Литература

Море в этот день было довольно-таки спокойным, но живым. Свежесть его дыхания радовала сидящих на берегу. Солнце быстро проваливалось за горизонт и через несколько минут стало лишь плоской полоской света. Ещё несколько мгновений спустя осталось лишь зарево над горизонтом, постепенно тускнеющее. Нежный шёпоток шумящих на ветру листьев потрясно сочетался с шумом небольших волн.

– Опять этого мудака пробило на романтическое описание пейзажа. – гневно воскликнул сидящий на берегу Маулс. – Ну давай, растяни эту слащавую клейкую массу на пару страниц, постмодерна будет столько же, сколько и в этих твоих первых пяти строчках, ровно ноль.

Хорошо, Джо, я попробую начать по-другому.

Ебанувшееся за горизонт солнце быстро осыпалось по небу оранжевыми пятнами, гармонируя с джинсами сидящего на берегу моря хиппаря, который обнаружил в себе способность раздваиваться и вести диалог с самим собой.

– Ты не убежишь от общества. Эскапизм – иллюзия ухода. Всё равно ты как белка вращаешься в том же колесе.

– А я и не бегу от общества. Я от него сижу на берегу моря, а оно от меня отдыхает.

– Это просто словяной бред.

– Вот и ты опьянел от моих флюидов.

– Так ты это и есть я.

– А какого чёрта ты мне перечишь?

– Потому что ты противоречив и не можешь найти ответа ни на один поставленный перед тобой вопрос.

– А кто сказал, что я ищу ответ? Я просто спрашиваю.

– То есть тебе не нужны ответы на твои вопросы?

– Ответ и есть в вопросе. Понимаешь?

– Как это?

– Ну, скажем, мне приходят в голову вопросы: “Почему люди боятся просто жить и наслаждаться жизнью? Почему они пытаются включиться в глупую социальную гонку, игнорируя жемчужины, лежащие внутри их души?”. Разве нужно искать ответ на такой вопрос, когда их можно найти миллиарды, этих ответов? Понимаешь, чтобы задача имела единственное решение, нужны исходные данные под названием вера, принципы, мораль. Я же предпочитаю решать все интересные задачи, так сказать, в общем виде. Помнишь параметрические уравнения из школьной программы?

– Я чуть-чуть понимаю. Но какова цель всего этого?

– Цель очень проста. Быть не n-мерным, а бесконечно мерным. Все беды от ограниченности и принятия на веру выводов, сделанных ограниченными людьми.

Стоп, стоп. – вмешался в беседу Маулс. – Уже чуть лучше, но, на мой взгляд, аллюзия к математике не очень удачна. Понимаешь, одна из главных наших задач – объединение воедино духовного и физического, потому как причина ограниченности многих людей заключается именно в их искусственном противопоставлении. Философия через математику здесь не катит. Попробуй вызвать физиологическую реакцию в параллель с интеллектуальным загрузом.

Скажем, чувство тошноты или, идеальный случай, чтобы финальное умозаключение читалось с эрегированным членом и в предоргазменном состоянии.

– Ну ни хрена себе задачка. Хотя что ж, попытка не пытка. Всё в жизни приходится делать в первый раз, в том числе пытаться писать эротические сцены с философским подтекстом.

Склон горы был усеян незнакомыми растениями. От подъёма ощущалась приятная усталость. Диалек вытащил флягу с вином и сделал несколько больших глотков, после чего протянул флягу Мете. Та отказалась от пьянящего снадобья. Для неё мир был достаточно красочен и насыщен и без алкоголя, поэтому она никогда не стремилась попробовать этот яд. К тому же пьяные люди казались ей однообразными и примитивными. Их эйфория, абсурдные мысли были глупыми. Несмотря на некоторые удачные шутки и каламбуры, в целом их восприятие казалось притуплённым и заторможенным. Хотя, возможно, это было табу, основанное на каких-то впитанных, не подлежащих переоценке, убеждениях и бессознательных страхах.

Они вышли на плато, представляющее собой альпийский луг. Яркие горные маки, лаванда и куча ещё более красочных незнакомых цветов образовывали естественный ковёр. Разглядывая один из этих сказочных цветков, Мета подозвала Диалека. Однако взгляд его скользнул глубже в траву, и он издал восхищённый крик. Длинная ножка, конусообразная шляпка, превосходный экземпляр Psilocybe Semilanceata, точнее множество таких экземпляров.

Любопытство на этот раз победило.

Около получаса они молчали. Синее небо тем временем стало ослепительно ярким и огромным. Казалось, оно вот-вот рухнет и придавит своим величием глупеньких людей, озабоченных мелочными склоками и поиском иллюзорного пути к тому, что всегда с ними.

Неожиданно раздался громкий вскрик Диалека.

– Ничего это не меняет. Направленность восприятия та же. Изменяется только глубина. Сколько всего можно объяснить, но кому нужны эти объяснения?

