Неправильный дед

(Упырь Лихой)

— Кирочка, ты не пойдешь на экзамен в этих штанах! — Сергей Артурович стоял в дверях, растопырив руки, как Иисус, спасающий человечество.

— Тебя забыли спросить, — молодая феминистка протиснулась мимо. — Во-первых, это не экзамен, а всего лишь зачет. Во-вторых, каждая девушка имеет право одеваться как хочет и не нуждается в оценочных высказываниях мужчин, пусть даже это ее близкие родственники. В-третьих, я, кажется, не похожа в этих штанах на проститутку, так что твоя гиперопека мне ни к чему.

— Сдаюсь, — ответил дед, глядя ей вслед. — Кира, ты ведь не забыла эти, которые рекламируют по телевизору?

— ЧТО??? — взорвалась внучка.

— Ладно, не обращай внимания на старого идиота, — Сергей Артурович захлопнул дверь.

Кира бежала вниз по лестнице — в бесформенном розовом пуховике, грязных дизайнерских говнодавах из искусственной замши и «нудовых» спортивных штанах из футера с подвернутыми манжетами. Сзади на штанах расплылось менструальное пятно, как у Дарьи Серенко, известной российской фем-активистки.

На площади Репина ждал трамвай, набитый злыми обывателями. Кира успела запрыгнуть в последнюю секунду и ехала стиснутая двумя бодипозитивными тетками в шубах, от которых тянуло то ли рыбой, то ли творогом. Студентка старалась не дышать и выпала из дверей на остановку раньше.

От деда пришло сообщение в ватсаппе:

— Скоро ты поймешь. Если что, я буду рядом, в «Дикси».

На подоконнике в «Цехе 85» рядом с универом сидели подруги Киры — Дарина, Миловида и Добрыня.

Небинарный студент был накрашен цветными тенями, облачен в норковую шубу, а его голову украшала сверкающая тиара из магазина «Шкатулка».

— Дорогая, ты сегодня ослепительна, — Добрыня чмокнул ее в щеку. — Это и есть наш проект? Смело, очень смело. Вот это заставит всяких ретроградов проявить уважение к твоей моральной автономии. Долой стигматизацию биологических жидкостей.

Кира села в плетеное кресло и поняла свою ошибку. Ей стало холодно и мокро.

— Дед, срочно купи труханы, тампоны и какие-нибудь штаны в секонде, 48 размер, — набрала она. — В третьем зале все по 150.

— Преподы не поймут, — хихикнула Миловида. На ней были брюки палаццо и простое черное худи с надписью «Тупые девки, как же я вас ненавижу». — Вот если бы Добрыня надела трусы с красным пятном, как те немецкие небинарные парни, это был бы лютый баттхерт.

— Мы можем сфотографироваться вместе, — подхватил идею Добрыня. — Покажем, что все небинарные люди могут менструировать.

— Без меня, — Дарина была в новых белых штанах. — Сегодня я ощущаю себя мужчиной. Кстати, не будет ли это игнорированием культурных различий? К примеру, для иудеев это…

— Я сам еврей, и я против религиозных предрассудков, — перебил ее Добрыня. — Я не из тех, у кого две ручки на двери и кто не может сходить в аптеку, если его попросила мама или сестра. Кстати, а что если взять белые штаны и добавить к красным пятнам синие? Это будет полный разрыв шаблона! Можно сделать целую коллекцию. Рубашки милитари, мужские юбки, кардиганы с дырой в груди.

— Сапоги из человеческой кожи, — хихикнула Миловида. — А потом ты выйдешь в рясе и с огромным крестом, а под рясу положишь подушку, как будто ты беременный Антихристом.

У Киры заболел живот от нехорошего предчувствия. Подруги допили кофе и повели ее в студию, фотографировать.

— Стойте, стойте! — Добрыня подбежал к полицейской будке и начирикал несмываемым маркером: «I am GAY!»

«МE TOO», — приписала Кира, чтобы не выглядеть совсем лохушкой. Она не могла понять, стебется над ней Добрыня или нет.

Миловида убежала искать гуашь, Дарина — за белыми трусами в «Улыбку радуги». Добрыня срочно делал презентацию и придумывал слоганы. Падал снег. Кира сидела на белом полу у огромной витрины и вглядывалась в силуэты прохожих. Из нее уже натекла порядочная лужа, и Добрыня несколько раз это сфотографировал.

— Я могу сходить за тампонами, без проблем, — предложил он.

— Делай свое дело! — Кира стиснула зубы.

Дед то ли не получил сообщение, то ли застрял в своем «Дикси», выбирая овощи по акции.

«Мне все еще нужны штаны, я в бывшем бутике, давай скорее», — набрала Кира.

— Короче, тебя надо спасать. Я покупаю тампоны, потом я даю тебе шубу, ты мне пуховик, и мы идем в секонд-хэнд, а вот эту постиронию оставим для другого раза, — сказал Добрыня.

