Rambler's Top100
fisting
упырь лихой, явас ебу, гальпер, а также прочие пидары и гомофобы.
... литература
Литературный портал создан с целью глумления над сетевыми графоманами. =)
Приют
мазохиста!


Убей в себе графомана



Raydj

Сон Натана Адлера (для печати )

Вариация на тему альбома Дэвида Боуи «Outside».

Натан выпустил дым в прокуренный салон старого бмв. Несмотря на открытое окно, в машине разило дешевым табаком, откуда у четырнадцатилетней девочки деньги на дорогие сигареты, да и не смыслят они в них ничего еще толком в этом возрасте. Приборная доска выглядела как игрушечная, настолько было там все просто, вот спидометр, часы, магнитола, из которой свисают обрывки проводов, а посередине наклейка – красное сердечко с надписью «Love». Салон был коричневого цвета, чехлы на сиденьях неоднократно прожигались бычками. Стекла грязные, все в разводах, дворики отсутствовали как класс. На лобовом стекле, начинаясь из правого нижнего угла и до середины, красовалась свежая трещина. Натан прикинул, что если бы его попросили изобразить свою линию судьбы, он бы нарисовал точно такую же загогулину, без явного конца или начала, просто небольшая часть чего-то большего. Он вновь затянулся сигаретой. Натан курил исключительно Captain Black, хотя многие называли их сигарами, он придерживался иного мнения.

Слева пролетали желтые полосы разметки шоссе, по которому они мчались. Их бмв был единственным транспортом на безлюдной трассе, так что Рамона гнала изо всех сил. Не по годам развитая девушка не испытывала проблем с вождением, на несколько сантиметров выше самого Натана, она с легкостью доставала до педалей и уверенно крутила руль в нужные стороны. Ее левая рука покоилась на рычаге переключения скоростей, несмотря на то, что она шла на одной и той же скорости уже около часа. За все это время они не встретили ни одной встречной машины, да и обгонять никого не приходилось.

Заляпанный грязью, некогда красный бмв, в одиночестве мчался сквозь ночь.

Кроме Натана и Рамоны в машине никого не было, заднее сиденье пустовало.

Рамона смотрела точно вперед, ее лицо, сильно испорченное тонной косметики, не выражало никаких чувств, кроме легкой задумчивости. Натан всегда восхищался ее самообладанием. На ней было красный обтягивающий топ, кожаная мини-юбка, черные колготки и ботинки на тяжелой платформе. Довольно вызывающий наряд для четырнадцатилетней.

- Дайте мне сигарету, - повелительным тоном сказала она Натану. – Пожалуйста, мистер Адлер.

По ее лицу проскользнуло подобие детской улыбки. Натан протянул ей пачку, она тут же вытянула одну сигарету, чиркнула зажигалкой и сделала глубокую затяжку, но немного не рассчитала и закашлялась.

- О, Рамона, - вздохнул с улыбкой Натан.

Дорого проносилась мимо них. Ночь казалось бесконечной. На небе не было ни облачка, сияла луна, и россыпь звезд придавала этой ночи еще большую загадочность и красоту.

Натан снял шляпу и пригладил волосы. Странно, что в свои сорок пять он совсем не лысел.

- Долго еще? – спросил Натан.

- Скоро, мистер Адлер, скоро, - с той же невинностью ответила Рамона.

И тут Натан понял, что в этом то все и кроется. Именно потому, что Рамона, несмотря на все старания казаться взрослой, все еще оставалась четырнадцатилетней девочкой, и это часто проскальзывало в ее самых обычных бытовых фразах. При внешнем эпатаже, она не могла не выдать свой настоящий возраст, стоило задать самый обычный вопрос, и тут же чувствовалась неуверенность. Наверное, поэтому ее и выбрали. И конечно из-за ее необычайной красоты, нельзя было и по улице с ней рядом пройти, что бы на нее не оглянулись посмотреть еще разок, хотя она часто портила впечатления неумелыми манипуляциями с косметикой.

В кармане пиджака Натана зазвонил телефон, но он не стал отвечать. В этом уже не было смысла. Он достал его и швырнул через окно на безлюдную трассу. Из-за большой скорости он разлетелся на мелкие части, лишь только соприкоснулся с холодным асфальтом.

- Как бы вы назвали эту ночь, мистер Адлер? – спросила Рамона. Она по-прежнему не отрывала глаз невидимой точки на шоссе.

