Слава бороде! (ВНЕ КОНКУРСА)

(Сингх Завгар)


опубликовано на neo-lit.com


Иван с наслаждением осушил рюмку «Баллантайнс» и походкой античного героя подошёл к зеркалу. Оттуда ему белозубо улыбался плейбой премиум-класса – стрижка из барбершопа, сорочка от Фабио Сальтаформаджоньони, немного, ровно в меру, волосатой груди за расстёгнутым воротом. Солировали в этом ансамбле уши: после купирования, проведённого доктором Рюгером, они стали умеренными и аристократичными.

«Пожалуй, мне бы пошла борода», - в задумчивости облизнув губы, решил Иван и в ту же секунду слегка поёжился от непривычного покалывания. Борода была густой и пронзительно чёрной.

Довольный преображением, Иван отвернулся от зеркала. Обстановка в окутанных ароматом сандала апартаментах отличалась вкусом и изяществом. Люстра, похожая на растущее из потолка дерево Бодхи, фонтанчик с «Дом Периньон», кровать из красного дерева и лежащая на ней прекрасная дама.

- Вы, конечно же, знаете, родная, что всецело оставаясь под властью дукхи, невозможно вырваться из череды перевоплощений, - с лёгкой элегантной картавостью обратился Иван к стоящей у постели китайской вазе. Мощный поток чакральной энергии вздыбил его брюки в паху. – И лишь тот, кто постиг алмазную природку Дхармы, способен сам определять свой путь.

Просительной улыбкой нимфа на кровати выдала неловкость. Иван подошёл ближе, расстегнул молнию на брюках и поместил прекрасную даму в родную для неё стихию.

- Более того, Галюсик, - зажмурившись и постанывая, продолжал Иван. – такой человек может ещё и рисовать жизняшки других, менять и комбинировать их по своему разумению. Он – творец и хозяин мира, бо нет формы помимо пустоты, а значит, весь мир можно уместить внутри бублика. Это же очевидно?

- Ам-м-м-ы-ы-ы-ы. Ых-хы, - ответила прекрасная дама.

Закатив глаза от глубокого духовного чувства, Иван вдохновенно ойкнул, отступил от Галюсика и застегнул брюки.

- В конце концов, дорогуша, вы всего лишь волосок в бороде бодхисаттвы. А я, ваш создатель, волен поступить с вами как заблагорассудится. Захочу, и – вуаля! – вас нет, и никогда не было! А на этой кровати будут лежать двадцать семь наложниц Рамзеса IV или Виктор Цой.

Иван зажмурился, сделал глубокий вдох и открыл глаза. На месте, где секунду назад с изяществом утирала губы прекрасная дама, лежал загорелый юноша-таджик. Почёсываясь, он улыбался Ивану как греческий бог, сошедший с Олимпа в плавках с розочками и с сигаретой за ухом. Иван шумно задышал и одним прыжком перемахнул отделявшие их друг от друга метры и моральные нормы…

Через два часа он с достоинством выпутался из щедро обкончанных простыней. Больше делать здесь было нечего. Иван задержался у зеркала, чтобы восстановить растревоженный лоск. На щеках и подбородке кучерявилось чёрное новообразование.

«Чёрт его знает, зачем мне эта нелепая поповская борода», - подумал Иван. Через секунду он взглянул на своё отражение – это была икона всех создателей рекламных роликов на тему безопасного и комфортного бритья.

Насвистывая «роллингов», Иван подошёл к стене и шагнул в висящую на ней картину «Утро в сосновом лесу». В комнате осталось лишь облако его парфюма.

Усыпанные багровыми волдырями пальцы с подковками нестриженных ногтей щёлкнули мышью. Курсор скользнул по иконке «СОХРАНИТЬ». Мир со всеми изменениями занял своё место на жёстком диске.

 

Заведующий складом побарабанил костяшками пальцев по столу и, поморщившись, сказал:

- Слушайте, давайте не будем отнимать, кагрится, время, ага? Ну, хороший мой, ну вы не потянете. Физической подготовки, кагрится, никакой. Хромаете, трёх пальцев на руке, кагрится, уже нет… Да и лицо ваше… Кхм… Ну, сами понимаете.

