Гиена информационная.
Красные стены, по ним стекает нефть, потолок высокий невообразимо, его поверхности не видно. Я рисую перспективу, грани сходятся в бесконечности уходящей ввысь. Эдакий параллепипед, внутреннее пространство, которого заполнено, черным туманом. Туман равномерно заполняет пространство. Это как пелена, это как небо, чистое, только черное. Заполнение состоит из частичек, единиц. Единицы заполнения – цифры. Двоичный код. В центре, объятое туманом женское лицо, оно открывает красивый маленький ротик. Из него хрипло выпрыгивают жабы. Информационные жабы, двоичные жабы, смертельно отравляющие, от прикосновения к их телу. Они наполнены смыслом, все плоть их - суть смысл. Боже, как я ненавижу это лицо! Оно красиво, но в чертах его есть безобразие, что- то нечистое. Быть может это Лилит, как олицетворение противоположности Богоматери и первоматери Евы. Форма, скулы, посадка глаз, расположение бровей - все дышит пороком, человеческим пороком. Похотью. Информационной похотью. Двоичной похотью. Куда деться от этой хрипоты? От взгляда, который я не могу выдержать. Я боюсь… Какое-то отвращение… В пространстве по- прежнему висит туман, лицо беспрерывно хрипит жабами. Я напротив него, я поглощен двоичным кодом. Я пытаюсь смотреть в эти глаза. Укоряющие меня в чем-то глаза. Красивые. Гиперсмысленные. Что для них мой смысл? Это пытка, высшая экзекуция, ощущать, а себе укор этих глаз. Это навечно. Гиперсмысленность будет коробить, выжигать на моем теле двоичный код. Я покрыт нулями и единичками с ног до головы. Они въедаются в мою кожу, они заменяют мне плоть. Код проникает в кости, в костный мозг, происходит ментально-химическая реакция. Катализатор – ее взгляд. Уже нет атомов и молекул. Они перешли на уровень ментального двоичного кода. Жабы ловят длинными языками обрывки моих мыслей и съедают, словно комаров. Затем переваривают, и испражняются двоичной гиперсмысленностью. Я пытаюсь удержать мои мысли во мне, но перерождения тела, не дает сделать этого, нули и единички выталкивают, вытесняют мысленную материю, направляют ее поток в пространство, чтобы жабы переработали его в код, в пищу этому гиперужасносмысленному лицу, в удовлетворение его потребности моих страданий. Эта потребность движет всем естеством окружающего меня параллелепипедного черного пространства. Эманации страданий человеческих существ, по очереди, беспрерывно возникающих в этом параллелепипеде наслаиваются на красные стены, потом по ним стекает нефть, то есть предыдущий слой, бывший красным, капельками, просачивается нефтью сквозь новообразованный уничтожает, перерождает его. Это питание гиперпространства. Вневременный промежутки царствуют здесь. Я уничтожаюсь… Я… Я…
Модест Паскудин 27.05.2004 |
проголосовавшие
комментарии к тексту:
