Литература

ДЕНЬ I "ХЕР". ЛЁХА СКОТ. ПОЛОЖЕНЕЦ (продолжение).

"Меток?.. нет... востёр народ наш... умеют же... погонялы давать на селе!" - Бигимот не лез в голову цитатой, но выглядел реально БЕГЕМОТОМ. Больше того - бегемотом из "НУ, ПОГОДИ!".

Издали двуметровый исполин более всего походил на грушу. Необъятный живот подпирали слоновьи обрубки ног. На задутых боксёрках кистей синели тюремные партаки. Лоб плавно перетекал в затылок, а под мощными надбровками прятались питбульи глазки. В дополнение лицу - огромные бублы ноздрей венчали поистине гиппопотамскую челюсть. Чудовище, явив на трапеции затылка православный (овитый колючкой со свастикой во каждой главе) крест, встало скверу, плечистой в жопе, спиной.

"У, бля, скотоложство..." - Лёха мучительно вспоминал все свои косяки. Жизнь побежала перед его глазами на быстрой перемотке.

- Ты чоль, Скота сын? - голос чудовища оказался под стать внешности - подобно камнепаду, невнятный рокот баса, сменялся глухими боксерскими сериями: От-души-душевно! - Бига протянул свою великанскую колатуху. "Фу, бля... Абу - мудак..." - выдохнул Лёха.

- Уважаемый Человек был, пахан твой! Сам-то, чем дышишь? Масквичок.

- С таганскими работаю - подключился Бес Легенды: С Полозом, слыхал?

- Яснболт.

- Ну, вот... - окончательно взял себя в руки Скотов.

- Вона, мудилу видишь - Бигимот указал на беззубого доходягу: это Табак, если че - обращайся.

"Через секретаря, понял" - Спасибо если че...

Во-церквИ замелькал знакомый хромоногий силуэт.

- Оппа! Нормальный-Ход! Подь, сюды-сюды... - отвлекся гигант: Лан давай масквичок потом. Спасибо скажешь. Вечером подруливай.

Лёха, в желании побыстрей свалить, налетел на Вовку. Тот плюнув взглядом прошипел что-то обидное. "Пошел ты на хуй!" - промолчал Лёха.

Несмотря на октябрь было тепло. Ветер пах ржавчиной и пылью. Максимка сгонял за Балтикой и они расположились в сквере. На том конце почти голой аллеи, Бигимот грузил ВованА. "...С другой стороны..." - продолжил внутренний диалог Леха: "...Какие ценности может дать эта, унавоженная самобытным укладом, почва?..". Бига, нависая тушей, крутил пальцы характерно водил ногтем по шее и стучал пО-лбу козой.

"...Даст ли она возможность культуре в целом вырваться из урбанистической ловушки быдлостиля?.." - задавал себе, не простые вопросы Скотов.

Нормальный-Ход же, подобно шавке не гнулся под голиафом, дерзко жестикулируя, прыгал с Табаком выставив кулаки на-цирковой манер. "...А почему, собственно ценности не могут быть привнесенными? - вмешался Бес Компромисса. " И правда, а почему? Герой из другого мира с высокими мировоззренческими идеалами, этакий СВЕРЧЕЛОВЕК. Жук в муравейнике. Баян, конечно, но героика в принципе архетипична и подразумевает преемственность..."

- Ебать ты чорт закатай вату тя под нары! - метал слова Бигимот. Лёха зевнул: "..Пиздец богомольцу". Нормальный Ход, отшугивая по-петушиному набегающего Табака, укрылся в церкви. " Гомер Симпсон в-натуре с отцом Лав-джоем! Убежища! Убежища! Тьфублять цирк, сельский..." - подытожил увиденное Лёха.

- А, что им надо-то?

- Да хуй знает - отмахнулся Абу.

- А, что вечером?

Макс потер беспокойные руки: Туса!

Солнце неуклонно катилось на запад, и его можно было понять. Алёхой опять начала овладевать тоска. Вены, в точках былых соприкосновений с мертвым хладом, заныли. Их просящим воем подхватил коллеги с ног. Сидеть на жопе стало практически не возможно. Но Лёха уверенно игнорировал пятую колонну предателей. Причиной тому была стойкая уверенность, что он и есть носитель тех светлых идей и ценностей, что взорвут устои этого архаичного болота. Он и есть, тот скорый в заступлении и крепкий в помощи Герой, что возложит на себя Миссию и поведет народ. А если надо вырвет себе ради людей Яйца. Но вмазаться все равно хотелось.

