Rambler's Top100
fisting
упырь лихой, явас ебу, гальпер, а также прочие пидары и гомофобы.
... литература
Литературный портал создан с целью глумления над сетевыми графоманами. =)
Приют
мазохиста!


Для лохов



Упырь Лихой

Изя и Руслан (для печати )

Изя и Руслан

 

 

Русские руны

 

Они встретились на факультете филологии и медиакоммуникаций. Кроме них в группе был еще один парень, не считая лесбиянки Ксюши.

Черноглазый парнишка с локонами постоянно ловил на себе взгляд с задней парты. Этот взгляд пробивал его насквозь как перфоратор и вымораживал подобно азотной струе.

После вводной лекции по языкознанию парнишка с локонами отправился к задней парте, чеканя камелотами шаг.

— Чо вылупился? — спросил черноглазый.

— Я на иврите не понимаю, — ответил второгодник с синей бородой. Он сделал вид, что не замечает черноглазого, развернул бутерброд с колбасой и начал жевать, роняя крошки в синий мох.

— Собаке — собачий корм, — сказал черноглазый.

— Давай, блюди свой кошрут, — промычала Синяя Борода. — Жри мацу с кровью христианских младенцев. А нам, славянам, жидовская морда не указ.

Еврей открыл рот, придумывая, что сказать.

— На, кусни свининки, я сегодня добрый, — Синяя Борода кинул на пол кружок русской колбасы (той самой, которая с противными кусочками сала).

— Сам жуй своих рубленых крыс, — нашелся еврей.

В аудиторию вошло тридцать красивых девушек и еще двадцать так себе. Началась лекция по истории языка для второго курса. Но первокурсники за задней партой не замечали ничего.

— Дай свой телефон, — потребовал Синяя Борода.

— Орангутанг специально обучен звонить по телефону? — спросил еврей.

— Хочу иметь выход на жидомасонскую организацию, — пояснил Синяя Борода.

— А цифры знаешь? — спросил еврей.

— Где уж мне знать цифры. Цифры — у жидов, а у русских одни нули!

— Числа в кириллице имели буквенные обозначения и писались под титлом, — обрадовалась лекторша. — Кстати, на будущее: если чего-то не поняли, не стесняйтесь задавать вопросы.

— А вы признаете существование русских рун? — громко спросил Синяя Борода.

— Кто вам сказал подобную чушь? — Лицо лекторши пошло пятнами.

— Академик Чудинов! — крикнул Синяя Борода. — Известный русский рунолог и председатель комиссии РАН по Древней и Средневековой Руси!

— Ваш Чудинов — жалкий недоучка, фантазер и самозванец, присвоивший ученую степень! — завизжала лекторша.

— Пытаетесь запретить и замолчать дохристианскую письменность? — Синяя Борода вскочил. — Не выйдет, Ирина Леонидовна! Что, правда глаза колет?

— Ааа, это ты, Фоменко, — успокоилась лекторша. — Бороду перекрасил?

— Сие не имеет отношение к предмету дискуссии, — пробасил Синяя Борода. — Не пытайтесь перевести стрелки и выставить меня дурачком.

— Да зачем мне выставлять, если сам себя выставляешь? — улыбнулась Ирина Леонидовна.

— Коперника и Галилея тоже осмеивали, однако, они оказались правы!!! — распалялся Синяя Борода. — Чудинов — молодец, побольше бы таких талантливых ученых! Я думаю, что он изменит этот мир и взгляд на историю.

— Руслан, выйди из аудитории, — сказала Ирина Леонидовна.

И Руслан вышел, а еврей остался, чтобы не привлекать внимания.

Через пять минут с улицы кто-то крикнул:

— Если правду выгоняют в дверь, она влазит в окно!

И на карнизе появился все тот же Руслан с синей бородой.

— Он сорвется! — взвизгнула лекторша. — Помогите хоть кто-нибудь!

Еврей нарочито медленно поднялся с места и подошел к окну.

— Давай, столкни меня, выблядыш МОССАДа, — подначивал в форточку синебородый.

— Не открывается? — дергалась лекторша.

— А как насчет Черноризца Храбра? — орал в форточку Руслан. — Прежде убо словене не имеху книг, но чертами и резами чтеху и гатааху, погани сущее! Резы это и есть русские руны! Русские руны, фсасали? Девки, не дайте ей задурить вам голову! Если хотите знать историю языка, обращайтесь ко мне! Я дам настоящую литературу!

— Это не русские руны, как вы изволили выразиться, а счетные и гадательные таблички! — взвыла Ирина Леонидовна. — Господи, мальчик, открой уже это дебильное окно, а то этот дебил разобьется!

Еврей все-таки открыл окно, и Руслан упал в аудиторию.

— Ты, блять, специально так сделал, чтобы я морду разбил? — спросил он, прижимая к носу рукав желтой кофты.

— Выйди вон, матерщинник!— приказала Ирина Леонидовна, дергая руками. — И х... хрен ты у меня в будущем году сессию сдашь.

— Угрозы, угрозы, — кивнул Руслан. — Русским уже запрещают пользоваться русским языком. А насчет русских рун — почитайте житие Кирилла, там написано, что ему принесли книги, написанные РУССКИМ языком. И Бог, прежде чем сотворить латинский и греческий языки, создал РУССКИЙ!

— Не русский, а сурьский, то есть сирийский. Это был арамейский язык, — объяснила Ирина Леонидовна. — На нем палестинские евреи говорили.

— Всосал, долбоеб? — поддакнул еврей.

— А «русских» вставили такие же неучи как ты, когда переписывали житие, — закончила Ирина Леонидовна.

— Конечно, конечно, у жидов и культура, и письменность, а славяне умели только лапти плести да хуй на печи дрочить, — ухмыльнулся в бороду Руслан. — За сим я вас покидаю. Возобновим дискуссию, когда научитесь культурно отвечать оппонентам, а не кидаться бессмысленными фразами и давить авторитетом.

— Покидай быстрее, — согласилась Ирина Леонидовна.

— Впрочем, от женщины по фамилии Гринблатт я ничего другого не ожидал.

Руслан хлопнул дверью, а еврей остался, потому что фамилия преподавательницы — Гринблатт. Ей стоило доверять.

 

Жидовский клуб

 

— Эй, Фишман, а как тебя зовут? — шепнул Руслан на лекции по древнерусской литературе.

— Ицхак, — ответил еврей.

— Изя… настоящее жидовское имя, — одобрил Руслан.

— У всех русских еврейские имена из Библии, — шепнул Изя. — И я тебе не жид, пизда татарская.

— Сам ты татарская пизда, — шепнул Руслан. — Я чистокровный славянин, меня в честь героя Пушкина назвали. Руслан — значит «русский».

— Пизди, пизди, татарва, — шепнул Изя.

— Первая литература Древней Руси была переводная, — бубнил лектор.

— Пиздеж, — прошептал Руслан. — Первой книгой славян была Велесова книга. Приходи ко мне после четвертой пары, я тебе покажу. Она вся написана деревянной палочкой на восковых табличках.

— А что вы думаете о Велесовой книге? — громко спросил Изя.

— Это бред сивой кобылы, — ответил лектор, дернув левым веком. — Я вам не Ирина Леонидовна! Не дам занятия срывать.

— Что, отсосал? — шепнул Изя.

— Он сменил фамилию, — шепнул Руслан. — В прошлом году был Петров, а сейчас уже Кац. Вчера он был жидомасоном, а ныне честный сионист.

Изя притворился глухим и начал конспектировать.

— Ну так чо, дашь номер трубы? — спросил Руслан. — Хочу держать руку на пульсе сионизма.

Изя не глядя натыкал на его мобильнике номер.

— А спорим, он не твой?

— Не нажимай, дурак! — простонал Изя.

В аудитории заиграл «Раммштайн».

Изя попытался вытащить мобильник, уронил его на пол и полез под соседний стол.

— А чо не хаванагила? — спросил Руслан. — Хуевый из тебя еврей. Иврит хоть знаешь?

— Иди на хуй, — ответил Изя из-под стола.

— Так я и знал. Придется выучить.

Изя и дальше конспектировал, а Руслан читал Паланика на электронной книжке.

— Препод гонит шнягу, — объяснил он. — Велесова книга существует, и я ему докажу. Может, даже откопаю первоисточник. Я прошлым летом ездил в Москву и там фашистскую каску нашел. То есть, не в самой Москве, а чуть подальше, где бои шли.

В два часа ночи Ицхаку позвонили на мобильный.

— Спускайся, поговорить надо, — просил Руслан.

Изя надел папину куртку и спустился. Ударили первые заморозки. Изо рта Руслана вылетал пар, антисемит грел в карманах озябшие руки.

— Какого хуя надо? — спросил еврей. — Еще раз так сделаешь —морду набью.

— Попробуй! — предложил Руслан. — Валяй, задохлик. Покажи класс.

Изя пнул Руслана под коленку.

— Сука, больно, — сказал Руслан и врезал Изе по яйцам.

— Ты совсем охуел? — Изя цапнул Руслана за ногу и опрокинул на асфальт.

— Всегда мечтал отпиздить жида, — признался Руслан. — Но не встречал достойных кандидатур.

Они лежали на подмерзшей луже, вода медленно пропитывала джинсы. Руслан встал первым и додолбил армейским ботинком остатки льда.

— Круто, да? — спросил Руслан. — Как в «Бойцовском клубе».

— У тебя штаны на жопе промокли, — сказал Изя. — Я сухие принесу, если поможешь подняться.

Руслан протянул ему руку.

— Я быстро, — пообещал Изя.

— А можно погрецо зайти?

— Меня мама заругает.

Еврей скрылся в подъезде, а славянин бегал вдоль дома, чувствуя, как зад деревенеет на ветру.

— Руки вверх! — скомандовал Изя у него за спиной.

— Че это я руки вверх? — Руслан остановился и сплюнул.

— Я тебе башку нахуй разнесу как банку с томат-пастой. Ну, когда она внутри забродила, а ты ее открываешь, и по всей кухне срань красного цвета, которую хуй ототрешь. Вот так будет с твоей башкой, — Изя тоже сплюнул.

— Хуля ты мне разнесешь, — Руслан снова сплюнул. — Вот этой херью, что ли? Это, вроде, шуруповерт?

— Она гвоздями стреляет. Па достраивает дачку, вот инструмент прикупил для отделочных работ. — Изя тоже сплюнул.

— Ну, тада я готов выслушать требования террористов, — сказал Руслан, прикрыв гениталии.

— Снимай портки, — приказал Ицхак.

— Чо, прямо здесь?

Руслан стащил армейские ботинки и снял штаны, потому что они все равно были мокрые.

— И трусы тоже.

— Спорим, у меня больше. — Руслан скатал влажные трусы.