Ссутулившийся на краешке стула Иван отвёл глаза и промямлил:

- Я не пью… Это нехватка витаминов.

- Да причём тут это? – отмахнулся завскладом. – Нет, я, кагрится, понимаю, что для грузчика внешний вид – не главное. Но ведь, поймите правильно, на бомжа он тоже, кагрится, не должен быть похож. Всё-таки, наша овощная база это… Это овощная база!

- Но я почищу зубы! Вымою голову! – страдальческим фальцетом выкрикнул Иван.

- Зубы, голова, - снова сморщился завскладом. – Но борода ваша, кагрится, ни в какие рамки, кагрится…

Иван в изумлении привстал и вытаращил на собеседника блеклые поизносившиеся глаза:

- Борода?!

- Борода, борода, - начиная закипать, ответил заведующий. – Что, не видели никогда?

- Не видел, - сдавленно выдохнул Иван и подскочил к висящему на стене зеркалу.

Из отражения на него напряжённо смотрел бородатый монстр. Борода свисала почти до пупа заскорузлой растрёпанной метлой, выглядела как присосавшаяся к лицу невиданная волосатая тварь. Невозможно было узнать в этом лешем паренька, который всю жизнь страдал от нехватки тестостерона и бриться начал только в двадцать четыре.

Крупно дрожащими руками Иван перекрестился на висящий в углу портрет президента и с грохотом рухнул на пол…

 

Вернувшись в пропахшую кислыми щами и разрухой коммуналку, Иван кое-как откромсал бесовскую бородищу ножницами и тщательно побрился. Ночью он почувствовал нестерпимый зуд, как будто уснул лицом в муравейнике. Что-то с треском лезло из-под дряблой кожи. Выпив для храбрости стакан «Журавлей», Иван осторожно заглянул в растрескавшееся зеркало. Борода была на месте и даже колосилась ещё более буйно, в толще засаленных свалявшихся волос угадывался фатум.

Жизнь Ивана превратилась в кошмар и череду чудовищных парикмахерских пыток. Он сбривал проклятую бороду десятки раз на дню, терзал её садовым секатором, жёг зажигалкой, скрёб щёки наждачкой и натирал их скипидаром. Всё было тщетно. На линии бесплатной психологической поддержки порекомендовали принять ситуацию и получать от неё удовольствие, а ещё лучше – срочно обратиться к наркологу. Соседи по коммуналке устроили Ивану тёмную, потому что подозревали за всеми бородатыми перипетиями скрытую издёвку с его стороны. К тому же, день за днём из окна ивановой комнаты сыпались клочья слипшихся курчавых волос. Они залетали к соседям на балконы. Усеяли топинамбуры в палисаднике. Чёрным пеплом порошили головы старух на скамейках.

Целыми днями Иван угрюмо болтался по улицам, вглядываясь в лица прохожих. Теперь его взгляду открывалось то, что прежде оставалось невидимым. На детской площадке резвились и визжали бородатые карапузы. Старухи с космами на щеках рыскали среди сумятицы ярмарок. Любовно разглаживая змеящиеся с подбородков пряди, спешили на свидания старшеклассницы.

- Всё есть борода, а форма – сгусток бороды! - выкрикивал Иван, уносимый в неизвестность водоворотом жутких, обильно заросших харь. - Только полный отказ от своего «я» может привести к истинной, безграничной, всепоглощающей бороде!

Лишь полгода спустя его нашли на животноводческой ферме «Восход» в загоне с козлами. Дико кривя морду, Иван проповедовал новообретённым товарищам своё сумрачное, выстраданное знание и, судя по их лицам, имел успех. Его уже собирались загрузить в прибывший «РАФик» поселковой «неотложки», но по настойчивым просьбам паствы всё-таки оставили.

…Столицу накрывало кровавой бородой заката. По небу плыло облако в форме профиля Карла Маркса.

