Литература

Билять, пришел я как-то в гости к одной семейной паре – пивка попить. Пили до поднего вечера, но под конец – уже без настроения: то он, то она исчезали, по появлении очень вежливо пытались дать понять: мол, съебывай, пидарр, на хуй, так как у нас маленькое дите.

Ни хуя, на провокации не поддаюсь – я пиво принес, я его и выпью.

Наконец подруга попиздила в соседнюю комнату и давай чесать – как по книжке. Я даже таких падробностей о Колобке и не знал… Но, видать, дите прикимарило от скуки и монотонности мамкиного монолога, поэтому сказку не окончили.

Билять, только в русских сказках всякая херня происходит. Одного с какого-то хера в молоко заставляют прыгать, другого на край света отправляют – все равно, сука, вернется. Или, для примера, в авторской, правда уже сказке герою дадут имя Балда и давай его гоношить по-всякому, аж неудобно становится. Славненько, что дочка моя маленькая и сказки еще не понимает. Но вырастет, сукой буду, ни одной не расскажу - как мой батя в свое время, буду отбрехиватся - мол, от онанизма, дочка, у папки в голове дырки завелися…

Но есть родители – интелегентые, которыя, бля, свое патомтсво хатят видеть нипременно умным и начитанным. Такие и срут на будущее нашей культуры… Типа, все чтоб на пользу глупым пизденышам! Потому озвучивают такие мамы и папы народные тексты всякую ночь – мол, нате, жрите, а с полными животами и спите…

Но, блять, как заебала народная мудрость….

И оттого хуево, что пизденыш бывает засыпает до конца сказки, и тогда родитель-производитель бросает свой пиздеж на середине, например, и съебывает спать. А текст сам по себе остается – ни к селу ни к городу, но даростает до сюжетной развязки.

Ну, пиво я допил, типа попрощался, натянул куртку и попиздил домой. Па дороге встретил знакомую рожу – зашли куда-то по 50 грамм кинуть в горло, потом еще и еще… Дополз до дома, лег в кровать, жену послал на хер, так как начала доебывать: с кем напился и пачему – тибе завтра, уротт, на работу…

Лег, но чувствую в комнате не один – персонажи ебанной сказки повылазили и даффай мне в голову стучать, хатят общаться. Но я молчал. Думаю, если пиздеть с ними буду или на хуй пасылать, жена белку западозрит и в психушку сдаст. Поэтому стиснул зубы, и тока.

- Случается непруха, - сказал колобок, закончив уборку и выплевывая паутину, - а теперь па девкам!

- С девками не палучится, - убитым голосом призналась бабка, - на то самое место теста не хватило, сынок...

- Хе-хе, - засмеялся типа папик-дед, - лишенец ты, колобок… хе-хе, безхерный.

- Что вы такое, папенька и маменька, говорите, - прошептал испуганно колобок, - не могли вы так злобно пошутить над сыном родным.

- Магли, - радовался дед, - это она, сука старая, мне через тебя отомстила!

Сынок-колобок пачерствел и даже типа ахуел от таких раскладов.

Бабка пернула, матнула подолом своей агромной юбки и съебала на хуй из комнаты.

- Вы, папаша, - начал абиженно пиздеть калабок, - извольте абъяснить мине причины перед тем, как я в службу по делам несовершеннолетних пайду вас закладывать.

- Че тут рассказывать, - кинул папаша в угол избы зеленую соплю. – Дело было молодое… Нехуй, словом, об ентом пиздеть лишний раз…

- Та давай, гавари, - паслышался бабкин голос, - я не падслушивую.

- А ты заткнися, курва, - крикнул в атвет дед. – И если села пасцать, то сцы молча, а то опять прамахнешься и в кадушку с агурцами наваляешь…

- Хуй маржовый, - беззлобно ответила мать.

- Ну ладно, сынка, слухай, - панизил голос старик. – Дело это давнее, но я уже был женат. Паслал меня царь-батюшка с парой наших девок перец сартировать.

- Батя, чего это ты в историю пашел, я ж тебя па делу спрасил.

- Шо? Типа, дахуя панимать стал! – разозлился дед, подхватился с лавки, подобрал веник и переебал им колобка. – У мине в квартире дамастрой работает – это значит, не пиздеть без каманды! Панятна?

- Панятна, батя, – согласился колобок, откотился в дальний угол и невинным голоском оттуда паинетересовался: - А шо потом, папенька, было?

