Rambler's Top100
fisting
упырь лихой, явас ебу, гальпер, а также прочие пидары и гомофобы.
... литература
Литературный портал создан с целью глумления над сетевыми графоманами. =)
Приют
мазохиста!


Убей в себе графомана



Sun'hujvchaj

Майя (для печати )

В этот раз ты была похожа на ту девочку из «Сайлент Хилла». Наверно от того, что я накануне перечитывал Майринка, с которым у меня ассоциируется этот фильм. Волосы у тебя как будто жидкие, спадают вниз, словно чёрный водопад. Да ещё это вороньё в небе – рассыпалось как пепел или как ртуть, разбежавшаяся ядовитыми шариками по прозрачному стеклу. Или по льду – сейчас же зима… Да, зима, я ненавижу зиму, мне холодно, я замерзаю, а ты всё твердишь: «Это же сон, дурачек! Пойми, это – сон!» И этот чёрный паук, что сидел у тебя на протянутой ко мне ладони превращается в ворону, в такую же чёрную, как твои волосы, глаза, как ночь – захлопав крыльями, она взмывает в небо к своим сородичам. Ты смотришь ей вслед, улыбаешься, весело подпрыгивая:

- Разве ты ещё не понял, что это сон?

- Но разве это сон, моя дорогая? – говорю я, - только наяву я способен испытывать ужас перед созданиями твоих сумрачных мыслей, и сейчас мне жутко при виде творений твоего разума.

- Дурачёк, - снова улыбнулась ты, а вороньё осыпалось с неба чёрным дождём на моё лицо, на твой волосы, за которыми совсем не видно лица… Тоска сменяет свои лики и тогда всё тает: вороны, мир, твои жидкие волосы - всё тонет во тьме…

Солнечный луч шарит по улицам как похотливая рука педофила. Ненавижу дневной свет. За его наглость, за то, что режет глаза, за дерьмо, что можно увидеть в его навязчивом присутствии. Сон уходит всё дальше в глубины памяти, размывая очертания своих образов до неясных картин и смутных воспоминаний, как будто из другой жизни. И я плыву сквозь явь как сквозь толщу ледяной воды, в которую я проваливаюсь как в коварную полынью всякий раз, когда просыпаюсь и вижу её унылый и серый лик. О, явь! Меня тошнит от тебя, от твоей обыденности, посредственности, суетности; как жаль, что я не могу навечно вырваться из твоих липких и цепких объятий, найдя убежище от твоей скорбной юдоли в блаженном царствии Морфея, ибо нет для нас реальнее того, что мы сами себе выбираем. Жизнь – это сон, бесконечный сон и только Майя, великая иллюзия есть подлинное и единственное Бытие.

Шум машин сбивает с мыслей, и я вновь погружаюсь в холодный мир яви. До института ещё далеко, а ноги уже замёрзли. Солнце просвечивает сквозь клочья облаков. Мутное и неясное, оно никак не может пробиться сквозь вязкие массы их разлагающихся туш. Многоэтажки на этом завораживающем фоне смотрятся как таинственные замки или как башни из какого-нибудь фентези. Там, на крышах и в подвалах этих каменных громад непостижимым образом ускользая от взора простого смертного, живёт собственной жизнью другой, неведомый нам мир, созданный когда-то давно детскою фантазией. Но фантазией ли? Когда смотришь на мир как на единое, живое, всеобъёмлющее существование, часто приходят мысли о том, на сколько быстро и незаметно мы, увлекшись дрессировкой своего восприятия, забываем о том, что окружающая нас реальность вовсе не такова, какою мы привыкли её воспринимать. И только, быть может, дети, чьё восприятие ещё не вогнано в жёсткие тиски общепринятого здравого смысла, способны заглянуть в потаённые уголки этого, казалось бы, столь привычного для нас мира. Нам остаётся только лишь суета и фальшивая явь – мутная и холодная, как лёд на разбитых дорогах этого шумного и вечно спешащего города.

Взгляд скользит по витринам магазинов, по рекламным щитам, призванным шокировать обывателя новогодними скидками, по нарядным ёлкам и дедам Морозам со своими Снегурочками и прочей предпраздничной мишуре, в которую наряжается город преддверие любимого своего праздника. Искусственное счастье и дешёвая радость. Город любит отмечать переходы времен из любви к самообману, ко лжи и эрзацам. Не глупо ли – каждый год отмечать этот праздник ни на чём не основанной надежды на будущее; на то, что уж в наступающем-то году всенепременно наступит это вожделенное, но слабо представляемое себе счастье, не прилагая при этом ни единого усилия на то, чтобы так оно и было.