— Круу-гом! — скомандовал Ицхак. — До гойской хаты шагом марш!

— Да ты нахуй больной! — возмутился Руслан. — Я же заболею, кто тебе будет правду говорить? Так и останешься неучем.

— Всегда мечтал оставить гоя без штанов, — ответил Ицхак. — Ну? Ать-два!

— А деньги? Хоть бумажник отдай. Там проездной лежит.

— Без штанов — значит без штанов! — Ицхак прицелился.

— Ладно, Изя Иерахмиэльевич, твоя взяла. — Славянин влез в ботинки и потопал прочь, пугая таксистов и бомжей.

— А это риальне был шуруповерт, — шепнул Изя на лекции по истории.

— Сам знаю, — ответил Руслан. — Не хотел разбивать твою мечту.

— Предлагаю пиздиться почаще, — шепнул Изя. — Ну, как Бред Питт и Эдвард Нортон.

— Будет круто, — ответил Руслан.

— Рюрик со своим родом и верной дружиной переехал из Старой Ладоги в Новгород, — читал лектор.

— Пиздеж! — выкрикнул Руслан. — Никакого «Великого Новгорода» не существует, это новодел! А настоящий Новгород находится на Волге! Не верьте этому чуваку! Приходите ко мне после занятий, я вам покажу книги моего однофамильца, академика Фоменко! Там вся правда! Приходите, не пожалеете!

— Заткнись, Фоменко, — флегматично сказал лектор. — Приходи после занятий, я тебе морду набью.

— Гегельман крут, — шепнул Изя. — Примем в наш жидовский клуб?

Манту

 

— А чо ты врал, что тебя зовут Исаак? Василий, бля…

Руслан сплюнул, и нити слюны повисли на красной бороде.

— Так до восемнадцати менять нельзя, а у меня день рожденья только завтра, — ответил Изя, заполняя на коленке бланк. — Но как только, так сразу.

— Изя Иэрахмиэльевич, ты меня огорчаешь. Врешь как все жиды, даже пейсы не краснеют.

Из кабинета гинеколога доносилось хриплое контральто:

— Не позволю, чтобы мне совали в зад!

— Но вы еще девственница, — отвечало сопрано. — Неужели не хотите обрадовать мужа?

— Да кто вам сказал, что я выйду замуж? Мне на мужиков насрать. — Хорошо, запишем, что у вас месячные, — сдалось сопрано. — Но когда начнете вести половую жизнь, обязательно приходите.

— Я и так веду половую жизнь, — возмутилось контральто. — И очень давно. Не думайте, что так называемая половая жизнь ограничивается проникновением так называемого пениса в так называемую вагину. Давайте сюда свои дивайсы.

Из кабинета выбежала старушка-гинеколог, а Ксюша слезла с кресла и натянула армейские штаны.

— Помочь? — спросил Руслан. — А то щас девственниц мало осталось, не на ком жениться.

Ксюша показала ему кулак и умчалась ловить гинеколога.

— Вот это я понимаю, борец с системой, — одобрил Руслан. — Но ваще деффка не должна много на себя брать. Ее дело — следить за домом, кормить детей и мужу трусы стирать. Так шта надо культивировать у бап уважение к мужчине.

— Хуля тебя уважать, ты же русский оборванец. — Изя свернул бланки и сунул их в задний карман. — Уважение к мужчине прямо пропорционально его доходам.

— Да мы в курсе, пейсатый. Только ваших так называемых мужчин никто не уважает. Все производство в городе прибрали к своим волосатым ручонкам. Давай, называй меня русским оборванцем. Вы изначально создали условия для дискриминации русских. Заняли руководящие посты. Так что не пизди, Абрамович.

Дверь кабинета открылась, и девушка со шприцем поманила друзей.

— Два дня не мыть, — она смочила ватку спиртом, молниеносно протерла руку Руслана и…

Руслан перехватил шприц в воздухе, сломал иголку и швырнул ее под стол:

— Не выйдет!

Глаза медсестры стали большими, как у еврейки.

— Хотели вколоть мне свой туберкулез? Повторяю, не выйдет! Изя, действуй, я ее задержу!

Изя не двинулся с места.

— Надо уничтожить гавно, которым заражают русских детей! Думаешь, почему в стране столько туберкулеза? Эту шнягу получают путем выпаривания настоящих туберкулезных бактерий! А они не погибают даже при кипячении, фсасала?!

— Можешь отказаться от манту, только вали отсюда нафиг, — сказала медсестра.

Но Руслан все так же сидел у стола с пробирками..

— Я обещал, что все стекляшки вам расколочу. Любите туберкулез — болейте сами. Себе, небось, не вколола? Молчишь? Нечем крыть?

Медсестра не отвечала.

— Изя Иерахмиэльевич, не тормози, — кивнул Руслан. — Бациллы там, в шкафу.

Изя рассматривал плакат на стене.

— Я так и знал, от жида помощи не дождешься. — Руслан отшвырнул стул и вышел из кабинета, чеканя бахилами шаг.

Изя закатал левый рукав.

— Он в прошлом году в лаборатории нассал, — вспомнила медсестра. — Я напишу в ректорат, чтобы этого придурка отчислили.

— Не отчислят! — крикнул Руслан за дверью. — Потому что я мужик!

— Мужчина-филолог — не мужчина! — крикнула медсестра. — Где там мужчина? Не вижу мужчин!

— Очки протри, овца! — крикнул Руслан. — Ты пытаешься меня унизить, потому что я не жидочек-пидорас, а настоящий грубый мужлан!

Изя прижал ватку со спиртом к пузырьку и вышел в коридор.

— Высоси, — посоветовал Руслан. — А то раздует нахуй. Года через два пойдешь на флюшку и хоба — туберкулез.

— Да ты хуйню порешь, — Изя выкинул ватку под скамейку. — Мне это манту с детского сада делают, и ни разу ничего не было.

Руслан пнул скамейку.

— КОНЕЧНО, тебе ничего не будет! Жиды устойчивы к туберкулину! Его изобрел немецкий жид по фамилии Кох!

Изя вдруг размахнулся и врезал Руслану под ребра.

— Ты че, — просипел Руслан.

— На манту, ать-два! — скомандовал Изя.

Он втолкнул согнутого славянина обратно в кабинет. Там уже ждала девушка со шприцем.

 

— Я же говорил, что раздует, — шепнул Руслан на лекции по античной литературе.

Левые руки у обоих покраснели до самых локтей.

— Ты же говорил, если высосать, не раздует, — шепнул Изя.

— Так вы мне вкатили тройную дозу, я сразу понял, что она жидовка, — шепнул Руслан. — Когда заболею, буду на тебя кашлять каждый день.

Гой

 

— Я Ицхаков не рожала! Фишман Ицхак Валентинович, глупость какая…

Мама Изи намазала кусок батона маслом и шлепнула сверху кусок докторской колбасы.

— Глупость — это когда называют сына кошачьей кличкой, — ответил Изя. — Вы мне своим Васей все детство обосрали.

Он сунул бутерброд в зубы, взял две тарелки с борщом и удалился в свою комнату.

— А где рыба-фиш? — спросили там. — А где цимес? Все лучшее припрятал для себя?

Папа Изи покрутил пальцем у виска.

— Все из-за этого дружка с разноцветной бородой, — понизила голос мама Изи. — Второй месяц с синяками ходят.

— Я все слышал! — крикнул из своей комнаты Изя. — И он мне не дружок! Я ненавижу русское быдло!

— А я ненавижу пархатых! — поддержал его Руслан.

— Ну, начинается, — простонал папа Изи.

В комнате Изи что-то упало и покатилось по полу. Включилась громкая музыка, но даже она не могла заглушить матюги. Там что-то падало, скрипели ножки мебели, сыпалась штукатурка. Через двадцать минут бородатый пошел в ванную, прижимая к носу порванную майку. За ним следовал Изя, прикрывая разбитую губу.

— Не лезьте в мои дела, — предупредил Изя родителей. — Это выше вашего понимания.

— Отчего же, мы с мамой все понимаем, — ответили с кухни. — Нельзя сказать, чтобы мы одобряли. Но мы понимаем, ты таким родился.

— Да уж, родился жидом — не вырубишь топором, — подтвердил бородатый.

— Что, сильно болит? — поинтересовался папа Изи. — Он стоял на пороге кухни и разглядывал спину гостя.

— Как сказал Ямамото Цунэтомо, мужчина привык иметь дело с кровью, — надулся бородатый. — Я мужчина, а не пархатый пидарок, у которого в жилах бьется женский пульс.

— Ты не мужчина, ты гой, — Изя отпихнул Руслана от раковины.

— Мы не против того, что вы гои, — вставила мама Изи.

В воздухе повисла напряженная тишина. Только стрелка кварцевых часов издавала сухой треск.

— Мама, сколько раз тебе повторять, я АСЕКСУАЛ! — взорвался Изя. — Ебал я и баб, и мужиков! Они мне все до пизды!

Он хлопнул дверью ванной и щелкнул задвижкой.

— Я тоже асексуал, — сообщил гой, вытирая лицо кухонным полотенцем. На полотенце остались розовые пятна. — И с вашим сыном мы не дружим. Единственное, что нас объединяет, — общая ненависть друг к другу.

— Может, вам лучше не встречаться? — подсказала мама Изи. — Мне бабушка советовала в детстве: если кто-то не нравится, просто не обращай внимания.

— Не выйдет, — ответил гой. — Нам еще пять лет вместе учиться. Если, канешна, ваш сын не свалит на родину предкоф. На что лично я сильно надеюсь.

— Это ты вали на родину предков, — ответили из ванной. — Пиздуй в Монголию. Пиздуй в Татарстан.

— Пиздуй в зоопарк, — ответил гой. — Там твоих предков тоже навалом.

— Ну все, — сказал папа Изи. — Руслан, наше знакомство трудно назвать приятным. Вы со мной согласны?

— Еще бы, — кивнул Руслан. — Кому приятно, когда кругом одни жиды?

— И не говори, — поддержала мама Изи. — Двадцать лет с одним жидом и восемнадцать с другим. Все сама, все на своих плечах.

— Короче, сунетесь еще раз — у меня друг в прокуратуре. За базар придется отвечать. У нас тут не притон для малолетних фашистов. — Папа Изи развернул Руслана и повел к входной двери.

Валентин Борисович был на десять сантиметров ниже славянского активиста, но справлялся удивительно легко.

— Я так и знал, что жиды сильнее русских, — сказал Руслан, поднявшись со ступенек. — Сосите у своего дружка-прокурора.

Ранним октябрьским утром молодой еврей вышел из пятиэтажки. За рулем «копейки» его ждал юноша с зеленой бородой.

— Шуруповерт не забыл? — спросил бородатый.

— Хуй тут забудешь, — ответил еврей.

