Отелло сидел в резном деревянном кресле у открытого окна и смотрел, как подурневшая от очередной беременности Дездемона спорила с торговкой зеленью из-за гроша. Он при-слушивался к их крикам — визгливым, громким, занимавшим собою все узкое пространство кривой венецианской улочки. …А еще из окна были видны море и далекие паруса, что уве-ренно уходили вместе с ветром к горизонту. Но куда инте-реснее было слушать, как профессионально костерит торговка Дездемону, и как последняя отвечает ей. Внезапно наступила тишина - торговка собрала свои кор-зины и ушла. Дездемона с победой возвращалась домой, зажав в руке пучок зелени и вымороченный грош. Хлопнула дверь, прошелестело платье по лестнице платье — в комнату вошла Дездемона. Она тяжело дышала, придержи-вая одной рукой выпятившийся наружу живот, и когда Отелло, обернувшись, увидел ее возбужденное недавней схваткой ли-цо, он понял, что под горячую руку может достаться и ему. Поэтому Отелло медленно встал из кресла, не глядя на жену взял со стола какие-то бумаги. — Схожу-ка я в Адмиралтейство, к вечеру вернусь. Дездемона промолчала, но платье ее недовольно зашеле-стело. На набережной он встретил Яго. Тот, постаревший, но как всегда разодетый по последней моде, облокотившись на перила, переговаривался с юной красавицей, которая сидела в богатой гондоле. Девица смущалась слишком откровенных комплиментов и прятала свой пылающие щечки от горячего взгляда собеседника в огромный букет цветов. Когда Отелло проходил мимо, Яго окликнул его. — И я приветствую тебя, Яго, — с достоинством ото-звался Отелло. — Знаешь, с кем теперь жена тебе изменяет? — этот во-прос Яго задавал всегда, когда встречал мавра в городе. — Об этом уже вся Венеция судачит. — Я тоже знаю, — сухо кивнув в знак прощания пошагал дальше. «И почему я не сделал этого? — думал Отелло. — Те-перь бы и горя не знал… Дарил бы цветы девицам в гондо-лах». …Было уже поздно, когда Отелло возвратился домой. Не зажигая света, он прошел в спальню, присел на краешек кро-вати возле скрутившейся калачиком Дездемоны: — Как ты чувствуешь себя? — Хорошо, — ответила Дездемона и прижалась к сильным мужским рукам, погладила его поседевшие, курчавые волосы.. Совсем как тогда, в молодости, когда он уже было собрался с духом и решил наконец придушить эту суку, о любовниках которой судачила вся Венеция. 07.10.00 переделано 6 августа 2003 |
проголосовавшие
комментарии к тексту:
