Литература

- Пап, а если он больше не выйдет?

- Выйдет, сынок, выйдет! Восемь часов прошло, скоро уже. Сходи лучше - посмотри! – мужчина неудачно повернулся и поморщился, обхватив голень правой ноги руками.

Мальчик включил небольшой китайский фонарик.

- Больно?

- Иди, смотри! Я через полчаса закончу, - мужчина похлопал по зимней детской куртке, лежащей рядом с ним. – Успеть бы только!

- А почему он так странно одевается? Мне кажется, что он с каждым разом всё больше тряпок на себя наматывает.

- Тря-я-япок, - протянул отец. – Мудак он потому что! У них весь двор машинами забит, а они в полярников играют! Нам же лучше, - он подмигнул сыну. – Только бы получилось!

- Всё пить? – мальчик взял начатую бутылку красного вина.

- До половины. И, смотри, аккуратней там.

Мальчик вытащил пробку, сделал несколько глотков и поставил бутылку обратно в синий пластиковый ящик, в котором из двадцати ячеек заполнены были только восемь. После этого он надел на голову необыкновенно толстую, бесформенную, вязаную шапку и, подсвечивая себе фонариком, пошёл по грязному техническому коллектору на юг.

***

Мужчина проводил мальчика взглядом, пододвинул один из перевёрнутых вверх дном автомобильных аккумуляторов, стоящих вдоль стены, взял молоток и изо всех сил ударил по корпусу. Куски пластмассы разлетелись в разные стороны, и аккумулятор обнажил своё свинцовое нутро. Мужчина начал вынимать мягкие серые пластины, ломать их и засовывать в предварительно надпоротые ромбики, которыми была выстрочена подкладка куртки. После того, как последний нижний ряд заполнился свинцом, мужчина взял скотч и принялся старательно заклеивать швы, отрывая куски ленты прямо зубами. Несколько раз он прекращал работу, затихал, гасил фонарик и вслушивался в обрушивающуюся на него темноту.

Скотч закончился быстро, мужчина выругался и пошарил рукой возле картонной коробки, забитой пакетиками чипсов и сушёной рыбы. Вскоре он нашёл то, что искал – толстый моток медной проволоки. Оставшиеся швы были грубо заштопаны проволокой, а в куртку мужчина вставил вынутую на время работы жёлтую болоньевую ветровку. В это время из темноты послышался шорох, звук лёгких шагов и быстрый шёпот:

- Пап, это я!

Мужчина посмотрел на вынырнувшего из темноты, раскрасневшегося от напряжения и выпитого спиртного, сына, достал из пачки сигарету и закурил.

- Рассказывай!

Мальчик отвернул доходивший до самых глаз ворот белого свитера и размотал толстый слой бинта, которым было замотано его лицо. Из-под бинта немедленно посыпались чёрные крошки толчёных таблеток активированного угля. Мальчик взял бутылку и, не глядя на отца, сделал большой глоток.

- Две машины прошли, - сказал он, занюхав выпитое рукавом свитера. – Одна «десятка» и корейская хрень какая-то вроде джипа. Пьяные они там все – окна настежь, музыка орёт и девки полуголые из окон высовываются! – мальчик ещё больше покраснел и снова отхлебнул из бутылки. – Не выходил ещё. Хитрый он, сука! Когда двери закрывает – всегда верёвочкой ручки между собой сматывает. Так же замотано, как и в прошлый раз! – мальчик утвердительно кивнул головой.

Мужчина с силой бросил окурок в темноту. На секунду стены широкого трёхметрового туннеля, опутанного толстыми силовыми кабелями и паутиной телефонных проводов, осветила красная вспышка.

- Значит, скоро выйдет! Собираться надо, давай-ка одевайся и мне помоги! – отец указал мальчику на куртку. – Тяжеловатая получилась. Примерь.

Мальчик послушно надел куртку, застегнул «молнию» до подбородка и подпрыгнул.

- Ну, как?

- Тяжёлая!

- Ты, смотри, ему не вздумай показать, что тебе тяжело! Сможешь? – мужчина прищурился.

