Литература

В голове мальчика жило Радио.

- Радио? В твоей голове? – спросила мама за ужином, когда он в первый раз отважился рассказать ей об этом. – и о чем оно тебе рассказывает?

- Обо всем, - ответил мальчик, - о том, как все устроено.

Еще мальчик иногда разговаривал с Тем, Кто Живет в Подвале, но Тот запрещал говорить о своем присутствии.

Мама продолжила чаепитие, но, размешивая сахар, вдруг громко звякнула ложечкой.

С тех пор, как отец ушел по Мосту, они жили в доме вдвоем: мама и мальчик. С тех пор, как ушел отец, мама стала молчаливой, часто выходила к краю земли, где стоял их дом-одиночка, и вглядывалась в белесое тело бесконечного тумана за обрывом. Она подходила к краю земли близко-близко – и вспоминала тот день, когда в воздухе впервые соткался Мост из разноцветного стекла и, словно радуга, перекинулся через туман в неведомое.

Первым Мост увидел отец. Он ворвался в дом и закричал об этом во всю глотку. Мальчику было странно видеть его таким оживленным – последний год отец хмурился и часто пил сок перебродившего винограда.

Мальчик помнил, как отец и мама, вдруг постаревшая на десяток лет, закрылись на кухне. Он приник в дверной скважине и внимательно слушал.

- Отпусти меня, - сказал отец и закурил крепкую папиросу.

- Я не хочу тебя удерживать насильно. Человек не может быть чьей-то собственностью. Даже собственностью человека, с которым он вместе. Просто помни, что у тебя есть сын.

- Этот Мост появляется раз или два в жизни. На другом конце Моста меня ждет самая красивая женщина на свете, - сказал отец и посмотрел на маму.

Его глаза уже видели другие пространства.

**

Отец ушел по Мосту тем же вечером. Наутро Мост растаял, словно его и не было. А днем мама подарила кому-то свое белое свадебное платье. И все вечерние платья - тоже.

Их огромный дом стал еще больше и тише.

А спустя неделю после ухода отца мальчик впервые услышал Радио.

В голове мальчика был еще один дом – копия его родного. Точно так же скрипела третья ступенька деревянной лестницы между этажами. Так же поворачивался в спину ветру флюгер-летучая мышь под меняющим светила небом. Но когда мальчик бродил по Дому в своей голове, он видел гораздо больше дверей, а полутемные коридоры тянулись в бесконечность, похожую на пространства в куске зеркала, которому показали собрата.

В подвале Дома кто-то скрывался. А может быть, спал. Кто-то, кого мальчик никогда не видел – мальчик боялся темноты. После ухода отца он все же отважился приоткрыть дверь в подвал. Тогда ему было все равно.

- Привет, - прошептали ему из темноты, и чья-то нечеловеческая тень шевельнулась навстречу.

Мальчик шарахнулся назад.

- Разбудил меня и боишься меня… Может, ты и прав…

Закрывая дверь, мальчик увидел в исчезающем пятне света, как что-то потянулось к маленькому черному ящику на серой стене. Невидимый динамик черного ящика ожил.

Радио умело передавать ему слова, картинки, звуки и запахи. Такие, каких нет, и никогда не было в реальной жизни вокруг мальчика. И все же мальчик чувствовал, что они существуют, невидимые хрусталику обыкновенного глаза.

**

- Вчера ночью мне передавали мысли облаков. Когда ночные облака плывут над землей, они гудят. Низко-низко. Так они общаются друг с другом, - сказал мальчик, - и думают обо всем сразу. Когда я был с ними, у меня получилось думать почти так же. Но они слишком мудрые.

- Только не увлекайся этим всерьез, - сказала мама, - учись жить реальной жизнью. Ты мне обещаешь?

- Да, - ответил он.

**

В детском саду Генка Лопатин решил проверить, живут ли хомяки под землей.

Он украл из стеклянной коробки в живом уголке хомяка Гошу и на прогулке закопал в песочницу.