Весь узенький тротуар был заставлен сумками, ящиками и коробками, разная мелочь лежала в пакетах из «Меги».

— Ключи не забыл? — спросил бородатый.

— Какие, в жопу, ключи, нам дверь еще вешать! — огрызнулся еврей.

Набитая вещами «копейка» с неприличным звуком катилась по окраине Асгарда Ирийского. Еврей смотрел в окно. Его шнобель невольно покраснел, а глаза моргали. Гой понимал, насколько тяжела для жида разлука с Землей Обетованной, и делал вид, что не замечает слез. Ведь настоящий мужчина привык иметь дело с кровью, а не соленой водицей.

Мелькали перелески, бабки продавали на обочине сушеную рыбу, работники ДПС тщетно махали «копейке» вслед. У Руслана еще не было прав, а машину он угнал у папаши-слесаря. Не мог же еврей, которого он так ненавидит, тащить все это барахло пешком?

Голова Изи свесилась на плечо, и ветер теребил жидовские локоны, потому что стекло поднималось не до конца. Гой сбавил скорость и натянул Изе на голову капюшон, чтобы не простудился.

— Отвали, ма, — пробормотал жид. — Я взрослый, самостоятельный мужчина. И сам выбираю, кого ненавидеть.

Гой сверился с картой, на которой была нарисована красная змейка. Машина свернула на лесную дорогу и шла на первой передаче, колеса переваливались через корни деревьев, на лобовое стекло падала хвоя. Вокруг не было ни души, брезжил тусклый рассвет. Это было самое удобное место и время, чтобы повесить жида.

Машина все ползла по дороге, дважды гою пришлось выходить и оттаскивать упавшие ветки. Наконец, они выехали к большому озеру. Недалеко от берега стоял трехэтажный недостроенный дом, за ним простиралось поле, а вдали виднелась автострада. Славянский активист вышел из «копейки» и вдохнул воздух могучими легкими. Это был воздух отчизны, не загаженный жидами, олигархами и их гнусными прививками.

Вокруг дома лежали огромные каменные плиты. Плиты были покрыты плесенью и мхом с северной стороны и находились на равноудаленном расстоянии друг от друга. Руслан обошел плиты, сосчитал их и внимательно осмотрел. Всего плит было двенадцать, и лежали они безупречно ровным кругом. Кое-где на плитах попадались неглубокие солярные знаки. На одной, самой большой плите виднелись следы сажи. Под окнами гостиной стояли невысокие столбы с вырезанными сверху бородатыми лицами. Столбы посерели от грибка, под самым большим росли крупные поганки.

Руслан растолкал Изю:

— Я не понял?! Это чо за срань?

— Тут язычники тусили, — отмахнулся Изя. — Пиздели, что древнее капище.

— И какого хера ты испортил русский Стоунхендж?? — Руслану захотелось взаправду убить жида, который так цинично попрал святыню.

— Они бетонные, — зевнул Изя. — Тут строили коровник.

Руслан сделал вид, что не расслышал, и потащил в дом ящик с инструментами.

Немного подумав, он снова разбудил Изю:

— И че, может, они коровник построили на месте древнего капища? Для Исусовых рабов и коммуняк ничего святого нет.

— И че, древние славяне умели бетон делать?

— Может, и умели, — загадочно улыбнулся славянин.

Руслан долго носил вещи в дом, потом они устанавливали дверь и курили на крыльце, заляпанные монтажной пеной.

— Если батя за тачку запиздит, пустишь пожить? — спросил Руслан.

— Пущу, — ответил Изя. — Будешь мне тапочки в шабат приносить.

Они закурили еще по одной, слушая шум ветра в верхушках кедров и свист утиных крыльев над водой.

— Но ты не думай, я тебя ненавижу так же сильно как раньше, — сплюнул Руслан.

— Я тебя тоже, — сплюнул Изя.

И так они сидели до самых сумерек, так росла и крепла между ними взаимная ненависть.

— Кстати, не называй меня гоем. Гой — это по-нашему «хуй», — сказал славянин.

— Это одно и то же, — ответил еврей.

Копейка

 

И стали Ицхак с Лютобором в языческом капище жить да поживать, да папину дачку достраивать. И все у них было как в пацанской сказке про бойцовский клуб. Изя украл для ритуалов сюртук и цилиндр из театральной костюмерной, а Руслан дрался в расшитой поддевке. Поддевку Руслан откопал в мамином шкафу. Только подходящих брюк враги не нашли, поэтому носили джинсы.

Жид и гой били друг другу морды, вечерами Ицхак пытался готовить национальные еврейские блюда, а Лютобор ничего не делал.

В доме становилось все холоднее.

Лютобор считал, что борцу с системой нахуй не нужен буржуазный комфорт. Лучше жить в трущобе, чем на мещанской вилле с гребаным бассейном и фонтанчиком в саду. Так что наоборот надо все еще больше раскурочить, вырубить стеклопакеты и забить окна фанерой. Все древние славяне жили почти без света, а евреи вообще ночевали в шатрах. Он три дня читал лекции о вреде консумеризма, но десятого октября замерзла вода.

Ицхак изрыгал страшные жидовские проклятья. Злые аггелы трубили в верхушках кедров, Гавриил потрясал огненным мечом, а в озере зелеными руками гнала волну Лилит. Над Асгардом Ирийским прошел мощный антициклон. Лютобор провел обряд очищения, и вода оттаяла.

Ицхак размахивал монтажным пистолетом и орал, чтобы Лютобор ставил утеплитель.

— Вера — лучший утеплитель, — учил его Лютобор. — Будь верен ПриРоде, Правде и своему Естеству. Пусть тебя греют Мудрость, Отвага и Дерзость, тогда ты сам станешь подобен Богу, и тебе не понадобится сраный утеплитель.

Ицхак отвечал, что он татарский дебил, который поклоняется кусту, и вылетит из хаты на раз-два-три. Отношения Лютобора с папой-слесарем складывались еще хуже, так что на фундаменте появился пенопласт, а стены с внутренней стороны оделись толстой стекловатой.

— Арбайтен, — приговаривал Ицхак, листая «Иврит для начинающих».

Папа Руслана два раза прорывался на факультет, но его гнали вахтерши. Они интуитивно не доверяли этому рослому бородатому мужчине в пуховом армяке.

Борода Велеслава Эриковича побелела от горя: единственный сын пошел не на физфак, а на факультет педофилии и медиапроституций. Сын появлялся дома с синяками и нес чушь, в шкафу отпрыска появилась книга Зогар, на люстре висела звезда Давида. Сын рассказывал матери о кознях жидов и часто упоминал, что у них на факультете «есть один такой». Первого октября сын угнал отцовский ВАЗ-2101 и дома с тех пор не появлялся. Четвертого ноября Руслан был арестован за публичную драку с евреем. Вместе с евреем он был доставлен в опорный пункт милиции, а затем отпущен. Ясные очи Камиллы Залиевны опухли от горя.

— Такие как он дискредитируют русский марш, — говорил Велеслав Эрикович.

— Это все твои дебильные пляски у костра, — причитала Камилла Залиевна. — Еще рубахи дурацкие заставил вышивать, у меня от них зрение упало на единицу.

— Не говори ерунды, Мила, — отвечал Велеслав Эрикович. — Это не пляски у костра, а древние обычаи моего народа, они помогают нам помнить корни и сохранять славянскую общность.

— Вырастил фашиста, — всхлипывала Камилла Залиевна. — И сам такой же фашист.

А муж ворчал в бороду:

— Ничего другого от татарки я не ожидал.

 

Солнечным утром в начале ноября Изя и Руслан сидели на лекции по античной литературе. Лектор рассказывал о Марциале.

Руслан порывался его поправить, но Изя зажимал врагу рот. За задней партой велась безмолвная борьба, толстые подошвы ботинок елозили по полу да поскрипывал стул.

— В восьмидесятом году выходит первый сборник эпиграмм Марциала, посвященный торжественному открытию амфитеатра Флавиев, — диктовал лектор.

— И что это такое? — выкрикнул Руслан. — В смысле, что за шняга этот амфитеатр? Будьте любезны объяснить.

— Сейчас его называют Колоссео, то есть Колизей, — ласково сказал преподаватель. — Руся, прошу вас, не надо вскакивать с места и бегать по аудитории, как на прошлой неделе.

— Хуля мне не бегать? — Руслан вскочил. — Третий месяц нам шнягу гонят! Не выйдет!

Преподаватель одернул вельветовый блейзер и нервно пригладил волосы. Руслан влез на кафедру.

Студентки исподлобья смотрели на однокурсника. Лесбиянка Ксюша поигрывала длинным зонтом. Лектор уперся спиной в доску и скрестил руки на груди, дальше отступать было некуда:

— Ну, что на этот раз?

— А то, — надулся от важности Руслан. — Настоящий Колизей находится в Стамбуле. А в так называемом Древнем Риме сраный Римский папа построил поддельный Колизей. Сраные христиане ничего своего не создали, а только передрали достижения язычников.

— Ты дебил, — сказала лесбиянка Ксюша. — Я сама была в Риме и видела Колизей, а ты нигде не был и ничего не видел, потому что папа твой — алкаш, а сам ты шизик и нищеброд.

— Лучше нищеброд, чем пиздолиз, — ответил Руслан. — Что, кобла, нечем крыть?

— Я те покрою! — Ксюша замахнулась зонтиком. — Я тя щас так покрою, неделю будешь враскоряку ходить. Ты, блять, лекции конспектируй, а не хуйню из астрели читай, тебя опять отчислят нахуй, и будешь параши на раёне выгребать.

— Типичный дискурс неудовлетворенной бабы, — кивнул Руслан. — Никакой аргументации, одни злобные восклицания и дешевые понты.

— Фоменко, если ты не уважаешь женщин, ты не мужчина! — вскинулся лектор.

— Это мы еще посмотрим, кто мужчина, — проворчал Руслан в лиловую бороду. Он вернулся за заднюю парту походкой победителя и включил электронную книгу.

Ксюша повесила зонтик обратно на спинку стула, и лектор продолжал рассказывать о Марциале.

— Пизди-пизди, — шептал Руслан. — Все равно мы знаем, что не было никакого Марциала. Дешевая папская подделка. Им хотелось «великой римской литературы», вот и накропали на коленке в каком-то монастыре. А может, Петрарка насочинял за пять минут.

— Отдай ключи, пидорас! — крикнули во дворе.

Лектор вздрогнул. Его взор невольно обратился в ту сторону.

— Отдай ключи, говорю! — не унимался мужчина. — Я же вижу, машина тут стоит!

Руслан пробежал по аудитории, высунулся в окно и заорал:

— Сам ты пидорас! Нахуй те жигули, у тя вольво есть!

— Отдай ключи! У тя прав нет!

— У тя тоже забрали, хуля ты ездишь без них?