- Я? Не знаю, - Натан призадумался. – Частным детективам не свойственно сентиментально мыслить, - он рассмеялся. – Может быть, попробуешь сама?

- Я бы назвала ее «одиночесть».

- Одиночество? Почему?

- Одиночесть. Я люблю придумывать слова, - в глазах Рамона загорелся тот самый ребяческий огонек.- Одиночество, для меня, это когда старый человек лежит на кровати, он уже плохо ходит, руки трясутся, а есть ему можно одну лишь кашу. Он лежит и думает, вот бы кто зашел ко мне в гости, обсудили бы последние новости. Но он настолько одинок, что никто не знает о его существовании, поэтому он будет лежать так, пока за ним не придет сама смерть. Мы же внутри одиночести. Мы вдвоем на всем белом свете, мчимся в машине туда, где все случилось, и никто об этом не знает.

Натан почесал кончик носа и достал очередную сигарету.

- А раньше ты была… Как бы сказать… Внутри этой одиночести?

Огонек в глазах Рамоны погас.

- Нет, я как раз была одинокой. А были ли одинокими вы, мистер Адлер?

- Я? Нет наверное… Хотя, это как сказать?

- Ну, у вас была жена, дети?

- Нет.

- А любимая девушка?

- Была, но она не скрашивала мое существование, мы были как бы отдельно друг от друга.

- Значит, вы тоже были одинокими…

Повисла небольшая пауза. Натан обдумал последнее утверждение и понял, что полностью согласен.

- Знаешь, Рамона, я думаю, если бы я не был одиноким, я бы сейчас не был здесь.

***

Впереди показались какие то огни, синеватое свечение исходило с обочины дороги, метрах в трехстах спереди. Подъехав ближе, Натан рассмотрел, что это вывеска мотеля.

Рамона еще прибавила газу, словно ей не терпелось наконец-то оказаться там, где все произошло.

- Приехали, мистер Адлер, - с улыбкой произнесла она, как только машина остановилась, и впервые за долгие часы посмотрела на него.

Натан не знал, чего и говорить. Он ожидал чего угодно, но только не это. Старый обшарпанный мотель, с одной неоновой вывеской. Мотель состоял всего из одного здания с тремя дверьми, одна видимо вела в местный reception, две другие в номера. Потрескавшееся деревянное строение, давно-давно покрашенное в кирпичный цвет, выглядело просто ужасно, если не сказать хуже. Крайняя слева дверь в номер была заклеена желтой лентой.

- Идемте! – Рамона резво выскочила из машины, припаркованной на обочине, прямо напротив мотеля. Натан немного неуверенно проследовал за ней. Они оставили двери открытыми, все равно они были одни на многие мили.

Натан не мог понять, откуда взялся мотель посреди «ничего». Из-за темноты он не мог разглядеть контуры окружающего пейзажа, только дорога, уходящая в ночь.

- Там! – Рамона указала на заклеенную дверь. Она подбежала к ней и решительно сдернула ленты. Одна из них прилипла к ее локтю, и ей пришлось потратить еще несколько секунд, чтобы окончательно избавится от преграды.

- Рамона, вообще-то, это незаконно, - сказал Натан, подойдя к двери. Рамона стояла рядом и смотрела на него, будто чего-то ждала. – Ну, чего ты ждешь, открывай.

Рамона потупила глазки.

- Нет, мистер Адлер, это должны сделать вы.

- Я? Почему я?

Рамона вздохнула.

- Мне туда нельзя, вы же знаете. После того, что произошло… Меня называли проституткой… И до сих пор многие так и считают.

- Брось, никто так не считает, с чего ты вообще это взяла?! – изобразил недоумение Натан, хотя до него доходили такие слухи, причем не один раз.

- Мистер Адлер, все равно, это должны ВЫ сделать.

Натан усмехнулся и положил ладонь на дверную ручку, липкую от клея.

- Ну ладно, если ты настаиваешь. Ну что, вот и мы!

Натан Адлер повернул ручку, дверь открылась, и они с Рамоной зашли в номер.

***

Автомобиль мчался сквозь ночь. Рамона по-прежнему не сводила глаз с дороги, изредка переключая скорости. Они ехали молча.

Натан пытался вспомнить что-нибудь хорошее из своей жизни, но стоило ему поднапрячься и оказалось, что он не помнит ничего раньше своего сорокапятилетия.

