Литература

В первом классе папа подарил Ване пластинку Deep Purple. Она называлась In Rock и на её обложке были изображены пять длинноволосых мужчин, высеченных в скале.

- Это моя любимая группа, - бормотал пьяный отец. – Великая музыка. Они тебе понравятся, я уверен. Особенно прислушайся вот к этой.

Он ткнул грязным пальцем в третью песню. Три коротких английских слова были её названием. Рядом стояли цифры, обозначавшие время звучания, а чуть ниже, мелким шрифтом, было напечатано ещё какое-то выражение. Подзаголовок.

- Чайлд ин тайм. Ребёнок во времени. Прямо про тебя, - криво улыбнулся папа и потрепал Ваню по голове. – Эта песня изменила мою жизнь.

Отец вот уже три года не жил с ними. Появлялся редко, как правило пьяным. В квартиру мама его не пускала, выходила на лестничную площадку, и Ваня слышал их нервные, сбивающиеся на крик голоса. Не пустила она его и на этот раз. Он очень просил повидаться с сыном, «напоследок». Мама почему-то сжалилась и позволила Ване выйти к отцу. Тот целовал его потрескавшимися губами, дышал в лицо перегаром и просил за что-то у Вани прощения.

- Прости меня, сынок! - смотрел на него отец и в его глазах блестели слёзы. – Я очень виноват перед тобой.

Ваня напряжённо молчал.

- Свидание окончено, - выглянула из дверей мама.

Отец поднялся с колен и, не попрощавшись, стал спускаться по лестнице.

- Ты куда хоть уезжаешь? – крикнула она ему вдогонку.

Он не отозвался.

Она завела сына в квартиру и закрыла дверь. Ване было неимоверно жалко папу. Даже захотелось уйти вместе с ним.

- Что он тебе подарил? – взяла мама в руки пластинку. – У-у, «Дип Пурпл». Бяка какая! Лучше б «Арабесок» принёс. У него было, я помню. Ну, слушай, - вернула она пластинку Ване.

Он открыл стоявшую в углу радиолу, вытащил пластинку из конверта и поставил её под иглу. Начал сразу же с третьей песни…

На следующий день мама сказала, что папа повесился.

***

- Раздвигаем парты! Дружно, дружно. Мужчины, вы уж девочек освободите от этой обязанности!

Пацаны вмиг раздвинули парты. Чаепитие наконец-то переходило в самую интересную свою стадию – танцы. Девочки толпились в центре класса, нарядные, улыбающиеся. Мальчишки суетились и старались вести себя поразвязней.

Пятый класс.

- Итак, - спросила классный руководитель Светлана Ильинична, - кто какие пластинки принёс? Лично я принесла Надежду Чепрагу.

- Я Челентано принёс!

- А я Боярского.

- Я Пугачёву.

- Я – группу «Форум».

- А я «Дип Пёрпл»! - крикнул Ваня.

Такую группу никто не знал. Одноклассники выбрали «Форум».

- Белая но-о-чь опусти-и-илась как о-облако…, - зазвучало в динамике старой вертушки.

Все стали разбиваться по парам.

- Ты танцуешь? – подошла к Ване девочка Лена. Самая красивая девочка в классе.

- Да, - кивнул он застенчиво.

Они вышли в центр, обнялись и стали неумело танцевать. Лена смотрела на него пристально и томно.

- А я ничего не принесла, - сказала она. – Мне сестра не дала. Хотя у неё много чего интересного. А у тебя что за пластинка?

- «Дип Пёрпл». Моя любимая группа.

- Не слышала. Классно играют?

- Ещё как! Я поставлю тебе.

Он прорвался к проигрывателю и, несмотря на бурные протесты, зарядил Child In Time. С первых аккордов, как обычно, нахлынула волна кайфа.

- Чё за параша! – раздались крики. - Верните «Форум»!

- Под такое не потанцуешь, - сказала Светлана Ильинична. – Может Чепрагу послушаем?

- Гадость какая-то, - морщась, сделала заключение Лена. – Ну и дрянь ты слушаешь!

Он ушёл, не дождавшись конца.

- Уроды! – бормотал себе под нос. – Чтоб вы сдохли все!

***

- Ну а чё, - бодрился Иван. – Неоконченное высшее – тоже неплохо.