Ксюша схватила однокурсника за шиворот и поволокла к двери. Изя раздвинул парты, чтобы удобнее было тащить.

— Я тебе сдачи не даю, потому что ты деффка, — объяснял Руслан, спускаясь по лестнице. — Бабы врут про дискриминацию, а сами руки распускают. Что, нечем крыть?

Ксюша вдвоем с вахтершей протолкнула Руслана через вертушку. Велеслав Эрикович потирал вспотевшие от волнения руки.

— Ты вор и тать. Давай ключи, — отец подставил широкую ладонь.

— На, подавись, — сын кинул ему под ноги ключи от «копейки». — Я лучше пешком ходить буду, чем юзать твои подачки.

— Ты мне более не сын. — Велеслав, отдуваясь, поднял ключи и замахнулся в сторону мусорных баков.

— А продайте машинку за девять штук, — попросил Изя, тяжело дыша.

Он вцепился в дутый рукав китайского армяка и перехватил связку.

— Че? — Велеслав Эрикович поднял широкие брови.

— Точнее, за восемь пятьсот. Зато сразу наличными.

— А ты кто такой? — спросил Велеслав Эрикович.

— Еврей, — ответил Изя.

— Видал? Ни гроша тебе, пащенку, не оставлю. Жиду продам! Пидорасу продам!

Велеслав Эрикович с пятого раза завел «копейку», отвез Изю в ближайшее МРЭО и переоформил машину на него.

— И где ваш хваленый жидовский интеллект? — спросил Руслан по дороге домой. — Жрать теперь на что?

— Заткнись, — шмыгнул носом Изя. — Сам знаю, что дебил.

— Хуля ты думал, я не мог достать ключи и дальше ездить? Дебил, чистоплюй, пидорас!

Правильный рецепт мацы

 

Однажды подросток выгуливал собачку в парке Победы. Он спустил пекинеса с поводка, сел на скамейку и смотрел, как собачка поливает стволы елок.

Сзади появился молодой человек с поводком. Он делал вид, что тоже выгуливал собаку, но этой собаки никто никогда не видел. Внешность юноши впечатляла: его черные волосы были завязаны на затылке, а вдоль щек свисали два черных локона, как у Пушкина, только намного длиннее. На голове Пушкина возвышался широкий боливар. Остальной наряд поэта составляли черный сюртук с веревочкой на бедрах, три свитера и джинсы. Пушкин затравленно смотрел по сторонам и потирал замерзшие уши.

— Нравится косплей? — спросил подросток.

Пушкин обрадовался, что его заметили, и сел рядом.

— А ты крещеный? — спросил Пушкин.

—Да, — ответил подросток. — Но мы атеисты.

— А может, пойдем ко мне домой? — спросил Пушкин с дрожью в голосе.

Подросток привязал пекинеса к елке и сказал:

— Пошли.

Он затащил Пушкина в самую глушь елового парка, но Пушкин объяснил, что это непременно нужно сделать дома, иначе ему не позволяет его вера.

— Жри что дают, — обиделся подросток, но делать было нечего, пришлось отвязать пекинеса и тащиться к Пушкину домой.

Очень долго Пушкин с подростком ехали по городу, а потом еще дольше шли пешком, пока не оказались у недостроенного дома на краю замерзшего озера.

Как только молодые люди вошли в дом, Пушкин накинул ременную петлю на шею подростка и повел его на кухню. В кухне было очень грязно, а на неструганных половицах у раковины был постелен кусок линолеума, чтобы пол не сгнил.

В раковине лежала гора грязной посуды, а на столе, забрызганном краской, стояли синяя мисочка с мукой и кувшинчик воды.

Пушкин включил электродуховку и поставил регулятор на 220 градусов.

— Все необходимо делать очень быстро, — сказал он подростку. — Мне нужна твоя кровь и восемнадцать минут на ее приготовление. Иначе все закиснет.

Подросток уколол палец вилкой и сказал:

— Соси.

Пушкин поставил таймер на восемнадцать минут, выдавил каплю крови в мисочку, налил туда воды, замесил тесто и наделал из него шариков. Он очень быстро раскатывал из шариков тонкие лепешки, накалывал их вилочкой, вешал в духовку на шампур, вынимал и метал на стол.

— Ты больной извращенец, — сообщил подросток.

— Ни с места, жид! — раздался грубый голос. — Отпусти христианского младенца!

Неструганные половицы скрипели и прогибались под славянскими башмаками. В руке славянина темнел монтажный пистолет.

Противно зазвенел таймер.

— Ты застал меня с поличным, — пропищал Пушкин и выключил духовку.

— На этот раз не уйдешь! — пробасил парень с косичкой на подбородке. — Жиды всегда отрицают, что их маца замешана на крови христианских младенцев. Но я видел все своими глазами и записал на видео. Что, нечем крыть?

— Христианские младенцы сами рады отдавать кровь на благо мацы, — оправдывался Пушкин.

— Молчать, жидовская мразь! — пробасил парень с косичкой на подбородке и схватил Пушкина за локоны.

— Ну вас на хуй, извращенцы, — сказал подросток и ушел.

А потом вернулся из туалета и долго смотрел, как парень наказывает жида. Не зря же он тащился через весь город.

— Хоть видео дайте, я на ютубе повешу, — попросил подросток, когда они закончили.

Но жидоборец выгнал подростка вместе с пекинесом.

Потом парень с косичкой на подбородке достал из холодильника половинку цыпленка-гриль и нарубил курятину, а жид нарезал огурцы, помидоры и лук. Парень с косичкой на подбородке выдавил в миску остатки майонеза, натер туда дольку чеснока, насыпал красного перца, шафрана и зиры. Жид влил в мисочку остатки кефира и чуть-чуть посолил соус.

Парень с косичкой на подбородке клал начинку на мацу, а жид поливал начинку соусом, сворачивал мацу в конвертики и укладывал их на блюдо. На пластиковом подоконнике закипал чайник.

— Неси в зало, — скомандовал парень с косичкой на подбородке. Жид покорно понес мацу в гостиную с криво приляпанным утеплителем на стенах. Он поставил блюдо на хромой стол с фрагментом книжки Климова под ножкой и включил ноутбук.

В дверном проеме без двери появился парень с косичкой на подбородке. Он принес чай в двух алюминиевых кружках.

— Ну, что там пишут в ваших сраных интернетах? — спросил парень с косичкой на подбородке, кусая мацу.

— Все то же, — посетовал жид. — Эти сраные хомячки не верят, что евреи месят тесто для мацы на крови христианских дитенышей.

— Но мы-то знаем! — пылко ответил парень с косичкой. — Не грусти, товарищ Изя. Мы на них клали вот такой болт!

Так обедали славянский активист Лютобор и его враг Ицхак Фишман в городе Асгардъ Ирийский.

Проклятый консумеризм

 

Утром пятого декабря по лесной дороге шли двое местных, освещая мобильниками путь. На обочине автострады они сняли лыжи и прислонили их к сугробу, по форме напоминавшему классику Волжского автомобильного завода.

Изя махал проезжающим машинам, а Руслан читал Тацита под фонарем.

— Я тебе говорил, надо было напиздить на стоянке, — белеющими губами ругал его Изя.

— Славяне бензин не сливают, — отвечал Руслан. — Славяне — крепкая и здоровая нация, приучены к низким температурам и долгим походам. Не то что вы, жиды.

— Да мы, сука, весь мир обошли, — Изя похлопал лыжными перчатками и заплясал вокруг «копейки».

— Не обошли, а захватили. Вы как туберкулезная палочка. Если припретесь, хрен выведешь. Что, нечем крыть?

Снежинки падали на электронную книгу, сиреневое небо понемногу светлело, и весь пейзаж был наполнен патриархальным славянским духом.

— Заметил, как легко дышится воздухом свободы? — спросил Руслан.

Изя не ответил, потому что у него был заложен нос.

На позапрошлой неделе заезжал Велеслав Эрикович и вручил врагам две повестки из военкомата. Враги прошли медицинское обследование и были признаны негодными к военной службе. Руслану подтвердили диагноз «Острое полиморфное психотическое расстройство с симптомами шизофрении», а у Ицхака нашли нейродермит.

— Могли бы не поступать в этот ебучий универ с его ебучей военной кафедрой, — сказал Руслан. — И не пришлось бы пилить за столько километров. Все равно там гонят шнягу.

— Заткнись, — попросил Ицхак. — Из-за тебя на выборы не попали.

У врагов были большие планы на четвертое декабря. Руслан собирался насрать в один бюллетень и подтереться другим, а Ицхак — поставить галочку за ЕР.

На дороге показался грузовик. Враги заорали и замахали руками. Грузовик остановился, Изя запрыгнул в кабину, и Руслан полез за ним. Раздался негромкий треск.

— Пиздец, — прошептал Руслан.

— Чо пиздец? — спросил Изя.

— Увидишь.

Грузовик остановился в промзоне, Руслан спрыгнул, мелькнули клетчатые трусы. Весь зад его джинсов был оторван по линии карманов.

Изя снял пуховый лапсердак и надел бомбер Руслана. Из-под бомбера свисали полы пушкинского сюртука и концы бельевой веревки.

— Все равно холодно, — пожаловался Руслан. — И на семинар я не пойду. Один хуй Тацита не дочитал, хоть он и сраная подделка.

Враги добежали до «Ашана», взяли для виду тележку и помчались в отдел кулинарии. Они долго обсуждали салаты и правила кошрута, набрали продуктов рублей на пятьсот и съели их за штабелем зимних шин.

— Теперь за штанами, — Изя рыгнул.

Руслан допил теплую кока-колу, одернул пуховый лапсердак и покатил тележку в одежный отдел.

Джинсы горами лежали на стеллажах и висели на крутящихся вешалках. Две задерганные таджички доставали из упаковки новые и пихали на полки.

Руслан взял самые дешевые, из Узбекистана. Примерил в кабинке, джинсы сидели как влитые.

— Берем, — сказал он.

В кабинку протиснулся Изя со стопкой джинсов подороже, сшитых в Китае. В зубах он нес носки.

— Ну, долго ты там? Еще пищалку надо отковырять. — Руслан пытался зацепить пищалку за край металлического лотка с носками.

Изя вышел из кабинки. Походка еврея была странной, как будто он перенес травму колена.

Руслан потащил его в соседний отдел.

— Один пацан в Москве купил пальто, а пищалку ему не сняли, — рассказывал Руслан. — Он и дверным магнитом ее ебошил, и хард расковырял, чтобы сраный магнитик достать, ничего не помогало. Тогда пацан взял обычную отвертку и…

Китайская отвертка сломалась в руках Руслана.

Руслан взял китайский молоток и врезал по пищалке. Пищалка никуда не делась, а молоток слетел с рукоятки.