- Отпусти. Пусть живет, - сказал ему мальчик.

Но Генка был большим и сильным. Генка показал ему дулю.

Мальчик вдруг упал на колени. Его лицо свело судорогой, а в горле захрипело.

- Отпусти, - просипел он, глядя выпучившимися глазами на струхнувшего Генку.

Тот повторил свой жест, но неуверенно.

Тогда мальчик вскочил и ударил Генку по голове своим новеньким металлическим совком. На землю упал кровоточащий комок чего-то белого.

Генка завизжал. Мальчик бросился спасать Гошу. И спас.

- Ухо! – кричали дети вразнобой, кружком наблюдавшие интересную сцену. – Наталья Александровна, он отрубил Гене ухо!

- Понимаешь, - сказал мальчик бледной в мел маме, примчавшейся за ним в детский сад, - под песком задыхался не хомяк. Там был я. И чуть не умер. Так сделало Радио. Понимаешь?

- Понимаю, - сказала мама, пристально глядя ему в глаза.

Мальчик больше не ходил в детский сад. Да не больно-то и хотелось.

**

Пока мама работала, мальчик оставался дома. Он изобрел множество интересных игр. По Радио ему рассказали о том, что у каждой вещи есть хвост, который уходит в другое измерение. Важно было успеть схватить ее за хвост одним из своих разноцветных щупалец. Иногда у мальчика это получалось, и он строил свои миры из табуреток, столов и старых скатертей. В этих мирах жило другое электричество.

Когда пришла пора идти в школу, мальчик недоумевал.

- Надо – так надо, - сказал он маме и вложил в ее руку свою ладошку.

Когда в школе начался предмет «природоведение», мальчик не выдержал.

Он пришел домой и молча стал биться головой об стену в зеленых обоях.

- Слушай свое Радио, - сказала мама, - но помни историю про раскрашенную птицу, которая пыталась выжить в стае.

- Которую убили сородичи? – спросил мальчик.

- Да, - сказала она.

**

Однажды мальчик вместе со своим классом поехал в пансионат у моря.

Нельзя сказать, что он пользовался любовью у одноклассников. Кто-то из бывших детсадовских товарищей мальчика рассказал про случай с хомяком, и его опасались. А за глаза называли Псих.

Но мальчика это не волновало.

Море.

Он часами просиживал на берегу и смотрел на волны. У него было лицо человека, наконец-то встретившего своего древнего друга. В воду он не входил – не умел плавать. Генка Лопатин тоже учился в классе мальчика. Он и подговорил сыграть с мальчиком шутку.

- Айда с нами к буям на катамаране, пока училка свалила! – однажды, когда мальчик сидел на берегу, к нему подошел однокашник Витек.

- Не, неохота.

- Струсил? – вежливо уточнил Витек.

Мальчик молча вскочил с песка.

«Весь такой гордый, а плавать не умеет. Мы только окунем его в воду, посмотрим, как он барахтается, а потом, когда повоет, вытащим. Поменьше выебываться будет. Лады?», - сказал Генка Лопата. Его друг согласился. Из-за странной молчаливости Психа считали

спесивым.

Мальчик об этом не знал, но, поднимаясь на катамаран, немного встревожился. Когда до берега было уже прилично, Генка повернулся к мальчику лицом.

- Знаешь, как наши прадеды дедов плавать учили? – спросил он мальчика.

- Как?

- А вот так! – крикнул Генка и сильно толкнул мальчика в грудь.

Мальчик с плеском упал в воду. Молча взмахнул руками и скрылся под водой. Прошла минута. Из воды никто не показывался.

- Ты, урод! – кричал, рыдая от страха, Витек Генке. – Иди теперь вытаскивай его!!

- Я это… я ж не знал… я плавать… плохо… - оправдывался тот, с ужасом глядя на спокойную зеленоватую гладь.

- А-а-а! – завыл в полный голос Витек. – Нас же теперь посадят, гад!!

- Давай к берегу, чуть что, мы его не видели, - заторопился Лопата, оценив ситуацию.

