Амальгама похмелья, наросты коросты, гнильца и пыльца. Пустотелое белое, бельевою верёвкой привязанное к хвостику чёртика-подлеца. Я - да Гама Америк, а ты - пескоструй совокупности Африк и Азий. Я - гурман, жалкий аддикт, алкающий вкуса твоих соблазнительных безобразий. * Йокогама. Корнелия. Дагерротип атлетически сложенной суки. В этот час, мон амур, я целую твои - все в селёдке и ворвани - белые руки. Сигаретного дыма финифть набивает собою грозящий взлететь невесомый с тарелки моей круассон. Из-под жовтой дерюги мне кажет какие-то формулы злой господин Пуассон. * Анаграмма. Камелия. Аккредитация глав ассамблеи. Я, страдая душой, ел эклер и читал, по складам, Апулея. И похмелье слетало, как сон с переевшей крупы сизокрылой индейки. И мотало меня, как мотается фильм о строительстве узкоколейки. * Пилорама. Поленья, смертельно визжащие в пасти стальной. Прометей или кто там свисает с небес на цепях, несусветно хмельной. Мне с верхушки Четвёртого Рейха приветливо машет платочком босая кухарка. Дай мне, Господи, силы закончить сей опус в неверности света свечного огарка...
|
проголосовавшие
комментарии к тексту: