Литература

Началось все просто и спонтанно. Так, как обычно начинается все то, чему суждено затянуться на долгие годы…

Я находился на таком этапе жизненного пути, когда вроде бы уже надо задумываться над тем, какую изберешь профессию, в какой университет и на какой факультет будешь поступать. Вроде бы уже пора, но не обязательно. Ведь в большинстве случаев окончательный выбор абитуриенты делают едва ли не за месяц до вступительных экзаменов. Правда, я как раз свой окончательный выбор сделал задолго до поступления. Было много вариантов, но, размышляя на эту тему, всегда колебался между журналистикой и еще чем-нибудь…

А тут случайно наткнулся в местной газете «Саянское Единство» на интересное объявление: «Приглашаем инициативных и творческих людей для сотрудничества». «Инициатива и творчество? – подумал я. – Это как раз про меня». Конечно, газете требовались журналисты, точнее, просто люди, умеющие писать.

Как же я за короткий срок превратился из «простого деревенского паренька» в газетного корреспондента? Расскажу все по порядку.

Первоначальное знакомство с «миром журналистики» меня слегка удивило. По адресу, указанному в газете, я быстро нашел нужный дом, но никак не мог найти, где же в нем располагается редакция. Дело в том, что местонахождение редакций всех саянских газет знает практически каждый саянчанин. Они у нас располагаются на крупных улицах, пестрят громадными вывесками и узорчатыми окнами. «Саянское Единство» же располагалось чуть ли не в захолустье, вывеска и вообще внешние признаки офиса отсутствовали. В конце концов, раз десять обойдя вокруг искомого дома, я заметил подле одной из железных подъездных дверей кнопку звонка.

Дверь мне открыл какой-то странный толстоватый бородач (позже я узнал, что он является ответственным секретарем).

- Это редакция? – спросил я.

Бородач отрывисто кивнул, подозрительно косясь на меня.

Я сказал, что пришел по объявлению. Тогда бородач как будто очень обрадовался и втащил меня внутрь. Внутри, в одном из кабинетов, куда я вошел вслед за бородачом, сидело еще двое. Один – тоже бородач, только уже не толстоватый, а просто толстенный (и борода у него была в два раза окладистее бороды открывшего дверь). Это – развозчик «Саянского Единства» (есть и такая профессия), но я пока я об этом не знаю и немного изумляюсь внешнему виду газетчиков. Другой – широкоплечий мужчина в стильном сером костюме, волосами зализанными набок и пышными усами. С первого взгляда он мне напомнил одесского жулика (кстати, он и так оказался украинцем, а здесь и сейчас исполнял обязанности главного редактора). Все трое, не переставая, курили, и кабинет, судя по всему, постоянно пребывал в таком дымном никотиновом состоянии. Я старался не подать виду, что задыхаюсь. А потом, после неоднократного посещения этого кабинета, к сигаретному дыму и, так сказать, аромату я просто привык… Но вернемся к ситуации.

- Вот, - важно сказал первый бородач, указывая на меня. – Хоть кто-то пришел.

- По объявлению? – вальяжно спросил усатый, слегка покручиваясь на вертящемся стуле.

Я кивнул.

- Ну, садись, - кивнул в ответ усатый.

Я оглядел кабинет в поисках свободного места. Было всего три кресла и один стул. На стуле крутился усатый. На двух креслах восседали улыбающиеся бородачи. А на третьем развалился здоровенный рыжий кот. Я выбрал кошачье место и осторожно сел на край кожаного кресла, боясь потревожить пушистое животное.

И тут послышался дверной звонок. Бородач что потоньше вновь пошел к выходу. Усатый продолжал курить, разглядывая меня пустыми глазами. Толстый бородач, сидевший в углу, похоже, был в трансе.

Через полминуты открывающий бородач вернулся с двумя парнями примерно моего возраста.

- Вы только поглядите, - радостно завопил ответственный секретарь. – Сразу трое пришли. И все, блин, молодые… Свежие кадры, понимаешь…

Он едва ли не хохотал от ликования.

- Ребята, возьмите стулья в соседнем кабинете, - задумчиво сказал усатый редактор.

Ребята сходили за стульями.

- Ну-с, - сказал редактор, наконец закончив курить и втоптав сигарету в пепельницу. – Значит, журналистикой хотите заняться?

Парни и я машинально закивали.

- Как платить будете? – нетерпеливо спросил один из парней.

- Это в зависимости от размера и качества материала, - пространно ответил редактор.

- Короче, пацаны, - вступил в разговор ответственный секретарь. – Давайте сейчас получите задания и пойдете работать. Когда будет какой-то результат, тогда и поговорим обстоятельно.

В этом месте я обрадовался. Я ведь всё так себе и представлял: редакция дает тебе задание, ты его выполняешь строго в соответствии с инструкциями опытных профессионалов, приносишь в газету и получаешь честно заработанные денежки. И так бесконечно: пишешь всё чаще, всё больше и всё качественнее, и, в конце концов, становишься таким же опытным профессионалом, восседающим на удобном вертящемся стуле и выполняющим только одну работу: раздавание заданий рекрутам… Но в следующую секунду мои мечты навсегда уничтожились, превратившись в несбыточные. Потому что редактор сказал так:

- А насчет того, о чем будете писать, вы подумали? Вообще-то, по-хорошему, сюда надо было идти с идеями…

- Вот ты, - сказал ответственный секретарь, тыкнув пальцем в одного из парней. – О чем ты можешь написать?