Дед сел на лавку, пачесал репу и пашел дальше рассказывать:

- Перец, сынок, шоб знал на будущее, бывает горький и сладкий. Иногда на вид не атличишь – можна есть или ну его на хуй. Ну, я, билять, перебираю – в основном, по естетическим меркам сартирую на кучки. Сочный и красный – это будет сладкий, зелененький да скрюченный – беспесды горький, адназначна. Сартирую, на девок пакрикиваю…

- Э, старый, запизделся, - снова падала голос бабка, - это девки табой камандовали, я сама слышала…

- Иди на хуй, - жизнерадостно отозвался старик. – Тибя на этот мамент там не было - на работе раком стояла, отсасывала у каго-то…

За стеной вздахнули, но заткнулись.

- И вот одна девка мине гаварит, идем, мол, потремся животами в сарай… Ну я встал, гаварю, идем. Но в начале пашел пассал. Зашел в сарай и давай с ней кувыркаться в сене.

Дед замолчал, явно вспоминая падробности. Марщинистая рука палезла сама собой в ширинку.

- Маменька, - заволновался колобок, - а папенька дрочить сабираются!

- Не сцы, - успакоила сыночка старушка, - оно у него уже лет десять не паднималось – передрачил в солдатах.

- А ну цыть! – очнулся старик. – На чем это я? А, словом, славно покувыркались… Кончил я свое дело, иё исполней рубахой обтерси и попиздил на рабочее место. Вдруг кабыла эта вылетает и без паяснения мамента мине па морде – хуяк! Не сильно так, но явно за дело. Патом домой пришел, мамку тваю пару раз прапер харашо и только на бок отвалил – она вдруг паднимается и тоже мине по морде пиздячит.

- Ой, батюшка, цельный детектив выходит, - падагрел деда колобок. – Дюже мне интересно, за что вас атпиздили?

- Тебе, безхерному лишенцу, сынок, такое никак не грозит, но наука не памешает. Пра перец я тибе рассказывал?

- А чего мине пра него рассказывать? – удивился колобок, - Я его у вас, батя, намедни в бане видел – пиздатая вещь!

- Во, дурак, я про сладкий и горький говорю!

- А-а-а-а!

Тут опять атазвалась мамаша:

- Ты че, старый, ребенку голову хуйней всякой забиваешь? Не можешь па делу пиздеть – не берись, а если можешь – то уж канкретнее, а то я сама нихуя уже не панимаю…

- Ладно, не пиздеть была каманда! – подвел черту старик. – Я же когда перец перебирал – его руками трогал, а потом пасцать пашел, уже за хер свой руками держался. Понял?

- Не-е, батя, еще не понял, но что-то чувствую.

В дверном проеме появилась старуха:

- Это когда ты свой хер обеими руками держал? У меня он и в одной прятался полностью! Эх, пиздун старый, сына бы постеснялся…

- Так, - начал багроветь старик и хвататься за сердце, - мине в этом доме хоть слово сказать дадут?

- Да, рассказывайте, батюшка, не томите! – попросил колобок самым жалостливым образом.

- Только для тебя, сынок, - сказал дед и, оборотясь к старухе, пригрозил, - А ты съебись на хуй, пока пизды не получила! … Кароче руки у меня горькие были и хер тоже, соответственно. Я им в бабе пошуровал – и стало у них в пездах печь сильно. И горечь эту никак не вывести - ни водой вымыть, ни сахаром засыпать, понял? Само все должно пройти через время… Хе-хе-хе!

Колобок помолчал, подумал, после откатился поближе к бабкиной юбке, пожевал токими губками и вывел собственную мораль из отцовского рассказа:

- Ну и сука вы, папаша… Дохуя прожили и все видать зря… Пидор вы гнойный после этого… Да, маменька?

Старик вскочил с лавки и заорал:

- На хуй из моего дома! На хуй!

- А вы, папаша, громко так не кричите, я и сам уйду! – ответил колобоку почти спокойно. – И без вашего на то разрешения.

- Шта? – снова заорал дед. – Как без маего разрешения? Да я тебя велю на стол подать в парезанном виде!

Колобок савсем откатился за бабку и выдал:

- А хто вас в старости, пердуна и дрочилу, досматривать будет? Саседей пазавете?

Такого панашения дед не выдержал и рухнул животом на лавку, плечи его затряслись от рыдания.

- Ну, ладно, дед, - решила жалостливая бабка, - че ты как маленький. Колобок, он же придурок ищо, да к тому же новой, найприпизденнейшей генерации. И безхерный к тому ж…

- А ну, дед, соберись – погладила она костявую спину, - как ты всегда в таких случаях говоришь? А ну, скажи!

И дед оторвал заплаканную морду от лавки и весело, сквозь сдезы по-козлиному проорал:

- Да ну его на хер, пидора неполноценного!!

Кажись, на этом моменте я полностью отрубился и заснул. Утром жена хитро поинтересовалась, какого, мол, хера, я ей спать не давал – разговаривапл с кем-то и какого хера ваабще ей всю жизнь испортил?