Литература

Курятник стоял во дворе дома, что на самом краю деревни. В нём жили шесть кур и петух. Куры несли яйца, а петух выполнял свои обязанности «главы семейства». Каждое утро они выходили во двор и чинно расхаживали по двору, время от времени поклёвывая семена, которые хозяева насыпали им в специальное корыто. Когда надоедало ходить по двору и есть, куры выкапывали себе уютные ямочки в тени деревянного сарая и лежали в них до тех пор, пока не спадёт полуденный зной. Так проходили дни их жизни. Иногда их размеренное существование нарушали воробьи, прилетающие невесть откуда. Они садились на корыто с семенами и бесстыдно клевали их прямо на глазах у кур. Те, не в силах терпеть такую наглость, вставали со своих насиженных мест и с сердитым кудахтаньем бежали к корыту, прогоняя воробьёв от их законного имущества, а те, с весёлым чириканьем дружной стайкой взлетали на крышу сарая и оттуда потешались над ними:

- Смотрите, смотрите, - кричал один из них, - птицы, а летать не могут!

- Точно! – поддержал его второй, - видать, зад мешает, больно велик!

- Шпана! – сердито кудахтали куры, - безобразие!

А петух смотрел на это и молчал. Его флегматическое спокойствие злило кур ещё больше, и в конце концов одна из них гневно прокудахтала ему:

- А ты чего молчишь? Ещё мужик называется! Хоть бы слово сказал!

Но петух не ответил ей, а только прокукарекал пару раз и снова затих.

- Только это они и могут! – кудахтали куры, усаживаясь обратно на свои места.

Вскоре, как обычно, они затягивали свой любимый разговор о том, что все петухи – сволочи. Их это так занимало, что они забывали на время даже про воробьёв, ворующих их корм, чем те активно и пользовались.

Как-то раз хозяйка прибиралась в курятнике, соскребая совковой лопатой куриный помёт, скопившийся за месяц на полу и на жердях. За этим с интересом наблюдал её шестилетний внук, приехавший с родителями из города погостить пару дней.

- Ба, а что ты делаешь? - спросил он у бабушки.

- Курятник, вот, чищу, внучек, - ответила бабушка, курочки сидят на жёрдочках и какают. Нужно за ними убирать каждый месяц.

- А почему курочки какают там, где сидят? – спросил внук.

- Ну, это ж куры, неразумные твари, - ответила бабушка.

- А… Понятно.

Мальчик вспомнил, как однажды, когда он шёл с мамой через городской сквер в детский сад. Там повсюду, где стояли скамейки, валялся самый разнообразный мусор - от бычков и пивных бутылок до пустых пакетов и использованных презервативов. В тот раз он спросил у мамы почти то же, что и у бабушки: «мам, а почему здесь всегда так грязно?» Мама сказала, что есть люди, которым лень выбрасывать мусор куда положено. «А почему им лень?» - спросил тогда мальчик. Мама ответила, что это всё из-за невоспитанности и скверного характера.

Стоя сейчас возле курятника, мальчик вдруг обнаружил странное сходство между людьми и курами. Вроде, такие разные существа, но ведут себя так похоже и, в сущности, похожую имеют судьбу. «Неразумные твари» - вспомнил он слова бабушки, глядя на прохаживающихся по двору кур. С возрастом эта мысль будет укрепляться в нём и, наверно, когда он вырастет, увлечется постмодернизмом и станет философом; напишет много умных книг про экзистенциональную сущность человека и про проблемы Бытия; а перед смертью завещает своё тело медицинскому институту для студенческой практики, чтобы даже своею смертью принести пользу обществу.

Шло время. Тот мальчик давно уже уехал с родителями к себе в город, а лето сменилось осенью. С деревьев сыпалась жёлтая листва, птицы улетали в тёплые края, спасаясь от надвигающихся холодов, и только у кур всё осталось как прежде. Ведь, куры не умеют летать; они нашли своё довольство на земле и слишком отяжелели для полётов, их крылья стали маленькими и жалкими – кого же теперь смогут поднять такие крылья? Но зато куры исправно неслись и поэтому были полезны людям, которые давали им за это кров, защиту и корм. Кто знает, может быть, это стоит того, чтобы пожертвовать своей свободой, предоставляя хозяевам решать, как, где и сколько им жить. Впрочем, куры не слишком задумывались о своей судьбе. Просто потому, что они были курами, и их маленьких мозгов не хватало на то, чтобы это осознать. Их было слишком мало даже на то, чтобы создать иллюзию; они просто воспринимали мир на столько, на сколько они вообще могли воспринимать и этого было достаточно для жизни без особенных волнений и тревог.

Жизнь текла своим чередом. Каждое утро хозяйка забирала свежие яйца из курятника, которые несли куры и сидели на них, намереваясь, видимо, вывести цыплят. Но поскольку уход за цыплятами был весьма хлопотлив, особенно когда наступают холода, хозяева решили не оставлять их, а забирать яйца из под курух (так во многих сёлах и деревнях называют кур, высиживающих яйца или кур с цыплятами). Цыплят они оставляли только в тёплое время года – для продажи на рынке или на мясокомбинат. Таким образом, курам приходилось снова и снова садиться на насесты и нести яйца, как велел им великий инстинкт размножения.

Это обстоятельство весьма возмущало кур и они при каждой возможности старались укорить в этом петуха за его спокойствие и бездействие. Хотя куры ничего не делали для того, чтобы исправить эту ситуацию, они считали себя самоотверженными труженицами и изливали свой праведный гнев на петуха, считая его бездельником и тряпкой. Иногда петух обижался на своих кур, и даже несколько раз сердито заявлял о том, что от него здесь ничего не зависит и обстоятельства диктуют свои условия, которым невозможно не подчиниться.

- Что я могу? – кудахтал он на кур, - разве вам плохо живётся так?

Но, разумеется, кур мало волновала эта петушиная логика. Они постоянно выказывали петуху своё недовольство, чем приводили его в отчаяние.

Однажды хозяева решили, что старая чёрная курица, которая уже почти перестала нестись, не оправдывает затрат на неё. И тогда участь её была решена: как-то утром хозяин положил её на большую деревянную колоду, придерживая одной рукой, а другой взял лежавший на этой же колоде топор. Рядом стояла хозяйка с литровой банкой в руках.

- Эх, жалко курицу, хорошая была несушка, - проговорила она.

- Ну что ж делать… - пробормотал хозяин, - не забудь про банку-то…

Последнее, что увидела курица в своей жизни – это ослепительный отблеск солнца на кромке лезвия занесённого над нею топора и – грязные подошвы хозяйских сапог.

А куры с ужасом наблюдали за тем, как обезглавленная тушка их подруги трепыхается в руках хозяина, и как хозяйка проворным движением подставила банку под кровавый фонтан, забивший из нелепо обвисшей шеи. Затем, когда кровь перестала течь, хозяйка взяла курицу и принялась ощипывать с неё перья. К вечеру освежеванная тушка лежала на холодильнике, а хозяйская собака пожирала её потроха.

- Мы же говорили тебе, а ты не слушал! – восклицали в тот вечер куры на петуха, - и вот что случилось!

Петух как всегда ничего не ответил, но с тех пор в его сердце поселилась решимость. Куры хотели от него действий, но единственно верным действием в этой ситуации было только одно. Всякое сопротивление хозяевам – бессмысленно и петух знал это. Только он понимал, что есть истинная свобода – там, за этим забором, где нет хозяев, кроме тебя самого. Свобода, о которой знают воробьи и потому смеются над курами, ибо курам она неведома. Свобода для них давно равносильна гибели, ведь куры слишком привыкли к жизни с хозяевами. Есть только один способ вырваться из плена – дождаться бы только удобного случая…

И этот случаи представился несколько дней спустя. Хозяин обронил недалеко от курятника свой перочинный ножик, не заметив этого. Вечером петух подобрал его и припрятал под крыло. Дождавшись, когда все заснут, он достал ножик и выдвинул лезвие.

- Хотите, чтобы я нёс яйца? – прошептал петух, глядя на спящих кур, - будет вам целых два!

Опустив нож вниз, он вонзил лезвие себе в пах и с силой рванул в сторону. Еле сдерживаясь, чтобы не закричать от страшной боли, он вынул нож, а затем, собравшись с силами, резко полоснул поперёк раны. На подставленное крыло-ладонь упали две кровавые горошины. Пошатываясь, петух подошёл к насесту и аккуратно положил их на гнездо и, не в силах больше стоять на ногах, рухнул на него сам…

На утро, когда его нашли хозяева, он был ещё жив, хотя и потерял уже очень много крови. Теряясь в догадках, как мог петух так напороться на нож, хозяева, недолго думая, решили «избавить несчастную тварь от мучений» и пустить на мясо. Когда хозяин нёс его на ту самую колоду, на которой недавно нашла свою смерть старая курица, петух смотрел на солнце в чистом голубом небе, на воробьёв, суетящихся вокруг корыта с зерном и на кур, смотрящих на него как-то по-новому, почти понимая, что сейчас произойдёт. А ещё он думал о свободе, до которой осталось совсем немного – всего один взмах топора да ослепительный отблеск солнца на самой кромке его острого, как бритва лезвия.

- Слушай, баб, - сказал потом хозяин своей жене, - цыплят-то без петуха уже не будет, давай их, что ли, на мясокомбинат сдадим, а?

- А, давай, - согласилась хозяйка, - и хлопот меньше и деньжата хоть какие-то будут до пенсии.

Так наступил последний день в жизни оставшихся пяти кур. Он ничем особенным не отличался от всех остальных дней: куры как всегда разгуливали по двору, клевали зерно и ругались с воробьями, а когда солнце начало клониться к закату, они собрались в своём курятнике чтобы спокойно заснуть. Куры ни о чём не знали и не подозревали и, наверно, в этом было их счастье.