ДЕНЬ II "УМЪ". ВОВКА НОРМАЛЬНЫЙ ХОД. ПРОБУЖДЕНИЕ 2.

Не по-октябрьски настойчивое солнце лезло под спящие веки, искрясь пылью создавало дискомфорт в носу. Вова отогнав его чихнул и проснулся. Пробуждение, менее болезненное чем первое, но от того более мучительное в моральном плане, обрушилось на него угрызениями отборной совести. Невидимое в проеме солнце стояло в диапазоне часа-двух, ходики в виде мики-мауса без маленькой стрелки, укоризненно резонировали в тиши сторожки. Было отчаянно стыдно.

- Сын облекся не только телом, но и бессмертной душой. Ибо уничтожил не только смерть тела, но и смерть души, то есть грех... - окончательно пробудил донесшийся со двора, мучительно знакомый, голос: ...в этом сотериологическое значение Боговоплощения. Вопрос в вышей степени концептуальный...

"Господи, да кто же это?" Голос был настолько знакомым, что казалось Вова помнит черты говорящего.

- Так, что братец давай не монофизитствуй. А то, ишь, развел до-холкидонику...

- Вам, всякоже, видней...- басовито вторгся второй: ...Владыко.

"Вла..? Фига..?!" - задохнулся Вова: "Владыка ФигасфЕн?! Епархиальный Архиерей? Нармальныйход!" Стараясь не скрипеть раскладушкой он выглянул на улицу: "Точно, Фигасфен. Вон мерс стоит"

- Вам, всякоже, видней Владыко.. - продолжил грохочущий бас архирейского собеседника: но, человеческая природа всяко ниже.

- Ой, ли.... братец.

- Не во Христе, вестимо, по чину лишь токмо... - бубнеж нарастал: Токмо Отче наш вездесущ и всезрячь. АнгЕлы вона, и-то только друг-дружку зрят, и мир тварный зрят, а Господа, таяжде не видят.

- Не ангелам, Бог, покорил будущую Вселенную - возразил Фигасфен: но, Человеку.

- Ой, ли... Батюшка...Человец - суть тварь во тьме дрожащая, бо токмо онех зрит, что по природе ему! - пробарабанил собеседник. - Во антропоцентризме, аки свиниИ во калУ, гордыню празднуете!

"Йопт! Да кто же ты?". Вова не понимал и половины богословского диспута, но его изумили нотки непочтения и откровенного сарказма в словах оппонирующего Высочайшему. Он на цыпочках прокрался в сени и выглянул в оконце. "Бля, но ...рмальныйход" - все пространство двора заслонял могучий тыл Владыки. После тяжелой паузы он, дрогнув спиной, продолжил:

- Я конечно шутник... и всяко, либерал, но за такие шутки... я тебя... - архиерей весомо не стал озвучивать, что готов сделать, но громогласно объявил:

- Примат Человека - обусловлен фактом Воплощения! Средоточием и Главой Вселенной является Богочеловек! - и после примиряюще добавил: Согласен... в своем нынешнем - падшем состоянии, люди далеки от уготованных им высот. Но преображение человечества, повлечет за собой и преображение всей Вселенной.

- Ага, делая робкие шаги, человецы выйдут за околоземно пространство... - ерничал в ответ инкогнито: ..слыхали уж. С чего-бы ему преоброжаться то? Вера - не есть признание себя центром мира, но признание Бога центром мира своего. Вы в Богочеловеке - Бога отвергаете, а человецу поклоняетесь... содомиты, педики проклятые.

- Но но полегче... - сорвался фальцетом архиерей: Это гон какой-то! Прости Господи.

От накала ученной беседы у Вовы пересохло во рту. Казалось, он услышал нечто не предназначенное его ушам. Наход вернулся в комнату, жадно отпил из чайника, когда ударили ворота и прежде чем за окном мелькнуло архиерейское одеяние, Вова спрятался под подоконник.

- Конечно,.. - грохотало со двора: ...легче признать Бога центром мира ближнего своего...

Вова выглянул на улицу: Владыка, не оборачиваясь, чесал к мерсу.

- А знаете ли, батюшка! - Летело ему в спину: - Вернее - не веровать, чем пользовать веру, орудием пошлого мшлоимства!

Опомнившись Нормальный Ход выбежал на двор, но там никого не было. То есть, бкувально - НИКОГО!

Посреди двора четвероного переминаясь стоял Осип. Но, и он посеминил вслед архиерею. "Нармальныйход!" - Вова, ничего не понимая, обошел двор, заглянул в притвор и на колокольню. Закрыв за лосем ворота, наблюдал за усаживающимся в лимузин Фигасфеном: "Господи! С кем же он разговаривал-то?". Мимо прошуршал Осип, Владыка воздел руку, но как передумав, махнул ему вслед. Хлопнув дверьми, колесница понесла Владыку в сторону областного центра.

