Rambler's Top100
fisting
упырь лихой, явас ебу, гальпер, а также прочие пидары и гомофобы.
... литература
Литературный портал создан с целью глумления над сетевыми графоманами. =)
Приют
мазохиста!


Для лохов



Иоанна фон Ингельхайм

Бей кошку облаком (для печати )

Она превратила его в труп, но в труп невиданно оживлённого свойства.

 

Роберт Вальзер

 

.

 

Вода вернулась в дом в тот же день, когда квартире №1 обнаружили полуразложившееся тело сантехника. Хабалки радовались, участковый мысленно матерился: он не успел на праздник большого льда, который в этом году пришёлся на сретенье. Фотографии этого мероприятия можно увидеть в сети: насупленные баянисты в ушанках и тулупах и толстая раскосая баба в зелёном национальном костюме загораживают транспарант; из-за них наименование позорища можно прочесть как «большой ад», «больной люд», а то и: «больной даёт», - тут представляется перекосоёбленный недугом, но всё ещё дееспособный ахтунг. Снимок обрезан ровнёхонько на «Россия, вп» - это надпись, которая следует за «больным дающим». Любишь ли ты Удмуртию, читатель, как люблю её я? Сантехник Шудегов её тоже любил.

 

Холодно, холодно. Если улыбаться, губы растрескаются. А впрочем, тут не Америка, чтобы все улыбались и т. д., только жидовская мразь с третьего этажа слушает непонятную музыку и показывает в улыбке плотные белые зубы, словно Америка здесь. На втором этаже старуха Судакова включает телевизор на полную громкость. Напротив цыгане врубают кавказскую песню «Чёрные глаза», - и всё это с раннего утра валится на голову сантехнику.

На лестничной площадке ссорились пьяные женщины. Шудегов узнал их по голосам: одна ещё молодая, но уже расползающаяся, как квашня, другая – увядшая и прокуренная, на ней кислотно-розовые носки.

- Я, блядь, мыла площадку, а ты не мыла площадку. Тебе не противно ребёнка возить через говно каждый день?

- Да, блядь, ты мыла! Шприцы с пола подобрала и положила на подоконник, будто в мешок было, блядь, нельзя. И окошко открыла, а в него – хуясь голубь заразный, как это… как святой дух!

- Ты ебанулась, что ли, коза сифилёзная?

Со второго этажа сползла старуха. Её губы, накрашенные советской оранжевой помадой, растянулись в хитрой усмешке. Судакова набрала воздуха в лёгкие и завопила: «Где ж вы, где ж вы, очи карие? Где ж ты, мой родимый край?!»

- Девочки! – заорала она страшилищам с площадки. – Это сейчас у меня плохая дикция, после автокатастрофы, где мне прикусило язык. А раньше она у меня была, как у диктора.

Тётка в носках тяжело вздохнула. Судакова дотащилась до ржавых почтовых ящиков и застучала по ним железной спицей, то по одному, то по другому.

- Я жила, не думая о многом! И печалиться мне было бы смешно! – заливалась старуха: её репертуар был весьма разнообразен. Шудегов прошёл мимо с мусорным пакетом, стараясь не смотреть в её сторону. Бабка обернулась и торжествующе закричала ему в спину:

- Что, гнида, всю молодость играл, а теперь не поёшь? А я нигде не играла, ни в каких ансамблях, мне тысяча лет, и я пою. Съел, сука?

- Пошла на хуй, – чётко и раздельно проговорил Шудегов.

- Гнида ты, - по-девичьи звонко отозвалась бабка. – Я ещё всё твоё убью. Понял?

- Не понял. Иди и сдохни.

- Скорее ты сдохнешь. Ещё молодой, а совсем уже злой. Будет язва у тебя, инфаркт, паралич.

Шудегов захлопнул за собой тяжёлую дверь подъезда. Помойные голуби при виде него вспорхнули на ветку тополя и посмотрели оттуда внимательно и строго, как святое семейство – на грешника. Приближалось сретенье. Сквозь тонкий лёд просвечивал асфальт, сквозь асфальт – бездна. Небо напоминало российский флаг – синее, с белыми облаками и странным красным солнцем, какого в здравом уме и твёрдой памяти не увидит ни один человек.