Парень замялся. Его друг тоже замялся. И я замялся, потому что все мы не ожидали такого подхода.

- Ну, на первый раз мы вам простим такое замешательство, - снисходительно сказал редактор.

Но я уже понял его блеф, ведь, судя по восторженным репликам ответственного секретаря, на объявление, напечатанное больше недели назад, никто кроме нас троих не откликнулся.

- Вот ты, скажем, чем увлекаешься? – ответственный секретарь вновь ткнул пальцем в того же самого парня.

- Компьютерными играми, - сконфуженно ответил тот…

В общем, один парень ушел с заданием написать про городское соревнование хакеров («компофилов», как потом презрительно будет отзываться о них один из здешних журналистов). Второй парень отправился описывать спортивный клуб, в котором он занимался… Сразу скажу, чтобы потом не отвлекаться: юный «компофил» так больше никогда здесь не появился, а спортсмен вернулся через месяц с крохотной заметкой под гордым названием «Спорт и мы». Ответственный секретарь похохотал над манерой изложения, в особенности, над фразой: «В клубе занимаются ребята от 5 до 40 лет», вернул помятый листок незадачливому репортеру, и его мы также больше никогда не увидели…

Так вот, возвращаясь к тому моменту: парни ушли, а я почему-то остался, несмотря на то, что пришел первым. И когда я только-только решил высказаться о своих интересах и клубах, ответственный секретарь выпалил следующее:

- Слушай, парень! А ты тогда давай, сходи в отдел культуры и молодежной политики. Работала у нас тут в прошлом году одна девочка, так она постоянную связь с ними держала. Про все городские мероприятия писала... Ты, давай, тоже сходи, представься, познакомься, наладь контакт… Узнай, когда и как у них можно забирать информацию о предстоящих мероприятиях. Узнай про самое ближайшее, сходи на него и напиши. Это и будет твое первое задание!

Я подивился такой возложенной на меня, новичка, совершенно незнакомого им человека, ответственности и пошел на свое первое задание. Это только потом я узнал, что редакции было совершенно все равно, будут ли в их газете описываться какие-то мероприятия или нет. Их интересовало одно: чтобы еженедельно газета была заполнена любыми статьями местных журналистов на местные же темы.

Так я и начал работать в газете «Саянское Единство». Первое время писал я только об одном: молодежные и культурные мероприятия, о коих мне добросовестно сообщал Отдел культуры и молодежной политики… Так было до тех пор, пока мэр резко не сократил деятельность этого отдела, и не перенаправил эту деятельность в совсем другие русла… Но обо всём этом позже. Сначала позвольте рассказать о том, что же такое рядовая частная газета маленького провинциального городка. В данном случае, газета «Саянское Единство» города Саянска…

Газета для интеллигенции

«Саянское Единство» - это, наверное, самая незаметная газета Саянска. Ее, конечно, всегда можно купить (но не везде), там работают известные в городе люди, в свое время светившиеся во всех СМИ, как печатных, так и на радио и телевидении… Но, что интересно: складывалось такое впечатление, что об издании «Саянское Единство» слышали человек сто. А читали его будто бы вообще единицы…

Сначала была газета «Флэш». Невероятно дешевая газетенка, которая быстро зачахла и стухла в силу своей неимоверной «жёлтости». Но «Флэш» в свое время знали все – это была одна из первых газет, которые в таком обилии расплодились в 90-е. «Флэш» даже был весьма популярен – ведь он зародился в то время, когда чуть ли не самым покупаемым изданием в стране были «Скандалы». Когда же эпоха мусорной прессы подзачахла, «Флэш» навсегда был выброшен на свалку саянской истории. Но «флэшовский» главный редактор, за спиной которого вечно находился Хозяин, скрывавшийся за ни о чем не говорящим упоминанием в газете «учредитель: частные лица», вскоре разродился новой газетой. В этот раз он выбрал совсем другой путь: скромный, выверенный, с привлечением в качестве ядра профессиональных СМИтчиков… И вот на ангарских газетных развалах появилась серая и неприметная, на манер «Известий», газета с красивым и гордым названием «Саянское Единство».

Очень скоро выяснилось, что название – неудачное. Подавляющее большинство случайно сталкивающихся с «Саянским Единством» людей, поморщившись, вспоминали партию «Единство», и тут же навсегда забывали об этой газете. Партия «Единство» появилась чуть позже газеты «Саянское Единство», но масштабы партии поглотили всё, что напоминало о ней. Так родился чудовищный стереотип о нашей газете, который, наверное, в наибольшей степени сказался на ее непопулярности.

Но назад дороги уже не было. А уж когда партия «Единство» стала оказывать на газету давление (мол, вы никоим образом не отражаете нашу политику, так что меняйте название), гордый учредитель решил навсегда оставить это имя. Возможно, он надеялся, что газета прославится за счет скандала с могучей партией. Но в могучей партии дураки не работали, они хоть и погрозили изданию судом, но быстро замяли это дело, поняв, что на мелкокалиберную газетку заштатного провинциального городка время тратить совершенно незачем.

Учредитель же (видимо, опять из-за своей невероятно горделивой натуры) поставил в выходных данных тираж (естественно, не сертифицированный) аж в 15 тысяч. На деле никто не знал истинной цифры: журналисты часто перешептывались на эту тему и всегда сходились на том, что «если три тысячи есть, это уже хорошо».

