Литература

__попкорн

__kqskrju[В]аргаgaLza, lB.jan.zooз

Я быстрым движением забрался в карман своей куртки, нащупал там

использованный пару раз бумажный носовой платок, достал его, и кинул в

урну. Не останавливаясь, застегнул до конца молнию, закрыл на секунду

глаза, и прибавил шагу. Была зима. Вечер, примерно около шести часов.

Я шёл по центральной улице города, слева от меня горели синие огни

супермаркета, мимо меня проходили торопящиеся люди. Они постоянно о

чём-то между собой говорили, спрашивали совета, рассказывали, как

отметили праздники, шмыгали носами, смеялись. А я их ненавидел.

Ничего не могу с собой поделать - оптимизм зимой от меня убегает. В

препрыжку, жуя попкорн и слушая джазз убегает от меня по осеннему

ясному лесу. Он исчезает - и появляется темнота. Неожиданно падает

снежинка на кисть. Замечаю не сразу, думаю, что показалось. Морщусь и

думаю: "Что-то не так". У меня часто что-то не так. Но обычно я -

влюблён в зиму. Может быть, даже и потому только, что от меня уходит

оптимизм. А почему бы и нет? Я люблю грустить. Когда я грустный, я

ярче думаю. Больше чувствую. Наверное, даже улыбаюсь внутри чаще. А

сегодня вдруг наступила зима. Он от меня убежал. Я начал кашлять,

появился насморк.

Прочитав второй абзац на странице, я поднял глаза и посмотрел в окно.

Мимо меня двигались дома, дома, дома, люди, дома... Сиди я с другой

стороны автобуса, картина была бы, безусловно, другой: свет сотен фар,

потом секундное появление силуэта автомобиля, и следом вязкий мрак.

Так много раз.

Я вздохнул, и снова принялся читать "Подростка" Достоевского. Наушники

с легкостью воспроизводили звуки скрипок и органа. Я слушал Баха.

Через десять с лишним минут я понял, что пришло время выходить. Я

открыл сумку, бережно положил в нее книгу, поправил содержимое сумки,

застегнул её, провел пальцем по едва ощутимому колёсику на пультике.

Музыка стала играть значительно тише. Я повернул голову налево,

произнёс: "Разрешите пройти". Двери окрылись, я вышел из автобуса.

Я всегда мечтал побывать на небоскрёбе.

Вчера мне приснилось, как я, держась за поручень, стоял на шестьдесят

шестом этаже дома. Надо мной был только один технический этаж, а потом

- небо. Я огляделся: далеко внизу было пусто, широкий мост казался

очень чистым отсюда; впереди восходило солнце, небо было окрашено в

волшебные цвета. Всё было -гармонично-. Я резко повернулся, подошёл к

стальной двери. Она на удивление оказалась не заперта. Шагая по

идеально чистому корридору, я на секунду подумал, что всё это слишком

красиво. Идеально. Стальные, блестящие поручни. В следующее мгновение

я уже стоял на крыше. Дул сильный, добрый и тёплый ветер. Я поднял

руку. Он поприветствовал меня. Солнце продолжало разукрашивать небо.

Я подошел к краю. Закрыл глаза. Потом повернулся, потом ещё, ещё, ещё,

затем открыл глаза и как только мог быстро побежал по краю.

Остановился, перевел дух. Посмотрел вниз. "Да, меня, наверное, оттуда

и не видно", - я улыбнулся и посмотрел вверх.

Я был в центре неба.

Встал около края. И начал стоять. Думал об омлете. Вспомнил, как

проснулся сегодня утром, умылся, и начал готовить омлет. Ножом разбил

по очереди три яйца, вылил их в глубокую тарелку, выкинул яичную

кожуру в мусорное ведро; сполоснул руки. Вилкой взбил яйца, потом

налил в эту же тарелку молоко, почти до края. Улыбнулся, вспомнив, что

молоко пахнет летом.

Я открыл глаза и посмотрел вперед. Вы думаете, я оригинален? Считаете

меня писателем? Черта с два. Подняв правую ногу, я шагнул вперёд.

Пошёл дождь. Я был без зонта. И мне было абсолютно похуй.