Литература

Дэн сидел на краю искусственного обрыва, свесив ноги вниз. Пятак травы, служащий Дэну сиденьем в отместку за такое его использование выдавил из себя изрядную дозу густо-зелёного сока и теперь джинсы с китайской нашивкой boss были украшены импрессионистским узором. Но Дэн не был ещё в курсе произошедшего с ним ошедевривания и тупо смотрел на грохочущий снизу таварняк. Поезд всё шёл и шёл и не было ему конца. Прямоугольные коробки вагонов были с верхом наполнены углём. От скорости мелкие кусочки чёрного золота разлетались в стороны и срубали обступивший колею бурьян. Один из таких блестящих камешков лежал у Дена на ладони.

В кармане завибрировало и Дэн извлек на свет мобильник. Телефон трясся, извещая хозяина о желании коннектиться, орал включенным на всю громкость звонком, но шум таварняка начисто заглушал демонстрацию мощной полифонии. Дэн посмотрел на номер вызывающего абонента. Серёга. Вздохнул. Положил мобильник рядом.

Поезд мелькнул последним вагоном и скрылся за поворотом. Остался затихающий ритм колёс на стыках рельс. Телефон молчал. Дэн сунул руку в нагрудный карман и только тут вспомнил, что последнюю сигарету скурил полчаса назад. Отсюда даже видно было пачку, синеющую фирменным стилем Winston возле мутно-чёрной шпалы.

Солнце уходило всё дальше от города, мягко опускаясь на мохнатые макушки деревьев. Дэн представил, как он, пристроившись рядом с тёплым жёлтым шаром курит, нежась в перинной зелени. «Солнце», - подумал он. «И что же с ним рифмуется?». Мозг, вяло шевельнув архивами, покачал головой. «Ну и ладно!» - разозлился Дэн, - «Сам придумаю». И действительно, рифма нашлась почти мгновенно. «Японца!!!» - вслух заорал Дэн, но тут же осёкся и огляделся по сторонам.

«Японца» сразу же улучшил настроение и Дэн, улыбаясь, сорвал сухую соломинку и принялся её раскуривать. Он даже подумал, что можно было бы открыть фабрику по изготовлению соломинок для курения, но посреди процесса обдумывания дизайна пачки понял абсурдность подобных мыслей. Как можно открыть фабрику, если денег нет даже на бутылку пива, которая была бы сейчас более чем уместна, а ни один банк не выдаст ему кредит, чему у финансовых учреждений есть достаточно причин.

- Ну и хрен на эту фабрику! – резюмировал не удавшийся бизнесмен и вытянул ноги на поляну. Чёрный камешек улетел в кусты, мобильник отправился в карман. Дэн встал, посмотрел вдаль. Солнце, как ни странно не пожелало валяться на лесе, а решило внедриться в самые его потроха и теперь снаружи торчала только его золотая задница – остальная часть клещом погрузилась в сочную плоть рощи.

* * *

«Лучшая всегда «Сельская вода»! – гласила надпись на рекламном щите, недалеко от которого стояли две полуразвалишиеся лавки со столиком, на спинках которых восседали Дэн и Игорёк. Двухлитровая ёмкость «жигулёвского» маятником переходил из рук в руки, уменьшая содержимое.

- И, короче, кэп мне кричит, - продолжал рассказывать Игорёк, - Давай, грит, мотылём сходишь пару раз, а там посмотрим, мож старый мех спишется… Базару нет, чё, там работа особо не напряжная, корыто канолевое – меньше года плавает.

- Чё башлять обещают? – бесцветным голом поддержал разговор Дэн.

- Ну там как… Там, короче, не по месяцам плотят, а за рейс. Скока тонн привезём, стока и бабок. Я там с одним куликом побазарил – матрос – кричит, баксов семьсот за рейс. Это прикинь, две недели почалился, и семь соток на кармане. Ну, пусть даже пятихатка, всё равно на берегу хрен такое найдёшь.

- Базару ноль – подтвердил Дэн.

- Ну вот, - яростно закивал Игорёк, - я согласился. Во вторник судно подходит сюда и где-то в пятницу-субботу отваливаем.

- «Во вторник втариваем у нотариуса» - промелькнуло у Дэна, вслух произнеслось:

- Так ты на Турцию ходить будешь, или на Кипр?

- На Турцию, - Игорёк отхлебнул пива и мечтательно закатил глаза:

- Бабы там, говорят, не дорого. – Он повёл плечами, - хоть чёрненькую попробую…

- Да они там не особо чёрные, - возразил Дэн.

- Не, ну всё равно экзотика!

- Ну да…

Бутылка неожиданно оказалось пустой. На новую денег не было. Друзья нехотя слезли с лавки.

- Ну чё, ладно, я погнал, - заторопился Игорёк, а то своей обещал вытяжку привинтить.

- На кухне?

- Чё? А, да, на кухне.

- Ну ладно, - Дэн был рад избавиться от собеседника. Игорёк, сутулясь, засеменил к остановке, а Дэн в очередной раз посмотрел на плакат. С водой всё получалось довольно лихо, а вот с углём были какие-то непонятки. Конечно, можно рифмовать и не на сам уголь, но это означает сдаться перед ничтожным, абсолютно безликим словом. Это сочетание «у» и «г»… вот если «г» поставить первой, сразу появляется звучность. Да ещё эта мягкая эль. Что за идиот додумался до такого фонетического онанизма? Нет, не этот чёртов мягкий знак ничерта не рифмуется.

Прохожие косились на стоящего перед щитом парня и, поняв: «приштырок», ускоряли ход.

* * *

- Алё, добрый день, это администрация? – Дэн лежал на кровати, ноги закинув на стену.

- У меня такой вопрос: почему мы уголь продаём в Турцию, а сами мёрзнем?

- Нет, щас тепло, - согласился Дэн с голосом в трубке, - но зимой-то бывает холодно. То воду горячую отключат, то батареи не греют.

- Ну как это вы не знаете? А кто знает?

- Тогда давайте мэра.

- Ну и пошла в жопу, сука! – Дэн отшвырнул трубку, даже не нажав сброс. На душе было паршиво, но гордость за себя несколько разбавляла самогон желчи.

Раздражение ослабевало, но руки ещё тряслись. Дэн ввалился в кухню, достал коробку сока и откинулся в кресле. Глотнул, пригляделся к написанному на цветном картоне. Сделано в Турции. «Вот он, наш уголь» - злость нахлынула с новой силой. Турция – Циртуя. Дэн представил, как ленивые турки неожиданно усердно толкут в огромных бадьях уголь, добавляют сахар, заливают водой. Затем всё это взбивается почему-то маленькими домашними миксерами и разливается в коробки.

Дэн попытался представить вкус получившегося зелья, но тут в дверь позвонили.

* * *

- А вы знаете, кого… послали? – следователь испытующе посмотрел на Дэна.

- Японца! – заявил тот.

- Не понял? – брови следователя сблизились и между ними возникли две морщинки, разделённые бугорком.

- Всё ты понимаешь! – зло процедил Дэн, - только к очку этих присосался, - при слове «этих» арестант неопределённо мотнул головой.

- Так, понятно, - лицо следователя и впрямь изобразило карикатурную понятливость. Он встал, обошёл стол и прошептал в самое ухо нарушителя: «Молись!»

И тут мир кувыркнулся, посыпавшиеся искры обожгли ноги, а комнату кто-то усердно начал перемешивать ложкой. Когда мозжечок издал оглушительный сигнал о потере устойчивости, Дэн наконец почувствовал на скуле костяшки железных пальцев и погрузился во тьму. А в туманную даль пошёл таварняк, доверху загруженный японцами.

30.03.06