 

«Вот тебе, сволочь ушастая! Я те покажу, гад, как дуть чужое пиво и дрочить на чужую порнуху!» - компаньон Ивана по съёмной квартире Жан Агузаров ухмыльнулся, с наслаждением хрустнул пальцами и нажал на крестик в верхнем углу текстового файла.

С небес лязгнул безжизненный металлический голос, развеивавший по ветру нечленораздельные команды. Иван вздрогнул и на всякий случай юркнул к стене, чтобы стать недосягаемым для прожекторов. Шмыгая носом, осмотрелся. Его окружали завораживающие и мёртвые прелести промышленной зоны: ряды ангаров, убегающие вдаль опоры ЛЭП, трубы, выхаркивающие в черноту столбы дыма. Где-то вблизи шипело и скрежетало. Ни одной живой души видно не было.

Иван вытаращил глаза и в нерешительности помялся на месте. Он прекрасно помнил, как сидел на родном, пропёрженном до дыр диване, когда вдруг смутный злой вихрь выхватил его из реальности. Помотав Ивана по мрачным закоулкам на границе яви, сна и алкогольного делирия, вихрь приземлил его здесь, в этом заповеднике металла и бетона. Денег в карманах привычно не оказалось. Защититься от враждебной среды Иван мог только найденной за голенищем закопчённой алюминиевой ложечкой, в которой обычно нагревал раствор.

«Скотина Агузаров, - промелькнуло в голове. – Доберусь, пальцы пообломаю».

За корпусами и заборами, виднелось сияние, с той стороны долетали ритмичные уханья. «Наверно, публичный дом», - решил Иван, и держа ложечку наготове, стал красться вдоль ангаров. Впереди уже вырисовывался силуэт крана, похожего на виселицу для циклопа, когда Иван поравнялся с хорошо заметной в свете фонаря бочкой. Изнутри были слышны хлюпанья, со свистом и хрипами рвался воздух, как будто в утробе ёмкости молотил барахливший насос. Любопытство взяло верх над осмотрительностью. Приподняв накрывавший бочку ржавый поддон, Иван заглянул внутрь. Похожая на холодец студенистая масса с плотоядными бульканьями так стремительно полезла вверх, вытягиваясь навстречу свету, что Иван еле успел отпустить крышку и отпрянуть с перекошенным лицом.

«Не, на этот раз не Агузаров», - понял он и, поминутно дёргаясь всем телом, побрёл дальше. Но вскоре приближающееся гудение и постукивание снова насторожило его. Из-за трансформаторной будки Иван в ужасе наблюдал, как мимо, вращая глазами-прожекторами, с гулом катит страшное существо, похожее на тепловоз, скрещённый с человеком.

Когда скрип поршней и жуткий, рвущийся из котла смешок стихли вдали, Иван поднялся с четверенек. Но не успел и шагнуть, как резкий окрик пронзил его не хуже разряда тока:

- Э, стой, убью!

Иван счёл за благо не дожидаться, пока кричавший приведёт угрозу в исполнение, и сам повалился на бетон, сделав вид, что умер от разрыва сердца. У самого уха раздались шаги, что-то тяжёлое ткнулось Ивану под рёбра, и властный, налитый металлом голос лязгнул:

- Безбородый…

- Куда его? – отозвался сиплый бас. – В котельную?

- Да, бункер «Б», платформа 37-4. Поживее надо, через полчаса подача топлива.

Раздался мерный рокот, и Ивана сгрёб ковш погрузчика. Файл с текстом, кнопка «DELETE» и создатель этого бряцающего и мерцающего мира были вне досягаемости.

«Ничего, - мстительно подумал Иван. – Напишу новый рассказ и тебе, кто бы ты ни был, мало-то не покажется!»

А в ночном небе, заискрив, высветилось изображение угрюмой бородатой физиономии. Глаза под козырьком низко надвинутой бейсболки полыхали концентрированным безумием.

Труба котельной сыто отрыгивала дымом.


Copyright © Сингх Завгар, 08.03.19