Литература

Баран убежал. Это, в общем – то, тривиальное для прошлой жизни Алишера событие сейчас казалось ему катастрофой. Алишер сотни раз пас не одного барана, а целое стадо, но это было там – далеко-далеко, где никогда не выпадает снег, и люди говорят на простом и понятном Алишеру языке.

Здесь, где теперь жил Алишер, его отец, мать, две сестры и старший брат Хафиз – на ночной автостоянке, служившей также перевалочной базой для вновь прибывших гастарбайтеров, побег барана грозил Алишеру серьёзной поркой, а, может быть, даже отправкой «на объект», где уже работал старший брат.

Барана купил отец – он привёз его в багажнике убитой белой «девятки» с полгода назад, и поручил Алишеру следить за ним.

Отец потрепал Алишера по его грязным слипшимся волосам, пнул барана и сказал по-русски:

- Новий Год – шашлик ест будем! Дёшево взял!

До сегодняшнего дня баран мирно бродил по стоянке, жевал серую от пыли траву, пристраивался к местным дворнягам и бодал приезжающие на постой машины. Алишер не любил барана – он любил свой старенький «Уралец», подаренный кем-то из постоянных клиентов. Баран мешал Алишеру совершать ежедневные прогулки до ближайшего супермаркета, где кипела жизнь и баба Маша, хватая прохожих за рукава, кричала:

- Семечки! Горячие, солёные! Семечки!

Алишер решил извести барана и ежедневно на пару часов отводил его пастись в дальний угол стоянки, куда местное население сливало отработанное масло. Но баран не умирал, прибавлял в весе и всё отчаянней пытался трахнуть любимицу хозяина стоянки немецкую овчарку Найду.

«Уралец» ржавел под жестокими осенними дождями Среднего Поволжья, а Алишер, потерявший всякую надежду на освобождение из рабства, бил барана палкой, кидал в него обломками кирпичей, а затем тихо рыдал, сидя в голом кузове, разобранной на запчасти «копейки».

Гульнара, сестра Алишера, которую он презирал и ненавидел, показала ему язык, кинула протухшей луковицей и громко рассмеялась, показывая, что Алишер всё ещё мальчишка, а не настоящий мужчина, за которого пытается себя выдать – он упустил мясо, еду, которой в настоящей их жизни и так очень и очень мало. Гульнара была старше Алишера на год – ей уже исполнилось шестнадцать, и отец начал переговоры со смотрящим за одним из дачных массивов – Хайруллой на предмет свадьбы Гульнары и сына Хаайруллы – Сулеймана. Сулейман катался на потрёпанной рыжей «тройке» и Алишер однажды видел, как Гульнара, надев своё лучшее платье, ждала жениха в сквере возле местного кинотеатра.

Алишер в ответ плюнул в сестру, попав ей прямо в лицо, развернулся и отправился на поиски барана, ушедшего куда-то в дебри бесконечных гаражных кооперативов.

Обитатели гаражей, мелких СТО и полуподвальных ларьков приветствовали Алишера, они видели побег барана и теперь указывали Алишеру направление для его поисков.

- Туда, туда побежал, сука! – радостно кричал рихтовщик дядя Вова, - Давай быстрей, а то спиздят на шашлык только так - пятница сегодня.

- Вэровка был на шея? – поинтересовался Алишер, надеясь хоть немного смягчить свою вину.

- Какая верёвка, чурбан ты недоделанный, - веселился гаражный сторож Семёныч, - развели здесь зоопарк, звери дикие! Так убёг, что мустанг твой.

Алишер не знал кто такой мустанг, поэтому прибавил хода и скоро оказался в небольшом проходе между двумя длиннейшими гаражами. Баран мирно щипал траву, катал шарики и радостно блеял. Алишер просиял – он схватил хворостину и стал подбираться к барану.

- Хэть, хэть! – закричал Алишер, размахивая хворостиной, - Дамой пашёль, дамой!

Но баран, узнав в пришельце своего мучителя, и, вообще, почуяв свободу, кинулся прочь, оставив недоумённого Алишера наедине со своим, по истине, огромным горем.

Алишер побежал за бараном, который проворно нырнул под огромные ворота, над которыми красовалась надпись: «Тойота – Центр TLT». Алишер остановился возле ворот. Охранник в серо-синей форме сплюнул себе под ноги и обратился к Алишеру:

- Что, черножопый, проебал животное? Ну, иди - лови, только быстро! – и он приоткрыл калитку, в которую Алишер незамедлительно нырнул.

***

- Вадим Петрович, баран!

- Кто баран? – встрепенулся директор представительства «Тойоты», - И, вообще, Танечка, я же просил до трёх часов меня не беспокоить – у меня же сегодня переговоры с узкоглазыми!

Секретарь Танечка, всё ещё ощущая во рту незабываемый вкус спермы Вадима Петровича, подошла к окну, отодвинула жалюзи и махнула рукой, - Вот по стоянке товарняка бродит! Я уже Паше звонила, он говорит, что малец какой-то его к нам загнал.

Вадим Петрович подошёл к окну и присвистнул – по стоянке товарных «Рав-4» Алишер, размазывая по лицу слёзы, и по-детски ругаясь на фарси, гонял измученного барана. Четверо охранников, матерясь и поминутно сплёвывая на чистейший асфальт, подбодряли Алишера:

- Давай, чурка, давай! Под чёрным он сидит! Да под чёрным – вот идиот, цветов не знает!

Вадим Петрович отрешённо ущипнул Танечку за её плоскую задницу:

- Так, звони Паше – чурку этого на хуй, на стоянку никого не пускать, окна не открывать! Бегом!

Танечка улетела исполнять приказания, Вадим Петрович не спеша подошёл к сейфу, достал «Сайгу», зарядил, проверил прицел и вернулся к окну. Начальник охраны Павел Анатольевич выталкивал рыдающего Алишера за ворота, баран затаился у правого переднего колеса серебристого джипа.

Вадим Петрович открыл окно, прицелился и нажал на курок…