Мета тем временем со страхом озиралась по сторонам. Из её глаз вот-вот хлынут слёзы.

– Я ничего не понимаю. Где мы? Что происходит? Мы заблудились. Мы потерялись. Здесь страшно. Мы никогда отсюда не выберемся. Я ни-че-го не по-ни-ма-ю!

– Принимай всё как есть. Мир гораздо интересней, чем мы себе представляем.

Перебив глупые и ненужные слова, где-то рядом залилась волшебной трелью птица. Мета крепко сжала ладонями руки Диалека. Закрыв глаза, она увидела какие-то сложные структуры. Что-то наподобие кристаллической решётки. Её узлы представлялись людьми, а рёбра связями и отношениями между ними. По рёбрам беспорядочно проскакивали искры и импульсы. Всё было хаотично и бестолково. Неожиданно вспышка огня уничтожила всё это и появились две белые кометы, летящие навстречу друг другу. Диалек осыпал поцелуями её лицо и шею. Она почувствовала что-то, что ей захотелось назвать космической нежностью. Дыхание её сильно участилось и прерывистым голосом она воскликнула.

– Все беды от зависимости и от боязни принять что-нибудь новое, попросту говоря от нормальности. Это очень хорошо, если человек не распространяет свои догмы на других людей и относится терпимо к тому, что табуированный для них аспект жизни занимает значимое место в жизни дорогого для них…

Диалек прервал этот монолог страстным поцелуем в губы, который длился вечность. Слова казались лишними, они только искажали непосредственное соприкосновение с Истиной.

Тут перед глазами встаёт пустая засранная квартира с человеком, корчащимся на грязном матрасе от героиновой ломки. Его глаза говорят о том, что он готов совершить любую подлость за очередную дозу, избавящую его от ужасных ломок. Нет, тысячу раз нет. Речь совсем не об этом. Тут всё гораздо сложнее. Всё дело в том, чего ты хочешь от жизни. Если это что-то совпадает, если кроме этого есть чувства друг к другу, то нужно идти на компромисс. Но? Увы, догма против догмы, здесь нет середины. А уступка вопреки собственным убеждениям? Кто на неё идёт и к чему это приводит? Всё это пустые мысли? Да нет, не думаю. Есть ещё такая вещь, как боль. Много криков о том, что боль заставляет человека задуматься и двигает его вперёд. Не меньше о том, что боль и страдание ограничивают человека. Что можно сделать в этой ситуации? Всё гораздо проще, проще, проще… Люди могут быть разными, но бывает так, что их прёт друг от друга, вот и всё. Взаимодействие равно нулю при равнодушии. При отрицательных или положительных чувствах они нуждаются в друг друге. И не важно содержание этого взаимодействия. Сам по себе его факт, особенно если оно активное, оказывает как правило на человека огромное влияние, опять не важно какое. Просто если ты выбираешь открытое и тесное общение с людьми, значит ты выбираешь альтруизм. Ты можешь проклинать человека за его примитивные высказывания и устремления, за причиняющие боль поступки, но при всём этом один только взгляд или тембр голоса могут перевернуть всё с ног на голову. Такова жизнь и никуда от неё не деться. Я выбираю этот путь, я хочу быть открытым и честным. Если со стороны это выглядит не так, значит это мои или ваши заморочки. Старайтесь взглянуть поверх и дальше их, если, конечно, вы ко мне не равнодушны.

О боже мой, подумаешь, универсальность, ограниченность. Всё пустая брехня, виват, Шопенгауэр!!!

Это и есть частное решение.

– Стоп, стоп,- вмешался Маулс. Слишком однозначно, слишком мало вариативности, слишком ясны твои намерения.

Пошёл ты на хуй, Маулс. Не до тебя сейчас. Сам говорил, что занимательность в литературе преступна. Философской порнухи не получилось, значит не Судьба. Ты лишь один из… влияющих на меня.

Композиция воздействий рождает что-то новое, что у вдумчивого человека не повернётся язык назвать плагиатом. Это и есть творчество. Старт по образу и подобию, а финиш безобразный и бесподобный, позволяющий понять, что Путь у каждого свой. И снова мы бьёмся головой в те же самые вещи, в пересечение путей, в то, что пути одного перечёркивают пути другого. И снова приходится признать, что мир идей и внутренних переживаний в тысячу раз более многообразен и гибок, чем вечно ограниченная материя. Хотя и здесь можно сделать творческий хаос, нужно ограничить количество, чтобы всё опиралось в качество. Экологическая диалектика постиндустриальной эпохи.

Свежий ветер и трели птиц разбудили меня на рассвете. Восходящее солнце породило на золотистой синеве воды дорожку света. Значит, ещё есть куда идти. Значит, всё еще впереди. Значит – диалектика и метафизика, зашифрованные в имена Диалек и Мета ещё будут безумно счастливы несмотря ни на что. Потому что такова их Судьба, которая подчиняется им, когда они смотрят на небо или друг другу в глаза.