Rambler's Top100
fisting
упырь лихой, явас ебу, гальпер, а также прочие пидары и гомофобы.
... литература
Литературный портал создан с целью глумления над сетевыми графоманами. =)
Приют
мазохиста!


Для лохов



Иоанна фон Ингельхайм

Тьма тьмы (для печати )

От предыдущей жизни Илону спасали мелкие детали, на которых, как известно, и принято фиксировать женское внимание: льняное полотенце, совсем не использованное, но за годы лежания в бабушкином чемодане истончившееся, словно кожа на старом лице; сухие ветки синеголовника в вазе, вырезанной из куска дерева; тёмно-зелёный рисунок на обоях в возвращённом доме. Что до покинутого жилья, то внутри оно было покрыто белой декоративной штукатуркой – ни тебе бумажное сердечко пришпилить, ни плакат. Пустые стены, техника и постель в полкомнаты. Илоне стало казаться, будто здесь то ли прозекторская, то ли тайная лаборатория, замаскированная под квартиру малообщительного программиста. Однажды ей приснилось, что белая простыня срастается с матрацем и превращается в пластиковую разделочную доску. «Ты слишком нервная», - сказала Ольга. Если раньше она произносила эту фразу усталым понимающим тоном, то сейчас её голос звучал безынтонационно, знакомый голос, ставший ничьим. Илона ушла в ванную, открыла кран. Вода уплотнялась, оборачивалась вокруг шеи, словно ткань, словно на тебя натягивают одежду, которая сотрёт с тебя всё женское, а потом – оставшееся человеческое. «Я так больше не могу!» - крикнула Илона.

- Опять переключатель сломался? – равнодушно спросила Ольга. – Давай починю.

- Нет, - вымотанно ответила Илона. – Я. Вообще. Здесь. Не. Могу. Я не знаю, что с этим делать.

- Делай что хочешь. Иди к психотерапевту. Собирай себя в кулак. Или собирай вещи. Никто не держит.

Илона обернулась к окну. За стеклом висел мёртвый паук. Если смотреть сквозь слёзы, крест на его спине постепенно расплывается: свастика, шестигранник, пятно Роршаха.

- Да, пожалуйста, уходи, - добавила Ольга. – И свои чашечки с лилиями не забудь – нечего захламлять мою квартиру.

 

Теперь всё в порядке, сказала себе Илона, глядя в зеркало. Да нет, блядь, не в порядке: у Ольги, которая на пять лет старше, первые морщины ещё не наметились, а ей, Илоне, уже не помогает ни ледяная вода, ни крем с эластином. «Вроде бы, мужественным женщинам, как и мужчинам, долго сохранять молодость не обязательно, почему же природа так обошлась со мной и так обошлась с ней?» Илона замазала круги под глазами тоном от Estee Lauder, присмотрелась к себе и повеселела: всё не так плохо, да и зачем она, собственно, вспоминает эту идиотку перед свадьбой?

Жених в выходные возил её по магазинам, но ей ни одно платье не нравилось. Сегодня он был на работе допоздна, мать уехала в командировку, и Илона подумала, что так даже лучше: будучи предоставлена сама себе, она почувствует себя настоящей эгоисткой и сделает правильный выбор.

Она полистала журналы мод, заглянула в магазин знакомой – ничего нового; вышла из такси в соседнем районе и решила прогуляться от скуки. Лиловые и охристые немецкие дома, таблички: «Аптека», «Ювелирные изделия» и вот, наконец-то, «Свадебный салон». Сквозь стекло сверкал наряд в немыслимых рюшечках, с юбкой-кринолином. Вход – через подвальный этаж.

Посетителей, кроме Илоны, не было. Она прошлась по залу, рассматривая образцы. Женщина средних лет, дремавшая за кассой, встрепенулась:

- Какое платье вы хотите?

- Такое, как на витрине! – воскликнула Илона, словно превращаясь в наивную старшеклассницу, мечтавшую потерять невинность в первую брачную ночь при свечах.

- А вы знаете, сколько такое стоит? – прищурилась женщина.

- Я за него отдам, что угодно, - засмеялась Илона. Из подсобки вышла другая сотрудница, задумчиво посмотрела на неё большими чёрными глазами.

- Вы такая красавица, - сказала она, - похожи на мою дочку. Давайте я вам бесплатно сошью. Долго ждали свадьбу?

- Очень, - ответила Илона, хотя ждала всего три месяца.

Через три дня она, не верящая своему счастью, забрала тщательно перевязанную коробку.

- Отметим? – предложила она жениху. Андрей неопределённо хмыкнул и завёл машину. – Пожалуйста.

- Я ребятам обещал на футбол это самое, - отозвался Андрей, осторожно выруливая к бывшей кирхе королевы Луизы.

 

Илона стояла перед зеркалом. Сейчас ей казалось, что белая ткань плохо сочетается с искусственным загаром – чёрные кружева были бы уместнее. Но в целом ей нравилось. Она подошла к окну, чтобы задёрнуть шторы.

- Илона, - тихо окликнул кто-то. В доме точно никого нет, подумала она. В доме точно никого нет. Девушка обернулась к зеркалу. «Там, внутри, холодно, - прошептал кто-то за её плечом, - не уверена, что выдержишь, не приближайся». Вокруг головы Илоны в зеркале расплывалось чёрное пятно.

Илона проморгалась, отражение стало прежним. Она осторожно дотронулась до холодной поверхности и тут же отдёрнула руку.

Номер, состоящий из восьмёрок и единиц, - то, что надо было вспомнить, чтобы не свихнуться окончательно. «Алло», - ответил знакомый голос, и Илона поняла, что не может говорить.

- Алло, - устало повторила Ольга. – Вы номером не ошиблись?

- Да иди ты нахуй! – неожиданно закричала Илона. – Из-за тебя я жить нормально не могу!

- И это всё? – задумчиво поинтересовалась Ольга. – Всё, что ты хотела мне сказать? – На том конце провода раздались гудки.

 

Зеркало оказалось на полу; очертания комнаты расплылись, и вот уже над головой была сплошная темнота, а под ладонями – лёд. Он медленно таял, было слышно, как в глубине под ним плещется вода. Навстречу Илоне со дна поднимались утопленники – зеленоватая кожа, серые лохмотья, оставшиеся от одежды. Илона поняла, что если не закричит, то через несколько секунд не сможет сказать уже ничего.

- Заткнись, ты, дура, - пробормотал Андрей, нашаривая выключатель, - мне в семь вставать. Ёбнулась, что ли, совсем?

Илона не открывала глаза. Снаружи ползали пауки, их следы, различимые сквозь зажмуренные веки, были светящимися точками. Не хотелось смотреть на них ещё и с обратной стороны.

 

- …и она такая вся, с белыми волосами, в розовой кофточке, подкатывает ко мне и от стола отталкивает. Типа, чего ты шефу глазки строишь. А я чё, терпеть буду? Я её тоже такая пинаю, она такая в слёзы: дайте мне на такси, я отсюда уеду и не вернусь.

- А на маршрутке не судьба?

- Да ты чё, она же у нас звезда!

Илона затушила последнюю оставшуюся сигарету. «Ты такая бледная», - участливо произнесла её бывшая одноклассница в белой кофточке и с розовыми волосами. У Илоны закружилась голова. «Я просто устала, я пойду».

- Оля, - сказала она, набрав во дворе кафе восьмёрки и единицы, - нам очень нужно встретиться, слышишь? Я больше ни с кем об этом говорить не смогу.

- Ладно, - после паузы ответила Ольга, - мы придём.

- Мы?!

- Ну да. Ты ведь понимаешь, что я не сижу в одиночестве.

Из проржавевшего жёлоба в яму на брусчатке натекла вода, под этой, летней, водой был лёд, под ним – пустая темнота или мёртвые люди.

- Оля! – крикнула Илона, и голуби испуганно вспорхнули с перил. – Приходи, пожалуйста, одна.

Теперь Ольга могла решить, что Илона замыслила плохое, и не явиться вовсе. Но через час она уже поджидала на перекрёстке.

 

- А зачем ты зашла туда? Я предупреждала, что не надо, ещё в прошлом году, когда все первые и подвальные этажи затопило, кроме этой лавочки.

- Я не помню, - растерянно ответила Илона. Подробности жизни с Ольгой стирались очень быстро, будто кто-то расчищал в её голове пространство для других, общественно одобряемых вещей. – А что, разве было какое-то наводнение?

Теперь было ясно: Илона пыталась бессознательно отомстить, сделав то, что Ольга не советовала. Завернуть за угол немецкого дома с тёмно-розовым балконом. Это всё, что сохранилось у неё в голове после ссоры.

- Они крадут голоса, - пояснила Ольга. – Ещё в начале тысяча девятисотых годов украли у одной девушки и приманили на него банкира, как ребёнка на пирожное. Банкир стал слышать по ночам самые безумные обещания, а закончилось тем, что под мостом во втором часу он передал неизвестным пачку денег – для революционных целей. Самой барышне голос был не нужен: она была слишком робкой, чтобы порвать с приличным окружением и пойти в актрисы, как ей хотелось. Так что добро, понимаешь ли, пропадало. Но это раньше они работали на принцип справедливости, сейчас измельчали. Возможно, они просто тебя пугают. Ради собственного удовольствия.

