Литература

Пока амазонка Анна седлает злобного Дебиана,

На окна её донжона гадят пижоны.

Анна — какая странная анаграмма,

Будто бы отломали от страха кусочек имени Баха в родительном падеже.

А Анна, в мятом утреннем неглиже,

Из кармана, запрыгнув на Дебиана,

Ириски по одной достаёт — и в рот.

И этот, последний её полёт,

Уже не кажется ни забавным ни странным —

Всем, кто видел когда-то, как умирают голуби и солдаты,

Теряя ошмётки мяса под звон фугаса.

И звёзды войдут картечью в глаза и печень

В тот вечер, когда, напористо и упрямо,

Анна, обжав коленками Дебиана,

Поддаст энергичный шенкель. И крыть тут нечем —

Разбитых окон экраны

Качают её удаляющийся силуэт.