Нет, надо определённо убить папу – папа в последнее время совсем охуел, какое ему дело до золотой медали, ну, получу я серебряную – всё равно за институт платить надо будет. А, даже, если и получу золотую, он, что мне её на цепочке вместо креста прикажет носить? Это же надо додуматься – выписать из журнала оценки по всем предметам и высчитывать на калькуляторе средний балл! Да ещё спрашивать у меня в какую сторону округляются десятые доли. Дождаться, когда его привезут из офиса и, пока он снимает туфли, дать ему молотком по затылку раз пять-шесть. Нет, лучше семь – «семь» хорошее число, мне нравится «семь». Седьмого у меня День рождения, седьмого Наташка разрешила потрогать её за грудь, седьмого… Папа! Молотком и - в ванную, тяжёлый он, правда, сука, бывший боксёр. Хочет, чтобы и у меня была золотая медаль. Медаль это, конечно, неплохо, но не такой же ценой. Я ненавижу этого Фонвизина, что за бред, настоящий бред! Какой Правдин, какая свадьба, какие горничные?! Да! И горничную тоже убить – она уже достала своим идиотским порядком. Зачем постоянно протирать игровую приставку мокрой тряпкой – она же от этого испортится. С горничной надо кончать. Она ещё из бара бутылки таскает, сам видел, думал папа заметит, но папе – по хуй. Папа строит новый торговый центр и параллельно трахает какую-то важную тётку из мэрии. Она, конечно, молодая, стройная и, вообще, ничего, но у неё кривые зубы и воняет изо рта. Он хоть бы денег ей дал на дантиста, козёл. И козла этого, Петю, надо тоже валить. Какой пидарас проектировал эти дома – окна в окна. Мне приятно, что ли, наблюдать, как Петя каждый вечер, кроме субботы, онанирует перед своим трёхкамерным стеклопакетом? Извращенец долбанный! Петю надо задушить его же собственным нарядным галстучком – Петя что-то много себе позволяет. Я тоже не ангел – но не перед окном же! А по субботам у Пети выходной потому, что Петя – еврей и работать ему нельзя. Англичанка очень хорошо произносит Петину фамилию: «Шлиффффманнн». Сама англичанка - хохлушка очень весёлая такая, большегрудая. Она всё думает, что Петя – немец и, наверное, мстит ему за свою расстрелянную в войну родню. А Петя стучит на неё директору и говорит, что она к нему придирается. Директор. Нет, директора трогать не надо – он меня на медаль как раз и тянет. Ему тоже надо престиж школы держать. В этом году три золотые и две, блядь, серебряные. Дотацию дадут на новые компьютеры, куда уж новей-то? А сам зимой «Фольксваген» на «Мазду» поменял. На «Мазду» мне по хуй, но не у всех же папы торговые центры строят! Папа! Жалко, что ключи от оружейной комнаты он в офисе держит, а то можно было бы его прямо из помпового ружья – в лицо, чтобы помучался, как я мучаюсь с этой его бредовой медалью. Он думает, если отрабатывать на мне удары, то я буду лучше учиться. Он и в офисе подчинённых тиранит также. Как ему руководить-то – мозги все на ринге в молодости вышибли. Хорошо ещё, что я нормальным родился. Его даже крыша побаивается – в прошлом месяце он «торпеде» одной так двинул, что тот в нокауте полчаса провалялся, и зубы потом час выковыривал. Весь офис кровищей залил, а потом сам на карачках ползал – вытирал. Бригадир его после этого на рынок сослал за профнепригодность. И правильно – в нормальных местах таким отморзкам не место. А кровь и, правда, противная – липкая какая-то, густеет быстро – хрен отмоешься. Вон, всю ванную пришлось драить. Дурочка эта, Ирина Игоревна, думала, что я пришёл сочинение по этому придурку Фонвизину переписывать! Ага! Всё равно пятёрку за год не поставила бы, коза! Хоть я наизнанку вывернись! Ей-то, что – вывела в журнале четвёрку, и всё! А меня папа вечером по квартире два часа будет швырять, а потом платного хирурга на дом вызовет – или бровь зашивать, или ещё хуже – на руку гипс накладывать. За лето заживёт и - порядок! А она - идейная! Денег не взяла, а у самой дочка в каких-то обносках ходит. Дочка маленькая, а она её с собой таскает в школу, да ещё вечером. Вот и дотаскалась! Жалко, конечно, а куда мне деваться, когда я при ней уже два сочинения переписывал? И рисует, то есть, рисовала хорошо – всё зверюшек разных: лошадок, собачек… Хорошо так у неё получалось. И не кричала совсем, когда я маму её обухом оглушил, сжалась только в комок, и карандаш зачем-то схватила, будто он её от топора спасёт. А мама – дура полная, словно от этой пятёрки вонючей её жизнь зависела! Оказалось – зависела! Я ведь тоже не полный дебил – мне четырнадцать только через три месяца будет – это тоже надо учитывать! Спецшкола? Так она у нас и так - «спец», валеологическая гимназия! А папа сегодня ночью придёт – это точно. Он утром из сейфа баксы взял – снова с крышей поедут ночной клуб штурмом брать. По четвергам у них всегда так… |
проголосовавшие
комментарии к тексту:
