло горелым мусором, перепрыгивая кладбищенские лужи, я добрался до скудной похоронной процессии. Увидел вдову. Она дрожала то ли от холода, то ли от переживаний. Прятала лицо за черным зонтиком.
- У моего мужа было много врагов и ни одного друга.
- У мертвецов не бывает друзей, - ответил я.
- Почему?
- Никто не хочет иметь дело со смертью.
- Но ты же хочешь?
- Я зарабатываю на этом деньги.
- Ты зарабатываешь на чужом горе.
- Нет.
- Да.
- Сейчас, ты поймёшь, конфетка.
Оттолкнув седобородого батюшку, который начал что-то невнятно мямлить над гробом, я открыл рот и тут понеслось. Я говорил, каким любящим и терпеливым был муж, как он любил детей и рыбалку, прислушивался ко лгунам и праведным, не скупился подать мерзавцам и протянуть руку помощи потерявшим надежду, как он однажды спас мальчика, тонущего в ледяной реке, и как он спасал сирот из горящего дома, и лез под пули, защищая старушек, в общем много чего сделал покойный для человечества, оставил ощутимый след на карте бессмысленно кружащейся материи в безумном вихре хаоса. Мои слова летали в воздухе, подобно черному воронью, вороны недовольно каркали.
- И покойный снова вернется домой, - заключил я.
Батюшка воздел руки к небу.
- Какая чушь, - пробормотал он.
Я толкнул его плечом и он упал в лужу, от чего его ряса и золотой крест не стали грязней.
- Вернется? – зашептали в толпе.
- ДА ДА СМЕРТЬ ЕГО ЗАБРАЛА НЕ НА СОВСЕМ, ОНА АРЕНДОВАЛА ЕГО ВСЕГО НА ПАРУ ДНЕЙ, ВЫ СНОВА УВИДИТЕ ПОКОЙНОГО, ВОЗМОЖНО, ВЫ НЕ УЗНАЕТЕ ЕГО, ПОТОМУ ЧТО ЧЕЛОВЕК СУЕТЛИВ И БЕЗУТЕШЕН В ВОДОВОРОТЕ ПОРОКОВ СВОИХ МЕЛКИХ… СТОИТ ТОЛЬКО ПРИСМОТРЕТЬСЯ К ВЕТОЧКЕ ВИШНИ, К ГОЛУБЮ, К ПРОБЕГАЮЩЕЙ СОБАКЕ…
- Он не станет человеком? – спросил кто-то наивный.
- О, нет, - ответил я. – Человеком быть два раза подряд слишком скучно.
Возле высоких зловещих ворот кладбища я закурил сигарету. Ко мне подошла вдова. Взяла меня за руку и увела в сторону.
- У меня есть для вас предложение.
- Слушаю.
- Моего мужа убили. Я знаю, кто это сделал. Ты должен мне помочь отомстить.
- Я? Почему именно я. Для этого существуют частные детективы или наемные убийцы…
- Нет, я к ним уже обращалась. Они ничего не понимают. Мой муж был богатым человеком. Денег мне не жалко. Я заплачу тебе двести тысяч гривен.
- Мне не нужны деньги, - ответил я.
- Хорошо. Тогда двести тысяч и одну гривну… ну, как? Идёт?
- Да. Что я должен делать?
И она рассказала мне.
Ровно в шесть вечера я сидел за столиком в ресторане отеля «Четыре сезона» и попивал пиво. Напротив сидела девушка лет двадцати в темном платье с глубоким вырезом. Её груди норовили выскочить на волю, словно скользкие рыбёшки из рук рыбака. Вдова описала женщину вот так: ты её увидишь и сразу захочешь. Абсолютная правда. Её не захочет раздеть и выпотрошить разве только мёртвый. Она сказала – это и есть любовница моего мужа, она отравила его из-за того, что он не хотел разводиться со мной. Да мне какая разница, собственно. Главное деньги получить и смыться побыстрей. Подсев без спросу к любовнице, я сразу отметил про себя, какой же у неё большой рот. Сделав жест официанту, я заказал дорогого пойла (вдова щедро снабдила меня командировочными). Мы выпили.
- Если у женщины большой рот, то это многое значит, - сказал я ей, закусывая лимоном в сахаре.
Она рассмеялась.
- Ты мне врёшь, - сказала она.
- Нет.
- Да. Ты не тот за кого себя выдаёшь.
- Чего это?
- Я знаю, что тебе нужно.
- И что же?
- Ты просто хочешь меня выебать.
Я покраснел. Ничего не могу с собой поделать. Не то что бы мне стыдно было или что-то в этом роде, просто лицо моё – враг мой, выдаёт мои чувства моментально.
- Ладно, не стесняйся, этого все мужики хотят.
Слава богу, она меня не раскусила. Верней раскусила, но по другому вопросу.
- Ты мне нравишься, - сказала она.
- Почему?
- Ты покраснел.
- И что?
- Значит ты скромный. Я люблю скромных. Я тебе сегодня дам.
- Спасибо.
- Мы будем ебаться, клянусь.
- Спасибо.
- Я отсосу тебе и ты забудешь, как тебя звали. Ты забудешь своих родителей и где ты живешь.
- Спасибо.
Мы выпили еще, а потом заказали красное вино. Должен заметить, что я здорово опьянел и забыл о своей важной миссии. Казалось, я переметнулся на вражескую сторону, и неверной пьяной походкой поднимался по лестнице, перешагивая через две-три ступени, следовал за ней. Зайдя в номер (снятый заведомо вдовой), мы плюхнулись на кровать. Она сняла платье через голову. Я ужаснулся и отпрянул, да так, что свалился с кровати на пол и больно ушиб копчик. В номере забздело селедкой, запущенной раной, ладаном и дохлятиной. Под платьем оказалось старческое тело: чёрные сморщенные груди отвисли до пупка, с сосков сочилась жёлтая дрянь, живот – весь в шрамах, порос мхом, а из места, которое я, шутя, называю – мышеловка, торчали буйно растущие кусты немытой волосни, в которой остервенело копошилась крупная живность, походившая на тараканов с крыльями.
