Литература

Эти люди спят друг с другом, прижавшись, будто замерзшие кошки, их вздыбленные от озноба жопы торчат под одеялом, они медленно, но игриво лижут друг другу носы, уши и шеи, эти двое любят друг друга! Давай! Задери ему задницу и отымей так, что окна запотеют в угаре! Чертовы пидорасы!

Гарик, нагнувшись, пробежал под окном, сплевывая подступившую к горлу желчь. Медленно падал снег, оседая на его огнем горящем лице. Снег таял и тут же скатывался капельками пота. Гарик прислонился спиной к стене и скатился вниз, достал из рукава клочок бумаги и принялся считать пальцем номера квартир, отмеченные в столбик. Остановившись на цифре «47» – «Олег и Юра», Гарик помедлил, но, поразмыслив над расположением квартир в доме, вновь вернулся к окну.

-Ага, точно они!

Двое продолжали ласкать друг друга, упираясь ногами в стену.

Гарик последовал в подъезд, теперь он перебирал связку ключей в поисках брелока с номером «47». Замок поддался сразу, ключных дел мастер Виталик знал свое дело! За слежку отвечал Вадим, по прозвищу Скользкий. Он, словно солнечный зайчик, скользил по уличным стенам домов, оставаясь всегда незаметным.

Запах озона врезался в ноздри, резкий запах, как у азотистой кислоты. Гарик прошмыгнул в комнату, держа руку во внутреннем кармане «Аляски». Два бесшумных выстрела приклеили любовничков намертво. Не сила притяжения, но сила любви! Выродки! Гарик брезгливо всунул красную розу одному из пидоров в жопу и, поправив бутоны, застегнул молнию на рюкзаке. Помедлив, он заглянул в него вновь, он посчитал бутоны. Три штуки. Ох, и ночка выдалась! Он вытащил баллон с краской и привинтил колпачок с распылителем.

«Антипидор», вывел Гарик на стене, в которую пять минут назад бились в экстазе пятки любовничков. Здоров, дело сделано!

- - - - -

Вадим вызвал всех на собрание. Виталик остался в подсобке точить дубликаты ключей, нервно роясь в ящиках с заготовками.

На собрании было человек десять, среди них Вадим и Паша, остальных Гарик в лицо или не знал, или видел когда-то, но забыл при каких обстоятельствах. Антипидоры не знали друг друга, лишнее знакомство – только подозрение, каждый привык работать в одиночку. Паша – руководитель. За глаза про него говорят, что за четыре года в Крестах, кишки ему помяли все зеки. Но это говорят те, кто боится его, Паша не из тех, кто подставится и даст в жопу. Он – руководитель! Он, - главный антипидор страны, и, возможно, - мира!

-Товарищи, я не зря вас сегодня собрал. Каждый из вас строго инструктирован, но как подстреленные зайцы, вы волочите за собой кишки! Ваша работа заключается в том, чтоб замочить пидора и замести следы! Вы поняли? – Паша окинул вопросительным взглядом собравшихся. – Вы можете отстрелить пидору ухо, можете сломать ему ногу, но сделайте это незаметно, вы должны нажимать на курок, прицелясь любовничкам в спину и, одновременно, стоять в очереди за хлебом, окруженные свидетелями! Если у вас есть алиби, значит, вы будете жить завтра. А это значит… что это значит, Славик?

-Это значит, что одним пидором будем меньше!

-Товарищи, будьте внимательны! Прошу вас! Мы в меньшинстве, и мы призваны уничтожить другое меньшинство, которое уже наступает на пятки большинству, которое уже перерастает… во что перерастает, Андрей?

-В груду лежащих друг на друге пидоров!

-В «Пидор-Яр»!

-Товарищи, каждый из вас знает, что ему делать завтра. Наши планы на год вперед определены, и не забывайте, товарищи, отчитываться у Вадима. Наша документация возвеличит нас в будущем! Антипидор!

-Ан-ти-пи-дор!- Взревели собравшиеся.

-А теперь, - пирушка! – Паша позволил себе улыбнуться. – Веселимся! Сегодня вечером мы празднуем победу!

Из динамиков заскрежетал металл, собравшиеся поочередно теснились возле Вадима, тот отсчитывал купюры, и, казалось, с радостью отдавал их ребятам.

Гарик уселся на диван с кружкой пива. Антипидоры маячили огоньками сигарет и от табачного дыма Гарика начало тошнить.

