Литература

Фонтан искусственного света, бьющий с лампочки на старенький письменный столик, шуршание грифеля по бумажной белоснежности и усердное сопение честной старательности. Разноцветье линий вплеталось в цветные картинки детской фантазии. Под взором внимательных глаз рисунок обретал знакомые формы, наливался силой, становясь самым похожим.

- Па-п-па – шептала Элли, рисуя первого человечка.

- Ма-м-ма – шептала Элли, рисуя второго человечка.

- А это – я – шептала Элли, рисуя третьего человечка, поменьше.

Когда рисунок был закончен, девочка окинула его критическим взглядом и осталась довольна. Конечно, ведь, она сама его рисовала.

- Красиво – сказала Элли самой себе. – Вы красивые – сказала Элли нарисованным человечкам. Человечки смущённо молчали, впрочем, они и сами знали, что нарисовались на славу. Теперь, когда эти трое пришли из детских фантазий на белоснежный листок бумаги, они будут самыми похожими. Самыми-самыми!

- Покажу маме с папой! – решила Элли. Она аккуратно (чтоб не помять!) взяла своё творение и зашагала к двери.

- Маме с папой понравится,- говорила Элли нарисованным человечкам на ходу – вы же красивые. Маме точно понравитесь. А потом мы вместе вставим вас в рамочку и повесим в гостиной!

За дверью послышался треск разрываемой плоти и чей-то стон.

Девочка остановилась и затихла. Где-то рядом пролетела муха, она уселась на стену и забегала кругами. За дверью сейчас происходит что-то страшное – не нужно быть взрослым, чтобы это понимать. И Элли понимала. Листок с нарисованными человечками выпал из рук и медленно опустился на пол. Так пришёл Страх.

- Мама? - прошептала Элли. Ответом была ей тишина. Тогда Элли собрала все силы в свои маленькие кулачки и сделала шаг к двери.

Этот звук повторился опять.

Только теперь уже без стона.

Элли снова замерла, боясь пошевелиться. Страх вводил в её ноги кубики анальгина, отчего они становились словно ватные, не хотели больше слушать приказания испуганного разума.

- Стой смирно, - шептал её на ухо Страх, - а то в вену не попаду, и тебе будет больно.

А Элли боялась боли.

Я должна.- твердила себе под нос Элли. – Если я не узнаю что там – умру от страха и неизвестности. Прямо как от медвежьей болезни.

Элли была не по годам умной девочкой; она уже прочитала все книжки про Гарри Поттера, что у неё были и даже начала писать своё собственное продолжение приключений юного волшебника. Дело в том, что Элли в тайне люто ненавидела Джоан Роулинг и мечтала её убить. Но поскольку сделать это ребёнку её возраста не представляется возможным, она и решила написать своё гениальное продолжение книжек про Гарри Поттера чтобы Джоан Роулинг умерла от зависти.

Когда Элли потянула за ручку двери, послышалось чьё-то чавканье. Девочка вздрогнула, но всё-таки, в последний раз собравшись с духом, толкнула рукой дверь и та начала медленно открываться.

…шмяк… - теперь звук походил на тот, когда падает на пол что-то мягкое и влажное.

Когда дверь открылась, Элли увидела, как мерзкая тварь пожирает её родителей. Там, посреди коридора, склонившись над изувеченными трупами, оно жадно вгрызалось в кровавую плоть, отвратительно чавкая и заглатывая большие куски. Кровь на полу и на стенах становилась грязью с солоноватым привкусом. Он был вкусом боли и старой памяти как гной в ранах души.

- Здесь грязно, - прошептала Элли. Прямо как тогда, когда она разбила по неосторожности банку варения в гостиной и когда мама увидела это, она тоже кричала на Элли: «Здесь грязно! Ты, тупая сучка!» Она кричала и била её ремнём, била до тех пор, пока не вмешался папа.

- Хорошо, что ты сдохла, - подумала Элли, в то же миг испугавшись собственных мыслей. Вдруг, их услышит чудовище? Его огромные, как две антенны, уши пошевелились в разные стороны, будто бы прислушиваясь. Элли перестала дышать от страха, неотрывно глядя на ужасное нечто, пожирающее её маму и папу. Чудовище её заметило. Оно повернулось к ней, пронзив взглядом безумных глаз, полных неутолимого голода, злобы и тоски.

- Не смотри на меня! – надрывно-истерическим фальцетом прорычало-прошипилявило чудовище, медленно подползая к девочке. Элли стояла, не в силах ни двинуться с места, ни закричать. Страх сковал её волю как паутина с пауком, подползающим медленно, но ужасающе неотвратимо.

- Оно вырвет моё сердце, - с ужасом подумала Элли, – откусит нос, вырежет матку… И съест…

Недавно она вдоволь начиталась про Джека Потрошителя. Особенно про его последнюю жертву.

Внезапно тишину разорвал чей-то протяжный, леденящий кровь вой. Тварь остановилась, озираясь по сторонам и принюхиваясь. А Элли почувствовала, как земля уходит у неё из под ног, и мир провалился во мрак.

Продолжение следует...