- Я сделаю, пап, только мне… страшно, - мальчик обхватил запястья застёжками – липучками и плотно затянул их. – А если он не поверит?

- Тогда пиздец нам, сынок! Непременно надо, чтобы поверил – я всё сделал, что мог, теперь - твоя очередь. Если не уверен – давай лучше сразу уходить, пока мне совсем плохо не стало.

Мальчик обхватил шею отца, прижался и заревел:

- Я смогу папа, я смогу! Ты не волнуйся, я только немножко бояться буду, совсем чуть-чуть!

- Если только чуть-чуть, - мужчина провёл грязной ладонью по лицу сына. – Что там ещё – выкладывай, я смотрю, не из-за него же ты разревелся!

Мальчик сразу стал серьёзным, достал из одного из бесчисленных пакетов, валяющихся возле лежанки отца, несколько пачек активированного угля и принялся потрошить их на газетный лист.

- Девчонка там в кустах плачет, маленькая совсем. Я третий раз выхожу – она ревела всё, а сейчас вот скулит, как щенок - тихо так.

Мужчина сплюнул.

- Раньше чего молчал?

- Я боялся. Ты всё равно не заберёшь, - мальчик разминал таблетки чёрными пальцами. – Я просто подумал, а если он её заметит – что говорить тогда? Кусты метрах в десяти от входа – точно заметит!

Отец вынул из кармана шприц, направил на него свет фонаря и неуверенно пробормотал:

- Два куба осталось – это три часа максимум, понимаешь?

Мальчик резко встал.

– Я мигом, пап, только постой минутку, минутку всего – возьмёшь её, а я следом, быстро!

- Быстро, - повторил отец. – Ну-ка пробегись!

Мальчик неуклюже заскакал по коллектору, заваливаясь то на одну, то на другую сторону. Отец смотрел на его неловкие движения и с сомнением качал головой.

- Так, - он ухватил сына за ногу. – За ней пойдёшь без куртки, но если ты и к нему так приковыляешь, - то можем сразу вещи собирать!

Мальчик скинул куртку, присел на корточки, взял холодную влажную ладонь отца обеими руками и крепко сжал.

- Спасибо, пап! Я не подведу, обещаю!

Мужчина мрачно ухмыльнулся и, морщась от боли, и придерживаясь за стену, начал медленно подниматься.

***

- Бегом, я догоню! – мужчина, прислонившись к металлическим ступеням лестницы, тяжело дышал. – Вина ей дай, и закутай потеплей! – Он подтянулся, захлопнул тяжёлую крышку люка, вскрикнул и повалился на пол. Когда фонарь перестал выхватывать из темноты силуэт сына, мужчина покачал головой и сказал сам себе:

- Не выживет!

Мальчик бежал, прижимая к тёплому колючему свитеру голое тело девочки лет шести. Девочка, поскуливая и дрожа, царапала ногтями его шею, пытаясь ухватиться покрепче. Он бежал на едва различимый свет фонаря, спотыкаясь и ежесекундно теряя равновесие. Добежав до лежанки, он бросил девочку на цигейковую шубу, служившую отцу матрасом, и быстро накидал сверху первых попавшихся под руку тряпок. Девочка свернулась калачиком и затихла, мальчик рванул назад - и через минуту вытащил на свет стонущего отца. Мужчина присел на бетонный пол и вытянул ногу.

- Сто грамм ей влей, - приказал он. – Из свежей бутылки!

Сын расковырял новенькой, с красивой полосатой ручкой, крестовой отвёрткой пробку и пропихнул её внутрь бутылки. Наполнив пластиковый стаканчик, он приподнял голову девочки и стал медленно вливать вино ей в рот.

Внезапно отец, до этого безучастно наблюдавший за сыном, попросил:

- Руку мне её покажи!

Мальчик направил свет фонарика на прозрачную, матово-белую руку девочки. Мужчину передёрнуло – он схватил сигарету, подкурил и нервно затянулся.