— Там могут быть чернила, — сказала тетка в лисьей шубе. — Я недавно слямзила кофточку в бутике, стала отковыривать, а там чернила. Весь ковер мне обгадили, пришлось выкинуть. Так обидно!

— Переключи дрель в ударный режим, — посоветовал бородатый мужик в кожаной куртке.

— Вот видишь, русский народ против навязанного Западом консумеризма, — сказал Руслан Изе. — Даже добропорядочные граждане вынуждены бороться с системой.

— Так их, козлов, — поддержала девушка в конопляной юбке и вышитой дубленке. Она макала суши в соевый соус и ела, наблюдая, как Руслан борется с системой потребления. — Так их, давно пора!

— Да, напихают чернил в свои сволочные пищалки, и думают, что нас это остановит, — горячилась тетенька. — Но пусть не думают, что можно впарить кофточки по три юаня за три тыщи. Не выйдет!

— Не выйдет, — Руслан вытер джинсами пот со лба и скинул пуховый лапсердак. На лбу осталась синяя полоса.

— Еще и линяют, — заметила старушка с котлетой по-киевски. — Как не стыдно обманывать народ!

— Потребление поддерживает экономику, — пытался возразить Ицхак.

— Чью экономику? Экономику Китая? — спросил пожилой еврей.

— Не важно, черный кот или белый, лишь бы он хорошо ловил мышей, — ответил Изя. — Мы должны делать свой посильный вклад в мировую экономику и стремиться к интеграции. Пусть будут товары со всего света, пусть цветут все цветы.

— Значит, Китай для вас уже весь свет? — спросил пожилой еврей.

— За Китаем будущее, — ответил Изя.

— За Китаем и Израилем, — прокряхтел Руслан. — Жидо-китайский гиперпиздец!

Парень в сером бомбере принес моток шпагата из стекловолокна. Он помог Руслану обвязать половинки бипера с двух сторон, отмотал шпагат с большим запасом и сделал петли.

Изя встал за тетенькой в лисьей шубе, парень в бомбере — за Изей, девушка с суши — за парнем в сером бомбере, пожилой еврей — за девушкой в суши, старушка с куриной котлетой — за пожилым евреем.

С другой стороны встали Руслан, мужчина в кожаной куртке и четверо таджиков.

Подросток в розовых джинсах отошел на десять шагов и включил камеру смартфона.

Борцы с консумеризмом взялись за шпагат.

— Поехали! — скомандовала тетка в лисьей шубе.

— Эх, дубииинушка, ухнем! — затянул густым басом пожилой еврей. — Эх, зеленая, сама пойдет, подернем, подернем, да ухнем!

Пищалка не сдавалась.

Подошел охранник и встал за старушкой с куриной котлетой. Пищалка испугалась и развалилась. Тетка в лисьей шубе упала на Изю, Изя — на парня в бомбере, девушка с суши — на пожилого еврея, пожилой еврей — на куриную котлету, а старушка убежала.

Руслан сбросил рваные джинсы и натянул новые.

— Пойдем? — предложил охранник.

— Никуда он не пойдет! — возразила девушка, дожевывая суши. — Это актуальное искусство, а парень — из группы «Война».

— Не слышал, — сказал охранник. — Значит, хуевая группа. Пусть сочинят пиздатую песню и заколотят бабла, а не биперы сдирают.

— Вы пожалеете о своих словах, когда увидите ролик на ютубе, — сказал подросток в розовых джинсах. — Из-за вас наш город будут считать быдлячьей деревней.

— Это почему? — спросил охранник.

— Это как в анекдоте, — объяснила девушка, допивая соевый соус. – Поручик Ржевский думает: «А не насрать ли мне в рояль?» Потом вздыхает и говорит: «Провинция-с, не поймут».

— Короче, группа война, пошли, разберемся, — охранник ухватил Руслана за локоть и потащил через весь гипермаркет.

Руслана втолкнули в тесную комнатку, где уже сидели три таджика и старушка с шоколадными сырками.

— Хочешь? — старушка показала Руслану сырок.

Руслан помотал головой.

Старушка протянула сырки таджикам, и те замахали руками.

— Надо уничтожить все вещдоки, — строго сказала старушка. — Есть сырки — это вам не мешки на стройке ворочать.

Таджики, давясь, проглотили по два сырка, Руслан съел четыре. Весь пол был усеян обертками.

— На, запей, — старушка достала из сумочки бутылку минеральной воды и протянула Руслану.

— Ну, что будем с вами делать? — В каморку вошел начальник охраны.

— Отпустите его, — попросил Изя. — Это мой друг. У него справка из психушки.

— Я жидам не друг! — крикнул Руслан. — Чо ты меня психом выставляешь, думаешь, одни жиды нормальные, а все остальные — говно?

— Вот справка, вот! — Изя достал бумажку из кармана Руслановой куртки и протянул начальнику охраны. — Подержите этого дебила подольше, может, вылечится.

— Я тя щас вылечу, пархатый! — Руслан выбежал из каморки и зарядил Изе в челюсть.

Изя упал.

— Вали отсюда, психованный, — начальник охраны вцепился в ворот пуховика и выволок актуального художника из «Ашана».

— Зайдем в макдачную, — сказал Изя.

— А откуда бабло?

— Мне жарко, — объяснил Изя.

Руслан не понимал, чего хочет враг, но следовал за ним. Походка Изи с каждым шагом становилась все более странной. Они протопали мимо длинной очереди женщин и скрылись в мужском туалете.

Изя запустил руку под свитер и вынул цыпленка гриль, упаковку томатов «черри», пакет огурцов, пакет муки и пакетик майонеза «Ряба». Все это он расставил рядом с умывальником и переложил в пакеты из «Меги».

— Снимай, — скомандовал Изя. — Не могу терпеть!

Тощий парень у писсуара скосил глаза в их сторону.

Изя расстегнул ширинку и потащил штаны вниз. Штаны не поддавались, Руслан тянул изо всех сил. Под первыми джинсами оказались вторые, третьи и четвертые, а под четвертыми — две пары теплых кальсон.

Изя ухватился за край умывальника и разминал затекшие ноги с рисунком от швов.

— Ну ты пархатый, — восхитился Руслан. — И че, не звенело?

— Так я без пищалок брал, — ответил Изя. — Ты же видел, там новая партия.

— А нахуй мы бипер ковыряли? Могли бы так взять.

— Потому что евреи умные, — объяснил Ицхак. — А гои должны работать.

Артхаус

 

Изя и Руслан были не единственными мужчинами на своем курсе. На консультациях перед экзаменами объявился третий. Его волосы стояли дыбом, а на лице синела трехдневная щетина. Он барабанил ногтями по парте, слушал минут десять и выбегал в коридор.

Оставалась одна консультация. Неизвестный студент явился снова, сел на первую парту и уставился неподвижными зрачками на преподавателя античной литературы.

Изя предположил, что небритый страдает психическим заболеванием. Его вояжи за дверь — это фуга, то есть один из видов амбулаторного автоматизма. А его взгляд — типичный взгляд шизофреника.

— Для вас, жидов, любой борец с системой — сумасшедший, —оскорбился Руслан. — Но время карательной психиатрии прошло! В современном мире нет места для жидов и коммуняк. Этот парень просто не может слушать бред наших преподов. Он громко хлопает дверью, отсекая поток вранья.

— Ну и пошел нахуй, дружи со своим борцом, — шепнул Изя.

— И пойду, — ответил Руслан.

— Я вам не мешаю? — спросил преподаватель античной литературы.

— Вы не мешаете, — ответил за Руслана небритый. — Вы помогаете людям бесцельно тратить годы своей жизни,— Вот вы живёте... даже не думая о том, что вы раб своей природы… и у вас нет мнения... ваше мнение сформировано системой... а вы тут что-то говорите… не понимая сути того, что делаете. Вы идете по пути потребления готовых истин, а я иду по пути развития Души… вот куда я иду!

Небритый разодрал на себе рубашку, швырнул клочья в лицо педагогу и выбежал из аудитории. Руслан порвал футболку с коловратом и последовал за ним.

Небритый бежал очень быстро, снег с песком летел из-под его ног и шлепался на новые джинсы Руслана. Небритый сшибал людей и собак, ломал кусты и пахал сугробы. Казалось, парень не замечал ничего перед собой, его глаза чернели и метали искры как угли Преисподней. Он врезался в памятник Достоевскому и сполз по шершавому пьедесталу.

— Не ушибся? — спросил Руслан, отдирая замерзшую соплю, длинную, как у биатлониста.

— А ты кто такой? — спросил небритый. — Видел мой фильм «Раскол»?

— Говорю тебе, он кино снимает, — рассказывал Руслан.

Изя упрямо разглядывал елки и фонарные столбы за окном.

— Он и тебя пригласил сниматься.

— Я не снимаюсь в любительской параше, — тоном Дирка Богарда произнес Изя. — Кино бывает только профессиональным. Все остальное —ванучее видео.

— Изя Иерахмиэльевич, ты меня огорчаешь. Я тебе покажу его предыдущую работу, и ты поймешь: это настоящее кино. Твое сознание ограничено пейсами. Кто не Фассбиндер — тот говно, кто не жид, тот кина не снимает.

Короткометражка небритого была пропитана глубоким смыслом. Десять секунд на экране висела надпись «студия Любомудръ представляетъ» Половину ролика занимала красивая готичная заставка с названием фильма. Оно то возникало, то рассеивалось на атомы, то плавилось и стекало каплями по экрану, то парило в небе. Действие занимало полторы минуты. Два парня сидели на фонтане и странно смотрели друг на друга. Немного подумав, они сыграли в ладушки. Потом один влез на дерево, а другой спустился в подземный переход. С неба по веревочной лестнице слезла толстозадая девушка и показала куриное яйцо. Мелькнул большой палец оператора, и на экране повисла огненная надпись the rjytw.

— Символизм в чистом виде, — хвастался Руслан. — Попробуй допетрить, что он имел в виду.

— Охотно, — ответил Изя. — Два дебила хлопают друг друга по рукам, потом один лезет на дерево, а второй спускается в подземный переход. Появляется девка с большой жеппой и показывает яйцо.

— Узко мыслишь, — Руслан поставил на повтор. — Вот эти два поца — олицетворение двух жизненных начал: творческого поиска и потребления. Один уходит искать истины на небесах, а второй погрязает в быте. Яйцо — символ зарождающейся жизни, а толстозадая чикса — олицетворение природы. Ну, типа Венеры неолита.

— А что олицетворяет заставка? — спросил Изя. — Она как бы говорит нам, что миром заправляет Майкрософт и сын его Виндовс Мувимейкер?

Руслан загадочно промолчал.

 

Небритый лежал на заднем сидении «копейки», а его ноги обдувал ледяной ветер из окна. Режиссер объяснил, что так ему лучше думается.