Он отметил его в одиночестве, сидя в пустынном баре, слушая The Velvet Underground на старинном магнитофоне, который дал ему знакомый бармен. Он был единственным посетителем в пять утра. Натан сидел и пил бурбон, стакан за стаканом и слушал голоса Лу Рида и Стерлинга Моррисона.

Опьянение отказывалось приходить, так что через часа два, когда на улицах Лондона появились первые люди и небосвод побелел, он расплатился и ушел, забыв вернуть магнитофон спящему бармену.

Он прошелся по почти безлюдным улицам, кое-где из-под канализационных люков валил пар, и от чего-то ему на душе стало настолько хорошо, что все проблемы насущные отошли на второй план, оставив лишь какое-то непонятное удовлетворение от жизни. Натан был не из тех, кто часто размышляет над смыслом жизни, какой-то определенной целью, но в тот миг ему показалось, что сорок пять лет он прожил не зря, и если смысл его существования состоял в том, чтобы получить удовольствие от прогулки по утреннему Лондону, то прожитые годы стоили того.

Сейчас Натан уже не был уверен ни в чем, кроме, пожалуй, того, что они остались одни в этой бесконечной ночи.

Рамона назвала это одиночестью… Она так и не проронила ни слова, после того, как они отъехали от мотеля.

У Натана в мозгу прокручивались картины его последнего дела. Не то, чтобы он был особо озабочен своей профессией, частный сыск занимал ровно столько, сколько обычная работа обычного человека, но последнее дело не вылезало из его головы. «Детектив-профессор», как он себя называл, столкнулся с убийством, возведенным в ранг произведений искусства своим автором.

Он не знал, правильны ли были его рассуждения, но все сводилось, как ему казалось, к персоне Рамоны Стоун.

Рамона Стоун. Четырнадцатилетняя девочка, ведущая старый бмв по пустынной ночной дороге. Со всей ее юной гордыней и несуразностью, красотой и распущенностью, наивностью и серьезностью.

Многие люди желали ее, она чувствовала это и никогда не приминала этим пользоваться. Каждую ситуацию она закручивала по-своему, а в умении выходить сухой из воды ей не откажешь. Но однажды, все пошло не так…

Натан решил, наконец, прервать молчание «своевременным» вопросом:

- Рамона, куда мы теперь едем.

Она промолчала. Подумала немного и спросила:

- А куда вы хотите, мистер Адлер?

- Я? Не знаю. На самом деле, - Натан запнулся. – На самом деле, вряд ли есть место, где мне сейчас будут рады, так что поехали, куда глаза глядят.

Рамона утвердительно кивнула и толстой подошвой надавила на педаль газа.

- Как ты думаешь, что сейчас делают твои родители? – спросил Натан, как бы в шутку.

Рамона пожала плечами.

- Не знаю, я о них не думаю.

- Что, вообще никогда?

- Нет.

- Никогда-никогда? Но им хоть интересно, где ты?

- Нет, не думаю. Я никогда не была послушной девочкой.

Натан улыбнулся. Послушные девочки не водят машину в четырнадцать лет это точно.

- А у вас были родители? – спросила Рамона.

- У меня? Конечно, но они давно умерли. Отец работал на стройке, а мать на вокзальном бюро находок. Оба умерли от инфарктов, я тогда еще в школу ходил. А ты ходила в школу?

Рамона улыбнулась и отрицательно покачала головой.

- Некоторые… Пытались меня заставить, но я их не слушала. Я сама научилась читать, по радио программе, лет в восемь, а считать меня научила подруга.

- Из мотеля?

- Что? – Рамона впервые отвела глаза от дороги и бросила взгляд на Натана, но потом вновь приковала его к бесконечному асфальту.

- Я имею в виду подругу, она тоже из этого мотеля?

- А… Нет, она жила у нас на чердаке, в нашем доме. Мы сдавали чердак, чтобы оплачивать аренду.

- Понятно.

- Ну и ей было интересно со мной разговаривать. Наверное, с ней мало кто вообще разговаривал, она так и сидела на этом чердаке целыми днями, никуда не выходила. Я заглядывала к ней вечерами, перед тем, как идти гулять. Казалось, она была этому очень рада.

Натан стал немного серьезнее.

- Как ты думаешь, Рамона, она не могла быть причастной к тому, что произошло?

Рамона призадумалась.

- Вообще-то, могла бы. Только мне все равно этого никогда не узнать. Только если встречу ее на своем пути.

- Встретим.

- Что? – Рамона вновь посмотрела на Натана.

- Я говорю, что я с тобой. До конца.

