Козел отпущения
(Упырь Лихой)
опубликовано на neo-lit.com
В Нью-Йорк пришла весна. Козел Степан Фиркович сидел на просторном балконе, завернувшись в клетчатый плед. Он любовался видом на залив и слушал крики маленьких бонобо, которые резвились внизу на баскетбольной площадке. Рядом пыхтел самовар. На соседнем балконе сайгак курил кальян. Все дышало миром и спокойствием.
— Убийца! — Степану на нос шлепнулась банановая кожура.
— Жизни бонобо важныыыыы, — проблеял Степан. — Что я делаю не так на этот рааааз?
— Медведи убивают лосей в Юкрейне! — визжала соседка. — А вы употребляете русский чай! Вы хуже Медведя!
— Но позвольте, Карен, где вы были все эти восемь лет, когда лоси убивали медвежат на Донбаааассе? — проблеял Степан.
— Это фейк! — подскочила бонобо. — Нет никакой Дамбасс! Какой дурак так назовет свою страну? Я, кажется, еще не выжила из ума, вчера я смотрела всю карту Европы и снова не нашла страны с таким названием! Или вы считаете, что интеллект бонобо ниже интеллекта русского козла?
— Интеллекты бонобо важныыыыы, — проблеял Степан.
— Ну что же вы пьете чай?! — верещала Карен. — Киевские лосята плачут в развалинах! А в Мариуполе разбомбили роддом, я сама видела, как оттуда выходила убитая беременная медведица! Как вы можете терпеть эти преступления против копытных? Ваш медведь должен сидеть в Гааге! На цепи! Его пора повесить!
— Я переписываюсь с одним котом из Мариууууполя, — блеял Степан. — Поверьте, там не все так однознааачно. У них на крыше сидит украинский снаааайпер. Они целый мееесяц не могут выйти из подваааала! Их не выпускают из гооорода! Это гражданская войнаа и геноцииииид!
— В Мариуполе живут не коты, а лоси! — визжала бонобо. — Ваш кот русский шпион, лгун и провокатор! Позор русским козлам!
— Позор русским козлам! Смерть медведям! Слава лосям! — из окон полетела банановая кожура, самовар упал, полился кипяток, из трубы посыпались угли. Бонобо прыгали и кувыркались на своих балконах, а меткий молодой самец кинул какашку на клетчатый плед козла.
Степан швырнул ему в морду плед вместе с какашкой и зашел в свои апартаменты. Он был сильно обижен. Весь мир ненавидел русского козла лишь за то, что он пил чай по обычаям своей Родины.
— Чертовы мартышки. Быыыыдло. Стёпа, купи в кошерном магазине булочек с шафраааном, — проблеяла бабушка-коза, включив электрический чайник.
— Денег неееет, — ответил Степан.
Он сидел на пособии уже год, с тех пор как сторонники Трампа захватили Капитолий. С работой стало туго из-за ковида и БЛМ, никто не хотел читать переводы белых авторов, а стихи Степана больше не печатали в издательстве «Коза-Пресс». Тамошний редактор, Игорь Козловский, говорил, что они недостаточно отражают современный, динамично меняющийся мир.
— Как это неееет деенег? — проблеяла бабушка-коза. — Сходи в собееес!
Степан надел папаху, накинул черную шинель с георгиевской лентой на груди и отправился в службу соцобеспечения, где работал его друг, козел Саша Гитлер. Гитлер был учеником самого Берроуза и целых тридцать лет писал стихи прогрессивным методом нарезок, а по вечерам набирался вдохновения в оргонном аккумуляторе. Козлы часто выступали вместе на поэтических фестивалях, пили виски и клеили в козочек барах. Саше не раз доставалось копытом по морде от феминисток. Степана американки не принимали всерьез — он носил красную вышитую косоворотку, смешное пенсне и бородку как у Троцкого.
Жизнь собеса была неторопливой, сотрудники славились вдумчивым подходом к проблемам населения. Саша Гитлер целых десять минут выбирал большой латте в киоске у главного входа. Он не мог определиться с сиропом, хотел то попкорн, то шоколад, то тыкву, то пряный апельсин. Гитлер делал вид, что не заметил Степана. Степан два раза поздоровался, трижды кашлянул и топнул копытом. Саша кинул на него недовольный взгляд, и Степан решил не беспокоить друга во время перерыва.