Он рассказывал про свое участие в нижегородском фестивале любительского кино. Кира Муратова отметила юный талант и хлопотала о том, чтобы парню выделили грант. Как режиссер она — полный ноль и совсем не шарит в теме, но Митя согласился принять пятьдесят тысяч.

— А от них что-нибудь осталось? — осторожно спросил Изя.

— Конечно! Я ем только в «Ленте», — начал оправдываться режиссер. — Но, понимаешь, современный мир так устроен, что приходится делать уступки потреблядям. Вы-то нормальные пацаны, все ништяк. Мы снимем гениальный фильм. Это будет шедевр, я отвечаю!

— Деньги вперед, — ответил Изя. — Аренда съемочной площадки и все такое.

Небритый был в восторге от Изиной дачки:

— Хочу снять все одним длинным планом. Будет не сраная кэмэшка, а полный метр.

Он бродил вокруг бывшего коровника, становился на колени перед идолами и снимал их суровые лица на маленький цифровик. Еще минут двадцать небритый шлялся с кэноном по лесу и ползал по льду.

Изя вышел на крыльцо в пушкинском наряде. Метель играла пейсами и рвала с головы боливар. В левой руке Изи был монтажный пистолет.

У крыльца стоял Руслан в ритуальной поддевке и грозил Изе дубиной.

— Я потом сделаю в замедленной съемке, как гвозди вылетают, — крикнул небритый. — Будет круто!

Небритый приблизился к идолу и снял крупным планом дюбели в деревянном животе.

— А теперь ты спускайся к нему, — командовал небритый. — Делай загадочное лицо. Так, так, хорошо. Теперь вы понимаете, что между вами больше общего, чем различий. Культура Востока была выше культуры Запада, но сейчас они на равных. Мировая интеграция побеждает. Сейчас вы обнимете друг друга и сольетесь в пятиминутном поцелуе.

— Пошел на хуй, — ответили враги. — Мы за штуку в проститутки не нанимались.

— Это философское кино, а не вонючий Голливуд, — обиделся небритый. — Ладно, устроим мозговой штурм.

Через час Изя вынес из дому большой моток кабеля и болгарку. Руслан выпилил квадратный метр льда и унес болгарку. Изя притащил несколько одеял и бутылку коньяка. Небритый встал так, чтобы одеяла и бутылка не попали в кадр.

— Ну, с Богом! — выдохнул небритый.

Изя и Руслан сорвали с себя одежду и прыгнули в прорубь. Дикий вопль прокатился по полю и взволновал верхушки кедров.

Враги вырывали друг у друга бутылку. Небритый орал, чтобы они выкинули бухло и не поганили кадр.

 

Прошли сутки. Поле превратилось в огромную автостоянку, под окнами топтались христиане в дубленках и пуховиках. Над озером то и дело раздавался мужской крик.

Руслан лежал в гостиной, держа под мышкой термометр.

— А ты-то чего полез? — ругалась по телефону мать. — И так весь в соплях.

— Это я в кино снимался, — как бы невзначай похвастался Руслан. — Такое экспериментальное кино, называется артхаус. Поедет на фестиваль в Нижний Новгород.

Еврей сидел у стола рядом с прорубью, наливал православным гоям водку и принимал деньги. Из окна было видно, как небритый парень подбежал к столу и опрокинул бутылки. Его лицо кривилось, как будто он говорил что-то неприятное. Потом небритый заехал Изе кулаком по пейсам.

Руслан вскочил, отбросив плед.

Двое голых по пояс парней ухватили небритого и потащили прочь от священной проруби. Из их ртов вылетал пар, а золотые крестики сверкали на солнце.

Руслан понял, что у режиссера возникли концептуальные разногласия с ведущим актером и владельцем съемочной площадки. Возможно, режиссер посчитал, что мог снимать бесплатно.

Через неделю на сайте «торрентс ру» появился фильм Дмитрия Дьякова «Освобождение».

В этой остросоциальной, философской и символической картине была показана простая история двух геев, которые освобождаются от греха через принятие Христа и ритуальное омовение в иордани. По крайней мере, так гласила аннотация.

Любители артхауса приняли картину в целом сдержанно. Кино получило противоречивые оценки, а значит, было актуальным и неоднозначным. Многие хвалили задницу Изи, многие писали, что тоже непрочь выпить с освобожденными актерами.

Враги прочли аннотацию и решили, что в универе Дьякову лучше не появляться.

И действительно, небритый исчез до конца семестра. То ли он уехал на фестиваль, то ли работал над новой символической картиной. Когда идешь по пути развития Души, на лекции ходить не обязательно.

Велесова среча

 

Изя сдал сессию на «отлично», потому что он еврей. Жидам ничего не стоит поставить сородичу пятерку.

Руслану продлили сессию. Введение в языкознание ему удалось сдать на три. Он мог сказать, что латынь — дешевая папская подделка, но удержался в последний момент. Фольклорист едва не вступил в жидовский клуб, когда в десятый раз услышал о Велесовой книге. Историк отказался принимать экзамен у человека со справкой из ПНД. Преподаватель античной литературы был тайным жидом и пидорасом. Последний экзамен пришлось сдавать перед комиссией, которая состояла из декана, заместителя декана и латентного жида.

Руслан вернулся из города злой и голодный. Изя сидел на кухне с ноутбуком, а в раковине плесневела посуда.

— Пожрать привез? — спросил Изя.

— Иди на хуй, — ответил Руслан и попытался дать еврею по морде.

— Отвянь с глупостями, — сказал еврей. — Толку от тебя как от китайского гондона.

 

Руслан открыл кран в ванной и молчал целых десять минут.

— Можешь порезать вены, — сказал Изя. — У шизиков будущего нет.

— Я в курсе, что жиды ненавидят русских, — ответил Руслан.

— Я не ненавижу русских, — ответил Изя. — Мне на них просто насрать.

— Конечно, насрать. Воруй, убивай! Эксплуатируй, унижай!

 

Ответа не было. Руслан вылез из ванны, надел халат и прокрался на кухню. Изя смотрел порно с Сильвией Сейнт.

— Слышь, Изя Иерахмиэльевич… Меня все-таки отчисляют…

— Меня зовут Василий Валентинович, — ответил Изя. — И я хочу смотреть кино один, а не всем колхозом.

Руслан начал мыть посуду. Это было тревожным знаком. В доме на берегу озера посуду мыли только по субботам, когда мама Изи привозила суп в трехлитровой банке.

 

Когда была помыта последняя вилка, Изя выключил Сильвию Сейнт и включил фильм про страшную бабу, которая долго красилась перед зеркалом, говоря какую-то чушь своей сестре. Когда баба докрасилась и надела парик, Руслан спросил:

— Это чо за шняга?

— Это не шняга, а великий немецкий режиссер Райнер Вернер Фассбиндер, — ответил Изя.

— Славянское быдло не поймет великих жидов, — съязвил Руслан. — Чтобы дорасти до их творений, надо ходить на каблуках.

Изя молча смотрел про бабу, которая красится перед зеркалом. Баба выпивала с актрисой по имени Ханна Шигулла.

— Они лесбиянки, штоле? — спросил Руслан. — Ну, как наша Ксюха, только лучше.

Изя не отвечал.

Тогда Руслан собрал мусор и сложил его в печь. Но Изя не обращал на него никакого внимания.

Руслан отправился в гостиную, насыпал в таз сухой штукатурки и развел ее водой. Он отштукатурил две стены, но Изя на них даже не взглянул. Теперь он смотрел про нацистскую певичку, у которой любовник еврей.

Руслан достал из рюкзака бутылку кабардинской водки и выпил половину, а остальное поставил перед своим врагом. Еврей даже не повернул головы.

Тогда Руслан достал из рюкзака продукты и положил их в холодильник, но Изя продолжал смотреть фильмы еврейского педика.

— Я когда из «Меги» выходил, у них опять зазвенело, — сказал Руслан. — Эти козлы меня два часа продержали, так еще и рожу сфоткали.

— Ты мешаешь мне смотреть, — ответил Изя.

— Но дважды снаряд в одно место не попадает. Я потопал обратно и взял еще больше. Нехуйово, да? А в отделе диетических продуктов я нашел вот это! — Руслан открыл передний клапан рюкзака и вытащил небольшую квадратную упаковку. — Угадай, что там такое.

— Мне не интересно, — сказал Изя.

— Это маца. Настоящая маца.

— Мне надоели детсадовские игры. — Изя выключил ноутбук и отправился спать.

 

Когда Изя открыл глаза, было совсем светло. В дверном проеме кухни появилась дверь. Руслан собирал рюкзак в гостиной.

— Я ухожу к папе, — объявил Руслан.

— Ааа… — Изя побрел к холодильнику. На нижней полке лежала квадратная упаковка с горелыми хлебцами. Хлебцы были очень тонкими и ломались в руках. Изя попробовал один и выплюнул в раковину. — Что это за шняга? — спросил он.

— Не важно, — ответил Руслан. — Я взял твои конспекты, через неделю отдам.

Изя понял, что играм конец.

— А как же Велесова книга? Зачем тебе конспект?

— По-твоему, я дебил? — Руслан застегнул рюкзак и повесил его на плечо. Хлопнула стальная дверь.

Изя вернулся на кухню и включил ноутбук.

Из леса донеслось негромкое пение. Изя бросился к окну и поспешил одеться.

К дому приближалась процессия из мужиков в тулупах и некрасивых теток с рогатыми киками на голове.

Изя вспотевшей рукой взял мобильный телефон. В стальной двери повернулся ключ.

— Это еврейский погром? — спросил Изя.

— Хуже, — ответил Руслан. — Ты со своим батей осквернил наш древний коровник.

Процессия приближалась к дому, колотя в бубны и выкрикивая непонятные слова. Самые рослые и сильные мужики несли два толстых березовых ствола, березовую жердь и веревку.

— Руся, я боюсь, — сказал Ицхак.

Он убежал в туалет, и оттуда был слышен его взволнованный голос:

— Папа, какого хера ты купил это индейское кладбище?

Папа обещал приехать с друзьями из прокуратуры.

— Пока ты там возишься, меня повесят. — Изя нажал на «отбой».

Мужики под окном сложили костер.

— Пусть русские молодцы покажут удаль свою и добудут огонь чистый, живой, животворящий! — воскликнул жирный бородатый дядька в дубленке.

Остальные воздели руки к небу, как японские статуэтки.

Мужики положили один ствол вниз, на него поставили жердь, а второй ствол расположили сверху. К жерди привязали веревку и принялись вертеть ее туда-сюда как первобытные люди. Прошло полчаса.

В стальную дверь постучали.

— Мальчики, у вас не найдется зажигалки для мангала? — спросил Велеслав Эрикович. — Пока они там копаются, мы замерзнем.

Изя спустил воду, надел пуховик и вышел к гостям.