Рамона как будто опешила, ей словно стало нечего сказать.

- Но… У тебя своя… то есть, у вас… Своя жизнь, друзья, работа. Вы все готовы бросить?

- Мне нечего бросать, по крайней мере, ничего из того, что я оставляю, не было таким уж важным для меня.

- Все же, это очень важное решение…

- Рамона! – резко оборвал ее Натан. – Неужели ты думаешь, что у меня есть выбор?

Рамона сникла. Ее одолевали какие-то неизвестные ей доселе чувства, словно что-то в этом мире стало немного яснее, четче. Как будто где-то далеко, в этой бесконечной ночи, темноту неба озарил луч яркого света, но Рамона все еще не могла его лицезреть.

Натан сам обдумал, что он только что сказал. Он так разнервничался, что пальцами левой руки стал отстукивать ритм песни «Some kinda love». На него это было непохоже. На самом деле, все так и обстоял. Он был буквально повязан с Рамоной, и причина не в том, что она ему так часто снилась или в том, что именно он взялся за ее дело, просто так должно было случится. Вся прошлая жизнь показалась ему лишь прелюдией к встрече с ней. Только с ней он мог исполнить свое истинное призвание, если опираться на логику «ищущих смысла». Хотя Натану даже показалось, что смыслом и была сама Рамона. Что-то в ней. Ее голубые глаза, длинные ресницы. Скомканные рыжие волосы, обгрызенные ногти. Внешность нимфетки и тонна косметики на лице. Все это пересекалось с ее внутренним миром и образовывало такую замысловатую спираль, что ни один художник импрессионист не смог бы изобразить на холсте.

- Мистер Адлер?

- Да, Рамона.

Она закусила нижнюю губу, готовясь сказать какую-то откровенность.

- Это просто замечательно, что вы есть у меня.

Натан улыбнулся, и в этой улыбке проскользнуло нечто, что было адресовано его никогда не существовавшей дочери.

- Так уж получилось, теперь мы зависим друг от друга.

- Я не в этом смысле. Просто вы… Так ко мне относитесь. Так ко мне никто еще не относился… Все те люди…

- Те люди?

- Да, те люди. Они не желали ведь мне добра?

- Нет, Рамона, думаю, не желали.

- И что же получается?

Натан поднял брови.

- Все мы совершаем ошибки.

- Да, но мало кто расплачивается за них так, как я.

Натан изобразил сочувствие на лице. Действительно, мало кто. К тому же, расплачиваться пришлось не одной Рамоне.

- Может быть, поговорим о мотеле?

Рамона начала чаще дышать. Вдохи и выдохи сопровождались шмыганьем носом.

- Вы ведь и так все видели?

- Почти… Но я не помню, этот сон был самым… мутным… Как будто, все в тумане, - Натан напрягся.

- Постарайтесь, мистер Адлер.

Натан несколько минут сидел, копаясь в своей памяти, собирая обрывки того, что он не видел в реальной жизни, вспоминая свой самый странный сон.

- Рамона, я помню людей. Мужчины. Двое. Они давали тебе деньги.

Рамона вновь закусила губу.

- Да. Они платили мне, чтобы я делала то, что они попросят.

- Я помню наркотики…

- Естественно!- повысила голос Рамона.- Я бы никогда… - ее голос стал неуверенным. – Никогда бы не согласилась без них… Я была… э… под кайфом!

Натан нахмурился.

- Но это не они… Ведь так?

Рамона кивнула. Взгляд был, как обычно устремлен на дорогу, но перед ее глазами плыло совсем не шоссе, а картины того происшествия.

- Постарайтесь вспомнить, мистер Адлер. Вы ведь тоже были там.

Натан закрыл глаза, и внезапно перед его глазами возникло изображение. Очень четко и ясно, туман исчез.

Ночь. Старое шоссе.

Дверь. Обшарпанная, старая дверь. Это дверь, ведущая в деревянный домик, справа еще одна. Она приоткрыта. Через щель видно, что в комнате горит свет. Только это не обычный свет. Свет, который обычные лампы не производят. Натан толкает дверь рукой, она открывается. Сзади по шоссе проносится с рокотом мотоцикл.

Натан видит. Он видит, что происходит в этой комнате.

Женщина встает с постели, он видит ее со спины. У нее лысая голова и татуировка дракона от шеи до копчика. Она обнажена.