За содержание полностью отвечал главный редактор. Понятное дело, что газета создавалась прежде всего для того, чтоб тайный учредитель время от времени мог выносить на публику выгодные ему материалы. Если отличать заказные материалы от обычных (что нетрудно), вдумчивый читатель мог кое-как прояснить туманный образ неведомого учредителя. Судя по часто появляющимся полосам с хвалебными отзывами о предприятии «Саянск-Газ», учредителя надо было искать именно там. К тому же, у учредителя было много политических и коммерческих друзей, так что в предвыборные недели газета превращалась в пропагандистскую листовку, а кое-какая продукция расхваливалась так, что подташнивало.

Особых доходов от производства газеты как таковой, по-видимому, не было. Печатающаяся реклама, в основном, исходила от друзей и, разумеется, за бесплатно. Не друзья же печатали свою рекламу неохотно, предпочитая засветиться у таких монстров саянской прессы, как «Молния» и «Новости». Лишь немногие бедные фирмы (те, которым средств никак не хватало на сотрудничество с «Молнией» и «Новостями») за гроши рекламировались в нашей газете. Гроши эти, как говорили, шли в карман главному редактору. Вряд ли бы обилие рекламы сказалось на заработках журналистов. Впрочем, журналисты знали, на что они идут.

Главный редактор пригласил тех нескольких человек, что делали с ним «Флэш», а те позвали своих творческих знакомых. Стали печататься качественные материалы, но главный редактор не забыл о том, как легко было созидать «Флэш». Поэтому, если 9 полос из 24-х занимали оригинальные материалы саянских журналистов, то остальные 11 (не считая 4-х полос телепрограммы) были тяжелым наследием «Флэша». 4 полосы сканвордов из журнальчиков типа «Тещин язык». Полоса «Частная жизнь» с интимными рассказами, украденными из «Спид-инфо» и журнала «Лиза». Полоса «Таинственный мир» существовала благодаря газетам «НЛО», «Секретные материалы» и «Аномальные новости». Детская рубрика «Домовёнок Кузя» лепилась из еще каких-нибудь «Веселых картинок». Полезные советы для домохозяек в рубрике «На заметку». Ну и стандартные юморные идиотизмы на заключительной полосе «Веселое ассорти». Плюс всего две полосы рекламы и объявлений, практически не меняющиеся из недели в неделю.

Первая половина газеты была на порядок лучше второй. На первой полосе, помимо логотипа, всегда была какая-нибудь статья на самую актуальную тему минувшей недели. Вторая полоса называлась «Панорама недели». Там располагались небольшие новостные заметки - «информашки», как их здесь называли. Всё, как обычно: сводка от службы 01, криминальная сводка от милицейской звезды из пресс-службы Геннадия Николаева, который во всех газетах всегда печатал одно и то же… И еще всякие небольшие описания о чем угодно: о прошедших культурных или спортивных мероприятиях, о политических переменах в городе, просто о всяких событиях… Кто что найдет, о том и напечатают. Здесь опять же налицо было такое наплевательское отношение, как редактора, так и журналистов. Редактор на планерке назначал каждому по способностям (точнее, по тому, как кого он ценил в плане сбора информации): мол, тебе за неделю назначаю найти хотя бы две любые информации, тебе – три, ну а ты так и все пять потянешь… С информацией почему-то у наших журналистов были самые большие проблемы. Они могли, написав, несколько объемных материалов, мучаться по причине отсутствия информации. Как мне объясняли: «Мы ж не «Новости»! Это они там ходят с толстенными блокнотами, где записаны сотни адресов и телефонов. Это они всегда обо всём знают. Это им всегда позвонят все, кто нужно… А нам – нет. Потому что мы – отстой…». Причиной всему этому была недооценка собственных сил и лень. Недооценка была небезосновательной, но пенять надо было не на сонных и бездействующих учредителя и редактора, а на самих себя. Здесь и вступала в силу лень. Зачем куда-то идти, искать что-то по-настоящему интересное, если от этого ничего не изменится: ни заработки, ни карьера?.. Лучше приложить минимум усилий – ничего не изменится…

Правда, на свои большие и оригинальные материалы журналисты «Саянского Единства» сил не жалели. Они все-таки профессионалы, а профессиональный азарт порой захватывает куда больше всяких денег и карьеры. Так, политический обозреватель «СЕ» Петр Семенов, одновременно выполняющий обязанности ответственного секретаря, еженедельно создавал большую политическую полосу - рубрику «Мир. Россия. Регион». Хотя, он просто собирал новости с разных информационных сайтов и приправлял их меткими репликами Михаила Леонтьева и других, менее известных аналитиков. Но он это делал очень искусно, сшивал, так сказать, разную информационную массу в единое полотно. И полоса «Мир. Россия. Регион» всегда была лучшей политической страницей в Саянске.

Отлично, особенно на фоне сухой саянской прессы, в «Саянском Единстве» смотрелась рубрика «Мнение дилетанта». Журналисты, мнение которых, безусловно, было интересно, по очереди сменяли друг друга в этой рубрике, высказывая самые необычные взгляды на те или иные вопросы современности.

Других ангарских рубрик в газете фактически не было. У остальных полос были какие-то названия: «Колесо обозрения», «Огни большого города», «Мой город»… Но на эти полосы, как вы понимаете, можно было определить какие угодно темы. Журналисты писали практически все, что хотели, и за счет только их мастерства первая половина газеты даже была интересной.