- Да где уж там! – возражал сосед по комнате Олег. – Высшее образование должно быть законченным.

- Ой, брось ты эту правильную философию! – морщился Иван, разливая по стаканам остатки портвейна. – Миллионы людей живут без высшего, и ничего.

- Но уходить на четвёртом курсе…

Иван взял стакан в руки.

- Ну, видишь как оно вышло.

- Тебе просто надо было поговорить с социологом. С глазу на глаз.

- Не помогло бы.

- Но почему! Он же нормальный человек. Хотя бы тройку мог поставить.

- Он не человек. Он тварь в человеческом обличии.

Олег досадливо качал головой.

- Какое отношение к людям у тебя неправильное!

- У тебя очень правильное.

- Просто он упёртый. Хочет видеть у студентов настоящие знания.

- Ничего он не хочет. Срать он на всех хочет. Он кусок говна, который жаждет уважение. Он унизить меня хотел, увидеть ползающим на коленях.

- Эх, Ванька, Ванька. Тяжело тебе в жизни придётся.

- И ты ту же песню… Чёрт знает сколько от жизни прожито, а всё будто впереди что-то там будет.

- Будет впереди. Будет. Но не для всех.

- Да ну на хер! Грузиться ещё… Давай, твоё здоровье!

- Твоё!

Они допили вино. Иван стал собирать вещи.

- Что Вань, отчаливаешь? - заглядывали в дверь соседи по коридору.

- Да, всё, - кивал он.

- Ну, счастливо! Удачи тебе.

- Это вам удачи, - огрызался он. – Моя всегда при мне.

Диппёрпловскую пластинку в сумку положить не решился. Боялся сломать. Попросил у Олега пакет.

- Тут на днях меломан тот самый приходил, - сказал Олег. – Бородатый. Говорил, хочет купить диск.

- Он не продаётся.

- За хорошие деньги. Диск-то у тебя фирменный.

- Вот поэтому и не продаётся.

- Ну как знаешь.

Напоследок хотелось обнять соседа, с которым прожил вместе три с лишним года. Однако что-то остановило.

«Он тоже сволочь хорошая», - мелькнуло в голове.

- Прощай, - протянул он Олегу руку.

- Sweet child in time, - напевал по дороге к автобусной остановке, - you"ll see the line…

Песня бодрила.

***

- Ладно, решено, - процедил он сквозь зубы. – Развод так развод.

Она рассмеялась.

- Думаешь, я плакать буду?!

- Не будешь?

- Не-а.

- Ай, красавица!

- На хуй иди.

Она ушла на кухню. Иван потоптался по квартире, посмотрел программу передач. Ничего интересного не было.

- Я к матери поеду, - доносилось бормотание жены. – Не хочу с тобой ни дня оставаться. Виталика сама заберу.

- Скатертью дорога.

- Завтра заявление напишу. Если желаешь, тоже приходи. Часам к десяти.

- Сама справишься.

Роясь в сумочке, жена вышла в коридор.

- Я знала, что всё плохо кончится, - говорила она вполголоса. – Угораздило меня за такого мудака замуж выйти!

- Пасть заткни! – крикнул он. – Пока в окно тебя не выкинул.

- Неудачник! – яростно выдавила она.

Он открыл дверцу шкафа. Диска на месте не было.

- Где моя пластинка? – вышел он в коридор.

- Какая пластинка? Не знаю.

- «Дип Пёрпл»! Моя пластинка!

- Ой, иди в пизду со своей пластинкой.

- Ты, сука! – подступил он вплотную. – Если ты что-то с ней сделала…

Жена заслонилась руками.

- Только ударь меня! Сразу сядешь.

- Где пластинка, курва?!

- Не видела я пластинку. Отстань!

Он рыскал по квартире, открывал дверцы шкафа и тумбочки. Заглянул под диван.

- Если ты её выкинула...

- Ничего я не выкидывала, - пищала жена. – Наверху, на шкафу - не она?

Диск был там.

- Убиралась, переложила случайно…

«Сука, - думал он. – Гнусная сука!»

Жена торопливо выскользнула за дверь.

Иван достал вату, дистиллированную воду и стал протирать виниловые бороздки.

