Литература

–– Гоп-гоп, казачок! Заточи сабельку, на басурманов пойдём, веру христианскую боронить!

–– Гоп-гоп, казачок, не забудь сумочку для гостинцев жене и детишкам тоже!

–– Где мой конь ретивый, в бою верный, в поле ленивый?!

–– Где вы, други мои, разлюбезные?!

–– Здесь мы, в поход выступать готовы!

Скачет сотня удалая, подымается пыль столбом, степь да степь кругом, только вороны да соколы в ясном небе ворожат, ждут поживы, которой всегда в достатке после боя. Едут казачки, всё у них в порядке, на ночь станут, и кострище разведут и в дозор кто-нибудь поскачет. Тишина кругом, тишь да благодать, братцы, думали ли вы с кем идете воевать? На рассвете в тишине всадники столкнулись: крики, вопли, звон метала, изредка пальнет из пистоля кто-то, да вывалится из седла или ляжет на коня, свесив руку. Солнце выше, все устали, битва завершилась. Ускакали басурмане.

–– Сотня! Сколько нас осталось?

–– Половины не досчитались!

–– Что делать будем?

–– Домой повертать! К женкам и детишкам!

Что было на поле боя, то и собрали, да в сумочки для гостинцев нехитрые пожитки упаковали. Развернулась сотня и домой пошла, после боя кони устали и еле плелись. Да гостинцы что-то невеселые. Оглянулись, а над полем воронье кружится, только напрасно, холмики как результат похода.

Возвратились трое из дозора, лишь кострище тлеет, да птицы растерянно по полю бродят. Что тут поделать? Куда скакать? Следы непонятные, одни на юг ведут, другие на север. Те, что с севера, то ли свежие, то ли вчерашние, как быть? Не могли они отступить назад, ещё и скарба-то никакого не найдено.

–– Что-то позабыли о нас друзья наши, ускакали, а куда неизвестно.

Присели они у кострища да давай ужин готовить. Вернулись они после обеда, сказать, что врагов поблизости не наблюдается, и очень сильно поэтому проголодались. На ужин они испекли картошку. Ещё у них был лук, чеснок, сало и хлеб. Пораженные неожиданным одиночеством они всё время молчали, только брови вскидывали вверх и глубоко вздыхали. Брови взмывали вверх дугообразной линией, а в глазах светились восклицательные и вопросительные знаки. Вскоре солнце зашло за горизонт, небо усеялось яркими звёздами и степные звуки погасли в ночной тишине. Огонь догорел, и они потихоньку заснули.

–– Беда! Дозорных забыли!

–– Куда они исчезли?

–– Измена! Измена!

–– Трусость! Предательство!

–– Долг чести!

–– Где жена моя? Где детишки? Что скажу жене Ивана?!

Забродили в умах мысли темные. О дозорных только вспомнили, как сразу заволновались. Скачет сотня по кругу, сабельки на солнце сверкают, гнев в глазах горит, ор наполнил утреннюю степь.

–– Братцы, что нам делать-то?

–– Стыдно из похода без гостинцев возвращаться!

–– Соседи засмеют! Горе-походнички, скажут!

–– Догонять их надо –– вот как я разумею!

–– А куда скакать?! На север или на юг?!

–– Каша готова, помолимся.

Позавтракали. Трубки запалили, молча покурили, переглядываясь. Втроем на басурманов оно как-то не того, тут хитрость нужна. А там, глядь, десяток врагов прискакал, пришлось сабли крутить, на коней садиться, да бой держать, бой неравный. Лихие удальцы, трубки не гасят, так по ходу боя ещё и покуривают –– орлы! А потом Колька свесился да и Сашка ранился, повернули они коней да на север рванули, а враги за ними –– но ничего, оторвались. Только дух перевели, а тут свои.

–– А! Вот вы где!

–– Получайте, предатели!

–– Братцы, стойте! Обождите!

Да куда там! Зарубили дозорных и в сумочки свои гостинцы пополнили. Только положили, а тут басурманская сотня. Бой опять же неравный. Басурмане победили. Трофеи упаковали и восвояси ускакали. Вороны над полем шумно летали, а всадники удалялись вдаль.