«Мы – газета для интеллигенции. И этим все сказано», - гордо говорил мне журналист Алексей Костров, позже ставший здесь ответственным секретарем. И этим действительно можно было объяснить такой феномен, как «Саянское Единство». Интеллигенции в Саянске, строго говоря, нет. Город рабочих и обывательских стандартов, что вы, дескать, хотите? А вот собралась этакая кучка интеллектуалов и лепит классную газету для таких же единиц из многочисленного населения. Но сотрудники «Саянского Единства» наверняка сами не верили в такую дешевую «отмазку». Им, может быть, хотелось в это верить, но не более. Просто все они по тем или иным причинам не могли или не хотели работать в других местах...

Сотрудники

Главный редактор. Остап Никитич. Подчиненные за глаза звали его просто «ОН». Хитрый украинец, любящий деньги, но не любящий труд. Всё, чем он занимался, - это отвечал за деятельность «Саянского Единства». Отвечал прежде всего своей фамилией в выходных данных. Сидел в кресле, беспрерывно курил, и пассивно выслушивал каждую неделю, что из себя будет представлять следующий номер. Еще он каждый месяц перелистывал четыре вышедших номера и судорожно высчитывал, кому сколько заплатить. Никто в редакции не понимал, как рассчитываются гонорары. Ответственному секретарю, художественному оформителю, верстальщику, корректору и наборщице, понятное дело, выплачивались строго оговоренные зарплаты. Штатных журналистов в газете не было. Гонорары каждый месяц непонятно колебались. Можно было примерно за один и тот же объем выполненной работы за разные месяцы получить совершенно рознящиеся суммы. Скорее всего, учредитель просто выдавал Остапу Никитичу каждый месяц одну и ту же сумму на гонорары, а он ее распределял. Но основная работа Остапа Никитича заключалась в том, чтобы постоянно ездить на разные встречи с учредителем, откуда он приезжал очень взволнованный. Наша газета всегда активно выступала против мэра и городской администрации (из-за этого ее даже не продают в государственных киосках «Союзпечать»). Такова была политика учредителя, конфликтовавшего и даже боровшегося с действующей мэрией. Остап Никитич очень переживал из-за всего этого, и старался вести себя как можно незаметнее. Ни под каким предлогом не хотел устанавливать вывеску. Не стремился к повышению тиража газеты или к тому, чтобы она стала продаваться там, где не продается. Вообще отвергал всё, что могло бы способствовать хоть какому-нибудь росту и продвижению издания в массы. Свои деньги он и так получал, к тому же, как ему все время казалось, он чем-то рисковал, так что его позиция была понятна. Но другим сотрудникам от этого было только хуже.

Жена Остапа Никитича и, по совместительству, заместитель главного редактора - Валя. Еврейка. Как шутили сотрудники: «Украинец и еврейка – это гремучая смесь». Да, они друг друга стоили. Правда, Валя любила творчество больше, чем ее муж. Это именно она с удовольствием подбирала материал из «желтых» изданий для второй половины газеты. К тому же, она здорово помогала художественному оформителю и журналистам в составлении коллажей и подборке картинок для материалов. Стоило сказать Вале, что нужна такая-то картинка, как она лезла в свой стол, где лежали кучи коробок с вырезками, и через пять минут находила нужную иллюстрацию.

Но я никогда не считал главным редактором ни Остапа Никитича, ни Валю. Главным редактором для меня всегда был ответственный секретарь – Алексей Семенович. Тот самый веселый бородач, очень умный человек, историк и политолог, скрывающийся за псевдонимом «политический обозреватель Петр Семенов» в своей рубрике «Мир. Россия. Регион». Он отлично наставлял журналистов, особенно, молодых, как я, «на путь истинный». Это ему доставляло подлинное удовольствие. И я, бывало, чуть ли не по часу сидел в его кабинете, слушая и поражаясь, как много полезного и интересного знает этот человек, и как он разбирается в журналистике, политике и истории… Его бы энергию да направить в нужное русло! «Саянское Единство» бы до небес вознеслось! Но, к сожалению, Алексей Семенович также был ужасно ленивым и понимающим. Он понимал, что свое он получает, и что лишний раз напрягаться не стоит. Он делал свою полосу, объяснял журналистам, как именно нужно подавать тот или иной материал, но большую часть времени банально сидел у компьютера, раскладывая пасьянс. Видимо, в какое-то время такая пустяковая работа ему все же надоела, и он перешел работать в какую-то солидную фирму. А ответственным секретарем стал пишущий в «Саянском Единстве» Алексей Костров. На эту должность просто больше некого было поставить.