-Гарик! А ты что не подходишь? Иди, получи свое! – С издевкой пробасил Вадим.

-Он за последнюю неделю не прикончил ни одного пидораса! Ага, халява! Может он сам, того? Ха-ха-ха! – Глумились головорезы.

-Пошли на хуй!

-Что?

-Остынь! – Паша положил руку на плечо Андрея. – Оба хороши! За тобой только один числится, и тот отделался переломом таза! Ты скрепил его ебаные кости свинцом!

-Ха-ха-ха! – Взревели собравшиеся.

-Ну, что такое, Гарик? – Паша присел на диван. – Что у тебя случилось? Ты и вправду не в форме. Помню, время было, ты снимал кассу! Я даже должен был тебе! Пятерых умудрялся за ночь!

-Я в норме, просто…

-Пидоры, хочешь сказать, перевелись?

-Нет, я не о том. Устал немного. Но я приду в норму. Ты меня знаешь.

-Да уж, я тебя знаю. Ты антипидор номер один в моем списке! – Паша произнес эти слова нарочито тихо, чтоб остальные не услышали его хвалу. – Но об одном хочу тебя предупредить, за тобой тянется хвост. Какой-то мудак пасет тебя, поговори об этом с Вадимом, он тебе все расскажет.

-Хорошо.

-Ну, а сейчас, друг, будет шоу! – Паша встал в центре зала и, подняв руки вверх, заголосил. – Минуточку внимания, товарищи! Минуточку внимания! У меня для вас сюрприз! Приведите его сюда!

Двое головорезов вышли и, чуть-погодя, приволокли за ноги голого парня, с кляпом во рту и завязанными за спину руками. Парень отчаянно отбивался, казалось, глаза размером с бильярдные шары, наклони он голову, и они выкатятся из глазниц, и покатятся по полу, оставляя кровавые потеки, сдобренные ужасом расширенных зрачков. Головорезы отволокли парнишку в центр зала и, помяв бока, оставили лежать скорченного на съедение разъярившимся антипидорам.

-Тише-тише! У этого действа особая цель! – Паша усмирил толпу, закрыв парня своим телом. – А ну, кто из вас хочет показать себя? Кто хочет откусить этому пидору хуй?

Головорезы утихли, бросив недоуменные взгляды на своего руководителя.

-Я! Я хочу! – Начали раздаваться голоса. – Дайте мне его! Я отгрызу ему хуй! Нет, я!

Гарик, сдерживая рвоту, отошел за спины своих ребят, глаза застила пелена.

-Ты? Ты хочешь? Или ты? С кровью отгрызть ему то, что подарил нам Господь, дабы он исполняли волю его: плодится и размножаться!? Ты хочешь отгрызть ему яйца?

-Я! Я хочу! – Ревела толпа.

-Нет, это сделает Гарик!

Толпа смолкла и расступилась, обернулась за спины, в поисках этого счастливчика-Гарика.

-Да-да! Гарик! Ты ведь хочешь доказать нам, всем нам, что ты антипидор номер один!?

-Я? – Взмолился Гарик.

-Да, ты!

-Давай! Отгрызи ему яйца! Давай! Сделай это! – Головорезы пускали голодные до зрелищ слюни, подталкивая Гарика в центр комнаты.

-Но, я…

Музыка заиграла еще громче, она скрежетала в подкорке, она раскаленным железом вливалась в мозг, растекалась по артериям, вскипала и выступала набухшими венами на лбу, на шее, на руках. Свет серебром вспыхивал в глазах, смешивая сюжеты побоищ, ревущих головорезов, любовничков, милующихся в постельке, и крови, сгущенной спермой. Эта жуткая смесь лилась инфернальным потоком лавы, сжигая на своем пути все сомнения и тревоги.

-Ан-ти-пи-дор! Ан-ти-пи-дор! - Ревели собравшиеся.

Гарик упал на колени перед холодным от страха пидором и с силой раздвинул ему бедра. Двое держали ноги, поддавая тычки в бок молодому парнишке.

-Ан-ти-пи-дор! Ан-ти-пи-дор! – Скандировала толпа.

-А-а-а! – Взревел Гарик, вгрызаясь в член парнишке.

