Литература

Бык Дионисия

Топчась в дверях, увитых позолотой,

смиренно ожидал он юного гонца

с желанной вестью о возможности визита.

Гонец лукаво улыбнулся, сделал знак,

и двери распахнулись по приказу.

-

-Я раб твой преданный, придворный

изобретатель. Колеснице лошадей твоей

я не позволил расплескать игривого вина,

когда неслись животные галопом

во дворец. Я закалил твои, о Сирокузский

царь, мечи в зане означенной победе.

Я жажду крови утолил

твоим бесстрашным войнам,

придумав штык, двуострый меч, да что там,

о, Дионисий, мой тиран и царь,

я службу верную тебе служу

и сослужить еще обещан!

-

-С чем ты пожаловал ко мне?

Довольно лавров и самодовольства!

-

-То бык! Железный буйвол,

способный уместить в своем желудке

последнего предателя, изменника,

неверного, вора, - кого прикажешь!

-

-Твое изобретенье глупо. Уходи.

-

Устало опускается на трон

тиран и сдавливает под ногой своей

дрожащие прислуги пальцы.

-

-Но, царь мой Сиракузский, погоди,

молю тебя, дай слово!

-

-Говори. Развей мою тоску, изобретатель.

-

-Бык устанавливается на огонь,

побольше дров, побольше масла,

и, накаляясь докрасна, металл

изжарит заживо изменника!

-

-Ты выдумщик по части извращений!

Мне нравится идея, прикажи

своим ученикам соорудить помост,

мне вечером не справиться с зевотой,

так дай же мне урвать от этой ночи

хотя бы час. Ступай, распорядись.

-

Придворный покидает своего

тирана и, давясь слюной,

и спотыкаясь о ковры, бежит

к своим ученикам. Глаза горят.

-

Помост сооружен, огонь кокетливо

играет с сучьями и в воздух

пускает искорки, что звезды в небесах.

Бык выкован из стали, в животе

его проделано отверстие входное.

Тиран кивает головой и стража

хватает под руки раба.

Изобретатель, распознав в изменнике

себя, негромко плачет и разводит руки.

Замок на брюхе буйвола закрыт,

но гул столпившихся зевак

не утихает. Бык уже в огне, и пламя

бьет в грудь немому зверю.

Еще искра и вмиг поленья

согреются и загорят.

Тиран глядит на горизонт,

ему все кажется, что бык сорвется

с места и по-звериному рыча,

вбежит по лестницам, ступеням и

перилам к нему. Огонь погас

и стражники брезгливо, поддев

штыками «грозного» быка,

вытаскивают спекшееся тело,

на тело больше не похожее, скорее на

изжаренного гуся. Дионисий

с усмешкой пьет вино из чаши

и обнимает молодых гетер, руками

обвивших шею Сиракузского царя,

что виноградника лоза

сухую жердь.