Я устаю от этих мыслей. В них не больше смысла, чем во всём окружающем – такие же пустые и мёртвые; это ржавый гвоздь, вбитый в череп мертвеца небрежной рукой, приколачивавшей крышку гроба. Останавливаюсь возле светофора у зебры и вокруг собирается толпа таких же жаждущих перейти на ту сторону. Я понимаю, что ни чем не отличаюсь от этой серой толпы, в которой все, как и я сам, живут иллюзиями. Только ты настоящая, Майя, моя любовь, олицетворение изначального Бытия. Та, кому ведома его истинная суть. Миг – и я вижу тебя на другом берегу этой чёрной реки из проносящихся мимо машин, твои как будто жидкие волосы и паука на простёртой ко мне ладони, который вот-вот превратится в ворону. Воздух загустел и время остановилось. Я делаю шаг к тебе как к спасению и сквозь шелест чёрных крыл до меня доносятся едва уловимые слова: «Пойми, это всё - сон…» Только сейчас я способен понять их и теперь кроме тебя для меня не имеет никакого значения ни этот мир, ни этот город, ни отчаянный визг тормозов, прорывающийся сквозь карканье ворон, что когда-то были пауками. Лишь только чей-то крик, такой далёкий и такой ничтожный – и тьма. Блаженная тьма…

Кирилл проснулся посреди ночи в холодном поту, простыня коконом облепила всё тело; его бил озноб, в ушах как молотом стучала кровь. Кошмар выглядел на столько реально, что Кирилл по началу не мог отделаться от странного чувства, словно он на какое-то время действительно стал тем студентом, живя его жизнью, думая его мысли и даже умерев его смертью.

- Ты чего? – спросила заспанным голосом проснувшаяся рядом жена.

- А? Ничего, солнышко, просто сон плохой, - успокоил её Кирилл, приходя в себя, и… ему вдруг показалось, что в комнате ужасно холодно.

- Бедненький, да ты весь дрожишь…

Придя на работу, Кирилл вспомнит этот сон в разговоре с друзьями и, как бы между делом скажет:

- Народ, а у вас когда-нибудь было такое чувство, что наша жизнь – это сон, как бы бесконечная череда сновидений: мы засыпаем, чтобы проснуться в новом сне и то, что мы воспринимаем как сон на самом деле – память о прошлой жизни, которая тоже есть сон?

- Что-то ты, Кирюха, философствовать начал с утра пораньше? – хохотнул один из приятелей, - не к добру.

В ответ раздастся дружеский смех, а Кирилл, возможно, и сам подумает, с чего бы ему впадать в меланхолию из-за какого-то дурацкого сна? И только выглянув в окно, он заметит стоящей на остановке через дорогу девчонку лет двенадцати с ниспадающими из под вязаной шапочки волосами - как будто жидкими, словно чёрный водопад

«Старею, наверно», - подумает Кирилл, стряхивая наваждение, а с улицы послышится карканье вороньей стаи, взлетевшей с крыши соседнего здания, как пепел сожжённой бумаги, подхваченный порывом осеннего ветра.



проголосовавшие

Для добавления камента зарегистрируйтесь!

комментарии к тексту:

Сейчас на сайте
Пользователи — 0

Имя — был минут назад

Бомжи — 0

Неделя автора - факир

Ж и Д
Ключик Жизни
Пишет слово. Пишет два.

День автора - Владд

Театр
Геррантокоб
Чойбалсан
Ваш сквот:

Последняя публикация: 16.12.16
Ваши галки:


Реклама:



Новости

Сайта

презентация "СО"

4 октября 19.30 в книжном магазине Все Свободны встреча с автором и презентация нового романа Упыря Лихого «Славянские отаку». Модератор встречи — издатель и писатель Вадим Левенталь. https://www.fa... читать далее
30.09.18

Posted by Упырь Лихой

17.03.16 Надо что-то делать с
16.10.12 Актуальное искусство
Литературы

Непопулярные животны

Скоро в продаже книга с рисунками нашего коллеги. Узнать, кто автор этих охуенных рисунков: https://gorodets.ru/knigi/khudozhestvennaya-literatura/nepopulyarnye-zhivotnye/#s_flip_book/... читать далее
19.06.21

Posted by Упырь Лихой

19.06.21 Непопулярные животны
19.06.21 "Непопулярные живот

От графомании не умирают! Больше мяса в новом году! Сочней пишите!

Фуко Мишель


Реклама:


Статистика сайта Страница сгенерирована
за 0.023748 секунд