Алексей Костров – настоящий русский интеллигент. Чуть ли не гений, пьющий как сапожник, и прозябающий при своих возможностях во всеми забытой газетенке. Остап Никитич знал, что он сильно рискует, назначая на ответственную должность человека, который до этого нередко подводил редакцию. Брал на себя важный материал, а вместо того, чтобы им заниматься, уходил в запой. Но, как ни удивительно, газета только выиграла от замены Алексея Семеновича Алексеем Костровым. Костров просто сказал редактору, что больше никогда его не подведет. Редактор поверил и не прогадал. Алексей взял и перестал пить. Совсем. И стал классным ответственным секретарем. Прежде всего он выгнал никудышных писак Вальпурову и Короткова (о них чуть позже). Взялся более серьезно подходить к темам, которые выбирали журналисты. Теперь он стал для меня (и по сути) главным редактором. Он сумел одновременно и улучшить газету, и угодить учредителю. Зная, что надо как можно больше наезжать на мэра, он стал на него наезжать. Мэр у нас нынче и правда гадкий. Костров это понимает. Он выражает сразу три позиции: позицию учредителя, свою – авторскую и человеческую, и позицию народа. Основную массу народа нынешний мэр определенно не устраивает. Нет, прежние мэры вовсе не были такими уж хорошими. Но по сравнению с теперешним они сейчас кажутся вполне пристойными… И вот Костров, который все время пафосно говорил насчет «газеты для интеллигенции», сумел наконец угодить и нашим, и вашим. В смысле, те интеллигенты, которые действительно читали газету для самих себя, не перестали ее читать. Но и у простых рабочих саянчан появился некий интерес к газете в силу того, что газета обличала ненавистного мэра… Да и «желтую» половину «Саянского Единства» простые рабочие саянчане читали куда охотнее, чем интеллигенты. Как новый ответственный секретарь не старался, Остап Никитич, а, в особенности, Валя, не согласились убрать и даже сократить страницы с перепечатками. И это при том, что при Кострове газета реально могла бы заполняться качественными ангарскими материалами! Но выплачивание лишних гонораров начальству было ни к чему, и идею отклонили… Но все равно Костров сделал очень многое. У него получилось то, что не получалось у Алексея Семеновича. Потому что, в отличие от Алексея Семеновича, Кострова интересует прежде всего не деньги, а творчество. Да-да, такой вот уникум, я же говорил: настоящий русский интеллигент!

Если бы Алексей Семенович был настоящим русским интеллигентом, он бы ни за что не позволил работать в газете таким юмористическим персонажам, как Коротков и Вальпурова. Витя Коротков – парень, которому едва за двадцать, а амбиций, как у сорокалетнего. Непонятно как попав в газету, он сразу стал брать на себя большую нагрузку, а корректор и вся бригада журналистов потом пребывали в шоке, но всё же исправляли его перлы (вроде фразы «Театры, музеи и прочие библиотеки нуждаются в ремонте») и печатали Витю. Жалобы на него Остапу Никитичу ни к чему не приводили – Витя удивительным образом стал редакторским любимчиком. За счет постоянного лизоблюдства вроде персонального приготовления кофе или выполнения мелких бытовых поручений. Главный редактор очень любил лизоблюдство в свою честь и вся редакция это знала. Но Короткову когда-то надо было начинать и хорошо писать. И Витя-таки нашел выход. Стал приносить нормальные материалы. Не то, чтобы сильно хорошие, даже – так себе, но в местной печати и не такая гадость проскальзывает. Поговаривали, что Короткову помогает его мама – известный в городе творческий человек, работающий в одном из домов культуры. Пофигист Алексей Семенович активно печатал Витю. А Витя почему-то затаил обиду на коллектив, и, пользуясь положением любимчика, стал доносить до Остапа Никитича те сведения о коллективе, которые он по определению должен был не одобрить.

Мне еще в самом начале журналистской деятельности коллеги из «Саянского Единства» сказали: «Пока работаешь в нашей газете, в других не печатайся. Если не хочешь увидеть у редактора пену изо рта». Я частенько видел редактора в раздражении, и лицезреть его пену изо рта мне никак не хотелось. Я запомнил урок добрых коллег. Но, как выяснилось, сами коллеги всё же рисковали. Печатались под псевдонимами и там и сям. Гонораров «Саянского Единства» явно никому не хватало. Витя Коротков благодаря каким-то своим друзьям-журналистам прослышал, что фотограф Рогов и корреспондент Рысьев подрабатывают на стороне. В итоге об этом узнаёт Остап Никитич, ссорится с отличными журналистами, они уходят, а он гладит Витю по головке.

В этот-то момент Остап Никитич и располагает в газете объявление насчет поиска инициативных и творческих людей. Мало того, что насовсем покинули газету два профессионала, так ушли еще двое (Костров и Гусев). Правда, на время. В запой. Редактор в шоке: неизвестно на какой период в газете остается всего три пишущих человека. Поместив объявление, он (о, ужас!) помещает в первую половину газеты перепечатки.

На объявление откликнулся не только я. Откликнулся еще один человек. Пенсионерка Вальпурова. Редакция рыдала над ее сочинениями, сплошь состоящими из перлов. «Дети любят наблюдать за тем, как размножаются рыбки…», «Все вы помните сказку про курочку Рябу со своим золотым яичком…» - подобные фразы, конечно, очень забавны, но только не для газеты. Но Алексей Семенович стал печатать и эти статьи. Ему-то что! – отдает лист корректору и продолжает раскладывать пасьянс… Он даже оставлял нетронутыми изумительные заголовки Вальпуровой, вроде «Волшебники в белых халатах всех излечат и исцелят» в материале про больницу…

Костров, придя к власти, быстро разобрался с вредителями. Коротков остался только на «информашках» («Вот что Витя умеет, - говорил в свое время Алексей Семенович, - так это писать «информашки». Очень кратко, очень сухо и скупо. То, что надо!»). Но от Вальпуровой избавиться было труднее. Скандальная бабка надоедала редактору и редакции настолько, что ее какое-то время еще печатали. Но кому нужен журналист, чьи материалы всегда приходится переделывать от самого начала до самого конца? Чтобы навсегда попрощаться с Вальпуровой, Костров взял мягкую тактику. Он просто не ставил ее материалы на полосу, мотивируя это тем, что команда сейчас сильная, и все работы этой команды никак нельзя не поставить. В принципе, так оно и было. Вальпурова какое-то время еще походила в редакцию, подоставала начальство вопросами из серии: «Ну неужели Филистер лучше меня пишет?», да и успокоилась. Ушла навсегда… Смешно, но еще сейчас в той или иной газете нет-нет, да промелькнет крохотная заметка Вальпуровой. Так и будет, видимо, этот газетный паразит мыкаться из редакции в редакцию… Что ж, и такое существует явление в местных СМИ…