В зале ожидания сидели три самца бонобо в ярких платьях —они ощущали себя трансгендерными женщинами, чтобы скорее получить социальное жилье. Трансгендеры приняли Степана за своего: разглядывали косоворотку и спорили, натуральный это шелк или обычная синтетика.
Гитлер процокал мимо со стаканом и тремя пончиками на картонной тарелке. Загудела микроволновка, запахло борщом и пельменями. Гитлер долго хлюпал и причмокивал в загончике для сотрудников, Степан терпеливо слушал, как Гитлер наслаждается ланчем.
— Мы голодаем, а этот козел сейчас сожрет весь Нью-Йорк, — ухнул бонобо в красном мини. — У меня во рту сегодня ничего не было, кроме банана соседа по ночлежке, и тот сказал, что заплатит завтра.
— Я тоже хочу бананов, — поддержал его бонобо в желтом платье. — Эй, Гитлер, жизни черных трансгендеров важнее, чем твой borsh!
— Я здесь! — социальный работник выскочил в холл, его борода была измазана в сметане. — Гитлер лучший друг афроамериканцев! Сейчас вас примут.
— А как же яя? — проблеял Степан.
— Русским козлам здесь не рады, — торопливо сказал Гитлер. — Если ты насчет пособия, то его отменили. Стало известно, что ты делал переводы для «Коза-пресс». Хотел обмануть государство — получать выплаты и тайком работать? Не на тех напал!
— Я ни на кого не нападал! — топнул копытом Степан. — Козловский лично назвал меня предателем и сказал, что не даст ни цента за мою писанину!
— Я сааам застааавил его заплатииить, — надменно проблеял Гитлер. — Мы, демократы, держим слово. Кстати, деньги за февраль придется вернуть. А теперь извини, я занят. Привет бабуле.
Бонобо взволнованно ухали: они не понимали язык козлов.
— Так нечестно! Эй ты, фашист! — Степан топнул копытом, и со стены упал портрет президента Бидона.
— Как ты посмел?! — Гитлер развернулся, как офицер имперской армии на дуэли. — Как ты посмел назвать меня фашистом? Мой предок, Семен Гитлер, был украинским евреем! Он отважно защищал Одессу и украинский город Севастополь от таких козлов, как ты!
Копыто Гитлера целилось в лоб Степана.
— Полегче! — ухнул бонобо в желтом платье. — Публичные проявления агрессии это не выход! Вам стоит вместе посещать семейного психолога.
— Мы не женаты, — смутился Гитлер. — Мы нор… То есть, прошу прощения, мы неменструирующие цисгендерные козлы, именно так мы идентифицируем себя.
— А я считал его друуугом, — проблеял Степан. — Ну давай, лягни меня, покажи свою истинную морду!
Бонобо в красном мини встал, прикрывая сумкой что-то очень большое, торчащее под платьем:
— Девочки, уходим. Я не хочу попасть на прием к этому предателю-козлу.
— Он хуже Джоан Роулинг, — подхватил бонобо в желтом.
— Мы пережили Холокост и Голодомор, и я не позволю каким-то америкашкам меня оскорблять, — пробормотал Гитлер.
— А мой батя из Уганды, — ухнул третий бонобо. — Ты хоть знаешь, как угнетали жителей Уганды? Моими предками крокодилов кормили. Кстати, почему ты такой толстый, отъедаешься после концлагеря?
— Ждите своей очереди! — в бешенстве проблеял Гитлер и кинулся обратно к кофейному киоску. Он заказал большой капучино с медом и пил его, отдуваясь и тряся бородой. А в небе над собесом сгущались злые облака и чайки на крыше кричали что-то плохое. Гитлер чувствовал прилив вдохновения. Он встал на скамейку в холле и проорал:
Я купил свой большой капучино,
Чтобы медведя кусать за бочину!
Я лишу его денег и чина,
Эту русскую свиноскотину!
Я бы выучил мову с ивритом,
Чтоб в России спасти содомитов!
Саша Гитлер за западный мир!
Убирайся, кровавый кумир!
Гитлер отдышался и слез со скамейки.
— И кстати, я не жирный, я бодипозитивный, — добавил он. Сейчас Гитлер ощущал себя защитником демократических ценностей, американских прав и свобод.
Чихуахуа протирал салфеткой кофемашину, пожилая медведица на рецепшен вязала носок. Степан и трое бонобо успели спуститься в холл и наблюдали за социальным работником.
