Осень находит меня осторожно

(Чужов Андрей Викторович)

опубликовано на neo-lit.com

Встречая её, я забывал о смерти. Таков был замысел неизведанных мною сил. Сейчас, вспоминая всё это, я чувствую, как осень находит меня осторожно, как будто кусками. Всё было найдено замертво, было смешно и шаловливо. Я видел, как дрожали её пальцы на вечном ветру, видел, как распростерты её веки. Она была готова рвануться вперёд, оставив меня одиноким любящим латексом.

От её внешности у меня скрипели позавчерашние зубы, как шелестела бы на их месте сегодняшняя листва. Всё было грешно, как в ту осень, когда я потерял все способы. Её имя было для всех секретным словом, которое побоялся бы произнести всякий живущий, даже при самых гнетущих условиях. Я называл её «моё уныние».

Девушка страшно стеснялась и злилась под моими навязчивыми прикосновениями. «Любимая, у тебя что, прыти нету?» - жестоко спрашивал я, проталкивая свой палец дальше по линии жизни. Я не знал, что скоро она будет с новым красивым биологом, будет с ним нежна и важна. «Я ненавижу тебя только за то, что ты не подарил мне колокольчик» - эту фразу она так и не смогла сказать мне, когда ноги её обратились в бег.

Я был застёгнут и готов на все поступки гнилого мира. Передо мною стояла величественная самка мечтаний, девица с оголтелым месяцем в волосах. Моя фея. Я и не знал тогда, что прикосновение к её ветру будет равносильно прикосновению к моей вечной осени. Мы не пробыли вместе даже и того постылого времени, которое нужно живым, чтобы выздороветь. Смерть наших потуг пришла лёгким толчком, она толкнула нас обоих в уныние. И мы перебирали осенние жухлые листья, не в силах найти потерянное «о».

Сегодня, вспоминая все мгновения пошлой молодости жизни, я прихожу к выводу, что лучше бы я не видел этих глаз. Глаз, означающих для меня избавление или иррациональный полёт. «Спасибо» - говорю я, только говорить всё это некому, только необузданные прохожие и птицы видят труп моего «эго». Я так никогда и не полюбил одни из этих прекрасных глаз по настоящему, так, как этого требуют книги. И единственной моей правильной судьбой было бы сойти с рельсы отчаяния и провозгласить себя небесным моральным банкротом. Сегодняшняя осень сделана на все сто, и позывами тому были мои потуги построить рай из глаз.

Встречая её, я забывал о смерти. Но и жизнь была для меня неким недостижимым конгломератом в этом мареве теней и навязчивых прикосновений. Я называл её «моё прощание», но от этого было не легче ни мне, ни ей. А ещё я безмерно люблю фантазировать над грудой увядших осенних камней и каким-то образом знать, что вскоре всё будет далеко.