— Я очень извиняюсь, но это частная территория, — сказал он. — И без согласования с владельцем мероприятия проводить нельзя.

— А он прав, — покачал головой славянский жрец.

— Но если вы скинетесь, к примеру, по триста рублей…

— Триста — дорого, — возразила сорокалетняя тетка в очках и красной кике.

Остальные молча топтались на снегу, не чувствуя пальцев.

— А проходите в капище, — предложил Изя.

Славяне побежали в дом, скинули валенки у порога и столпились у радиаторов в гостиной.

— По-моему, триста — в самый раз, — сказала девушка, которая ела суши в «Ашане». Она была одета в дубленку, два свитера и вышитый красными свастиками сарафан.

— Двести пятьдесят, — сказал Изя. — И блин в подарок.

Он набрал в ведро снега и замешал тесто для блинов на талой воде.

Любители древних обычаев разожгли костер под окном и славили Велеса. Они то и дело забегали в дом, хватали горячий блин и кружку чая. Ритуальный первый блин скормили вороне. К полудню у Изи осталось совсем немного муки, пришлось наломать в блендер мацу, потому что она все равно невкусная. Руслан достал с холодильника и ту мацу, на которой Изя тренировался раньше.

— Помнишь? — он показал Изе плесневелый кружок.

— Кровь православного ахтунга, — догадался Изя.

Поле перед домом осветилось ярче — на берегу озера тарахтели четыре джипа. Из них вылезла группа накачанных парней в камуфляже и с беретками на бритых головах.

— Опять эта гопота, — сказала тетка в красной кике. — Славик, гони их к чертовой матери. Допляшетесь до тюряги у своего костра.

Из лесу, ломая ветки, выехал автозак. Парни в камуфляже подбежали к ненавистной машине и попытались ее раскачать.

Руслан сорвал с вешалки «пилот», сбросил уги и начал зашнуровывать армейские ботинки.

— Не пущу! — Камилла Залиевна загородила дверь широкой спиной.

— Я только с ребятами потусуюсь.

На улице затрещал громкоговоритель. Лес осветился синим и красным.

Мирные славяне потихоньку затоптали костер, а тлеющее чучело Марены закопали в сугроб. Камилла Залиевна с помощью еврея затолкала сына в погреб, поставила на люк табуретку и села пить чай. Велеслав Эрикович доказывал Валентину Борисовичу, что означенный обряд не имеет ничего общего с Ку-клукс-кланом.

Несколько парней в камуфляже уехали сами, а других с комфортом доставили до города в автозаке.

— Приезжайте еще, — говорил Изя, принимая славянские деньги. — Будем колядовать и все такое.

 

— Ну? — спросил Изя, когда разъехались гости.

— И не совестно тебе, жиденок, славянский народ обирать, да в подземелье запирать, да кровавому режиму сдавать? — Руслан зарядил ему в солнечное сплетение.

— Я не виноват, что славяне тупые, тупые, тупые! — отвечал Изя, пиная его под коленку.

Асексуалы

 

— Может, она и не придет.

— Она каждый день суши ест, диета такая.

Изя и Руслан сидели за штабелем из пакетов с рисом и пили пиво.

Оттуда хорошо просматривалась кулинария, и стеллаж с наборами для суши тоже был виден, если смотреть в бинокль.

Сверху посыпался кубанский рис.

— Ааа, это вы, — сказала девушка, которая любила суши. — А я вот решила сама приготовить.

Изя глотнул и закашлялся. Девушка стояла над ними с рваным пакетом и молчала.

Руслан попытался поддержать беседу:

— Славяне глистов не едят.

— Сам ты глист, — обиделась девушка. — Морская рыба к нам поступает после шоковой заморозки. А я вообще возьму семгу слабой соли.

— Мороз глистам не помеха, — возразил Руслан. — Море каждый год замерзает, и че, глисты куда-то делись?

— Вообще-то, глисты в речной рыбе, — поддержал девушку Изя. — Если кто-то жрет плавучее говно из Иртыша, у него начнется описторхоз.

— Мои предки оттуда жрали веками! — Руслан вскочил и опрокинул недопитую бутылку. Пиво, пузырясь, потекло под ноги таджички, которая расставляла крупы.

Изя сунул пакет риса под свитер и покатил тележку в овощной отдел. Девушка трудилась у полки «все для суши», затирая штрих-коды пилкой для ногтей.

— Я сразу побольше взяла, чтобы надольше хватило, — объяснила девушка, вынимая наборы из-под резинки лифчика.

Изя на заднем сидении вытаскивал из штанин семгу в нарезке.

— Я же сказала «цельный кусок». Как ее пластовать, если она уже нарезана?

Изя порылся за пазухой и вытащил нарезку из стерляди и копченого осетра.

— Сойдет, — кивнула девушка.

Изя переложил в пакеты из «меги» авокадо, васаби, крабовые палочки, огурцы, сладкий перец, майонез, копченого угря, мидии и прочие необходимые для суши продукты. Сверху он водрузил легально купленный десяток яиц для японского омлета. Это была его единственная уступка проклятому консумеризму.

— А соевый соус? — напряглась девушка.

— Он есть у меня дома, — успокоил Изя.

 

На кухне пыхтела пароварка.

— Ну, доставайте, — сказала девушка.

— Может, он выйдет? — спросил Руслан.

— Так не интересно, — ответил Изя, одетый в трусы и уги.

— А вы друг с другом ни разу не это самое? — Лицо девушки поскучнело. — Вы просто так вместе живете?

— Мы асексуалы, — Руслан заметно разозлился, но понимал, что нужно вести себя культурно. — Ладно, только пусть жид не смотрит, а то у меня не встанет.

Девушка сняла верхний свитер.

Враги сняли уги. Помедлив, они синхронно спустили трусы и уставились в окно. Каждый проклинал себя за то, что пригласил эту девку. Руслан сделал каменное лицо и уставился на снежную шапку деревянного Сварога. Изя разглядывал ворону на ветке рябины. Руслан не утерпел и опустил глаза.

— Изя Иерахмиэльевич, ты меня огорчаешь!

— На себя-то посмотри, — ответил Изя.

— А хуля, у меня маман татарка! Мне всего пять лет было.

— Я бы не согласился.

— Так она сказала, если не обрезать, он до десяти метров дорастет, как садовый шланг. Я же не мог его намотать на палку и так по улице носить?

— Вынужден констатировать, что ты был на редкость тупым ребенком, — сдержанно улыбнулся Изя.

— Вынужден констатировать, что у тебя фимоз и верхней, и нижней головки, — сказал Руслан.

Его член от этих слов обрел истинно славянскую твердость и стал похож на статую Сварога за окном.

— А презервативы взяли? — спросила девушка.

— Разрази тебя Перун! — выругался Изя. — Ты пачку резинок спереть не мог?

— Тебе-то зачем, кожаный гондон? — Вид у Руслана был такой довольный, словно он уже кончил.

— Тогда пошли делать суши, — сказала девушка.

 

Изя освободил тридцать квадратных сантиметров стола и катал роллы, а девушка и Руслан выкидывали чайные пакетики и мыли чашки. Внутри чашек образовался коричневый налет, который с трудом оттирался стиральным порошком.

— Хозяйство, конечно, большое, тут нужна женская рука, — сказал Руслан, почесывая бритый подбородок.

— Если такое большое, сам и дрочи, — девушка бросила чашку и ушла искать тряпку для стола.

— Это правильно, — кивнул Руслан. — Лично я не сторонник добрачных связей.

— Брак — пережиток христианства, — напомнил Изя. — Ваши предки в нелепых платьях умыкали девиц у воды.

— А ты там был? Свечку над ними держал? Откуда ты знаешь, что умыкали?

— Умыкали, — подтвердила девушка. — Еще как умыкали.

— Озеро там, — Руслан ткнул пальцем в окно. — Я в ваших игрищах не участвую.

— Тогда давайте есть суши, — сказала девушка.

Девушка макала роллы в соус и рассказывала, как древние японцы тайком пробирались к женщинам в дом и насиловали их, а после коитуса съедали три рисовых печенюшки.

Руслан накалывал суши на палочку и жарил их над зажигалкой. Он не мог позволить тихоокеанским глистам победить иртышских. Изя запивал каждый ролл водкой и тщательно пережевывал пищу.

Утром девушка уехала домой. Еще два дня Изя и Руслан пекли в духовке суши, смазанные майонезом и посыпанные сыром, потому что так вкуснее.

— А у девок не только глисты, — говорил Изя, читая Википедию. — У них бывают хламидии, уреаплазмы, микоплазмы и эктопия матки. Если хоть одна просочится, потом хрен выведешь.

— Как жиды, только хуже, — соглашался Руслан.

Актуальное искусство

 

Перед первой парой Изя и Руслан забежали в туалет. Они сильно замерзли, потому что в «копейке» не работала печка.

У писсуара уже кто-то стоял. Зад чужака обтягивали камуфляжные штаны, а на бритом затылке синела припухшая пентаграмма, наколотая совсем недавно.

Изя и Руслан еще не встречали сатанистов на факультете. Туалет был их вотчиной, лишь изредка сюда забегал трусливый историк или препод античной литературы. А сатанисты — никогда.

Чужак очень долго возился со штанами, бритая голова была опущена, в руках что-то шуршало, как будто он пересчитывал доллары в трусах. Зажурчала струйка.

— Ты чо, дерзкий? — спросил Изя.

Бритоголовый стряхнул капельку и обернулся.

— Дожили… — сказал Руслан.

Он подвинул Ксюшу и начал мочиться у нее на виду, чтоб скорее ушла.

Ксюша вытащила из штанов странный агрегат и принялась полоскать его под краном.

— В женском всегда очередь, а прогрессивные девушки давно юзают, — оправдывалась Ксюша. — У китаянок еще одноразовые есть.

— Как баба она уже неликвидна, — решил Изя. — Примем в наш клуб?

— А что за клуб? — спросила Ксюша. — В смысле, мужской? Там все писают стоя?

— Примерно, — ответил Руслан.

Ксюша вытерла агрегат носовым платком и убрала в рюкзак с портретом Летова.

 

Жидовский клуб в новом составе собрался у одноэтажной церкви с облезлой колокольней.

— Оксана, — сказала Ксюша.

— Ярославна, — девушка в конопляной юбке пожала протянутую руку.

— Ну, чем займемся? — спросила Ксюша, глядя на ноги новой знакомой.

— Институциональной критикой, — Изя элегантно сплюнул. — Будем глумиться над РПЦ.

— Давно пора! — одобрили девушки.

Они прокрались в здание церкви, облицованное внутри советским голубым кафелем.

— Вон там, — шепнул Руслан. — Доставай дивайс.

Изя, Ксюша и Руслан прицелились.

