Посв. Эйфории

(zaXar Гной)

опубликовано на neo-lit.com

«- Я смотрю: у тебя хорошее чувство меры.

- Нет, я просто привыкла ходить на грани…»

из разговора с НЕЙ

Ушла так же, как и появилась. Играючи, хоть и с опаской, издевательски вальяжно, как будто бы преследующая тебя собственная тень. Но была не тенью, а майским дождем в ослепительно солнечный день. Такой же тёплой и долгожданной после серости зимней печали. «Слепой» дождь, умеющий видеть, но сознательно закрывающий глаза. Потому как боится снова бесследно впитаться в тебя, а потом быть выжатой как балконная тряпка или апельсиновый шар. Выбирать ей.

Ты отводишь свой взгляд, словно стесняющийся ребёнок, движения твоих рук настолько хаотичны, что, кажется, они вот-вот отчленяться и будут летать, ища в кого бы вцепиться своими ногтями. Руки бегают по всему телу, прячась в подмышках, меж бёдер, в волосах, ладошки потеют, не меньше моих. Ты разрываешь свои губы жестокими укусами, делаешь все с особым томным придыханием, даже ебёшься. Умиляюсь и не могу понять твою естественность…

Снова отключаюсь, втыкаю, прихожу в себя, опять же обдалбливаюсь и наебашиваюсь вдрызг, чуть позже лбом вбиваю гвозди в плотную стену своего безумия. В пробитых дырах вижу густую пустоту, которая жирная как маргарин, с потёками от чего-то безвкусных слез. Обычно я приправлял ими пресные блюда разложившихся совокуплений. Рецепторы языка никогда меня не подводили. Его кончиком чувствовал соль, боковыми поверхностями горечь, внутренним полотном сласть. Правильный физиологический код, запрограммированный всевышним, всегда все расставлял на свои места. Сейчас же я перестал чувствовать вовсе. Боль, хоть и тушу сигареты о свои виски; кайф, а ведь нюхаю грамм за граммом; тревогу, несмотря на заполняющий уже три часа мою обитель газ; радость, хоть избавляющий исход и неизбежен. Я аморфная амёба, которой все по хуй, за исключением одного. Жажды быть равной половиной единого целого, неспособной существовать в отсутствии другой. Сука, ты заставила думать меня об этом, выдернула из лап черствости и ненависти к тебе подобным. Потревожила мою спокойно протекающую жизнь фаулзовского коллекционера. Все меришь торчковскими мерками, сначала вмажешься, а затем «оно, наверное, того не стоило». Я твой приход (не думай, что церковный). Пришел и ушел. Я тебя ненавижу. Я тебя обожаю. Я хочу отнять твою жизнь. Я хочу, чтобы ты была вечной. Вечно со мной!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! ?????????????????????? (Интересно, соответствует ли количество набранных случайно восклицаний, количеству набранных без подсчета знаков вопроса? Даже сейчас не рискну пересчитывать. Лучше прыгну)… За твою грань.

- Серёг, а чё с ним дальше-то было?

- Не знаю, на следующей странице его дневника, была лишь одна цитата из Луи Арагона и пакетик с щепоткой светлорусых, нежных на ощупь волосков.

- Да, а шрамик возле пупка у неё действительно охуительнейший.

Луи Арагон

«Лоно Ирены»

1928

«Смерть смерть они же меня сейчас разбудят они уже будят меня. Ко мне ветры бури циклоны. Ониксовая глубь зеркал тьма зрачков траур грязь фотографии тараканы преступления эбен бетель африканские сфинксы с человеческими лицами святоши ко мне кровь каракатиц отработанная смазка жевательный табак гнилые зубы нордвесты чума ко мне грязь и меланхолия густая смола паранойя страх ко мне как только исчезнут свистящие сумерки как только начнется зарница пожаров в угольных городах и торфяниках вонючие испарения железных дорог в каменных городах все эти декорации безлунных ночей все что рассыпается перед глазами на пятна на мух на искры на мелькание смерти на вопли на отчаянные плевки сока акации корни цикория ярость гниющие трупы магия мускат тюлени и коллоидные колодцы без дна. Ко мне темнота.

Желчные жопы блевотина бляди бляди свиньи суки индийские рабы похлебка из говна и мочи кровавые плевки менструации отрыжка испражнения каракатиц клейкие сопли слюни вы вы гной липкая сперма гнусная сукровица нарывы дырявые мочевые пузыри дряблые прелые обвисшие пизды чесночная вонь.

Если вы любили хоть раз в жизни не будите меня если вы любили!»