Дима любит ходить в садик, потому что там у него много друзей. Ведь это так здорово, когда у тебя много друзей, дорогой читатель! Дима играет в интересные игры с Колей Раагом, Котэ Мамардашвили, Гариком Мовсесяном, Соней Гельман и Илхомом Хакимжановым. Про остальных ребят я писать не буду, потому что у них очень трудные фамилии. Вот и сегодня утром Дима пришел в садик очень довольный, снял бомбер и берцы и понес их в свой шкафчик. Но в шкафчике уже стояли чьи-то рваные кроссовки, от которых невкусно пахло. Дима взял их за шнурки и спросил: — Это чье? — Нэ трожь, русский свинья. — ответил какой-то незнакомый мальчик и плюнул Диме под ноги. Дима очень удивился и решил, что он — иностранец, потому что у мальчика были голубые глаза и русые волосы. Дима тоже захотел в него плюнуть, но мальчик убежал. После завтрака Марья Петровна громко сказала: — Ребята, у нас в группе появился новый мальчик. Его зовут Аслан, он приехал из… эээ… с гор. Давайте все вместе его поприветствуем! — Привет, Ослан. — поздоровался Дима. — Можешь унести свои кроссовки обратно в горы. — Пащол на хуй. — дружелюбно ответил мальчик. — Как тебе не стыдно, Дима! — Марья Петровна покачала головой. — Мы должны вести себя культурно с гостями столицы. Сейчас же пожми Аслану руку и скажи, что больше так не будешь. — А у меня рука в какащке. — шепнул Аслан. — Можещь аблизать. — Я его не буду брать за руку, она в какашке. — сказал Дима. — Тогда стой в углу. — ответила Марья Петровна. — А мы поприветствуем нашего гостя из… эээ… с гор. И вся группа сказала хором: — Здра-ствуй, О-слан. Аслан показал всей группе средний палец, но Марья Петровна ничего не заметила. Потом они всей группой рисовали медведя. Только Дима не рисовал, потому что стоял в углу, и Аслан тоже не рисовал. Он сказал, что это не мужское дело. — А какое же дело — мужское? — спросил Котэ. — Защищать свой родына от русский свинья. — гордо ответил Аслан. И дети рисовали медведя, а Аслан ходил по комнате и всех толкал. — Аслан, веди себя культурно. — попросила Марья Петровна. Тогда Аслан сел рядом с Соней Гельман и культурно спросил: — Слющи, у тэбя ебырь ест? А Соня ответила, что по-кавказски не понимает. Потом ребята дорисовали медведя и пошли на прогулку. Дима и Котэ построили замок в песочнице, а Аслан его поломал и начал кидаться песком. Потом он сделал подножку Илхому, дал Коле камнем по голове, начал бегать и задирать юбки девочкам. Но Марья Петровна ничего не заметила, потому что говорила с кем-то по телефону. Тогда Гарик Мовсесян поймал Аслана за воротник и крикнул: — Бей чурку! И вся группа накинулась на Аслана с совками, ведерками и формочками. Аслан кусался, пинался и плевался, а девочки громко визжали. Даже Марья Петровна что-то услышала и убрала телефон в сумочку. — Что это вы делаете? — спросила Марья Петровна. — Чурку бьем. — ответил Илхом. — Как вам не стыдно! — покачала головой Марья Петровна. — Во-первых, «чурка» — очень нехорошее, бранное слово. А во-вторых, вы не должны бить приезжих, потому что все люди — братья. — А почему это все люди братья? — удивился Илхом. — Патамущта мой папа твой мама эбал. — крикнул Аслан и убежал.
Дима очень проголодался, пока бил чурку. Когда же обед? А вот и нянечка с большим мусорным баком, в котором варят суп. Суп — это параша, дорогой читатель. Особенно в детском саду. Дима не ест суп, поэтому он сбегал в туалет и все вылил, а потом попросил второе. На второе была сосиска с макаронами, Дима быстренько ее съел и начал ждать, когда ему нальют компот. А где же Аслан? Его нигде не видно. Как ты думаешь, что делает Аслан, дорогой читатель? Правильно, застегивает штанишки у ведра с компотом. Нянечка приносит ведро и разливает компот по стаканам. — Пей, русский свинья. — говорит Аслан. — Я туда ссал. — Не ври, чурка. — отвечает Котэ Мамардашвили. — Ты же сам его пить будешь. — Я уже пил. — улыбается Аслан. — Я на кухня пил. А что делает Соня Гельман? Она уже пьет. Эх ты, Соня. — Ребята, почему вы не пьете компот? — спрашивает Марья Петровна. — Ослан туда пописал. — объясняет Дима. — Там теперь заразно. — Глупости какие, никто туда не писал! — злится Марья Петровна. — Аслан совсем не заразный. А вы себя ведете как настоящие фашисты. Стыдно быть фашистами, ребята! И Марья Петровна выпила целых три стакана, чтобы доказать, что она не фашистка. Компот почему-то был соленым, но Марья Петровна не обратила на это внимания. — А теперь, дети, мы будем играть в одну интересную игру. — громко сказала она. — Те, кто выпьет компот, будут доблестными бойцами Красной армии, а остальные — злыми вонючими фашистами. Но дети все равно не стали пить компот. А Соня Гельман сбегала в туалет, потошнилась и сказала, что тоже хочет быть фашисткой. — Злые дети! — воскликнула Марья Петровна, расплакалась и ушла курить. И тогда Гарик запел:
Скоро, скоро Мы выгоним гостей! Россия — для русских, Москва — для москвичей!