Старушка-свечница повернула голову, услышав негромкое журчание.

— А я? — нервничала Ярославна со смартфоном в руке.

— Держи! — Ксюша сполоснула агрегат в купели и протянула соратнице.

 

Через минуту в храм потянулись люди с младенцами. Из ризницы выплыли священник и дьякон, оба в прекрасном расположении духа.

Священник не спеша объяснял прихожанам суть обряда.

— Пизди, пизди, — приговаривал Руслан. — Не вечно вам дурить народ.

— Это актуальное искусство, — объясняла Ксюше Ярославна, пристально глядя на экран смартфона и стараясь не дергаться, чтобы не смазать кадр. — Мы боремся с гнетом социальных институций. Ну, как группа «Война».

— Хоть капюшончик накинь! — потная женщина лет сорока поймала Ксюшу за ухо. — Приперлась в мужицких штанах и сапожищах, стыд и срам.

Ксюша прикрыла сатанинский знак маминым шарфом. В притворе она заметила отца с меховым конвертом в руках.

— Бля, это мой братик, — прошептала Ксюша на ухо Изе.

— Там же уреаплазмы, — спохватился еврей.

— А и хер с ним, — решила Ксюша. — Будет знать, как орать, когда я к сессии готовлюсь.

Все четверо наблюдали за обрядом, ощущая легкие угрызения совести. Конечно, они были против гнета РПЦ, но братик не участвовал в еврейских погромах и не истреблял язычество огнем и мечом.

— Не надо! — вскрикнула Ксюша, когда ее братика подняли над оскверненной водой.

Братик громко пукнул и разревелся. Вода подернулась желтой ряской.

— Настоящий борец с системой, — прошептал Руслан. — Респект, уважуха.

Священник растерянно глядел на толпу прихожан с младенцами.

— В принципе, можно ее вылить, — сказал он прихожанам. — Только снова святить придется. Будете ждать?

— Нет, нет! — загудела толпа.

— Ничего, ничего, — лопотала мама Ксюши. — Малыш у нас не заразный.

— А и ладно, — сказал дьякон. — Вода святая, все что хошь освятит.

 

Изя повесил ролик на ютуб и долго возмущался. Зрители в упор не видели институциональной критики, но радовались, что малой так ловко насрал в купель.

А у Руслана появились новые враги. Ксюша распускала руки и цеплялась к каждому слову. Ярославна звонила и говорила гадости, но вяло, без души.

Только Жид силой ненависти мог разжечь священное пламя в груди Славянина и взъярить на подвиги праведный Гой. Ведь старый враг лучше новых двух.

Пора валить из сраной Рашки

 

— Так вот сразу?

— Я уже и билет купил, — ответил Изя. — Папа звонил дяде Мише, у них есть домик для гостей.

— Жиды бегут из страны, поджав хвост, — многозначительно кивнул Руслан. — Грядут большие перемены. Кто-то может не вписаться в общество новой России.

Изя паковал сумки и разбирал счета. Под окнами стояла шеренга славян в камуфляже. Они по очереди брали двуручный меч и рубили березовые жерди.

— Татарин, иди к нам! — звал предводитель славян. — Пора нормативы сдавать!

Руслан самурайским ударом снес полену башку и встал в конец шеренги.

— А чо твой этот ходит как говна наевшись? — спросил парень в сером бомбере. — Пусть наши Веды почитает. Был Фишман — станет Белов.

Руслан и сам еще не осилил Славяно-Арийские Веды. Он стоял на перепутье. Веды не вписывались в теорию академика Фоменко и ставили под сомнение авторитет Велесовой книги.

Славяно-арии выдыхали пар покрасневшими носами. Теперь они по очереди молотили подвешенные на жердях мешки с цементом. Многие уже скинули бомберы и верхние свитера. Предводитель остался в одной футболке с коловратом, намокшие волосы смерзлись и торчали ежиными иглами.

— Всё! — крикнул предводитель.

Славяно-арии похватали куртки и вломились в дом. Они на ходу сбрасывали одежду и лезли в ванную. В гостиной и кухне стоял туман, на диванах валялись мокрые полотенца.

Ярославна разливала чай из самовара.

— Ты меня просто выгоняешь, — говорил вечером Изя. — Я уезжаю не потому, что скоро выборы, а потому что здесь полно быдла. В условиях тотального обыдления масс я ощущаю некоторый дискомфорт.

— Может, им стоит узнать, кто вызвал ментов? — небрежно спросил Руслан. — Скоро мы построим новый мир и новый порядок. Мы будем везде. Тебе придется смириться или пойти на хуй.

— Нихуя вы не построите, — отмахнулся Изя. — Будет третий срок и третий мир.

Руслан ушел курить в туалет, бормоча что-то про партию жуликов и воров. Изя открыл Тору и начал читать третью страницу. Дела с ивритом обстояли плохо. «Там подучу, — решил про себя еврей. — В этом деле главное — погрузиться в языковую среду». С английским у еврея тоже было плоховато, несмотря на три года занятий с репетитором. На зачете он выкрутился, подарив преподавателю бутылку коллекционного бренди.

В Москве Ицхаку должны были сделать обрезание по хасидскому обряду. Пожив у тети Софы и поправив здоровье, он собирался улететь в теплую страну предков, где нет ни снега, ни быдла, ни кровавой гэбни. Руслан оставался жить на дачке Изиного папы с условием, что летом будет ее достраивать и командовать бригадой таджикских ариев. Папа Изи обещал даже заплатить.

Славяно-арии стреляли в поле из пневматики, а в лесу мелькали огоньки фонариков — кто-то занимался ночным ориентированием.

Лесбиянка Ксюша позвонила Изе и пожелала счастливого пути.

 

— Все равно тут нет никаких перспектив, — сказал утром Изя. — Здесь я стану жуликом и вором или сопьюсь как ты.

Руслан с перекошенным лицом заводил «копейку». Машина подскакивала, стартер начинал крутиться, и на этом все кончалось.

— Ладно. — Изя достал из багажника рюкзак, где лежало самое необходимое. — Поеду автостопом, шмотки можешь взять себе.

— Езжай, езжай, — ворчал Руслан, топая через поле по глубокому снегу. — Делай свое сраное обрезание. Оно необходимо жидам, чтобы клеймить своих, как баранов. И отличаться от нормальных людей. Если ни умом, ни статью не вышел, покажи Господу обрезанный штырь.

— Тебе надо — ты и покажи! — выдохнул пар Ицхак. — Заебал своим обрезанным хуем, тупица!

Изя быстро поймал машину на трассе и уехал.

 

Через три часа он сидел в аэропорту и пытался поймать вайфай. Рядом пьяный мужик в свитере ел подпорченную красную икру пластиковой ложкой.

— Хочешь? — спросил пьяный мужик.

Изя закрыл нетбук и отсел, сдерживая рвоту.

— Вот, думал, доктору отдам в НИИ Бурденко, а она завоняла, зарраза, — объяснял мужик. — Ну чо ты как жид на говне?

— Он не жид, он ЕВРЕЙ, — сказал чей-то властный голос.

— Ваще-та, я наполовину русский, — ответил Изя, снова уткнувшись в нетбук.

— Пизди, пизди, пархатый, — Руслан упал в соседнее кресло. — А я тебе шмотки привез.

— Ты таки завел эту срань?

Но Руслан не обиделся за пионера отечественного автопрома.

— Летом заработаю денег, получу права и возьму ё-мобиль, — сказал он. — Как тебе такая идея?

— Мне все равно, — Изя закусил губу. Его нос покраснел и опух как настоящий семитский шнобель.

Скрипучий женский голос объявил, что рейс откладывается.

Пьяный мужик с красной икрой нехорошо закашлял, Изя и Руслан отсели еще дальше и передвинули вещи.

Курносая баба развернула пакет из «Меги», достала булку и принялась кормить чумазого пацаненка. Изя неподвижно смотрел на пакет из «Меги», в его глазах читалась многовековая еврейская скорбь.

— А можешь этот билет сдать, — пошутил Руслан. — И уехать в Еврейскую автономную область. На дальнем Востоке тоже люди живут. Даже артхаус снимают.

Пьяный мужик позади плакал и блевал красной икрой.

 

Изя сунул нетбук в рюкзак и твердым шагом направился к кассам.

— Ты чо, я пошутил! — кричал Руслан.

Изя протянул документы в окошко, и ему отсчитали четыре тысячи.

— Поехали в «Мегу», — сказал еврей. — Один хуй я этот иврит никогда не выучу.

Руслан был сражен благородством еврея и даже позволил заплатить за продукты. Правда, Изя насовал под свитер пять банок красной икры и бекон в нарезке.

— Это не просто икра, — объяснял Изя. — Это символ того, что мы зажрались.

— А бекон?

Изя разорвал упаковку, зажевал полоску сырого бекона и запил его кока-колой.

 

«А сало русское едят», — говорил потом Руслан.

— Срал я на твое сало, — отвечал Ицхак. — Мне тебя, дурака, жалко. Россия без евреев пропадет.

Прочно стоит на земле город Асгардъ Ирийский, пока славянин строит дом, а еврей смотрит артхаус.

 

 



проголосовавшие

Иоанна фон Ингельхайм
Иоанна
Hron_
Hron_
Елевзад
Елевзад

Для добавления камента зарегистрируйтесь!

всего выбрано: 22
вы видите 7 ...22 (2 страниц)
в прошлое


комментарии к тексту:

всего выбрано: 22
вы видите 7 ...22 (2 страниц)
в прошлое


Сейчас на сайте
Пользователи — 0

Имя — был минут назад

Бомжи — 0

Неделя автора - факир

Ж и Д
Ключик Жизни
Пишет слово. Пишет два.

День автора - Владд

Театр
Геррантокоб
Чойбалсан
Ваш сквот:

Последняя публикация: 16.12.16
Ваши галки:


Реклама:



Новости

Сайта

презентация "СО"

4 октября 19.30 в книжном магазине Все Свободны встреча с автором и презентация нового романа Упыря Лихого «Славянские отаку». Модератор встречи — издатель и писатель Вадим Левенталь. https://www.fa... читать далее
30.09.18

Posted by Упырь Лихой

17.03.16 Надо что-то делать с
16.10.12 Актуальное искусство
Литературы

Непопулярные животны

Скоро в продаже книга с рисунками нашего коллеги. Узнать, кто автор этих охуенных рисунков: https://gorodets.ru/knigi/khudozhestvennaya-literatura/nepopulyarnye-zhivotnye/#s_flip_book/... читать далее
19.06.21

Posted by Упырь Лихой

19.06.21 Непопулярные животны
19.06.21 "Непопулярные живот

От графомании не умирают! Больше мяса в новом году! Сочней пишите!

Фуко Мишель


Реклама:


Статистика сайта Страница сгенерирована
за 0.029474 секунд