Вова в недоумении вернулся на двор: "Но рмальныйход..."

"Так..." - он встал по-середине: "...где Фигасфен?" - определился по сторонам света: "Там! Только вышел... Я - под подоконником. Так?" -восстанавливал события Вова: "Так! Бубнеж доносился..." - он закрыл глаза: "...со двора. Три, максимум, четыре секунды, я - где? в сторожке..." - он вернулся в сторожку, мелькнувшая за окном углаватая фигура чуть не сорвала следственный эксперимент: "Ленка. Куда это она через погост? Да, Бог с ней". Вова опять закрыл глаза, и для чистоты эксперимента повторив четыре раза "двадцатьдва", вышел на двор - "Никого!"

"Так..." - продолжил следствие Наход: "Осип, вышел, я закрыл ворота - максимум пять секунд..." - выдержав хронометраж, Вова поскакал в притвор. "Он мог в это время поднятся на колоколенку..." . Повторяя как заклинание - "двадцатьдва" и используя негнущуюся ногу как руль, Вова сбегал на колокольню: "...нет... несрастуха!". Воображаемые пути замыкались на дворе, таинственному Инкогнито, просто не оставалось места, как во времени, так и в пространстве. "Нармальныйход Господи!" - размышления загнали Вову в тупик. "Где он дехся-то? А? Кудыль?" - самообладание придательски покидало его. Нормальному Ходу, где-то там, во глубине его подкорочных ядер вспыхнула вдруг мысль, что Сам Господь Бог задаёт ему загадки, будто ставит его перед неким древним библейским выбором. И, что ответ на эти вопросы он будит искать подобно... Вова пытался представить себя в образе какого-нибудь страстотерпца-столпника, но в голову упрямо лез Индиана Джонс.

ДЕНЬ I "ХЕР". ЛЁХА СКОТ. ТУСА.

"ММУТА!" - дребезжа динамиком, орал Рамштайн.

- Мута! - не вовремя вскрикнул Табак, получив подзатыльник.

- Ммута! - проорал Бига: Понял лошара слуха у тебя нет! Да, Масквичок?

Скотов тактично оскалился, ему импонировало внимание монстра.

А это был его бенефис. Подтягивающиеся попарно, групами и по-одному подходили в зависимости от веса в обществе: кто-то на прямую, кого-то сортировал Табак. Некоторые подобострастно трогали огромную пятерню, были такие кто по-пацански чуть-касались щеками. Подъезжал расхуяченный в хлам Чир, братва потерла в сторонке и с криками: Дазара! - унеслась через говно и канавы.

- От Кишки братва...- перехватив взгляд Скотова, пояснил Бига значительно: На поклон приезжали...

К сумеркам собралась внушительная (около тридцати-сорока хмырей и телок) толпа. Лавки растащили, вокруг звезды образовался танцпол. "ММУТА!" - по-десятому разу играла полюбившаяся Биге композиция. Несколько калек, изображая гитары в руках, бились в конвульсиях.

- Де та барыга ваша, а? - грохотал бегемот. На заданный в пространство вопрос, многие закатывали глаза и вздыхая разводили руками как бы говоря: "Хуль ты хочешь? Барыги... Неизбежное зло"

Со времен Скота Старшего на Извёхе не было действующих блатных, нет, конечно, они все тянули, и многие (как например Абу) даже раскладывали себя по-мастям, но... по месту жительства ближайшего положенца, Извёстка относилась к Хрущево. Возвращение такого авторитетного односельчанина сулило призрачные перспективы, да и просто, многие почувствовали гордость за родное село, в тайне думая про себя: "Бига - это тебе не Кишка Хрущевский. Ищо хуйзнает кто под кем ходить будет!". К удивлению Скотова, Натаха обладала полной информацией о раскладе сил в криминальной жизни района и Города. Знала - кто, под кем, и при каких делах, и трепала об этом без умолку. "Ёй язык точно укоротят. Либо это секреты этого... Поля в шинели"

Толпа тем временем увеличивалась. Лёха крутился в основной группе, около Бигимота. Поприветствовать верзилу приехали представители всевозможной блоти со всего района. Сам же проявлял нетерпение:

- Бля, ну, де тот покер, а? - будто услышав его, редкий перелесок мелькнул на повороте фарами. За низкочастотным чурецким ритмом, на пятак вылетела ушатанная восьмерка, в след раскрытые окна, догнало бесшабашное: "ВСЯ ЖИЗНЬ ОТДАНА ТЮРЬМЕ-РЕШОТКЕ, КАРТЫ-АНАША, ЧИФИРЬ И ВОДКЕ"

- Вона, чурка ваш... - презрительно плюнул Нормальный Ход: Бегите, калеки.