 

Люсе Судаковой исполнилось сорок лет, но она была ещё яркой, крутобёдрой, красилась синими тенями и оранжевой помадой и накручивала ресницы на раскалённую вилку, чтобы те загибались на концах. В провинциальном совке считалось, что это круто. Другим продавщицам района это было слабо.

Муж выгнал Люсю то ли за блядство, то ли за бездетность – какая разница?

Коля Шудегов к тому времени окончил техникум и играл в рокера по гаражам. Ни одной записи, как утверждала его покойная мать, к счастью, не сохранилось. Недавно блоггеры открыли олигофрена, в которого вселился дух Цоя и диктовал ему тексты вроде: «ломая лёд скора на ступит день и мы как суки и как пять рублей», - а Коля Шудегов и так не умел.

В восемьдесят каком-то году его группа выступила в областном рок-клубе; парторг прокомментировал концерт следующим образом:

- Вопиющая бездарность! Воинствующая бесталанность! Самогонное бренчание! Словом, зазнались петушки по самые яйца.

- Всё хорошо получается у ребят, - возразила его любовница, звукооператор, - и, взрослея, они покажут нам более взрослую и бьющую тематику.

- Нет уж, - отрезал парторг, - диссиденты выискались. Диссиденты все в Москве, вот туда пускай и катятся, никто их держать не будет. – Но Коля происходил из простой дворницкой семьи, и на Москву денег у него не было.

Вскоре умерла его тётка, и Коля переселился в её запущенную однушку. Утром к нему постучалась Люся Судакова и стала, сияя глазами, что-то трещать. Сейчас он не мог вспомнить, что именно. Её веселье в доме, где недавно умер человек, не показалось Шудегову глупым, неуместным или безнравственным. Густопровинциальным рокерам нравятся простые раскрашенные девки, не претендующие на звание рокерш или поэток, не всегда безопасные для кошелька, но почти всегда безопасные для самолюбия. (Больше им нравится только совать в тексты песен слова на иностранном языке, которым они владеют на уровне пятиклассника.) Но, главное, Коля ничем не раздражал эту славную моложавую овцу. Другим женщинам казалось, что он выёбывается, даже когда молчит, и они, не сговариваясь, твердили: «Будь проще», - а чтобы попасть туда, где об этом просить не будут, у Коли не было ни денег, ни должной подготовки.

Прошёл год. Ударника забрали в армию. Басист запил и женился. Соло-гитарист запил, ночью уснул в сугробе около церкви и замёрз. Люся сказала:

- Значит, так надо. Брось ты это.

- Много ты понимаешь, - возмутился Коля, разливая водку. Она была палёная – если разлить немного на столе и поджечь, не горела; вскоре Горбачёв запретил и такую.

- Я тоже в детстве стихи писала, - задумчиво сказала Люся. – «Вдоль деревни у дороги ивушка растёт. Знает об этом весь большой народ. И весной, и летом, в полуденный зной она готова путника укрыть своей листвой».

- Считай слоги, дура, - ответил пьяный Коля. – Считай слоги.

- А ещё мне после автокатастрофы, когда мать разбилась, стало сниться, что я умею летать и на время полёта делаться невидимой, - продолжала Люся, как не слыша. – Мне шесть швов наложили, и когда их сняли, меня не стало. Всё вижу, всё чувствую, но меня нет. И кто это выдумал, что крылья нужны, чтобы летать, ты же просто плывёшь, только не в воде. А ещё можно в любой дом попасть, где тебя обидели, и натворить там всего, и никто тебя не заметит.

Коля отодвинул гранёный стакан, прислушался. Хотелось спать.

- Я так начальнику цеха сказала, только у себя в голове: «Я ещё всё твоё убью», - было за что. Наутро он умер, а всё потому, что балкон оставил открытым. А я у себя дома спала, как ни в чём не бывало.

Коля, слегка протрезвев, осознал, что всё это время полоумная баба его обманывала, прикидываясь здоровой, что нет хороших и нормальных людей – все врут, и надо послать эту продавщицу ещё за водкой, а потом не открыть ей дверь. Тут Люся укоризненно посмотрела на него чистыми, ясными глазами, подведёнными синим, и сказала:

- Вы со своей группой больше портвейн по гаражам пили, чем дело делали.