- Грамотные, суки! Видишь?

Мальчик пожал плечами.

- Что, пап, случилось?

- Смотри внимательно и запоминай на будущее – ещё раз такое увидишь, - отец провёл пальцем по дорожке проколов, на руке девочки. – Лучше сразу горло человеку перережь! Кровь у неё брали для переливания. Смерть свою хотят оттянуть, паскуды! – Лицо мужчины стало бледным. – Больницу знаешь, которая за школой сразу?

Мальчик кивнул.

- Так вот – в ту сторону, что бы ни случилось, не ходи! Никогда не ходи, понял меня?

- Я не пойду, пап. А что с ней?

Мужчина стукнул кулаком по стене.

- Вот, если мы с тобой через час будем живы – я тебе всё расскажу. А пока – собирайся, без повязки пойдёшь, иначе вся наша затея псу под хвост.

***

- Вышел! – мальчик смотрел сквозь щель между приподнятым люком и бетонным основанием входа в коллектор. – Автомат у него и кобура на поясе!

Мужчина слегка хлопнул сына по спине.

- Не автомат, а «огрызок» - я тебя вторые сутки учу!

- Хорошо, пап, «огрызок»! – ответил мальчик, не отрывая взгляда от бесформенной фигуры в противогазе, вышедшей из дверей небольшого здания. Над плоской крышей здания развивался триколор, а надпись над входом гласила: «Центральный отдел вневедомственной охраны».

Человек, экипированный в странный наряд, явно собранный из нескольких перекроенных бронежилетов и зимнего милицейского обмундирования, сделал несколько неуверенных шагов и скрылся за кирпичной трансформаторной будкой.

- Давай, сынок! – отец подтолкнул сына к выходу. – Внутрь не заходи ни под каким предлогом!

Мальчик резво, насколько это позволяла набитая свинцом куртка, выскочил из коллектора и осторожно пошёл следом за странным человеком. Здание трансформаторной будки хорошо скрывало торговый павильон, ловко запрятанный в небольшом сквере между двумя длинными, змееподобными пятиэтажками. Со стороны бульвара ларёк был совершенно не заметен. И только распухшие тела трёх женщин и пятерых мужчин, лежащие прямо возле ступенек, говорили о недавней короткой борьбе за остатки уцелевших продуктов.

***

- Дяденька, дяденька – помогите! – мальчик напрягал плечи, с трудом справляясь с весом непомерной ноши.

Человек, нагруженный большими пакетами, в которых отчётливо различались очертания консервных банок, блоков сигарет и водочных бутылок, застыл на пороге магазина.

- Не стреляйте, дяденька! – мальчик старался говорить как можно жалобнее. – Папка ногу сломал, в коллекторе лежит, ходить совсем не может! Я второй день кого-нибудь ищу! Дяденька, папка просил передать, что он знает, где таких штук – целый склад, здесь недалеко! – он показал человеку фильтр от противогаза и стал завывать дальше. – Не могу я больше на верху быть, вон там вход, видите – из земли бетонный кругляш торчит. Мы внизу, помогите, дяденька, папка вам дорогу покажет!

Человек в камуфляже поставил пакеты на землю и принялся крутить в руках тёмно-зелёный фильтр, который отец мальчика случайно нашёл в разграбленном кабинете ОБЖ близлежащей школы. Мальчик пританцовывал, давая понять человеку, что ему и, правда, страшно находиться наверху. Человек кивнул головой в сторону здания, на что мальчик быстро затараторил:

- Не могу я папку оставить – пропадёт без меня, совсем плохой! Дяденька, приходите скорей, а то он умереть может, а я дороги не знаю! Я жить хочу, дяденька!

Человек раздумывал не больше секунды, после чего указал мальчику рукой на коллектор, а затем похлопал себя по запястью. Мальчик закивал головой, показывая, что понял, и быстро побежал в сторону бульвара.

***

- Один идёт, один!

- Спокойно, без нервов давай!!! – мужчина, как можно более картинно, пристроился у стены.