***

- Борис Степанович, можно к вам?

- А, Ваня! Заходи, заходи.

Директор был артистично приветлив.

- Я с заявлением.

- Каким заявлением?

- Об увольнении.

- Об увольнении!?

Директор попытался изобразить крайнюю степень удивления. Получилось это натужно и неубедительно.

- Да, решил уволиться.

- Что так? Что-то лучше нашёл?

- Нет пока. Но здесь больше не хочу работать.

Борис Степанович поморщился.

- Обиделся, что премии лишили? Сам виноват. Поймали на проходной пьяным – всё, ничего не попишешь.

- Да не в этом дело.

- А в чём?

- Не нравится мне здесь.

- Вон оно что! – директор саркастично улыбнулся. – Что же тебя не устраивает?

- Всё не устраивает. Люди, условия.

- Эх как! Вона ты какой ты у нас!

- Такой, какой есть. Настоебала вся эта тупость.

Директор был оскорблён словами Ивана.

- Ты думаешь, перед тобой все двери открыты? Ждут тебя с распростёртыми объятиями? Ошибаешься. Сейчас тебе ой как тяжело будет хорошее место найти.

- Как будто это хорошее.

- Ну, хорошее не хорошее, но вполне приличное.

- Конечно, конечно. Переходите и вы в вулканизаторщики. Вам понравится.

Борис Степанович обиженно молчал. Теребил в руках авторучку. Задумчиво смотрел в окно.

- Да что я с тобой разговаривать буду, - изрёк наконец. – Давай твоё заявление.

«Не возражаю», - написал на бумаге. Поставил дату и подпись.

10.16 – горело на электронных часах проходной.

«Прямо как продолжительность Child In Time», - подумал Иван.

***

- Виталик! - позвала мама сына. – Выйди на лестничную площадку. С тобой папа поговорить хочет.

- Папа пришёл? – удивился Виталик.

Он приоткрыл дверь и переступил порог квартиры.

Папа стоял, прислонившись к перилам. Увидев сына, расплылся в улыбке.

- Здравствуй, сынок! – присел на корточки.

Запахло перегаром. Папа был небритый и очень худой.

- Как ты?

- Хорошо, - буркнул Виталик.

- В каком сейчас классе?

- В третьем.

- Ух ты!

Иван смотрел на него пристально, долго, а потом вдруг расплакался.

- Прости меня, сынок! – обнял он сына. – Я страшно виноват перед тобой.

Виталик застенчиво молчал. Папа утёр слёзы, шмыгнул носом и полез в пакет, который стоял прислонённым к стене.

- Я уезжаю сегодня, - буркнул он. – Возможно надолго. Может, насовсем даже. Не знаю, увидимся ли ещё. Хочу тебе подарок сделать.

Он достал из пакета пластинку с пятью длинноволосыми мужчинами, высеченными в скале.

- Вот, моя любимая группа. Дип Пёрпл. Слышал такую?

Виталик отрицательно замотал головой.

- Великая музыка. Тебе понравится, я уверен.

- Спасибо, - буркнул Виталик.

- Особенно обрати внимание на третью песню. Самая моя любимая. Она изменила мою жизнь. Чайлд ин тайм. Ребёнок во времени. Прямо про тебя, - взъерошил он сыну волосы. – Слушать есть на чём?

- Не знаю, - пожал плечами Виталик.

- Старая вертушка была, я помню. Обязательно послушай!

В дверь выглянула мать Виталика.

- Ну что, всё вы? Поговорили?

- Да, всё, - поднялся Иван. – Пойду я. Счастливо оставаться.

Он стал спускаться по лестнице.

- Уезжаешь что ль куда? – крикнула вдогонку жена.

Иван не отозвался.

- Ну-ка, что он тебе подарил? – взяла мать у Виталика пластинку. – О-о, «Дип Пёрпл» свой! Как это он с ним расстался? Ну, слушай. Если проигрыватель ещё работает.

Проигрыватель работал. Виталик сразу же включил третью песню.

Она произвела на него огромное впечатление.

The story of a loser – it could be you. Так звучал на английском подзаголовок песни, напечатанный мелким шрифтом. Спустя несколько лет Виталику удалось перевести его на русский.

«История неудачника – им мог бы стать и ты».