Котэ стукнул Аслана поварешкой и подхватил:
А ну-ка, давай-ка, Уебывай отсюда! Россия — для русских, Москва — для москвичей!
А потом вся группа взялась за руки и начала петь:
Мы ниггеров повесим, Мы вырежем хачей! Россия — для русских, Москва — для москвичей.
Они так здорово пели, что нянечка им даже похлопала. Только Аслану почему-то не понравилось. Он плюнул в остатки компота и крикнул: — Я скажу мой папа, он вас убьет! — А потом убежал, как обычно. Очень быстро бегает этот Аслан.
На следующее утро Димин папа встал пораньше, приготовил завтрак и разбудил сына. Но Дима сказал, что ни в какой садик не пойдет, потому что там противный мальчик Ослан, который ругается матом на русских и писает в компот. — А ты ему в пятак! — сказал папа. — И он больше не будет ругаться. Дима пошел в садик и дал Аслану в пятак. Аслан тоже дал Диме в пятак и снова пописал в компот, а Марья Петровна снова ничего не заметила. Через несколько дней Димин папа вместе с другими папами дождался папу Аслана и вежливо спросил: — Чо твой пацан руки распускает? Если ты гость столицы, то и веди себя как гость. Папа Аслана ответил: — Слищь, гопник, я тебя эбал когда жопа памоэщь. Папа Димы не растерялся и сказал: — Слышь, чебурек, по твоей жопе рельса плачет, захлопни уже калорезку, бери своего щенка и вали в свой чуркистан, гавнина ты смердящая и хуй дристный. Папа Илхома откашлялся и добавил: — Вот-вот, Россия — для русских. А доктор Мамардашвили поправил очки на горбатом носу и произнес: — В Бобруйск, животное! Папа Аслана сплюнул доктору Мамардашвили на ботинок и сказал: — Я тэбя рот эбал, Гоги ачкарик, береги ачко, ано у тэбя гавно нэ дэржит. Доктор Мамардашвили блеснул очками и ответил: — Слы, афца немытая, вали в свой кишлак и лизни залупу вонючего барана. Сюда тебе кагбе вход заказан. — Я друзэй приведу и разбэрусь с вами за щэст минут. — пообещал папа Аслана, покраснел и убежал. А папа Гарика сказал, поигрывая битой: — Истеричка… Потом они все вместе хотели пойти за пивом, но вспомнили, что надо забрать из садика детей.
После этого Аслан куда-то пропал на три дня, а потом снова пришел, но с ним никто не хотел играть и разговаривать. Марья Петровна это заметила и сказала: — Стыдно, ребята. Вы себя ведете так, будто Аслан не такой как все. А на самом деле он обычный мальчик, как вы и я. Аслан ужасно разозлился, топнул ногой и закричал: — Савсэм дура, да? Я нэ такой как вы! Я лучще! Он расстегнул штанишки и показал обыкновенную писю, только очень грязную и без шкурки на конце. — Подумаешь, у моего братика тоже такая. — фыркнула Соня. А Илхом опустил глаза, потому что он очень скромный.
Ты спросишь, дорогой читатель, что же сделала Марья Петровна? Она привела трех важных тетенек — логопеда, невропатолога и детского психиатра. Тетеньки показывали Аслану интересные картинки и задавали всякие вопросы, а потом Марья Петровна сказала, что Аслана пригласили в специальный садик для особо одаренных детей. И Аслан ушел очень довольный. Но Дима ему почему-то не завидует.
|
проголосовавшие
Роман Радченко | koffesigaretoff | Liana | Роман Агеев | Алексей Никодимов | Савраскин |
всего выбрано: 34
вы видите 19 ...34 (3 страниц)
в прошлое
комментарии к тексту:
всего выбрано: 34
вы видите 19 ...34 (3 страниц)
в прошлое