- Уёбывай, сука, - сказал Коля, - я себе девку молодую найду с квартирой, - и, разумеется, не нашёл. Пришлось жениться по залёту на пэтэушнице. Она забивала Колин катушечный магнитофон попсой, дома у неё были мать-истеричка, отец-алкоголик, брат-алкоголик и ещё один такой же брат.

Люся осатанела. Она регулярно спускалась на первый этаж – попросить соль, кастрюлю, сковородку. Однажды потребовала починить за бесплатно кран. Бойкая Колина супруга не понимала, почему чувствует себя серой мышью рядом с этой уже не очень молодой тёткой.

Всё закончилось скандалом. Вернувшись домой, Коля застал на кухне взлохмаченных соседку и жену. Жена закричала:

- На пять минут вышла, на площадку покурить, забыла дверь защёлкнуть. Прихожу – на кухне твоя скотина и полсковородки картошки сожрано. А она улыбается: никакой картошки не ела! – Супруга запустила в Колю тяжеленной салатницей, он еле увернулся и понял, что лучше развестись. Без баб дома хорошо, светло, спокойно, только грязно.

Люся переехала жить к менту и стала гулять от него налево. А ещё мент увидел, как она по утрам накручивает ресницы на раскалённую вилку, и решил, что она спятила. О тебе тоже могут подумать, что ты спятил, дорогой читатель, если ты будешь совершать действия, вышедшие из моды, или носить немодную одежду.

Коля собрал новую группу. Никто из этих ребят не слышал о Sonic Youth, Throbbing Gristle, Circle Jerks или Wire. Вскоре ударник подсел на ханку и умер, бас-гитарист попал в тюрьму за кражу, соло-гитарист запил и устроился сторожить садоводческое хозяйство; на работе он спал, пока не умер во сне от инфаркта, спровоцированного дешёвой водкой и колёсами. Наступили последние времена.

Шудегов жил один всё в той же обшарпанной квартире, которую изредка ремонтировал, но она невыносимо быстро обрастала изнутри сальными пятнами, ржавчиной и пылью. Про него говорили – «дурак», так в райцентрах говорят о тех, кто в юности совершал что-то недозволенное, или о тех, кто активно пишет о справедливости в местную газету, или о тех, кто не пьёт. Коля пил много: после стопаря рожа в зеркале уже не казалась ему жуткой. После реформы ЖЭКа было решено отказаться от штатного сантехника, и Шудегову пришлось уволиться и зарабатывать шабашками. Откуда ни возьмись, выросли конкуренты – гладкие самоуверенные тридцатилетние парни. Они умели печатать объявления на компьютере, а у Коли на компьютер не было денег.

Как-то он поднялся на третий этаж, где приобрела квартиру молодая, с виду – жидовская, мразь. Думал, она поможет с объявлениями. Но та, увидев в глазок неопрятного, тощего, напоминающего наркомана дядьку в замызганной куртке и тренировочных штанах, не открыла.

На лестнице ему встретилась Люся и закричала:

- Что, собутыльников ищешь, мудила? Все пепельницы опрокинул, дерюгу себе вместо коврика приволок, вонь от неё на весь подъезд.

- Пошла на хуй, - привычно ответил Коля и поплёлся вниз. Потом жидовская мразь говорила, что после его прикосновений перила хочется вымыть чистым спиртом. Зачем, возражал любовник мрази, дядя Коля сам есть чистый спирт.

Люся так и жила тут с тех пор, как лейтенант милиции вывез её из своей хаты. Ходили слухи, что её разбил эпилептический припадок в соседнем дворе. Падая, она прокусила язык и теперь заметно пришепётывала. Слух её ухудшился – она врубала зомбоящик на полную мощность, а разгневанным соседям не открывала. Заебавшись слушать диалоги сериальных героев, Шудегов доставал из ящика древние кассеты Цоя и Неумоева с зажёванной лентой, подклеенной кусочками прозрачной бумаги.

Иногда Коле казалось, что старуха – а женщины здесь быстро старели, и в шестьдесят пять лет Люся выглядела чуть ли не на восемьдесят, - не узнаёт его или с кем-то путает. Может, даже с тем, кто подстроил пресловутую автокатастрофу. Это событие смешалось в её башке с падением во дворе, работа в магазине – с работой её сестры в морге; впрочем, была ли эта сестра?