Они пристроили к пирсу катамаран. Выбежали на берег.

- Смотри! – оглянувшись, крикнул Витек. Лопата обернулся и застыл на месте.

На берег с моря катилась огромная зеленая волна. На вершине водяной горы, раскинув руки, стоял мальчик. Его мокрые волосы развевала скорость.

**

В комнате 14-летнего мальчика на стене висели вырезки из газет. Две фотографии: Арнольд Шварценеггер и Арнольд Шварценеггер. На одной из них Арнольд был в пиджаке, на другой – без.

Мальчик искал образец для подражания в кинофильмах. Тот, кем мальчик хотел стать, обладал осанкой Аль Пачино, взглядом Де Ниро и непобедимостью Брюса Ли. Мальчик хотел походить на отца, которого очень плохо помнил.

В школе ему нравилась девушка. Ее звали Таня. Мальчик знал, что 8 марта девушкам дарят цветы. Накануне праздника он попросил у мамы немного денег и принес Тане в школу целый букет.

Она взяла цветы, удивленно посмотрела на него и вдруг швырнула их мальчику в лицо.

- Почему? – спросил он.

- Они пластмассовые, идиот! – крикнула ему девушка и резко отвернулась.

Все засмеялись.

**

Когда мальчика пригласили на домашнюю вечеринку, он немного удивился. Одноклассники не баловали его вниманием.

Оказалось, он очень нравился крупной смуглой брюнетке. Когда она посчитала, что он уже «созрел» от выпитого, то увлекла мальчика в темную комнату. Ее звали Виктория.

Из фильмов по телевизору мальчик знал, как примерно это делается.

Он принялся жарко дышать Вике в ухо и порывисто гладить ее веское тело. Так продолжалось несколько минут.

- Ну что, встал? – раздался в темноте спокойный голос Вики.

- Что?

- Встал, спрашиваю?

- Да.

Выйдя с Викой из темной комнаты, мальчик поймал на себе злой взгляд друга Лопаты – Витька.

- Что ты уставился, мразь? – рявкнул Витек и, покачиваясь, встал из-за стола.

Мальчик почувствовал, как его трясет. Мама никогда не называла его мразью. Значит, этого не мог делать никто. Он почувствовал, как тяжело заворочался Тот, Кто Жил в Подвале.

Когда разъяренного Витька отделяло от мальчика всего несколько шагов, гости закричали.

Одежда на Витьке вспыхнула. Языки пламени лизали его модную джинсовую куртку и варенки. Веселые желтые всполохи охватили его аккуратно зализанные гелем волосы на голове.

- Ай! – тонко вскрикнул Витек, нелепо взмахнув руками, и вдруг огонь исчез.

Мальчик, все это время неподвижно смотревший на него, вздрогнул и резко прошел в прихожую.

**

- Здорово, уроды! – сказал Дыба.

16-летний мальчик и его друзья, распивавшие портвейн в тихом дворике, опасливо промолчали. Говорили, что Дыба был связан с местными бандитами и лично пытал людей.

- Ничо телка, - оценил Дыба подругу товарища мальчика и попытался ее пощупать. Товарищ, привставший было со своего места, был отправлен на землю одним ударом кулака.

- Молчать, козлы! – рявкнул Дыба, хотя никто не проронил ни слова.

- Ты, чего уставился? – сказал Дыба мальчику.

Мальчик не ответил. Тот, Кто Жил в Подвале, ритмично и тяжело стучал в дверь, пытаясь выбраться на волю. Его удары совпадали с ударами мальчикова сердца.

- Вы затрахали бухать в моем дворе, - ярился Дыба, - я знаю, где ты живешь, фраерок. Как-нибудь зайду в гости. Навещу твою мамашу…

- Заткнись! – услышал мальчик свой голос.

Тот, Кто Жил в Подвале выломал дверь. Его тень упала на порог.

- Что за ху…, - начал Дыба, но вдруг осекся.