Девушка схватила меня за руку. Её красивое лицо мигом изменилось. На меня смотрела старуха с горбатым носом и затянутыми белой плёнкой невидящими глазами, вокруг её большого рта торчали бородавки, из которых выстреливали пучки седых волос.
Из шкафа выпрыгнула вдова.
- Попался! – сказала она.
- Что это значит? – спросил я.
- Ничего. Дурак ты, вот, что это значит.
Когда я попытался вырваться, голая старуха, сильней сжала моё запястье и что-то прошептала не на русском. Моё тело мгновенно обмякло, словно я очутился в неподъёмном скафандре.
- Начнем? – спросила вдова старуху.
- Да, - ответила старуха. – Чемодан взяла?
Достав из шкафа большой кожаный чемодан, вдова открыла его и достала четыре волосатых копытца, два кошачьих хвоста, баночку с мутной зеленой жидкостью, баночку с густой красной жидкостью, два белых рога и человеческий мизинец.
Старуха приставила к моим губам мизинец. Он был холодным и пах йодом.
- Жуй, - сказала она.
- Не буду. Я сообщу в милицию.
Громко хохотнув, старуха прошептала заклинание, после чего мои губы сами всосали мизинец, а челюсти заработали, клянусь вам, совсем не по моей воле. Разжевав мизинец, я проглотил его.
- Что здесь происходит? – спросил я.
- Ничего особенного, - ответила вдова. – Сейчас мы переселим душу моего мужа в твоё тело.
- А я куда денусь?
- Ты будешь сидеть в чёрном подвале его души и сопеть в две дырки, - ответила старуха.
- А если я не хочу?
Старуха провела по моему лбу одним из копыт.
- Хочешь ты этого или не хочешь, но ты заслужил.
- Я ничего плохого не делал.
- Делал, - ответила старуха. – Я точно знаю, что делал.
- И что я сделал?
- Откуда я знаю, все люди делают что-то плохое.
- И даже Иисус? – спросил я.
- Кто? – спросила старуха.
Она поднесла к моему паху два кошачьих хвоста. Почувствовав, как в голову мне что-то залезает, буквально брыкаясь, я от боли зажмурил глаза и застонал.
- Идёт? – спросила вдова старуху.
- Идёт, куда же он денется.
Мои губы зашевелились, а незнакомый мне голос, донесшийся из моего рта, сказал:
- Эй, где я?
- Ты умер, - ответила ему старуха.
- Не ври!
Моя голова повернулась к вдове.
- Таня, где мы?
- Не волнуйся, дорогой, ты умер, мы переселяем твою душу в тело этого дурака.
Она наклонилась ко мне и поцеловала слюнявым поцелуем в губы. В этот момент в дверь постучали. Старуха и вдова переглянулись.
- Кто это? – прошептала старуха. – Я еще не закончила…
- Обслуживание номеров! – крикнули за дверью.
Собравшись с силами, я заорал:
- Помогите! Здесь ведьма! ПОМОГИТЕ!
- Обслуживание номеров? – осторожно спросили за дверью.
Вдова открыла дверь и впустила служащего в чёрных брюках и белой рубашке. Служащий держал поднос, на котором была бутылка вина и два фужера. Он безразлично посмотрел на голую старуху, затем на меня, валяющегося на ковре.
- Это не моё дело, - сказал он. – Я просто принес вино.
- Слушай, - сказала вдова старухе. – А этот мне даже больше нравится.
Встав с кровати, старуха подошла к служащему и понюхала его шею.
- Я просто принес вино, - учтиво повторил служащий.
- Ты права, - ответила старуха. – Он и посвежей будет. Так что?
- Да, - ответила вдова. – Давай лучше его.
- Слышишь? – спросила меня старуха. – Тебе повезло, дурак.
Внезапно я почувствовал, как члены моего тела начали наливаться живительным соком. Я пошевелил руками и ногами, затем сел на кровать и, несколько раз, ударив кулаком в левое ухо, выбил из головы, наглую душу покойника.
- Так вы заказывали вино? – рассердился служащий.
- Заказывали-заказывали.
- Послушайте, у меня четыреста номеров и я не спал двое суток…
Старуха схватила его за запястье и, парализовав, кинула на пол.
Служащий уставился на меня жалобными глазами.
- Таня, посмотри, в чемодане должны быть еще мизинцы, - попросила старуха.
- Да тут их целых пять!
- Давай мне один.
Потоптавшись у двери, я спросил:
- А что со мной?
- Ничего, - ответила старуха. – Иди себе и урок на будущее извлеки.
- Какой урок? – спросил я.
- Это ты сам должен понять.
- Мы его просто так отпустим? – спросила вдова.
- Да.
- А если он кому-то расскажет?
- Да кто ему поверит.
С тех пор прошло много лет. Я много думал над последними словами старухи. Про урок. Сначала, я подумывал завязать с работой в похоронном бюро и перестать шутить над трупами. Я подумывал даже, что смерть – это не игрушки, что смерть – это очень серьезная вещь, как бетонная плита, или бомбардировщик, или колбасный завод.
Но после долгих лет размышлений, я пришёл к единственно правильному выводу – не стоит открыто глазеть на вдовьи сиськи, ведь душа покойника где-то рядом и ей это может ужас как не понравиться
Copyright © sedmoi_samurai, 16.07.13