Вечером шестого ноября 2009 года Шудегов заглянул в подсобку своего сына-слесаря. Удивительно, что этот юноша, учившийся в обычной хабзайке, тоже не жаловал всякое там Русское Радио. Более того, однажды он зашёл к какому-то журналисту поменять трубу, услышал не известную русскому народу группу Hypnos 69, и ему это понравилось. Но сейчас он слушал Земфиру. Отец и сын распили бутылку водки, и молодой слесарь стал высказывать претензии:

- Ты, батя, одет, как бомж. Западло уже с тобой бухать.

- Иди на хуй, - злобно ответил Шудегов. – Дрянь всякую педерастическую крутишь. – Он вытащил из магнитофона диск Земфиры и хуйнул по нему топориком.

- Пиздуй в свою халупу, старый пидор, - спокойно сказал сын, которого было трудно вывести из себя. И Коля, враз утихнув, попиздовал, куда сказали.

В подъезде, в окружении шприцов и осколков, мяукала симпатичная серая кошечка. Шудегову стало грустно, и он унёс её к себе.

Вскоре кошка отъелась, шерсть её стала облачно-светлой и пушистой. Сантехнику было неохота придумывать для неё кличку, и он звал её просто кошкой.

 

- Сволочь, мне твоя бывшая говорила, что ты не крещёный, а только погружённый, - окликнула Шудегова Люся, когда он наблюдал за кошкой сквозь решётчатое окно первого этажа. Прутья решётки проржавели насквозь, их, наверно, было легко распилить, но Коле было плевать.

- Хочешь меня покрестить, что ли, дура? – усмехнулся он и захлопнул форточку.

- Снизойдёт тебе тишина в душу! – крикнула Люся. – Под ноги – твердь! В сердце – покой! – Шудегов испугался, что старуха вцепится в решётку и проорёт так до вечера, и налил себе водки, чтобы стало похуй. Кошка юркнула в приоткрытую дверь подъезда и помчалась по лестнице. Люся прокралась за ней, наблюдая, куда животное направится дальше.

На следующий день Коля отпустил кошку погулять, и она не вернулась. Он побродил по окрестностям, купил в ларьке банку «Балтики» и сел во дворе на сломанные качели. Почти засыпая, он увидел, что из-за угла показалась Люся с лопатой. Старуха прихрамывала и то и дело хваталась за поясницу. Но случилось чудо – она заметила Шудегова, распрямилась, вскинула голову. Раньше никто не слышал, как Люся поёт, а теперь у неё прорезался голос:

- Широка страна моя родная! Старикам везде у нас почёт!

Коля с тоской понял, что случилось, и что он, как выражалась его бывшая жена, интеллигент: он зассыт врезать этой падали, он не хочет закончить на зоне свою и без того хуёвую жизнь. Шудегов смял банку, запихнул её в урну.

Ничего, ничего, сказал он себе, ревматизм – значит, совсем плохая. А на хате у неё нет телефона, один допотопный сотовый, который она может забыть поставить на зарядку. И никто к ней не ходит, только раз в полгода сумасшедшая сектантка в розовых бусах поверх мятой ультрамариновой кофты. Жаль, что дверь антивзломная – можно было бы придумать что-нибудь ещё.

 

Оставшиеся на книжке деньги он потратил на гидроаккумулятор и насос, чтобы откачивать у соседей воду. Труба, что называется, заросла, и ЖЭУ не собирался её ремонтировать, иначе номер бы не прошёл.

Двое суток вода у соседей на втором, третьем и четвёртом этажах текла тоненькой струйкой. На третьи перестала. Днём к Коле кто-то ломился – он не открыл. Он заранее запасся ижевской водкой, дрянными колёсами из аптеки и блоком сигарет. Заодно выкрутил все лампочки в подъезде, чтобы старухе было стрёмно спускаться.

Есть не хотелось, только валяться в полусне. Мимо Коли проплывал неуловимый светящийся бред, композиции из разноцветных геометрических фигур, странные расплывающиеся предметы. Иногда он заставлял себя сходить в ванную включить воду, через полчаса или час выключал. Пошли четвёртые сутки.