Костров тем временем вернул в редакцию Рогова и Рысьева (Коротков же по их возвращении тоже навсегда смотался). Рогов был классным фотографом. Он – тот редкий человек, на счет которого никто не сомневается: нашел себя в жизни. Фотография – вся его жизнь. Он получает истинное удовольствие абсолютно от любого фотографирования, и зарабатывает деньги только этой деятельностью. Замечательно, когда твоя работа полностью совпадает с твоим хобби… Правда, и Рогов вскоре опять покинул редакцию, и наша газета отметилась еще и самым большим количеством коллажей в городской прессе. Редактор ни за какие коврижки не хотел оплачивать фотографии, сделанные непрофессиональным фотографом. Но наши корреспонденты всё равно старались ходить на сбор материала с фотоаппаратом. И даже на «мыльницу» умудрялись снимать неплохие фотографии…

Очень интересным для меня был журналист Рысьев. По большей части он пишет криминальные материалы, благо, в саянской милиции у него много друзей. Он и сам чем-то похож на милиционера, этакого окарикатуренного Глеба Жеглова. Окарикатуренного, потому что Рысьев, в отличие от Жеглова, пил как лошадь… Вообще, работая в «Саянском Единстве», у меня сложилось впечатление, что журналистский талант прямо пропорционален объему поглощаемого журналистом спиртного. Рысьева я называл профессиональным журналистом и профессиональным алкоголиком. Не будем обсуждать, как он пил водку, но писал изумительно. Безусловно, из-под его пера выходили лучшие милицейские материалы в городе. В отличие от довольно бездарного Геннадия Николаева, который хоть и начальник милицейской пресс-службы Саянска, и чуть ли не самый популярный человек в городе, но пишет весьма посредственно.

Рысьев писал про милицию истинную правду. Но если под его фамилией в газете появлялась статья на какую-нибудь другую тему, все коллеги знали: в Рысьеве проснулся писатель. Литератор и сочинитель. Особенно это было очевидно, если его статья-история начиналась словами: «Жил я, помнится, в Ленинграде. Году этак в восьмидесятом…». Все, включая редактора, наверняка знали, что Рысьев вообще никогда не был в Ленинграде, но подобные материалы всегда печатали. Наблюдая подобные вещи, я поначалу тихо, про себя, возмущался. А потом смирился. Рысьев – человек с опытом, пишет хорошо, всем прочитать будет интересно, и какая кому разница, правду он опубликовал или нет? Вообще при работе в газете тебе постепенно (специально или само собой) внушают мысль о том, что журналист может додумывать и придумывать. Маленькая такая профессиональная хитрость. И избегать в журналистской профессии сочинительства очень и очень трудно.

Рысьев, например, однажды получил премию «Лучший информационный материал года» на каком-то городском конкурсе. В той заметке говорилось о банкире, который ехал на «Мерседесе» по проселочной дороге, встретил стадо коров, «боднул» одну из них, мешавшую проезду, бампером, а та залезла ему рогом в радиатор… И банкир, дескать, остался в сломанном «Мерсе» посреди стада коров, и проторчал там черт знает сколько… Рысьев мастерски сыграл на стереотипах основной массы читателей: ненавистный народом образ «нового русского» - тупого, идиотского и кретинского банкира; роскошная «тачка» ломается; история весьма забавна – до анекдота не дотягивает, но при хорошем, как у Рысьева, описании веселит от души… И кто будет спрашивать: а было ли это на самом деле? Главное, что такое могло произойти. Ничего сенсационного в подобной информации нет, так что это и не «желтая» пресса… Подобным литераторством наверняка занимаются даже почтенные общероссийские издания.

«Женскую» журналистику у нас представляли две молодые женщины. Мне давно объяснили, что «мужская» и «женская» журналистика – вещи совершенно рознящиеся. Они друг друга дополняют, и в чисто мужском (чисто женском) коллективе полноценную газету выпускать не получится. В «Саянском Единстве» мужской состав долгое время разбавлял один человек – Таня, работавшая одновременно корреспондентом и художественным оформителем. Позже к ней присоединился наш новый корректор – Лена. Вместе они стали проводить еженедельные опросы на улицах. Эти опросы выходят и до сих пор: от опросов в других городских газетах они отличаются регулярностью и большим объемом.

Верстальщиком в «Саянском Единстве» долгое время работал Гриша Колин, заочно учившийся на менеджера. За неделю обучившись у предыдущего верстальщика компьютерной верстке, Гриша стал работать сам. За три тысячи в месяц (что вообще-то считается в газетных кругах крайне маленькой зарплатой, особенно для компьютерщика). Но Грише хватало этих денег. Он говорил, что работа эта – простейшая, хоть и небыстрая. И действительно: смотря на то, с какой легкостью Гриша растаскивает материал по полосе, выравнивает края строк и склеивает затейливые коллажи, я всерьез загорелся идеей овладеть такой программой. Но Гриша не успел меня обучить, так как и он здесь надолго не задержался… В один прекрасный момент он уволился, и очень скоро в городе появилась новая газета – «Саянская сфера», главный редактор которой – Григорий Колин. Газета бесплатная – чисто рекламная. Вот ведь как он всё продумал, обучаясь на менеджера и работая в газете. В последнем нашем разговоре Гришка расхваливал преимущества газеты, выпускаемой и создаваемой только одним человеком: «Уже не только расходы окупились, а и доход кое-какой начинает появляться. А главное – вообще ни с кем делиться не надо…». Но о том, как достигнуть подобных результатов, Гриша почему-то не распространяется. А я с подозрением гляжу в его газете на до боли знакомую надпись «учредитель: частные лица»…

