Литература

«Ну, вот и началось», - подумал Писк.

Писк в тайне от всех боготворил дядюшку Шороха. Его мощное играющее мускулами, большое тело, его басовитая окающая речь, в которой каждое слово по делу, внушало почтение и уважение.

- Так робята, - обратился к воспитанникам дядюшка Шорох, - вот мы и вышли на позицию. Так. Самое важное в нашем деле, как вы помните, это позиция. Далёкий Голос наделил нашу расу разумом, чтоб компенсировать малость и немощь наших тел.

Дядюшка Шорох замолчал, давая ученикам осознать величие и счастье обладания разумом. Бывалый охотник, гордость народа.

- Зверь, - прервал молчание наставник, - силён, быстр. У него толстая шкура, большие острые клыки, на лапах жуткие когти. Зверь зол и кровожаден, с каждым из нас он справится легко, но он глуп и в этом его погибель. Так. Вот это - одна из магистралей, по которой передвигается зверь. Мы расположимся по периметру, недалеко вон от того поворота. Всё как на учениях: двое слева, двое справа, двое наверх и в пяти ползках позади приманка. И один страхующий. Так. Вопль и Крик зарывайтесь по правой стороне. Визг и Писк по левой. Я и Скрежет наверх. Так. Ты - Стон будешь страховать Оклика.

Все с уважением посмотрели на Оклика. На него пал выбор учителя, честь и почёт. Быть приманкой, встретить лоб в лоб зверя – высшее, к чему стремится охотник. Сам дядя Шорох не раз был приманкой. И потому его выбор был выше всяких оценок полученных во время учений. Писк заметил, что Оклик как-то подтянулся, стал намного плотнее. И Писк почувствовал, что завидует ему: дядюшка Шорох считает своего племянника недостойным.

Молодые охотники принялись устраиваться на указанных позициях. Писк разгребал землю отработанными движениями. Похоже, ему достанется передняя левая лапа. Он помнил из уроков, что главное сковать движения зверя: захватить его лапы и тянуть каждый в свою сторону. И держаться подальше от когтей!

С противоположной стороны окапывался Крик. Хороший парень, немного тугодум, но учился прилежно. Чуть поодаль лежал Оклик. И глядя на него чувствовалось его отстранение, как если бы Оклик был не вместе с со всеми. Писк попробовал представить себя на его месте, почувствовать то, что он чувствует, помыслить то, что он мыслит. Не получалось. «У каждого своя миссия, своя служба. Далёкий Голос наделил нас разумом, чтобы мы узрели своё непонимание» - подумал Писк, и ему стало жутковато от этой мысли. Никогда он ещё ничего подобного не думал. Вот дядюшка Шорох, он, наверное, многое передумал. Раньше Писк считал, что Зверь –самое страшное, что может быть в жизни. Но теперь, после посетившей его мысли, что значит зверь?

Зверь приближался. Писк чувствовал это в дрожании почвы, в волне воздуха, которую тот гнал перед собой. Ну что ж, вот и настало время, к которому готовили молодого охотника всю предыдущую жизнь. Как он покажет себя?

Зверь вынырнул из-за поворота и, учуяв лежащего впереди Оклика, сбавил бег. «Глупый зверь. – подумал Писк. – Твоё спасение было в скорости, но теперь уже поздно». Тем временем зверь передвигался небольшими отрезками по четыре-пять шагов, делая между ними паузы. Всё как на учениях. Но учения учениями, а на реальной охоте всегда есть место непредсказуемой ситуации. Зверь остановился, лишь частично войдя в периметр позиции образованной охотниками.

Шорох, как старший и самый опытный охотник принял единственно верное решение: если не напасть сейчас, то в следующую остановку добыча будет в недосягаемости, а Оклик подвергнется смертельной опасности. По условному сигналу охотники кинулись на зверя.

Писк выполз из своей норы и нацелился на лапу. Визг уже захватил предназначенную ему лапу и, кажется, Вопль тоже совершил захват. Тем временем Шорох и Скрежет накинулись на зверя сверху. Писк, с поразившей его самого ловкостью, обвился вокруг лапы, затянулся на ней и потащил её на себя.

Крик был последним совершившим захват. И сплоховал. Не успев затянуться, он был сброшен зверем. В тот же миг когти освободившейся лапы рассекли тело Крика на три неравных части. Брызнула кровь. Шорох и Скрежет пытались обвиться вокруг шеи зверя и удушить его. Однако тот, получив некоторую свободу из-за неудачи Крика, дёрнулся вверх, вмяв насевших на него охотников в потолок. Тело Скрежета расплющилось, и засочилось кровью. Мёртвый Скрежет похожий на ленточку слетел с шеи зверя и упал рядом с Писком. Потом зверь шарахнулся влево, вправо, сильно ударясь о стены. Всё закружилось, завертелось, запрыгало. Писк из последних сил старался удержать захваченную лапу. Но, кажется, не удержал. Он обнаружил, что лежит рядом с кусками Крика. Где-то поодаль задыхаясь, возились спутавшиеся друг с другом Вопль и Визг. Зверь уходил вперёд с ошейником помятого и, кажется, неживого дяди Шороха. Разжеванные останки Оклика, а может и Стона, метили путь зверя.

Писк не знал, сможет ли он доползти до червей и рассказать, что охота на мышь не удалась.