Площадь пришла в движение. Толпа скрыла тачку вращающимся вихрем. Хвостами рук его захлестывало в окна, как пылесосом вырывая деньги с одной стороны, и выплевывая кайфом с другой. Младший Гагикозов принимал наличность, предоставляя старшему возится на раздаче. Отработанность процесса, слаженность действий, и некоторая покорность процедуры, говорила, что именно это почти ритуальное действо было основной целью собрания. А Бигимота, Скотов, все-таки переоценил, а может и нет. Хуй знает.

"БРАДЯГЕ В ЖИЗНИ БОЛЬШЕГО НИНАДА, ЧТОБ БЕРЕГЛА СУДЬБА ЕГО ОТ ГАДА" - продолжило стучать, тем временем. Табак, нервно теребя промежность, подпрыгивал в такт подле хозяина. Последний хвост разлетевшийся спирали натянулся струной. "АЙ МАМА-ДЖЯН!" Народ разбегался, кто парами, кто по-одному. Все занялись делом. "АЙ МАМА-ДЖЯН!"- каждый удар сабвуфера грозил стать последним. Бига, бросил короткую команду, и Табак расталкивая народ, сорвался к тачке.

Он разговаривал руками. Его жесты: "БРАТ, ПОЙДЕМ! УВАЖАЕМЫЙ ЧЕЛОВЕК ЖДЕТ!" - отмахивались, не менее выразительным, армянским: "ИДИТЕ НАХУЙ!". Бигимот грузно раздув ноздри встал во-двуметровый рост. Гагик, по всему видно крепко задумавшись, полез в бардачек, не найдя там ответов, он ворча - "гыр-гыр-кунем" вылез из заляпанного нервными пальцами зубила.

При вдвое меньшем росте, животом и жопой он не уступал бегемоту. Ара долго доказывал это на-пальцах. Разводил-убеждая, даже пытался пхнуть Бигу животом. Скачущий Табак уже по-разу выхватил от обоих, когда стороны придя ко временному консенсусу, вернулись к Огню.

- Охуевшая барыга - обронил по-свойски пёс. Шедший следом армян, скользнул по Скотову парой высокомерных поросят и (заняв жопой весь проём) с важным видом склонился в восьмерку. "АЙМАМ" обрубилась на полу"ДЖЯН". "Гыр-гыр-гыр-кунем" - Гагикозова Младшего заглушили северо-кавказкие гармошечные переливы и Гагик, прокатившись пару кругов колобком на чеченский манер, взорвал косяк. Всё ещё вскидывая по инерции колени, он подошел к бегемоту:

- ДЭржи, харроши плян!

- Где берешь-то? - жадно затягиваясь, спросил великан.

- в Шокино.

- Чо, блять, на Извёхе шмали нету?

- Арра, ти иво куррил, э-ли? - Хурматорговца колбасило. - За ним из Масква приходят, таворОт!

Как ранее убедился Скотов, план действительно был хорош. Собираясь на мероприятие, Шалавина, вывалила перед Лёхой всю подноготную семьи Гагикозян - самых богатых людей в округе. Лёхе часто случалось пересекаться с армяшками и ему казалось, что он знал их как родных. "ГаГик!" - усмехнулся Лёха вспомнив Натахино характерное для тех мест "гы".

- Из Москва..? Ясь-э... Масквичок... на-иди-курни... - Бигу уже лыбило.

Словоохотливая Натаха нарисовала и его портрет. Впрочем, форма в полной мере соответствовала содержанию. Лёха не был антропологом, но без труда определил генотип Бигимота как восходящий к неандертальской гаплогруппе (которую позже поглотили более смышленые эректусы).

Эректусы оттирая кровь с локтей и расчесывая (в неё же) носы, подтягивались обратно. "Нарколыги ебучие, блять, от-уделались, скотобазище..." - сторался не смотреть Скотов.

- Свед. Сведа. Сведко! - простучала копытцами Шалавина: Пацаны, сеструху не видали?

Лёха, на сколько мог сурово:

- Натах! подь-суды. Че, блядь, треснулась?

- Да не. Ты чо. Я ничо.- Натаха смешно двигая сизой пуговкой носа, не могла поймать закатившиеся глазки.

"Пиздишь ты, сука" - презрительно промолчал Скотов.