Он словно голодный волк кромсал кожу, с кровью выплевывая ее под ноги своим собратьям. Он раскусывал яйца, спрятавшиеся в тело, объятого ужасом мальчонки. Он разрывал голодной пастью льва ненавистный член, он впивался в кровь, будто гриф острым клювом в мертвечину, и, когда ухватиться было не за что, и брызжущая фонтаном кровь залила глаза, он встал, рыча и ревя, словно гроза в пустыне, несущая собой живительную влагу. Он глотал соленую кровь, и желчь сменяло сладкое ощущение победы!

-Ан-ти-пи-дор! Ан-ти-пи-дор! - Бушевали собравшиеся.

-Ан-ти-пи-дор! – Подхватил Паша, Вадим и десять отъявленных антипидоров страны, и, возможно, - всего мира!

-И помните, товарищи! Наша Библия – «Вожделенное семя» Берджесса! Семя должно давать росток, но не смываться говном в унитаз! Мы за то, чтоб наши женщины рожали детей! Идеальная женщина – это женщина с животом, с ребенком в чреве матки! Антипидор! Вы - это то, что вы делаете!

-Ан-ти-пи-дор!

Двое унесли бьющееся в агонии тело, и головорезы залили ярость пивом.

- - - - -

На этой неделе Гарик все же отличился: он все-таки подошел к Вадиму и выручил две купюры за двух истекающих кровью пидоров. Паша дружески похлопал Гарика по плечу и похвалил, молодец, мол, входишь в калию!

Но на душе у Гарика происходили перемены. Он стал очень чувствителен, раним. Даже голос перестал быть хриплым, безучастным, он походил на елейный голосок любовничков, коим он же всаживал стальные пули. От самой этой мысли ему становилось тошно. Если он не мог довериться сам себе, то доверять кому-либо вообще не представлялось возможным. Мир перевернулся, или это он, Гарик-антипидор повернулся к миру жопой и ждет, что же произойдет с ним дальше. Пистолет держался в руке неуверенно, и пуля, предназначенная для затылка пидора, уходила вкось, оставляя на стене следы – тянущиеся кишки подстреленного зайца.

- - - - -

Номер «17». Квартира с большой дубовой дверью. На это имя заготовлено три дубликата ключа. Пидоры ушли в оборону. Теперь их не так просто вычислить, не так просто уйти незамеченным. Но Гарик отворил все замки и вошел внутрь. Тусклый свет обволакивал комнату в полутьму. Свеча дозировала порции света с исключительной точностью: мерцая, она мерно продолжала гореть.

-Где же ты прячешься, любовничек! – Прошипел Гарик. – Выходи! Покажи мне свою голенькую жопку!

Гарик вошел в комнату. Кровать расправлена, но не примята. Шелковые простыни контрастировали с занавесками с рюшечками и висюльками. Запах необыкновенно успокаивающий клонил в сон. Гарик отпустил рукоять пистолета и провел рукой по гладкому шелку. Ворсинки цеплялись о его жесткую руку, оставляя на ткани затяжки.

-Уютненько тут у тебя, пидорок. – Ухмыльнулся Гарик.

Руку больно кольнуло, он одернул ее и осмотрел в поисках иглы, но быть может это искра пробежала. Маленькая искра. Вон, их, сотни! Тысячи и даже миллионы! Они яркими звездами вспыхивают в глазах! Гарик обмяк и упал на пол.

- - - - -

-Я ждал тебя. Быть может, чуть раньше, но я думаю, ты оправдаешь мои ожидания.

Гарик открыл тяжелые глаза и в тусклом свете перед ним предстал хорошо сложенный мужчина абсолютно голый. Он был начисто выбрит и его кожа отливала бронзой на бугорках мышц. Большой член лениво свисал, пристыжая своим размером мускулистое тело.

-Ты один из них. Я знаю. Вы думали я не замечу слежки? О тебе я наслышан. Антипидор номер один! – Ухмыльнулся голый мужчина.

Гарик уже пришел в себя и смысл отрывистых слов начал доходить до него. Он ощутил боль в области затылка, попытался было нащупать больное место, но понял, что руки и ноги его связаны по углам кровати. Теперь он заметил что на нем нет одежды.

-Ты уебок! Развяжи меня! Ты об этом…

-Это кажется, твоя игрушка? – В руках пидора серебром блеснула рукоять пистолета. – Ты не против, если я поиграю с ней?

-Против… ты что задумал, мерзавец!?