И еще один пишущий в «Саянском Единстве» человек – Петр Гусев. В отличие от Рысьева, он пишет, в основном, о действительно происходивших событиях, причем, не связанных с криминалом. У этого человека просто нюх на интересные события и происшествия. Каким-то удивительным образом он всегда находит классные темы. Но ценили в редакции его даже не за это, а за замечательный слог изложения. Коротким, «рваным» предложениям Гусева извечно умилялась вся редакция. Начинается его статья обычно как у Блока: «Ночь. Улица. Фонарь. Аптека…». Что-нибудь в таком духе. И так до самого конца. Герои Гусева разговаривают как в жизни (зачастую, еще проще, чем в жизни) – односложными рублеными фразочками: «Пришел. Увидел. Понравилось. Жалею? Нет. Пойду снова. Опять. Как в прошлом году. Как в позапрошлом. Как делал всю жизнь…». И умеет ведь Гусев писать потрясающие по изобразительной силе материалы, ограничиваясь предложениями, в каждом из которых не более пяти слов. Тут уж действительно: о чем бы человек не писал, читать его будут. Чтобы насладиться стилем. Как говорил Аграновский: «Удивительно, но следующее, на что смотрит читатель после заголовка, - это подпись. Заголовком интерес читателя трудно купить, куда легче – подписью». Другое дело в том, что подобный к тебе читательский подход надо заработать. Костров как-то сказал мне: «Пора тебе уже решать, на что ты будешь работать. На деньги, на имя или на карьеру?». А вещи это, как я понял, разные. В идеале ты придешь ко всем этим трем составляющим. Но в самом начале журналистского пути надо твердо решить: на какую именно стезю из трех будешь напирать с особым усилием, чтобы добиться успеха во всех.

Крах

Я проработал в «Саянском Единстве» полтора года. Старался публиковаться в каждом номере. Конечно, не получалось. Но все равно под подписью «Глумилёв» в этой газете прошло очень много материалов. Сколько воспоминаний от работы в редакции и по ее заданию, сколько полученного опыта… Я и сейчас бы там работал, если б газета не потерпела некоторое фиаско…

Нет, она не умерла, не канула в небытие и не лопнула. Но все же потерпела значительное бедствие. В одно прекрасное время учредителю, видимо, просто надоело выделять немалые средства на производство регулярного издания. «Овчинка выделки не стоит», - решил он. Но газету не закрыл. А объединил ее с другой газетой. С 2004 года как раз решили расширяться «Прибалтийское сегодня». В нескольких городах, помимо Минска, это издание решило объединиться с какими-нибудь газетками, находящимися на грани закрытия. В нашем городе такой газетой оказалось «Саянское Единство».

«Прибалтийское сегодня», понятное дело, взяло значительную часть расходов на себя, но газета сократилась вдвое. Вместо 24-х полос от «Саянского Единства» осталось 12. Четыре полосы сканвордов не тронули. Да и с четырьмя страницами «желтых» перепечаток наша редакция никак не смогла расстаться. В итоге «саянских» полос, т. е. полос, на которых пишут саянские журналисты, тоже осталось всего четыре. Что это означало? Время, затрачиваемое редакцией на работу, на самом деле ненамного сократилось. А вот гонорары и даже заработные платы сократились вдвое. И редактор до сих пор грозил всем своей пеной изо рта, в случае, если кто-то осмелится сотрудничать с каким-нибудь другим изданием…

В последние дни моего пребывания редакция едва ли не выла. И без того сократившиеся зарплаты стали нестерпимо задерживать. Все ходили злые и раздраженные. Причем, самым лютым и сейчас был главный редактор, несмотря на то, что, не скрывая, продолжал разбрасываться деньгами. Мне самому до черта надоело работать в таких условиях, и я нисколько не расстроился, когда мне сказали, что печатать меня здесь больше не будут.

Что случилось? В новом формате для меня просто не осталось места. В последнее время я писал сплошь по молодежной тематике. А на оставшихся скудных четырех полосах пришлось позабыть и про молодежь, и про быт, и про все прочие «развлекательные» материалы (развлечения остались на последних страницах в виде сканвордов и интимно-юморных страниц). На качественных саянских полосах кое-как умещалось все самое главное: важнейшие новости, политика, криминал и опросы. Костров уже по собственной инициативе решил «добивать» мэра и одновременно «продавать» газету за счет громких заголовков типа «Беспредел в мэрии!»… Возможно, только за счет таких публикаций газету «Саянское Единство» пока еще кто-то читает. Но я попрощался с ней навсегда…

Личный опыт

Как я уже сказал, с самого начала своей работы я некоторое время писал о проходящих городских мероприятиях. Но эти мероприятия вскоре достали и меня, и всю газету, и Отдел культуры и молодежной политики, который практически переоформился…

Тогда редактор сказал мне и тогда еще активничающему Короткову: «Может, сделаем молодежную страничку». Я отрицательно покачал головой, понимая, что совмещать учебу с еженедельным выпуском целой полосы мне, возможно, будет не под силу, а на Витю рассчитывать не стоит. Но Витя, конечно же, заверил редактора, что он берет на себя всю ответственность за подготовку этой странички, и что ему ничего не стоит выдавать молодежную полосу раз в неделю даже в одиночку. Редактор заранее похвалил Витю и отправил нас с ним и фотографом на предварительный опрос.

Мы прошвырнулись по школам и молодежным клубам, широко рекламируя «Саянское Единство»: мол, открывается классная молодежная страница, читать всем обязательно!.. Попутно мы фотографировали всяких разных молодых людей и спрашивали у них, о чем они хотят читать в новой рубрике старой газеты (ведь мы собирались выполнять все пожелания любезных читателей, а как же еще!)… В итоге получился большой саморекламный материал-опрос… а сама молодежная страница так и не получилась. И не разу не вышла.

Но я с тех пор стал писать молодежные статьи. «Высасывал из пальца» и «брал с потолка» какие-то темы и проблемы, опрашивал знакомых, описывал свой личный опыт, как опыт простого молодого человека… и получались вроде бы занятные материалы. «Молодежь и музыка», «молодежь и политика», «молодежь и интеллект», «молодежь и криминал», «молодежь и учеба», «молодежь и пьянство»… Подобных, довольно объемистых статей у меня в «Единстве» вышло штук двадцать пять.

Особенно меня хвалили за несколько моих интервью, которые я брал всё у тех же интересных знакомых – близких или не очень. Получилась такая галерея колоритных портретов: «молодой бандит – рэкетир», «студент, подрабатывающий на каникулах дворником», «парень, вернувшийся из армии и устроившийся котельщиком»…

А вот что мне не нравилось, так это собирать материал для маленьких «информашек» на вторую полосу. Каждую неделю звонить в одни и те же организации, одним и тем же людям и доканывать их надоедающим вопросом «Чего нового?». Описывать всякую серость, а творчества – ноль…

В промежутках между написанием молодежных статей и телефонных «информашек», я описывал то, что со мной случилось или чему я был свидетель. Насмотрелся у коллег. Они, коллеги из «Саянского Единства», как ведь делали? Съездит кто к родственникам в другой город – напишет полосу. Сходит с друзьями в поход – все две полосы настрочит… Вот и я также делал: полежал в больнице – написал, сдал экзамены – рассказал, на моих глазах произошла афера – описал…

А когда поменялся и сократился формат, Костров сказал, что подобную фигню в «Саянском Единстве» больше печатать не будет. «Ты мне напиши какое-нибудь обличение мэра, - сказал он на прощание. – Или попытайся на экзамене дать преподу взятку, предварительно приведя с собой отряд милиции… Вот тогда будет материал! С руками у тебя его вырву!». Я поблагодарил ответственного секретаря за то, как он меня высоко ценит, и покинул «Саянское Единство»…

Пришел в «Новости». Меня встретили также радостно и также настойчиво потребовали свежих идей и интересных тем… Ну что ж, сейчас понемногу публикуюсь… Работать здесь значительно легче. Переделывать материал никто не заставляет: перерабатывают его сами редактировщики текстов (вот какие должности есть в «Новостях»!), перерабатывают вплоть до неузнаваемости, претензий не высказывают. Абсолютно про все проходящие в городе мероприятия пишут: всегда рады отправить внештатника вроде меня на какое-нибудь из них. Самим им зачастую лениво, да и матерых «новостийских» журналистов, наверное, уже давно тошнит от наших вечеров в домах культуры. Но ругать эти вечера не разрешают. В «Единстве», бывало, сходишь на такое мероприятие – и пиши, как хочешь. Не понравилось – так и говори… В «Новостях» же - не дай Бог кого лишним словом задеть! Вы что? – это ж главная городская газета, она со всеми дружит (точнее, от всех зависит), здесь вообще трудно найти такой журналистский объект внимания, который можно критиковать…

После моих критических отзывов в «Единстве» о каких-либо мероприятиях пару раз звонили возмущенные организаторы и требовали меня на мыло… В первый раз меня это как-то взволновало, но Костров успокоил. Сказал, что если возмущаются, это круто. «Вот если б кто-то позвонил и стал бы тебя хвалить, - усмехаясь, сказал Костров, - от меня ты бы ничего хорошего из-за этого не услышал. А если негодуют, значит, твоя статья вызвала резонанс, значит, это не просто газетная ода в чью-то там честь…».

А еще в «Новостях» очень сложное начальство. Нет, конечно, те, с кем я там контактирую в качестве подчиненного, - очень простые и милые люди. Слишком простые и слишком милые для такого жесткого дела, как журналистика. Тяжело мне с ними работать после Кострова и Семенова. Где вываливание на меня океана интеллектуальных познаний? Где то будоражащее ощущение себя полным незнайкой под буровящим тебя умом знайки-редактора? Напротив, в «Новостях» тебе все разжуют до основания и будут бесконечно давать такие «профессиональные» советы, от которых глаза на лоб лезут…

Сейчас мне очень не хватает хоть и разгильдяйской, но душевной атмосферы частной, мелкокалиберной «газеты для интеллигенции». Такая атмосфера, несомненно, была там, в лучшие дни «Саянского Единства». А я сейчас пробую приноровиться к другой атмосфере, к сложным законам почти что «большой» прессы. А не получится – придется, что называется, «переквалифицироваться в управдомы»…