На всей западной половине, да, но мы же не можем взломать, донёсся снаружи хриплый голос, - теперь частное пространство у всех, это раньше ничего не было. Этот урод у вас внизу трубы пластиком заварил и уехал на хуй. – Далее – неразборчиво. Затем другой мужчина поинтересовался, что делать, если в течение недели ублюдок не впустит мастера. Да чё, мне-то есть куда уехать за водой, ответило мягкое контральто, а вот подо мной бабушка живёт, ей никуда не уехать. – Так, может, достучаться до старухи, принести ей воды. – Да ну, так же мягко ответила жидовская мразь, старуха… неадекватная, всех достала, перебьётся. – Недаром Шудегов прозвал эту суку жидовской мразью. Люди ещё немного потоптались возле его облезлой деревянной двери и ушли.

 

Помучилась? Теперь умирай, я разрешаю, подумал Коля; это была последняя горсть таблеток, скоро станет совсем хорошо, так, что даже музыка не нужна. Из-за тяжёлых коричневых штор и ржавой решётки слышались юношеские голоса – это студенты под пиво прочитали на контркультурном литсайте абсурдный стишок и повторяли его хором во дворе, как речёвку:

 

бей кошку домиком – будет кошка сомиком

бей кошку ларьком – будет кошка хорьком

 

Шудегову представился ларёк, пожирающий кошек и выплёвывающий шаурму. Ничего, тихо и внятно сказал кто-то внутри, это сначала идут мрачные слова, а потом – совсем лёгкие.

 

бей кошку облаком – будет кошка облаком

бей кошку кошкой – будет кошка кошкой

бей кошку ничем – будет кошка всем*

 

Коричневая завеса исчезла, вокруг было прозрачно-синее небо, одно облако медленно, словно по невидимой лестнице, спустилось, и Коля увидел, что это его мёртвая, а теперь совсем живая, но облачно-невесомая кошка. Ты тоже подохнешь, но тебя здесь не будет, шепнул он той, что осталась наверху, и тут же с удивлением понял: насчёт главного она не врала – никаких крыльев не отрастает, ты становишься невидимым, но ты всё равно что живой, только по-другому живой, не так, как раньше.

 

Старуху, говорите, давно не видели? Вскрывать её квартиру рановато, запаха ещё нет, сказал работник МЧС. Жильцы сгрудились вокруг него на тесной площадке, никто из них не боялся трупов, а один подросток достал сотовый, чтобы заснять всю хуйню, но отец прикрикнул на него. Да, рановато идти наверх, добавил отец: первое время ты мёртвый никому не мешаешь, ну, почти никому.

 

---

* Из стихотворения Алексея Никодимова «Методы рифмоударного воспитания кошек».



проголосовавшие

Упырь Лихой
Упырь

Зырянов
Зырянов
Hron_
Hron_
Sziren Moritz
Sziren

Серафим Хэ
Серафим
Для добавления камента зарегистрируйтесь!

всего выбрано: 38
вы видите 23 ...38 (3 страниц)
в прошлое


комментарии к тексту:

всего выбрано: 38
вы видите 23 ...38 (3 страниц)
в прошлое


Сейчас на сайте
Пользователи — 0

Имя — был минут назад

Бомжи — 0

Неделя автора - факир

Ж и Д
Ключик Жизни
Пишет слово. Пишет два.

День автора - Владд

Театр
Геррантокоб
Чойбалсан
Ваш сквот:

Последняя публикация: 16.12.16
Ваши галки:


Реклама:



Новости

Сайта

презентация "СО"

4 октября 19.30 в книжном магазине Все Свободны встреча с автором и презентация нового романа Упыря Лихого «Славянские отаку». Модератор встречи — издатель и писатель Вадим Левенталь. https://www.fa... читать далее
30.09.18

Posted by Упырь Лихой

17.03.16 Надо что-то делать с
16.10.12 Актуальное искусство
Литературы

Непопулярные животны

Скоро в продаже книга с рисунками нашего коллеги. Узнать, кто автор этих охуенных рисунков: https://gorodets.ru/knigi/khudozhestvennaya-literatura/nepopulyarnye-zhivotnye/#s_flip_book/... читать далее
19.06.21

Posted by Упырь Лихой

19.06.21 Непопулярные животны
19.06.21 "Непопулярные живот

От графомании не умирают! Больше мяса в новом году! Сочней пишите!

Фуко Мишель


Реклама:


Статистика сайта Страница сгенерирована
за 0.021930 секунд