Оцепеневшие друзья мальчика смотрели, как Дыба скорчился и упал на колени. Из его рта хлынуло пламя, глазные яблоки лопнули, брызнув кровью. Спустя несколько секунд тело человека рассыпалось хрупкими лепестками золы.

- Он стал тем же, чем и был, - сказал мальчик, с удивлением отмечая лед у себя внутри.

- Чем? – хрипло спросил товарищ.

- Пустым местом, - ответил он.

**

В доме завелась пыль.

Каждое утро, когда мама уходила на работу, мальчик сметал скопившуюся за ночь пыль на полу в серые горы и пригорки. Водил тряпкой по полкам, и пепельные лохмотья неспешно опускались на паркет. Но к вечеру пыли становилось еще больше, и из-за растущих пыльных куч мама по возвращении с трудом могла открыть входную дверь.

От пыли стало тяжело дышать. Кроме того, доставало Радио, работающее теперь и по ночам. Он почти не спал, пытаясь отгородиться от Передач.

Однажды днем в дверь позвонили. Мальчик подошел к двери и посмотрел в глазок. Стекло глазка было забито серым и пыльным. В это время на дверь навалился кто-то тяжелый. Мальчик едва успел отскочить, как дверь сорвалась с петель – живая серая масса с глухим шипением хлынула на него, выпростав шевелящиеся щупальца. Пыль преследовала его и глотала комнаты дома одну за другой.

Мальчик бросился в открытое окно второго этажа, оставив в щупальцах пыльного спрута вязаный носок с правой ноги.

-. Меня нашла пыль - значит, пора уходить. Когда я уйду, она полезет за мной. Опять искать место, где я остановлюсь больше, чем на год, - сказал мальчик и показал рукой вернувшейся с работы маме на их оккупированный дом. За стеклом окон орал телевизор, и тяжело волновалась живая серая масса.

- И еще это чертово Радио в моей голове, - добавил мальчик – каждую ночь я слышу сны других людей. Тысячи снов. И многие из них похожи на хомяков, которых закопали заживо. Я должен с этим что-то сделать. Понимаешь?

- Ты уходишь спасать хомяков? – попыталась улыбнуться мама. И крепко стиснула левое запястье хрупкими пальцами.

- Наверно, это единственное, что я умею делать, - усмехнулся мальчик.

**

Мост через туман появился спустя около часа.

Теперь его огромная спина, поросшая фонарями, была выполнена из камня. Мост волчьим воем вытянулся в туман. Он звал за собой.

- Я видела, что случилось с мужчиной, который подошел к вам тогда во дворе. Я стояла у окна и все видела, - прошептала мама, когда мальчик подошел к началу Моста. Она все еще крепко держала его за руку.

- Все будет хорошо, - сказал мальчик. Он всегда произносил эту фразу, когда не знал, что сказать.

- Ты – раскрашенная птица, которая оказалась сильнее своей стаи, - сказала мама, - И я теперь даже не знаю, плохо это или хорошо.

- Хорошо, - сказал мальчик, - потому что так и надо.

- Тебе понадобится много времени, чтобы привыкнуть жить среди множества людей, - сказала мама.

- Время – это просто, - сказал мальчик, - время - это пластилин, из которого все сделано. Чтобы работать с пластилином, нужно просто иметь сильные пальцы.

Он подошел к ней, наклонился и поцеловал в сухую щеку.

И время, съевшее цвет ее волос, свежесть ее кожи и блеск ее глаз, вывернуло наизнанку. Ее седина таяла, утраченные краски расцветали на глазах. Морщины испарялись, ее зрение и слух возвращались, словно жизнь на ландшафт пустыни, куда вернулась вода.

Юная девушка запрокинула голову и звонко рассмеялась назло пустому небу.

- Ты можешь начать все с самого начала, - сказал мальчик.

- Нет, – ответила девушка и замолчала.

- А если так? – сказал он и показал на Мост.

Из тумана на тело Моста вышел человек.

Он направился к ним упругой молодой походкой.