Мальчик откинул крышку люка и шепнул отцу:

- Я готов, пап, страшно только… чуть-чуть, - мальчик улыбнулся нехорошей кривой улыбкой.

В проёме сначала показался ствол автомата, а затем и страшная лягушачья харя. Мальчик радостно завопил:

- Спасибо, дяденька, спускайтесь вниз скорее – у нас фонарики пока работают!

Но пришелец явно не торопился – он бросил мальчику огромный походный фонарь и жестом приказал осветить шахту коллектора в обе стороны. Мальчик вначале посветил на отца, а затем скользнул ярким и мощным лучом по коллектору.

- Нет здесь никого, кроме нас! – подбодрил он человека. – Спускайтесь, дяденька!

Человек закинул свой «огрызок» за спину, вынул из расстёгнутой кобуры ПМ и быстро соскользнул вниз по лестнице. Мужчине было достаточно той доли секунды, которая понадобилась пришельцу, чтобы сориентироваться. Точным движением он, стараясь не задеть противогаз, всадил нож в горло бывшему сотруднику ОВО - тот сразу осел, уронил голову на колени и моментально затих.

- Быстрей! – крикнул мужчина, хотя мальчик уже прижимал к горлу человека грязную футболку.

- Я держу! – сын затянул футболку узлом.

Мужчина достал шприц, прямо через штанину вколол в ногу остатки морфия, и стал сбрасывать с себя одежду.

***

Мальчик крепко сжимал в руке рукоятку ПМ.

- Пап, а они точно сами выйдут?

- Сами. Куда им деваться? Ты смотри и запоминай, что я делаю, - мужчина отстегнул рожок от автомата, который всё ещё сжимал в руке часовой в древнем советском противогазе. Осколки выбитого ножом окуляра хрустели под ногами мальчика.

- Ты присядь, - мужчина поднял с пола гнутую железку и бросил её в узкий лестничный проём, уходящий куда-то вниз. – Покажутся – стреляй, хоть по головам, хоть в воздух – всё равно! Они нам особо не нужны. Сюда скоро все, кто поумней, за оружием припрутся. Так, что нам ещё магазина три добрать – и можно уходить.

- Как ты, пап? – сын погладил распухающую, словно на дрожжах, ногу.

- Мне бы ещё пару кубиков - мы бы их всех покрошили! – мужчина снял «калашников» с предохранителя.

Мальчик отложил ПМ и выдернул из рук убитого охранника «огрызок».

- Так? – он пристегнул магазин, снова отстегнул его и ещё раз поставил на место.

- Да, - коротко сказал отец.- Одиночными – так, а это - очередями. Предохранитель здесь. Отдача у него большая, ты лучше пока пистолет возьми.

Мальчик промолчал и пристроил автомат на сереньком офисном стуле.

- Пап, а, правда, что если бы мы машину не поехали с тобой ставить ночью, то в бункере сейчас сидели бы и паёк получали?

Мужчина усмехнулся.

- А ты как думаешь? Те, которые по бульвару сегодня катались или те, кто из девочки пятилетней кровь выкачивал, или эти – которые внизу сейчас сидят, они тоже в гаражах ночью оказались? И стену бокса трое суток ломом долбили, потому, что свет отключили непонятно почему и не включили больше никогда? А потом под землёй ползали, воду протухшую пили и по ларькам разграбленным крохи собирали? Они - то тоже не в бункерах сидят! Нет, сынок, на нас по хую с самого начала было, когда они ещё японцев рвали!

Мальчик сидел, качая пистолет, словно ребёнка.

- Совсем, совсем? Так вот просто?

- Куда уж про… – мужчина выронил автомат и завалился на бок, ударившись головой о стену. Он пожевал губами и еле слышно сказал:

- Идут они…

Мальчик резко откатился в дальний угол дежурки, укрылся за перевёрнутым столом и положил рядом обшарпанный, видавший виды милицейский «огрызок».

- Я слышу, папа, слышу… - он поправил сползшую на глаза шапку и взвесил на ладони пистолет, который уже принял тёпло руки.