Литература

встретились как-то подростковый суицид и утраченная свобода, они встретились некоторое время назад и пили теперь. утраченая свобода одета была в строгий костюм и не имела запаха это и нравилось в ней суициду. он закурил прищурив глаз, затянулся и выпустил облако. он старался произвести впечатление, сам он имел запах резкий и неприятный, отнего пахлобытовой неустроеностью, одиночеством, он источал еле уловимый, но от того не кажущийся менне неприятным запах сексуальных домогательств и педофилии он был тучным, в несвежей майке, спортивных штанах, обросший щетиной и с грустными глазами. всё это: внешний вид и запах привлекали утраченную свободу, она видела в этом некю разновидность мужественности, но не хотела демонстрировать это чересчур открыто. она аккуратно взяла сигарету, прикурила и кладя зажигалку обратно на стол, полоснула взглядом по его глазам. суицид озенил ичуть больше растекся в кресле, перемахнул взглядом через стол и стал им ей по бледномулицу, обесцвеченым волосам, глаза её были пусты и могли указывать лишь направление, поэтому их пропустил, и уставился туда где шея переходя в грудную клетку была оббита строгим костюмом. её тощее тело казалось ему женственным, а пустоту глаз он принимал за глупость, каторая в свою очередь по его мнению, являлась женским достоинством. они встретились совершенно случайно, они виделись иногда до этого, но совсем не ожидали увидется сегодня, приятная неожидонность для обоих и каждый твердо решил н упускать шанс.

- Может ещё,- хватаясь за бутылку спросил суицид. нарушая неловкое молчание.

- Нну можно, немножечко. - ответила утраченная свобода совсем не хотевшая пить в отличии от суицида, но как и он ожидающая чточто-то произойдет если выпить достаточно.

- Ой все, все... больше не надо. - добавила она, дернувшись к столу.

на столе обрамленном двумя креслами, помимо пепельницы, бутылки коньяка со стопками, стояло два стакана упаковка апельсинового сока и блюдце с колбасой. они выпили приглушив неприятный вкус дешевого коньяка сначала соком, а затем колбасой.

- Кстати, неплохой коньяк, сдавила губы в полуулыбке утраченная свобода.

- Да, я всегда его покупаю, пью я конечно не часто, но когда пью люблю чтоб все было как надо, я не из таких чтоб лишь бы выпить.

- Должна вот быть, культура питья, ато... ну сами понимаете. гхм.

в помещении был полумрак, обозначающий романтическую декорацию. бутылка вспустела, пепельница все набивалась, фразы все чаще обрывались дергающимсясмешком.

- Явот считаю, что мужик должен быть мужиком. - сказал суицид.

- Золотые слова!

- Иженьщина я вот думаю, нужна такая чтоб понимала, ато вот знаете вроде и красивая и характер, а не понимает и всё тут.

Я с вами абсолютно согласна, ну куда без понимания. да. нужно вот...а... а-одинаковый интелектуальный уровень.

- Я вот слышала что по какой-то философии, что мир вокруг нас илюзорен, ну тоесть то что мы видим,это рождено нашим разумом, а на самом деле всёне так.

-Да, ну и я так считаю, вобще никто не знает как все устроено, может нас вообще кто-то придумал и нечего нет.

-И того кто придумал, тоже.

- Вот-вот.

она потирала ладонямивнутренню сторону бедер закидывая ногу на ногу. он похрипывалтяжело дыша. они смотрели друг на друга сквозь голубоватую пелену, подростковый суицид и утраченная свобода, коньяк кончился сок тоже, пахло спиртом и колбасой, к тому же в о рту пересохло, но они целовались, в конце концов каждый в этом мире имеет право на любовь.