Литература

- Саш, закрой свой помоечный рот, - посоветовал Кипарис.

Что-то предельно маньячное было в воздухе. Как в американских фильмах. Кипарис был бородатым евреем в очках и кольцом в крючковатом носу. За церковью подозрительно работали сверла. Крис лирично смотрела вслед удалявшейся 10-ти копеечной монеты, кинутой на хорошую погоду. Дождя, впрочем, сегодня не было. И солнца тоже. Какая-то серая апатия охватила небо, что обещало выплеснуться в скором времени а) затяжным депрессивным ливнем б) не по теме ярким позитивным солнцем.

Удар стекла о металлическое дно урны на время защемил нервные центры Крис. Рассеянный взгляд безнадежно залип на непогашенном окурке под массивными подошвами обуви Кипариса. Удолбанный еврей захлопнул книгу и протянул ее белобрысому малому, который сидел слева от него.

- Какую гущевщину вы читаете, Саша.

Белобрысый скривил кислотно-наивную рожу, дескать я-то не виноват, оно само так получилось, и поспешил спрятать книгу в рюкзак.

Как наглядный символ коллективного-бессознательного – стая ворон воодушевленно парила над спичечными коробками многоэтажек, подыскивая новую жертву. Становилось холодно. Крис поежилась: меланхолическая дрожь на теле реки резонировала с мембраной серого небосвода, добавляя к нагнетающему блеянию сверл за церковью неуловимый человеческим слухом сигнал тревоги и беспричинной паники. На скамейку подсела старушка в розовом плаще. Две высокие красно-белые трубы стояли посреди горящих коробков, как влюбленная пара. Дым чувств устремлялся из обоих в небо.

Саша озадаченно посмотрел на Крис. Она подмигнула ему, улыбнулась в ответ.

Слабо поставленная точка отваливалась от предложения и пунктуационной бомбой смысловой деструкции с удушающим свистом пикировала по небу вниз. Крис невольно отметила поразительное сходство между предметом и капелькой кислотного дождя, которая сбегает по оконному стеклу в моменты достаточно частой осенней истерики.

Увесистая точка с обильными брызгами бултыхнулась в реку.

В тот же момент картинка выпала из рамки, содрогнувшись от взрыва паразитирующей смысловой дегенерации, ударилась о плинтус, с характерным скрежетом сползла на дощатый пол.

Стая обезумевших ворон рвала мясо бедной старушки. Разодранный в клочья Саша агонизировал на асфальте. Повсюду, схватившись за голову, прыгали люди и дети, облученные предельной дозой смысловой деконструкции, исходившей от смазанного в объективах телевизионных камер гигантского гриба, который торчал из реки и убивал все, имевшее хоть небольшой смысл.

Резко стемнело. Кипарис любил сумерки. Сверлам аккопмонировал визг циркулярки. Небо над грибом краснело. Окружающее пространство заливалось кровью. Крис перепрыгнула через ограждение и покатилась по резкому склону вниз. Пересиливая головокружение и боль в спине, она поднялась на ноги, принялась шарить ладонями в траве, усыпанной сухими листьями. Через пару минут пальцы нащупали что-то металлически круглое.

«Нашла», - мелькнуло у Крис. Она подняла предмет к глазам.

Овраг озарила внезапная красная вспышка. 10.

- Решка! Решка! Значит будет дождь! – радостно кричала Крис.

Копейка мистически поблескивала на ладони девушки.

- Решка…, - прошептала Крис и смолкла.

Острые орлиные когти вцепились ей в спину, оторвали от земли. Девушка подняла испуганные зрачки вверх. Двуглавая тварь несла ее в неизвестном направлении. Крупные капли дождя били по лицу.

- Решка! Решка! Значит будет дождь! Дождь! – срывая голос, кричала Крис.

Прислушалась.

Размеренный мах орлиных крыльев накладывался на барабанящий по брезенту дождь. Она смотрела вниз и не верила своим глазам: дождь смывал ВСЕ, абсолютно ВСЕ, как нестойкую красную пленку: гриб, реку, скамейки, людей, овраг…

«Так что же тогда это было на самом деле?» - спросила Крис у себя.

Острый клюв двуглавого орла проломил череп.

10-ти копеечная монетка выпала из рук девушки, полетела вниз на бело-красном фоне погибающего пространства.

Кипарис выкинул кровавую ватку в раковину. Облизнул палец.

- Овраг, бля, - сказал он, сплюнув.

В отверстии раковины застряли 10 копеек.