- А откуда ты всё это знаешь?

Ольга замялась.

- Это было очень давно, я не помню подробности.

- Вот и отлично, никто ничего не помнит. Не удивлюсь, если узнаю, что ты продавала им чужие голоса, а потом забыла, и за это они тебя не тронули.

- Да нет же, - сказала Ольга. – Мой голос – без пола и возраста, он всё равно что ничей, они не настроят его на нужный регистр. Я могу поселиться напротив них, каждый день мелькать перед глазами, и они будут обходить меня стороной. Верни им платье: если даже перед революцией они не делали ничего бесплатно, то сейчас тем более. – Илона хотела сказать спасибо, но телефон Ольги зазвонил, это была её подруга – наверно, не такая психованная, как Илона, и, наверно, привыкшая к удобной обуви и джинсам – не надо замедлять шаги рядом с ней, не надо часами ждать, пока она соберётся на вечеринку, и покупать для неё в аптеке пикамилон и глицин.

 

Илона обогнула здание с тёмно-розовым балконом и увидела на подвальной двери амбарный замок и объявление: «Сдаётся внаём». Рядом, на фонарном столбе, - полуоборванный листок: «Создание. Изменение. Ликвидация. 33-03-00». Девушка в отчаянии огляделась, махнула рукой и положила кое-как перевязанный атласными лентами пакет на верхнюю ступеньку. С подоконника соседнего дома соскочила кошка и уставилась на Илону: глаза у неё были не жёлтые, а чёрные.

 

В стенах и потолке всё ещё оставались аккуратные прорези в виде геометрических фигур. Не бойся, сказал кто-то, это тьме вечно от нас нужно, а есть ещё тьма тьмы, ей нет никакого дела до нас. К ней можно прикасаться, это не страшно. Илона поднесла руку к небольшому чёрному прямоугольнику, светящемуся над головой и он лёг в её ладонь, как холодный металлический брусок. Мгновение спустя его уже не было, а в ладони Илоны зияла чёрная прорезь. Почему я не чувствую боли, только ужас, успела подумать она. Вскоре она словно со стороны, наблюдала, как её, бьющуюся в истерике, оттащили в ванную и сунули ей голову под холодную воду.

- Отстань от меня, - завизжала она, пытаясь вырваться. – Ты мне не нужен, оставь меня в покое, все оставьте меня в покое – навсегда.

- Ты, блядь, дура, - ответил Андрей, - я столько денег потратил, да ещё на эту свадьбу чёртову занимал. Пиздец.

- Тебя только деньги интересуют! – крикнула Илона, отбрасывая со лба мокрые пряди. Можно подумать, раньше это было непонятно, сказал кто-то со стороны. В зеркале не было её лица, только мыльные потёки и розоватые полосы, похожие на тонко нарезанное мясо.

 

Теперь не будет никаких свидетельств о браке, никаких посторонних, явившихся пожрать на халяву, никаких идиотских тостов, теперь спится спокойно и никто не присвоит ни единого твоего слова. Наступила суббота. Илона надела хлопковую лиловую футболку, джинсы и кеды и снова поразилась, как легко и свободно в этом двигаться. Она попросила таксиста остановиться возле краснокирпичного здания с витиеватой надписью вдоль стены. «Давно вас не было», - сказал гардеробщик, которому она протянула свою почти невесомую ветровку и почти просроченную клубную карту.

Полутёмный зал был засыпан какой-то белой дрянью, кажется, пенопластовыми шариками, имитирующими снег, ходить по ним было неудобно. Как бы «зимняя» вечеринка – ну, хорошо хоть не кидались пригоршнями натурального песка. Илона допила мятный коктейль, медленно вышла на танцпол, закинула руки на плечи незнакомой стриженой девушке. Краем глаза она заметила сидевшую на подоконнике Ольгу.

Танец заканчивался, помещение заполнялось запахами конопли и яблочного табака. Илона приблизилась к Ольге.

- Привет, - сказала она, как будто накануне или год назад ничего не произошло. – А где Юля? – спросила Илона, имея в виду последнюю Ольгину любовницу.

- В Варшаве, - равнодушно ответила Ольга, вертя в тонких пальцах бокал.

- Я скучала по тебе, - сказала Илона.

- У тебя все джинсы в этом ёбаном конфетти, - сказала Ольга, - отряхнись.

- Я скучала по тебе, - повторила Илона.

- Ты ведь со мной не выдержишь, - улыбнулась Ольга, - зря ты это, совсем зря.

Илона подняла голову и увидела, что в клубе, кроме них, никого нет. Сквозь жалюзи можно было различить настоящий снег, сыплющийся в никуда. Земли нет, поняла Илона, только сплошная пустота. Ей показалось, что горло стягивают невидимой плотной тканью. Настоящий снег был и в помещении: то, что раньше выглядело как пенопластовая крупа, превратилось в желтовато-серые сугробы, они росли на глазах, на их верхушках обозначились собачьи морды. Они залаяли, готовые наброситься. Илона вжалась спиной в стекло, Ольга тряхнула её за плечи: «Очнись».

- Не надо было мешать спиртное с донормилом, - сказала Илона. – Извини, мне уже лучше.

Ольга вывела её на улицу, тяжёлая чёрная дверь лязгнула за ними, как собачьи клыки.

- Они здесь, - прошептала Ольга, - бежим, только не к проезжей части, там будет хуже, - дальше есть место, куда они не войдут.

Илона отчётливо слышала мужские голоса; странно, подумала она, раньше ей казалось, что преследовательницами были женщины – или они просто выполняли чужие распоряжения? Ольга схватила её за руку, и они помчались по тёмному проулку, сквозь чужие дворы. Илона была не такой выносливой, как подруга, и вскоре начала задыхаться. Фонари погасли, позади слышались угрозы и ругательства. На секунду Ольга выпустила руку Илоны, оглянулась и увидела клубы холодного серого дыма там, где недавно бежали люди. Вокруг неё было пусто.

Оставалось последнее. Ольга подбежала к серому одноэтажному зданию с заколоченными окнами. Дверь с треском распахнулась. Ольга исчезла внутри. Там было так тихо, что не каждый слух вынес бы такое.

Пол устилала стружка. Осколки стекла и обломки фанеры не шуршали под ногами, словно их совсем не было; второе окно, проделанное под самым потолком, было прямоугольником светящейся темноты. Делай же что хочешь, подсказал кто-то посторонний. Боюсь, я уже ничего с ними не сделаю, мысленно ответила Ольга. Значит, так было нужно, да? – Здесь ничего никому не нужно, напомнили ей, необходимость возникает только у вас, а здесь никого нет; иди, посмотри. Уже рассветало. Чёрный прямоугольник пропал, возле заколоченного окна, словно висельник в петле, покачивался на паутинке дохлый крестовик.

Ольга достала из кармана платок, вытерла испачканные ободранные руки, вышла на улицу. Преследователей она обнаружила во дворе, закопанными в грязь, так что видны были только головы, в полутемноте их лица выглядели одинаковыми. Под взглядом Ольги головы начали таять, и вскоре на месте захоронения были только две ямы с оплывающими глинистыми краями. Ольга прошла дальше, обогнула гаражи и увидела Илону: она лежала возле мусорных баков, из её горла торчали резиновые трубки: те двое забрали её голос, но не успели им воспользоваться.



проголосовавшие

Петр Красолымов
Петр
Упырь Лихой
Упырь
Кровавая Мириам
Кровавая
Для добавления камента зарегистрируйтесь!

всего выбрано: 21
вы видите 6 ...21 (2 страниц)
в прошлое


комментарии к тексту:

всего выбрано: 21
вы видите 6 ...21 (2 страниц)
в прошлое


Сейчас на сайте
Пользователи — 0

Имя — был минут назад

Бомжи — 0

Неделя автора - факир

Ж и Д
Ключик Жизни
Пишет слово. Пишет два.

День автора - Братья с лорца

лимерики
Апология пизды
Удмурдский эпос о батыре Елдетее
Ваш сквот:

Последняя публикация: 16.12.16
Ваши галки:


Реклама:



Новости

Сайта

презентация "СО"

4 октября 19.30 в книжном магазине Все Свободны встреча с автором и презентация нового романа Упыря Лихого «Славянские отаку». Модератор встречи — издатель и писатель Вадим Левенталь. https://www.fa... читать далее
30.09.18

Posted by Упырь Лихой

17.03.16 Надо что-то делать с
16.10.12 Актуальное искусство
Литературы

Непопулярные животны

Скоро в продаже книга с рисунками нашего коллеги. Узнать, кто автор этих охуенных рисунков: https://gorodets.ru/knigi/khudozhestvennaya-literatura/nepopulyarnye-zhivotnye/#s_flip_book/... читать далее
19.06.21

Posted by Упырь Лихой

19.06.21 Непопулярные животны
19.06.21 "Непопулярные живот

От графомании не умирают! Больше мяса в новом году! Сочней пишите!

Фуко Мишель


Реклама:


Статистика сайта Страница сгенерирована
за 0.026057 секунд