Rambler's Top100
fisting
упырь лихой, явас ебу, гальпер, а также прочие пидары и гомофобы.
... литература
Литературный портал создан с целью глумления над сетевыми графоманами. =)
Приют
мазохиста!


Для лохов



Альде Баран

Миша (для печати )

«Тосе, товосе, товоно, товотко, как биш, кто биш, говорят, запамятовав что, или обмолвясь.»

Словарь Даля

Дело с визой явно затягивалось. Простояв весь день в консульство, я вышел из него на залитый солнцем порог ни с чем: снова сказали, что не готово, и неизвестно, когда будет готово. А это значит, что болтаться мне тут еще неизвестно сколько, и заняться мне определённо нечем, хотя я уже и так провел почти месяц за чтением книг, просмотром дублированных кинолент и акварелями. Вернее, когда нечем заняться, я неизбежно занимаюсь своим любимым делом.

Я не хотел выпивать – это пришлось сделать. Я был расстроен, раздражен, зол на бюрократов всех стран, а главное – я был вынужден снова ждать, ощущать себя каждый день в этом предательском подвешенном состоянии, и в тот момент мне казалось, что нет мученья страшнее. В общем, куда идти, я знал. На центральной площади, напротив универмага, красовались скромные палатки, и уютом веяло из них на меня всякий раз, когда я проходил мимо. Мимо палаток я старался пройти каждый день. После утренних переживаний – и плевать мне на то, что думает об этом общество! – я не мог идти в ином направлении.

Отстояв еще одну очередь – но на этот раз короткую, всего из трех человек, и тем самым приятную – я поставил на стоечку белый пластиковый стаканчик с водочкой и такую же пластиковую тарелочку с тонко порезанной колбаской, бастурмой и сунджуком. С такой закуской даже эта теплая водка шла необычайно хорошо, второй стаканчик не заставил себя ждать. Глаза постепенно превратились в тонированные стекла, и ощущение полного и счастливого, не смотря ни на какую очередь, единения с миром баюкало с пол часа. Хотелось смотреть прохожим в глаза, и в то же время краем глаза я посматривал на соседние стойки, чтобы вовремя заприметить подходящего компаньона для продолжения вечера в светской беседе.

Компаньоном оказался Миша, и нашел он меня сам – просто появился из-за спины, поставил свой стаканчик рядом с моим и вежливо пояснил:

– Я присоединюсь.

Познакомились, взяли ещё по стаканчику, и Миша в двух словах рассказал о жизни своей бренной. По его словам, был он крутой бизнесмен, а на последней сделке – так просто поле капусты срубил, и теперь вынужден пить, потому что не знает, куда девать такие деньги.

– Мне бы твои проблемы, – сказал я ему, и мы снова выпили и закусили. – Я вот ношусь со своей музыкой – и никому моя музыка не нужна, а её между прочим по радио крутили...

От моих слов Миша пошатнулся и попытался сделать умное лицо, отчего стал похож на старьевщика, оценивающего ветхую мебель. Этот взгляд меня заинтриговал и воодушевил. Миша таинственно перешел на полушепот:

– Слушай, так ты музыкант? Сам музыку пишешь?

– Ну да, всё сам. И пишу, и пою, и на гитаре играю. Да, вот, у меня с собой и кассета есть, – сказал я, доставая из куртки демо, которое пару дней назад носил на радио для записи передачи.

Из дверей углового кафе доносилась магнитофонная музыка.

– Так мы это, прямо сейчас и послушаем! – его лицо озарилось. – Идём в кафе! Пора переключиться на коньяк.

Миша забрал у меня кассету и, пошатываясь, зашагал к кафе. Пошатываясь, последовал за ним и я, радуясь Мишиному энтузиазму.

Миша заказал два коньяка и попросил буфетчицу поставить мою кассету. Его горящие глаза что–то зажгли внутри буфетчицы, и она согласилась сменить музыку. В душе я ликовал – ну и промоутер нарисовался! Сам бы я никогда в жизни вот так не осмелился.

***

Пить коньяк под собственную музыку – пьянеть божественно. Тем более что музыка никого не напрягала, а скорее даже нравилась, особенно Мише, который, казалось, расплачется от наплыва сентиментальности.

– Неужели это ты написал? – влажными губами пробормотал Миша, и мягко, пьяно улыбнулся.

– И написал, и исполняю тоже я! – продолжая хвастаться, я не забывал заливать за галстук. Закусывали теперь уже не колбасными изделиями, а тремя лимонными дольками. – Давай, по маленькой! За музыку!

– За музыку!

Досадное утреннее чувство рассеялось, настроение поднялось в геометрической прогрессии, появился кураж. Я смотрел на посетителей кафе добрыми косыми глазами, слушал свои песни на всю катушку и чувствовал себя императором.

– Слушай, – на лицо Миши сошла сосредоточенная серьёзность. – А давай я стану твоим продюсером?

– Какие вопросы! Давай, конечно, – обрадовался я неожиданному повороту событий и подумал, что в жизни все-таки есть справедливость. – Можем хоть завтра в студию идти и писáться.

– А мы завтра и пойдем, – уверенно заявил Миша. – У меня и студия на примете есть – знакомый мой хозяин там. Диск запишем с двумя песнями.

Как только в наших головах возникли видения сияющих подиумов и визжащей толпы полуголых поклонниц, к нам подошла небесной красоты фея, и, сладко улыбнувшись, попросила разрешения присоединиться.

Ну что мы могли на это ответить?… Ну айн-цвай-драй!

