Строительная смесь

(Qosmocque)

опубликовано на neo-lit.com

Песок

Ще́бень

Цемент

Вода

- Да...

- Въеби говна. Сюда блядь тащи

- Фуф...

- Мэшай

- ...

- И пэска добав

- Хватит?

- Сып. До конца высыпывай

- ...

- Далбаеб

- ...

- Ноги торчат

- А молодой на жопу смотрит

- Пыдорас

- И шишка ко́лом!

- А-ха-ха-ха!

- Нужно еще воды

- Ведро?

- Два

- Дахуя будэт э

- Не в первый раз рожаю

- Может кувалдой ебнуть?

- Так сойдет. Не всплывет

- Говно не тонет

- ...

- На голову лить чтоль?

- Блядь, какой же ты конченый...

- В яйца прицеливайся!

- А-ха-ха-ха!

- Кувалда нада

- ...

- Я бы ёбнул

- По голове себя ёбни

- Ты бы и шакала ебал

- Завались хач нахуй

- Э!

- А-ха-ха-ха

- Хуево получается, нужно было больше говна мешать

- Руки топором и в кучу. И заливать

- А где ты раньше был?

- В пизде

- Тогда кувалду неси

- Здеся я

- ...

- Пиздец

- Закручивай!

- Сука

- И на себя тащи

- Трещит падаль

- Бэй!

- ...

- Блядь, по колену бей!

- Куда так лупыш?

- Вторую давай

- Наматывай ее суку

- На себя тяни!

- Да-а-а

- Сука...

- Топор!

- ...

- Блядь, сюда его дай! И держи крепко

- Ой нахуй...

- А-ха-ха-ха!

- СУУУКА!

- Ботинки не заблюй!

- А-ха-ха-ха-ха!

- Сука блядь

- Бля, я сейчас обоссусь...

- А-ха-ха!

- Ну и рожа!

- ...

- Ой бля... А-ха-ха-ха!

- А-ха-ха-ха-ха! Ой мама!

***

Облокотившись на железную бочку, Никитка неуклюже вытирал испачканным рукавом строительной робы густую блевотину с пухлых губ. Бригадир Михалыч стоял рядом со своим любимым воспитанником, легонько похлопывал его крепкой рукой по дрожащей спине, и по-отечески лаского смотрел на парня глубоким, усталым и понимающим эту жизнь и работу взглядом. "Дело молодое!" - читалось в глазах Михалыча - "Подрастет еще пацан, пообвыкнет".

Недалеко от этих двух, обхватив себя за живот и согнувшись пополам от смеха, от всей души и во весь голос хохотал Роман. Неделю назад он возвратился домой из зоны, куда угодил когда-то на пять долгих лет из-за глупости и из-за досадной судебной ошибки, и теперь во всю свою широкую грудь дышал сладким воздухом свободы, которым за эти семь дней он так и не смог еще досыта надышаться. Этот воздух, словно молодое вино, пьянил сильное, упругое тело парня, и обещал ему впереди так много всего, что от одного только этого воздуха голова у Романа день и ночь шла кругом...

Братья Намазовы держались как обычно немного в стороне от товарищей по работе, но также как и все остальные мужики в бригаде, они негромко посмеивались над чем-то между собой, курили, и добродушно улыбались в Никиткину сторону крепкими, сияющими золотом и железом зубами.

А в это же самое время, вместе с подсыхающей на закатном солнце Никиткиной блевотиной, в ржавых металлических бочках, с замученными до смерти и частично расчлененными человеческими телами внутри, начинала подсыхать строительная смесь.

Согласно техническому регламенту, закатанные бочки с бетоном и свежими покойниками маркировались порядковыми номерами и латинскими буквами. За один полный рабочий день, одна бригада как правило успевала залить, закатать и составить в ряд от десяти до пятнадцати бочек. Таких рядов на огромном строительном складе компании набиралось каждый месяц не меньше сотни.

Маркировал бочки Вадим Петрович. Прораб лично занимался этой работой, и выполнял ее каждый раз так замечательно, что комар носа не подточит! "Мааальчики мои!" - нашептывал Петрович себе под нос, выводя идеально ровные ряды букв и цифр широкой малярной кистью - "Дееевочки!".

А мужики тем временем внимательно наблюдали за ним, и отмечали между собой, что штаны у прораба во время работы всегда неприлично оттопыривались в причинном месте. За это они называли Петровича не иначе как Трупоебыч у него за спиной, но в слух с начальством эту скользкую тему конечно же никогда не обсуждали.

Мужики все как один искренне боялись и уважали Трупоебыча, ведь хоть он и руководил ими иногда с позиции силы, но все таки был человеком своим, из народа.