— Спасибо за поддержку, леди. Я пошел, — слезы мешали козлу Степану говорить. Он застегнул свою анархистскую шинель, надвинул на рога папаху и бросил на друга последний взгляд, полный боли и разочарования.
Козел Гитлер торжествовал. Ему казалось, что Степан раскаялся в своих злодеяниях и готов сменить систему ценностей.
— Я никогда не делил нас на русских и украинцев, — прошептал Степан. — Прощай, Саша. Господь тебе судья.
— Ну и иди! — проблеял Гитлер. — Вали в свою Рашку! Скатертью дорога!
— И пойду! Пора вернуться к корням! — проблеял Степан.
— Пора! — заухали бонобо. — Мы не рабы! Девочки, поехали в Уганду!
— И правильно! — гавкнул чихуахуа. Я бы тоже с вернулся в Мексику, надоела лакейская работа!
— Ильич, большой латте с медом! — скомандовал Гитлер, чувствуя, что теряет контроль над ситуацией.
— Размечтался! — зарычал Ильич. — Не для того меня назвали в честь великого революционера. Ты поступил подло, как настоящий империалист. Ты душишь нашу свободу слова. Даже козлу понятно, кто является бенефициаром этого кровавого спектакля! Но для твоего друга я бесплатно сделаю любой напиток: он помогает донецким сепаратистам бороться с НАТО. Настанет день, когда мы тоже свергнем наглых захватчиков и вернем наши мексиканские земли с нашей нефтью.
— Ты прав, Ильич! Эспресо, пожалуйста, — сказал Степан. — Я тоже считаю, что Техас, Калифорнию и другие украденные территории пора вернуть свободной Мексике.
Ильич тут же сделал ему двойной эспресо, дал целых три шоколадки и печенье.
— Понаехали троцкисты, — мрачно сказал Гитлер. — Миграционные службы с вами еще разберутся. Кому-то придется уехать…
— Гитлер поедет в Аргентину! — гавкнул Ильич. — Именно там фашисты находят последний приют!
Гитлер сунул в рот галстук и начал жевать, он всегда так делал, когда сильно волновался.
Степан так же усердно жевал шоколадку.
— Спасибо, Ильич! — сказал он. — Я горжусь знакомством с вами! Пролетарии всех стран должны поддерживать друг друга в борьбе с угнетателями и прихвостнями империализма. Верю, что мировая революция не угаснет!
Степан шел домой пешком, без денег, но довольный своей победой над Гитлером, и звери в толпе улыбались, а желудки козла урчали от крепкого гондурасского темнообжаренного кофе.
Лифт был занят спящим наркоманом, Степан, стараясь не шуметь, поднялся по лестнице на шестой этаж. У его двери стояла Карен в платье с огромными стразами и розовых тапках, она стучала и звонила. В свободной руке Карен держала тортик со сливками.
— А я думала, вы обиделись и не открываете, — сказала бонобо.
— Это для меня? Хотите швырнуть мне в морду, как Аните Брайант? — устало спросил Степан.
— Я хотела бы извиниться, — смутилась Карен. — Я была неправа, как тогда, когда вы советовали сделать прививку, а я послала вас в жопу и попала в госпиталь… Оказывается, Дамбасс это штат, который хотел выйти из состава Украины, а основала его та самая Кровавая Императрица, которую играла Грета Гарбо в том черно-белом фильме, который вы скачали на секретном сайте и давали посмотреть в прошлом году. Стив, дело в том, что я изучаю японский. Мы общаемся в дискорде со зверями из разных стран. Там есть один украинский кот, которого я очень уважаю. Сегодня он рассказал, как украинцы в Мариуполе расстреляли очередь за водой. Ему удалось снять все из окна, это было ужасно, Стив! Его самого чуть не застрелили! Части тел валялись на асфальте, никто не посмел собрать их и похоронить. Неужели правительство нам врет?
— Мне жаль, что вы разочаровались в правительстве США, — проблеял Степан. — Вас слишком легко переубедить, больше всего я ценю в животных патриотизм. Правда, я никогда не считал себя американцем. В душе я русский козел.
— Я тоже хочу быть козлом, — ухнула Карен. — Вы научите меня готовить русский чай?
Copyright © Упырь Лихой, 11.05.23