— А ты уже все за меня решила? Не много ли на себя берешь? — окрысилась Кира.

— Да хер с тобой, можешь хоть вся обмазаться, как жертва Кремля, — Добрыня отставил ноут и вышел покурить.

Со стороны Фонтанки, хромая, подбежал Сергей Артурович. Он принес джинсы, чистые трусы, пачку влажных салфеток и прокладки «олвейс ультра найт». Хорошо еще, в студию был отдельный вход с улицы, и ему не пришлось передавать все это на вахте.

Добрыня через стекло рассматривал деда и курил вторую сигарету, отставив мизинец. Старик заметил его и сильно смутился:

— Ну, мне пора.

Студент почему-то улыбался, дед пробежал мимо него к остановке.

— Я не поняла! — Кира все еще сидела на полу. — Над кем ты сейчас смеялась?

— Ни над кем, — Добрыня стряхнул с кудряшек мокрый снег. — Абсолютно ничего смешного, я никого не обесценивал.

— Говори, сука! — Кира ударила кулаком по стеклу.

— Воу, воу, полегче, ты нас сейчас убьешь. Может, у меня просто хорошее настроение? Скоро новый год, свято наближается.

Он бросил шубу на пол и разлегся на ней, как император.

— А кто этот седой мужчина? Твой батя?

— Не, это мой дед, я у него живу, пока учусь. Батя купил квартиру в Кудрово. Там какая-то жопа и слышно все, чем соседи занимаются. Дед, конечно, очень старомодный, смотрит первый канал. Я считаю для себя этически неприемлемым, что он одобряет агрессию в Украине и голосует за сам знаешь кого. Но ехать два часа до универа это еще хуже.

— Мы все рабы Системы, — согласился Добрыня. — Хуй знает, может, когда-нибудь именно я стану дизайнером военной формы. Как Хьюго Босс.

— Он просто шил форму для Вермахта, дизайнер был совсем другой мужик. — поправила Кира. — Где эти две девки, сколько можно ждать? Я жопу отсидела, сейчас прилипну. Уже прилипла.

— Ляг, тогда ты будешь жертва патриархалов. Они тебя пристрелили, убили нашу свободу, убили твою вагину! Я буду снимать сверху, с максимальной высоты.

Кира со стоном завалилась набок.

Примерочная на втором этаже была вся увешана новогодними нарядами. Из-за маленького размера посетительницы их обычно не брали.

— Я сюда часто прихожу, можно купить хорошее платье всего за 150 рублей, — сказал кто-то в кабинке. Желтая занавеска колыхалась, покупатель дышал тяжело, как человек с больным сердцем или зараженный ковидом.

— Я бы тоже купила, но некуда надеть, и, простите за прямоту, в нашем возрасте носить стразы это уже дурной тон, — ответила старушка в каракулевой шубе.

— Вы совершенно правы, главная проблема в том, что некуда надеть, — сказал покупатель.

— Вам лучше прямые силуэты, маленькое черное платье, типа Шанель, — советовала пожилая продавщица.

— Они мне надоели, хочу полностью сменить образ. Нельзя же все время ходить в одном и том же, иногда хочется праздника. Пригласить друзей, устроить вечеринку.

— А внучка все еще у вас? — спросила старушка.

— Куда она денется, вот, пойду ее кормить. Готовит она ужасно, после нее вся стена в масле, как будто нарочно поливает… И хамит все время. И одевается как бомж… Ну как? По-моему, ничего… — покупатель показался в мини-платье из серой парчи.

Внизу звякнул колокольчик.

— Мне нужно что-нибудь дикое, — сказал Добрыня. — Платье ведьмы подойдет.

Он взлетел на второй этаж без помощи метлы и начал рыться в блестящих тряпках. Сбросив шубу, студент натянул поверх свитера черное платье с пентаграммой:

— Ну как?

— Недурно, — ответил пенсионер. — Лучше, чем то, что носит моя внучка.

— У цисгендерных баб нет вкуса, — согласился молодой дизайнер. — Кстати, когда вы осознали себя женщиной?..

— …Дед, ты ваще маразматик! — ревела студентка. — Можно или быть настоящей женщиной, или быть мужиком, у которого с мозгами не в порядке! Мужики совсем охуели, мало того, что они нас угнетают, они еще и присвоили наш гендер! Нельзя «ощущать себя женщиной»! Женщиной можно только родиться! Я не хочу, чтобы психи, которые считают себя женщиной, лезли в женские толканы и душевые!

— Кирочка, ты права, я старый маразматик, в нашем возрасте уже не носят платья со стразами, — ответил дед и заперся в ванной, где крутились в стиральной машине грязно-розовые штаны из футера.

Copyright © Упырь Лихой, 20.12.22