На деревянном полу стоит сундук, на нем сидит мальчик в черном костюме. Мальчик читает книгу в зеленой обложке, в его левой руке зажаты несколько чистых листов бумаги.

По всей комнате разбросаны металлические запчасти каких-то устройств, возможно бытовых приборов.

Слева у стены стоят двое… Натан их не видит, он чувствует их присутствие, их дыхание. Он хочет повернуть голову, но не может.

Сияние издает не лампа, как он и предполагал. Сияние исходит из столба голубого света, прямо посредине комнаты. Он исходит из потолка и упирается на то самое место. Одежда разбросана. Красный топик, мини-юбка, ботинки на платформе. Хаос, беспорядок.

Женщина поворачивает голову и смотрит на Натана, улыбается. Ему нравится ее лицо, оно необычайно красиво.

Двоим у стены это не нравится, они начинают злится и Натан это чувствует. Он переносится в свое прошлое, идет по старой стройке. Ему десять лет.

Все ребята убежали играть, а он бредет, заблудившись среди бетонных блоков и колец, окруженный запахом извести и рабочей пылью. Он знает, что если строители его заметят, ему влетит, но он не может найти выход… Он бредет вперед, делая поворот за поворотом, но его встречают лишь тупики и стены.

Двое у стены тоже это помнят. Они были там. Натан видел их тогда, но не может вспомнить лиц. Один берет его на руки и несет. Они идут прямо сквозь стены и бетонные блоки, недостроенные здания и лестничные пролеты. Маленький Натан не может понять, как им удается этот фокус. Они идут, пока не выходят на проезжую часть. Там Натана ставят на землю. Он отряхивает, поднимает глаза, но вокруг себя видит только своих друзей. Они говорят ему:

- Натан, ты спал!

Натан прогоняет воспоминания и входит в комнату. Женщина продолжает следить за ним, мальчик не отрывается от своей книги. На обложке зеленой книги в его руке Натан читает: «Добрые намерения».

- Ра-мо-на, - по слогам произносит один из людей у стены. У него громкий голос, как у дикторов на телевидении или на радио. Натан хочет посмотреть, но его взгляд прикован к середине комнаты, к тому, что находится под голубым свечением.

- Рамона!- уже кричит человек у стены. – У нас были такие добрые намерения, Рамона!

- Мне так жаль, малыш, что поделать, - произносит второй. У него голос хриплый, совсем не такой, как стоящего рядом.

Натан проводит рукой по рыжим курчавым волосам. И открывает глаза.

Рамона молча продолжает вести машину, в ее глазах слезы.

- Это произошло в том мотеле? – спросил Натан.

Рамона промолчала, лишь сильнее надавила на педаль газа. Машина буквально рвала тьму перед собой.

- Рамона. Тебя убили в том мотеле?

Она вновь не издала не звука, только тихое всхлипывание. Тушь под глазами потекла.

Автомобиль на огромной скорости мчался через бесконечную ночь, мимо пролетали желтые разметки на шоссе. А когда, через множество часов, шоссе кончилось, он мчался через ночь наугад.



проголосовавшие

Для добавления камента зарегистрируйтесь!

комментарии к тексту:

Сейчас на сайте
Пользователи — 0

Имя — был минут назад

Бомжи — 0

Неделя автора - факир

Ж и Д
Ключик Жизни
Пишет слово. Пишет два.

День автора - Владд

Театр
Геррантокоб
Чойбалсан
Ваш сквот:

Последняя публикация: 16.12.16
Ваши галки:


Реклама:



Новости

Сайта

презентация "СО"

4 октября 19.30 в книжном магазине Все Свободны встреча с автором и презентация нового романа Упыря Лихого «Славянские отаку». Модератор встречи — издатель и писатель Вадим Левенталь. https://www.fa... читать далее
30.09.18

Posted by Упырь Лихой

17.03.16 Надо что-то делать с
16.10.12 Актуальное искусство
Литературы

Непопулярные животны

Скоро в продаже книга с рисунками нашего коллеги. Узнать, кто автор этих охуенных рисунков: https://gorodets.ru/knigi/khudozhestvennaya-literatura/nepopulyarnye-zhivotnye/#s_flip_book/... читать далее
19.06.21

Posted by Упырь Лихой

19.06.21 Непопулярные животны
19.06.21 "Непопулярные живот

От графомании не умирают! Больше мяса в новом году! Сочней пишите!

Фуко Мишель


Реклама:


Статистика сайта Страница сгенерирована
за 0.030701 секунд