Паутень (продолжение 2)
(Р. Первушин)
опубликовано на neo-lit.com
4.
Дед Фешка милиции боялся, как огня, — в прошлом, рассказывал, два раза на 15 суток оформлялся, там и попробовал сурового милицейского кулака. «Власть уважение любит и порядок среди граждан, — сделал выводы. — Когда люди законы исполняют, то и государство к ним вежливо. А вот если ты что учудил, хотя и считаешь себя при всем правым, то наказание надо принять. Это как с водкой — вчера хорошо было и весело, а с утра – сплошное мучение».
— Однажды… - начал рассказывать Фешка соседу, такому же дурному деду Петьке, который смиренно донашивал свою земную кличку Гэпа, — была у меня такая история…
Сидели старики у Фешки за столом, собирались пить водку, разговаривать и закусывать.
– Ты наливай, наливай! — подтолкнул стаканы Фешка поближе к товарищу. — Не тяни!
— А это… — пробежался опасливым взглядом Петька Гэпа по хате. — Вдруг старая твоя войдет?
— Э-э-э-э! — махнул рукой довольный хозяин, — она к детям пошла, тока завтра вернется. Не сцы, работай!
— Смотри, чтобы поровну было, — сказал Фешка авторитетно и в нетерпении ухватился за стакан, в который с ласковым прибулькиванием лилась водка. — Так вот… Работал я на стройке, как раз пятиэтажку поднимали возле вокзала. А в нашей бригаде была девка одна, каменщиком работала. Один день заканчиваем смену, начинаем уже собираться, а у нее раствор еще остался. Я ей говорю — надо, мол, выработать, а то застынет.
— Это…, – начал суетиться Гэпа, — как-то и выпить надо…
— Ну, давай, — охотно согласился хозяин, — за нашу молодость!
Выпили, закусили, Гэпа скривился и начал крутить в руках бутылку, читая этикетку.
— Так вот, говорю ей — мол, не дело это, надо выработать. А она, пэтэушница, начала орать, будто режут ее: не твое дело! Ну, я в запале и послал ее. А она в ответ — готовься, тюремник, на 15 суток за оскорбление при свидетелях.
— Как это? Ты ж прав был! – заволновался Петька. — Че она и в самом деле?
— Характер такой, значит. Ну, думаю, что теперь делать? Пошел домой, в парикмахерскую заглянул — постригся «под ноль», жду милицейского уазика...
Петька Гэпа задумался, ухватившись за бутылку, потом спросил:
– А татуировка?
— Какая татуировка? — не понял рассказчик.
— У нормального тюремника, – авторитетно сообщил Петька, – должна быть татуировка.
— Ты дурак, Гэпа, еще дурнее меня! — засмеялся Фешка. – Я ж просто шебутной был, не хулиган… Только милиция тогда не приехала, пришел участковый и оштрафовал на 25 рублей. Зря, получается, стригся!
Сидели старики, рассказывали друг другу житейские случаи – печальные и про баб, помянули Садовского, и тут Петька Гэпа затронул недавнюю обиду.
— Слушай, а че Савве в милиции сказали? Чего он теперь по хатам ходит, высматривает, людей опрашивает?
– Да ты что? – удивился Фешка, изо всех сил раскрывая соловеющие глаза.
— Вчера вот ко мне пришел, будто по-соседски словом перекинуться, а сам глазами по хате — что-то пронюхивает. Как раз меня старая на кухню позвала, а когда вернулся, гляжу — Савва уже на карачках стоит, под кровать заглядывает…
– Ну а ты? — зачесал от удовольствия Фешка за ухом.
— Я рядом с ним на карачках пристроился, чтобы не смущать, тоже под кровать смотрю. Как раз там у бабы горшок стоит, чтобы на улицу ночью не бегать…
– А Савва?
— Он будто бы и ничего, сам так важно горшок ногтем поколупал и спрашивает у меня — алюминиевый? А я ему отвечаю – не-е, чугунный!
…Но раньше Саввы приехали на стареньком «Москвиче» к Фешке милицейские дознаватели — два напористых молодых парня в гражданском. Люди они маленькие, посланные следователем, который, очень обижаясь на несознательность дачного населения, никак не мог закрыть дело об убийстве Садовского к концу квартала. Один из дознавателей, видимо, который был поопытней, показав удостоверение, начал стращать старика:
— Почему повестку игнорируете?
— Чего? – недослышал с перепугу Фешка. — Никак нет, все сделал вовремя.
Дознаватели вошли во двор, остановились в калитке.
— Так, - приказал опытный, — собирайся, поедешь к следователю.
– Слушай, дед, – уже в машине сбавил тон дознаватель, усевшийся рядом с со стариком, - мы в прокуратуру заедем по делу, а оттуда — в милицию. Ты в машине подождешь, идет?
Фешка сглотнув больно, покорно кивнул головой. А через полчаса запаханный старик оказался дома: как только «Москвич» остановился у прокуратуры, и дознаватели скрылись в дверях, Фешка выскочил из машины и бегом, не оглядываясь, примчался домой.
— Манька! - закричал с порога своей старухе. — Давай фонарь, воды налей в бутылку и хлеба кусок приготовь. Уходить буду!
— Куда? — переполошилась старуха, а тут еще дурная мысль в голову пришла. — К кому?
— Дура! — заорал Фешка и затопал ногами от нервного. – Временно перехожу на нелегальное положение — перебираюсь на чердак. А ты, если кто спрашивать меня начнет, отвечай – мол, уехал по делам.
Тут ему в седую голову пришла еще одна хорошая мысль:
— И денег дай! Вдруг вообще съехать придется…
— Случилось что? — не отпускало старуху.
— Я только что из под стражи бежал! – гордо сообщил Фешка. — Меня теперь вся милиция по городу ищет!
Через час, из чердачного оконца Фешка осторожно наблюдал за злыми дознавателями, которые попеременно орали на старую.
— Где твой старый? Где прячется? — и один из них даже издалека замахнулся кулаком.
- Не знаю… – плакала женщина. — Сказал, что его милиция ищет…
— А ладно, — неожиданно успокоились дознаватели, – скажи ему, когда вернется, что никто его искать не будет — следователь сказал, что этот урод уже не нужен.
С тем и уехали на своем «Москвиче».
Когда старая принялась звать Фешку, тот специально не отозвался, подумал про себя — пусть считает, что ушел… И дождавшись, когда жена зайдет в дом, тихонько сполз по лестнице и через дыру в заборе прошмыгнул к Гэпе, довольно ощупывая деньги во внутреннем кармане пиджака и предполагая самое приятное будущее.
Уже за полночь в окнах Фешкиного дома загорелся свет.
— Сволочь! — кричала жена на покорного деда, который, чтобы не упасть, аккуратно придерживался спинки кровати. — Алкоголик!
— Я сказал, тихо! Твое место в моем списке — двадцать девятое! — попытался покомандовать супругой Фешка, и тут же получил по спине кулаком. Пытаясь защитить остатки своего достоинства, старик все же гордо сообщил. — Не смеешь меня бить, я – в розыске!
— Да кому ты нужен, — всплеснула руками бабка, и Фешка, который в этот самый момент на животе полз по кровати к своему месту под стенкой, получил по спине еще раз.
Copyright © Р. Первушин, 2004-03-23