Короче – дело к ночи. А к ночи заколдовала она нас своим женским зельем, как памятники. Только и смотрели мы на неё да наслаждались малейшей глупостью, вылетавшей из её уст.

– А вот эта музыка, – Миша указал трясущимся от волнения пальцем сначала на магнитофон, потом на меня, – стоящий перед Вами молодой человек её написал!

Я расплылся в щедрой улыбке, а она не переставала осыпать меня изысканными нежными комплиментами – ты талант! ты звезда! ты бог всех богов, бля! – и периодически касалась то руки моей, то плеча, отчего тепло разливалось по моему телу.

Она расспрашивала, расспрашивала... потом исчезла куда-то.

Тут музон вырубают, выходит вышибала и объявляет, что кафе закрыто. Мы с Мишей пожимаем плечами, радуясь нашему будущему проекту. Идём к выходу. Садимся на теплый ночной троттуар и начинаем мечтать.

А кассету забыли?...

И вот подлое чувство самоконтроля начинает традиционный обряд: который час?

Ну, да! Который час! Часов-то нет!

– Параша! – кричу я, вскакивая с троттуара, раздосадованный, ибо когда я в таком состоянии, то уж и неважно мне, есть ли рядом кто. Досада рушит очередной карточный домик. Мелочь, но комочек к горлу всё так же подкатывает.

– Что случилось? – мычит Миша. Он уже не выражает удивления или тревоги, а только понимает, что я дико чем-то расстроен.

Ну не то, чтобы эти часы мне памятны были, а только вот следом рука моя инстинктивно потянулась к шее. Гладим мы иногда себе шею задумавшись. А тут ловлю себя на мысли о том, что шею я гладил, чтобы проверить – интуитивно – наличие подаренной дорогим мне человеком золотой цепочки. Так вот, шея обожгла своей наготой. Не было и цепочки!

– ... – много таких и еще каких-то злых и досадных слов выпалил я в ту теплую ночь. За метлой явно не следил. И тут же расплатился за это.

– Идем обратно, надо их спросить про кассету – ведь кассету не отдали?

– Не отдали, – согласился Миша. – Идём, спросим.

Сходили, спросили. Нас вышибала даже на порог не пустил – закрыто, мол, и не знаю я ничего.

Тут мне стало не просто горько и неприятно, а, в самом деле, обиделся я на такое поведение. Мало того, что ты мне сцыкуху смазливую подослал, которая меня обчистила, пока я, пьяный, тебе моё кровное лавэ сыпал за твой мерзкий коньяк, – жирная безмозглая свинья, способная только на понт брать своим весом, – так ты еще и кассету мою с моей кровной музыкой зажал, падла!

Потеряв, как обычно в таких случаях, чувства страха, меры и адекватности, я ввязался в потасовку с этим жирным дебилом. Он развил скорость и пошёл на меня танком, бессмысленно размахивая руками и ногами. Я отступал по схеме английских футбольных хулиганов, периодически блокируя его удары. Прошел последний трамвай, и я отступил за трамвайную линию, но верзила не угомонился. Наоборот, он продолжал наступать, как будто видел за моей спиной некую волшебную силу, стремящуюся ему на подмогу.

И тут мои ноги подкосились, и я резко, и по пьяне – безболезненно, упал на спину, на теплый асфальт. Сзади по ногам саданули дубинкой менты – вот, кого видел за моей спиной преданный страж углового кафе. Так получилось, что кафешка эта еще и под крышей ментов состояла.

И поволокли горемыку в зечку. Миша провожал меня прощальным, полным непонимания людских нравов взглядом, просил простить и говорил, что мы должны встретиться позже, а потом просто замолчал. Он понял, что связался с трудным типом, и тихо отступил в темноту.

Я провожал усталыми и грустными глазами оранжевые ночные фонари, чтобы через несколько минут встретиться с лампами дневного света в 47–ом отделении милиции, где меня по-ночному приветливо встретили грубым матом, цинизмом и ударом по щеке за неуважительное поведение.

Все-таки нет в жизни справедливости.



проголосовавшие

Для добавления камента зарегистрируйтесь!

комментарии к тексту:

Сейчас на сайте
Пользователи — 0

Имя — был минут назад

Бомжи — 0

Неделя автора - факир

Ж и Д
Ключик Жизни
Пишет слово. Пишет два.

День автора - Владд

Театр
Геррантокоб
Чойбалсан
Ваш сквот:

Последняя публикация: 16.12.16
Ваши галки:


Реклама:



Новости

Сайта

презентация "СО"

4 октября 19.30 в книжном магазине Все Свободны встреча с автором и презентация нового романа Упыря Лихого «Славянские отаку». Модератор встречи — издатель и писатель Вадим Левенталь. https://www.fa... читать далее
30.09.18

Posted by Упырь Лихой

17.03.16 Надо что-то делать с
16.10.12 Актуальное искусство
Литературы

Непопулярные животны

Скоро в продаже книга с рисунками нашего коллеги. Узнать, кто автор этих охуенных рисунков: https://gorodets.ru/knigi/khudozhestvennaya-literatura/nepopulyarnye-zhivotnye/#s_flip_book/... читать далее
19.06.21

Posted by Упырь Лихой

19.06.21 Непопулярные животны
19.06.21 "Непопулярные живот

От графомании не умирают! Больше мяса в новом году! Сочней пишите!

Фуко Мишель


Реклама:


Статистика сайта Страница сгенерирована
за 0.026629 секунд