Rambler's Top100
fisting
упырь лихой, явас ебу, гальпер, а также прочие пидары и гомофобы.
... литература
Литературный портал создан с целью глумления над сетевыми графоманами. =)
Приют
мазохиста!


Убей в себе графомана



Чужов Андрей Викторович

Жевала (vs junk) (для печати )

У меня анатомический склад ума! Сколько можно видеть это? Главный штамп простой цивилизации на меня и не хочет смотреть, а остальным невдомёк, что я есть такой, и что они не такие, как есть можно. Какая-то падла, прицепившись, начала жевать мой поддон и подонок, находившийся рядом решил избежать порки, сделав при этом три зелёных реверанса подряд и показал свой и без того сраный хвост. Так всё начиналось. Какая срань развелась в наших мозгах, хуёво даже пёрнуть, не то чтобы подумать! Сраные гады жрут нашу пищу и не дают нам жить как они. Гадов надо травить! Травись сам, но затрави гада – философия тех гадов, которые травят нас! Попаду в такого гада своим естеством, и нет его, умер гад, но на его месте взойдет другой король трёхмерно сжатого подпространства, не имеющего к этому рассказу никакого отвращения, взойдёт на нём жалким оборотнем и атомным грибком. Тварь, жевать его, да пальцы заняты, как таких жевала мойстит! Сколько таких хотят меня, а я не хочу их, сколько. Вот передо мною первый жевала, тварь препоршивейшая, но любить хочу, аж вижу дальше!

Тварь открыла хлебало зеленястое, скреблась всё же, и выпустила в мою гордую сторону три маленьких в таком же цвете шарика, от которых мне приходилось срано, пердя три раза мускулисто уворачиваться. Странно, подумал я, ведь срать – не дрочить, как же тогда я, и вааще, блин, на чём мир-то стоит? Стоит, не стоит – с этими продроченными мыслями я покрылся весь защитными бородавками, деревенский, и с боевым кличем всех обосраных индейцев кинулся на встречу белым испражнениям. Зелёненькая тварь на моей встрече принялась жевать возбуждённо.

Когда жадный тумак начинает меня дрючить, мне становится несчастно, но и у меня на это есть время. А у кого нет его – тот временный импотент и хуй у него временно отсутствует по неизвестным мне причинам, а он, сукин сын, видит это и не хочет, каково а?

Видишь пердически таких музланей и срать аж невмоготу, но три сестры недостаёт, а достанут так срать и негде всё займут даже в штаны.

С этими сложными мыслями я полез на её абордаж, не представившись. А чё, развелось их, никакой резины мира не хватит их считать и петь при этом им на голову. Некоторые из олигофренов считают меня математическим извращенцем, но я же не жалуюсь в подмышку. Мыслю трезво, сру резво, с пафосом.

И тут я забрался ей прямо на ту часть, которая в простонародии называется позой полного доверия. Зеленюка вскрикнула, отхаркиваясь, сверкнула в небосводе белыми трусами и спросила ласково:

- каким из способов ебстися-то будем, жеребец?

Странным прозвучал этот дикий вопрос на шахматной доске ядерного пляжа нашего, на границах деревенского сознания. Странным и запрещённым для нашего обычного списка действий. Я с недоумением напялился ореолом латексового глаза на плешь головы подружившейся мне женской особи этой игуаны наполовину по паспорту.

Жеребецка паспорту не добавит всех прикрас своего благополучия и безбрачия невинности в качестве плейбоя. Палитра не та, да и скот не будет жаловаться на чудаков, имеющих чёрствый хлеб при этом не имеющий…

Притопнуть ногой можно только сверху, а можно и снизу, кому как нравится, но мне это не нравится, а я чувствую скрытую ненависть к своим неосуществлённым мечтам и своим не овеществлённым, искажённым моим разумом желаниям, а как бы хотелось стать имплантантом вечного безбрачия на теле самой невинности Афродиты или Гогена матери!

Мать хоть и прекрасно, но существуют и другие припизденные готовые…

Бульдозером не поднятые, они склоняются над микроскопом судьбы не познавшего жизни извращенца-кузнечика, не имевшего отца и матери в своей подсознательной мельничьей смертной тоски соска.

Величественные, они бредят по пустырям халявы, но каково чревом преть по лажам нашей молодости и хаить всех, кто не оргазм, а всего лишь его ощущение тепла и вселенской радости непознанного.

Вот и я всё это скандально изрекал в зеленоватого оттенка лицо своей пошловатой спутницы, плюясь зубами. Мои доводы были гранитными и сшибали ей гималайскую башню по пояс и ниже, чтобы быть голыми. Так она пасть разинула, что я и познал её на неудобных бетонных плитах подсознательного, облёванного кислой вишней парка, горького, как сама обосраная луна. Из этой мегалитической, гигапуританской битвы я вышел клетчатым королём угарного горного воздуха, в мантии и всей хуйне наискосок, тыняясь по обоссаной почве и шарахаясь от теней и деревьев. Победив тварь, что жевала, после преследовавшего меня навязчивого оргазма я хотел в одиночестве пописять.