Мужчина подставил дуло пистолета под яйца Гарику. Гарик почувствовал, как волна ужаса процедила все его нутро сквозь мельчайшее сито. Он сжался, но руки больно стянула веревка.

-Если будешь молчать, у меня не появится желание узнать, как у этой штуковины работает спусковой крючок!

-Хорошо-хорошо! Я буду молчать! Только убери это…

-Вот и славно, думаю, мы поладим с тобой!

Мускулистое тело тяжело легло на Гарика. Смуглое лицо приблизилось вплотную, губы прочертили дугу на лбу и нырнули в волосы. Гарик услышал дыхание, но он не мог разобрать, он ли так тяжело дышит, или его жертва, преуспевшая своего охотника.

Между тем охотник вцепился в губы Гарику, и, больно кусая, принялся целовать. Его поцелуи оказывались в самом неожиданном месте: язык облизывал соски, перебегая с живота на бедра. Гарик чувствовал, как кровь приливает к члену, наполняя его непреодолимым желанием. Незаметно для себя Гарик начал отвечать на поцелуи мужчины, который казался теперь лучше всякой женщины! Он так нежно целовался, так ласково и желанно обнимал его тело, что Гарик отбросил все мысли и бессознательно принял решение играть по правилам своей жертвы.

Мужчина сжал в кулак член Гарика, от чего тот вздрогнул. Жертва припала к члену своего охотника губами и эти космические ласки были лучше, чем что-либо! Гарик кончил, но в обойме оставалось еще пять патронов, он хотел как никогда, он всецело желал этого гнусного пидора!

Голый мужчина повернулся спиной к Гарику и, присев, принялся метиться его членом в свою жопку. Гарик тяжело выдохнул, тепло растеклось по его нутру. Тепло огнем взорвалось в его нутре и искрами рассыпалось в глазах…

- - - - -

-Ты уже проснулся?

-Да… - Гарик безмятежно потянулся, почесав натертые веревками запястья. – Я чертовски голоден!

-Хорошо. Я приготовил кофе. Мне через час уходить.

-Милый, ты все не о том! К чертям твой кофе! У нас целый час!

-Ох! – Голый мужчина расплылся в улыбке. – Тебе не хватило и целой ночи!

Они утонули в поцелуях. Теперь руки у Гарика были свободны и он обнял тело, лежавшее настолько близко, насколько это возможно, с такой силой, что отнялась рука. Шелковая простыня была приятна на ощупь, она нежно облегала тело. Утренний свет напитал комнату безраздельным счастьем и, Гарик, неожиданно для себя, понял, что такое счастье! Ты бродишь вокруг него всю жизнь, иногда отписываешься, словно от ненужной вещи, а оно между тем рядом, оно готово наполнить тебя собой? Готов ли ты в ответ ему распахнуть руки?

-О, нет! – Улыбнулся Гарик. – Я хочу, чтоб это сделал ты! Я распахну руки своему счастью! Я прозрел! Я люблю тебя!.. Ох…

Сладострастная немая боль пронзила тело, она возвысила мирскую сущность до тупого наслаждения! Счастье расщепилось на осколки и каждый по-своему был осязаем и прекрасен!

- - - - -

Эти люди спят друг с другом, прижавшись, будто замерзшие кошки, их вздыбленные от озноба жопы торчат под одеялом, они медленно, но игриво лижут друг другу носы, уши и шеи, эти двое любят друг друга! Давай! Задери ему задницу и отымей так, что окна запотеют в угаре! Чертовы пидорасы!

Андрей отворил три замка квартиры «17». Дубликаты точь-в-точь походили на оригиналы. Виталик сработал на ура! Он открыл дубовую дверь и тихо вошел в комнату.

Рука по привычке сжимала рукоять пистолета, он не преминул пустить его в дело. Два бесшумных выстрела приклеили любовничков намертво. Не сила притяжения, но сила любви! Выродки! Андрей брезгливо всунул красную розу одному из пидоров в жопу и, поправив бутоны, застегнул молнию на рюкзаке. Помедлив, он заглянул в него вновь, он посчитал бутоны. Пять штук. Ох, и ночка выдалась! Он вытащил баллон с краской и привинтил колпачок с распылителем.

«Антипидор», вывел Андрей на стене, в которую пять минут назад бились в экстазе пятки любовничков. Здоров, дело сделано!