Рахит постиг мозг только через непознанную девственность подсознательного секса с чётким проявлением её в нижней конечности оторванного бегемота от марки степлером с неприкрытым стыдом спрятанной хрени в полной её интерференции и спектральной прострации нетающего льда в морозильнике, который уже два дня как размораживается, но видать при жизни был так заморожен, что отыгрывается сейчас на курах, потрёпанных мясником жизнью, и чувствующих себя, как мясо в тоске по родине и керосину.

Виляя хвостом и заморачиваясь на всяких насекомых, я жадно хлестался с деревьями в прятки и на деньги на перегонки, пока не перегнал всех жителей глухого села «жидкое» в радиусе атомного взрыва. Удовольствию моему не было мысленного предела и кончи свисали с розового отростка, как когда-то в детстве мороженное. Я плюхнулся в серую лужу вокруг моей родной твари, и изо рта моего, извлекаясь, потекли дифирамбы. Я сказывал ей, как и что я на свете жевал, сколько раз и был ли следствием этого замысловатого действия отмирающий кариес. Она развалила свои прекрасные половые лапухи по подиуму, развивала ресницы дотошные, икая, подёргивая ушами, коза поротая. Она опрекраснила мой мир до вопиющего бесстыдства, и опрокидывала мой устоявшийся уверенный гонор своим вульгарным, захлёстывающим гоготом с пеной. Мы обнялись и решили, что срать мы отныне будем на брудершафт, как дед Мазай. Это и было прелюдией к нашему сакральному рвотному поцелую в этом рассветающем вакууме.

Луна была для меня откровением, я не знал, к чему она клонит и уходит за горизонт. Так я и оставался в эту ночь, перед рассветом, пьяным и непонятым.

Коза увидела меня и задала стрекача за зайцем, который и не думал умирать, а заснул всего лишь вечным сном, а поводом ко всему этому – выл ёж, который одел шубу не по размеру, да ещё и не по инструкции, о чём позже пожалела его жена, узнавшая, сколько он приобрёл, а сколько потерял, потратив при этом немало материальных средств на своё жизненное обеспечение. Инструкцию читай на упаковке.

Так всё и было.

Уши у них всех были востро заточены, все животные сейчас выглядели усталыми и беременными, они сухо провожали нас своими припизденными взглядами. Я удивился взглядом, продираясь, покидая парк пляжного вида в сторону блядок. Они все, взвинченные, кричали нам вдогон, что уважали нас с высокой башни, а потом бы догнали, и ещё раз вежливо в рот наплевали, но, мол, самурайский долг не позволяет, и не пошли бы мы ненароком на хуй? Так сказали они, лесные и заточенные, взвинченные и растрёпанные, окрашенные в бесноватые цвета этого сильного утра. Сказали нам это чёрными своими глазами. Сколько недоделанного шахматного пафоса было в этой немой пурпурной сцене, сколько же в ней было скрытой крови, выделений и невыдавленных бородавок! Мы послушались незыблемого лесного закона и, застегнув заевшие ширинки, оборачивались без конца японскими лицами на строгих обитателей мокрого деревенского округа. Я обнял свою подругу за жопную талию, она гладила мне колени в районе гениталий, мы одели пиздатые наушники и матюкались в стеклообразную темноту кустарников. Все те слова, которыми мы могли бы безраздельно наградить и обезоружить, потрясти и заразить наших наглых вагинальных грызунов и пернатых – все эти потрясные слова застряли клетчатым молотом в спине и в хребте нашей глотки, и во веки веков, пока наши озабоченные силуэты не скрылись в тяжёлом тумане утренней спермы. Луна безутешно плакала нам на головы мерзостным сладким дождём, а зоря харкалась нам в след красным. Можно было считать, что мир встречал свой

каждый

новый

день.



проголосовавшие

Для добавления камента зарегистрируйтесь!

комментарии к тексту:

Сейчас на сайте
Пользователи — 0

Имя — был минут назад

Бомжи — 0

Неделя автора - факир

Ж и Д
Ключик Жизни
Пишет слово. Пишет два.

День автора - Владд

Театр
Геррантокоб
Чойбалсан
Ваш сквот:

Последняя публикация: 16.12.16
Ваши галки:


Реклама:



Новости

Сайта

презентация "СО"

4 октября 19.30 в книжном магазине Все Свободны встреча с автором и презентация нового романа Упыря Лихого «Славянские отаку». Модератор встречи — издатель и писатель Вадим Левенталь. https://www.fa... читать далее
30.09.18

Posted by Упырь Лихой

17.03.16 Надо что-то делать с
16.10.12 Актуальное искусство
Литературы

Непопулярные животны

Скоро в продаже книга с рисунками нашего коллеги. Узнать, кто автор этих охуенных рисунков: https://gorodets.ru/knigi/khudozhestvennaya-literatura/nepopulyarnye-zhivotnye/#s_flip_book/... читать далее
19.06.21

Posted by Упырь Лихой

19.06.21 Непопулярные животны
19.06.21 "Непопулярные живот

От графомании не умирают! Больше мяса в новом году! Сочней пишите!

Фуко Мишель


Реклама:


Статистика сайта Страница сгенерирована
за 0.027244 секунд