Rambler's Top100
fisting
упырь лихой, явас ебу, гальпер, а также прочие пидары и гомофобы.
... литература
Литературный портал создан с целью глумления над сетевыми графоманами. =)
Приют
мазохиста!


Убей в себе графомана



Хабар

Винчестер. 2-4. Крутые не танцуют (для печати )

2. Крутые не танцуют

Тогда мне исполнилось шестнадцать. Я жил в маленькой хрущевке у бабушки – она забрала меня к себе на следующий день, после того как моя мать покончила с собой, наглотавшись снотворного. В руке самоубийцы нашли смятую в комок черно-белую фотографию веселого мужчины - моего биологического отца.

Я часто рассматриваю его единственное фотоизображение, зачем-то до сих пор храня его при себе. Чем дольше я смотрю на это фото, тем больше нахожу в нем сходство с чертами своего повзрослевшего лица. Темные глаза, широкий рот с узкими губами, чуть мясистый нос. Его кровь, текущая в моих жилах, представляется мне непроглядно темной - мать никогда не рассказывала об отце. Зато кое-что удалось узнать после ее гибели от бабушки.

Оказалось, мой отец был иностранцем. Неизвестно, каким ветром его принесло в нашу провинцию - в семидесятые с гражданами США в СССР обращались по-военному холодно. Мать влюбилась в него без памяти. Последовал международный скандал районного масштаба. Узнав о ее романе, маму выгнали со швейной фабрики, чтобы она не разболтала американцу секреты производства советских наволочек. Американец поспешил унести ноги, пообещав писать письма, но забыл спросить почтовый адрес.

Через девять месяцев появился я. Мама не слишком обращала внимания на это обстоятельство, тоскуя по сбежавшему иностранцу, и заливала раны алкоголем.

- Я хочу уехать отсюда! – кричала мать, покачиваясь посреди общажной комнатушки. – Здесь нет жизни!

- Вот твоя жизнь, - спокойно говорила бабушка, кладя свою руку на мое плечо.

В военных госпиталях она видела трагедии пошекспиристее. Она брала пьяную дочь под руку и уводила ее в ванную на водные процедуры. Но все повторялось до тех пор, пока мать не решила поставить на себе точку.

В мой шестнадцатый День рождения бабушка подарила немецкие белые кроссовки, они почему-то оказались в посылке с гуманитарной помощью из-за границы.

В голодные девяностые на моей малой родине многие ветераны Великой Отечественной получали такие посылки от немцев. Непонятно, какую цель преследовали побежденные, отправляя «гуманитарку» своим победителям: было ли это раскаяние, желание помочь или просто богатая издевка. Иногда в посылках оказывались сюрпризы вроде упакованной в красивые коробочки блевотины.

Но маневр с кроссовками у фрица не прошел - обувь прибыла аккурат к шестнадцатилетию внука победителя и оказалась точь-в-точь по его ноге.

- Глаз-алмаз, - скупо похвалила бабушка далекого спонсора.

Кроссовки были высокие, на толстой рубчатой подошве и прекрасно гармонировали с синими джинсами-трубами. Я с полчаса расхаживал перед шкафом с зеркальной дверцей, напрягая воображаемые мускулы и не в силах налюбоваться собой.

- Красота неописуемая, - сказала бабушка и позвала к столу. Как всегда, по торжественным случаям она пекла яблочный пирог.

К семи должен был позвонить товарищ Штирлиц - вместе отправиться на дискотеку в технарь. Из неработающей стиральной машины в прихожей уже были украдены две пачки папирос «Астра», хранившиеся для дяди Витали. Товарищ Штирлиц обещал стырить у родителей бутыль «сэма».

Телефон затрещал ровно в семь.

- Але! – крикнул я в трубку.

- С Днем рождения, козлина, - приветливо сказал Штирлиц, - собирай манатки и выдвигайся. «Сэм» у меня.

- Окейно! – сказал я.

Бабушка посмотрела на меня и вздохнула.

- Самогон ни с чем не мешайте, - сказала она мне, пока я надевал любимую футболку перед зеркалом.

- Хорошо, ба, - сказал я, набрасывая парадную олимпийку в прихожей. Спорить и оправдываться было бессмысленно. – Я задерживаться не буду!

- Ну-ну, - ответили мне.

Я хлопнул дверью и сбежал по низким ступенькам подъезда.

- Здоров, Дик! – мой друг, попыхивая бычком, встречал меня на улице.

Так хотела назвать меня мать, но бабушка с трудом отговорила ее, и я стал Артуром. Но Диком все равно оказался с первого же класса из-за фамилии – Дикарев. Когда в школе мы начали изучать английский, и одноклассники узнали, что значит «дик» «по-ихнему», кличка укрепилась железобетонно.

- Двинули, - распорядился Штирлиц.

В любой уважающей себя провинции вечерний поход на дискач обычно превращался в маленькую боевую вылазку. Ходить на дискотеку в техникум на другом краю города было опасно и весело. Конечно же, танцевать никто из нас не собирался – крутые парни не танцуют. Крутые парни на дискотеках подпирают стены танцпола и высматривают Повод Подраться.

Мы поднялись на старый железнодорожный мост и покурили на темном ветру, сплевывая на спины вагонов. Залили в себя по порции топлива (подкрашенный чаем самогон у родителей Штирлица имел благородный коньячный оттенок), обменялись последними сплетнями.

До технаря нужно было топать через заброшенный склад и, как всегда, наши сердца на этом участке пути бились особенно тревожно. Мода на районные бои в нашем городе прошла давным-давно, но любители подраться никуда не делись и частенько выходили из сумрака.

Сейчас здесь было пустынно. Мы, втайне друг от друга, перевели дух.

- Ну что, привал? – сказал я, достав пачку украденной «Астры».

Штирлиц посмотрел на часы.

- Опаздываем, - сказал он.

- Ты куда-то торопишься? – удивился я.

- Ну, так…

- Ага, - обрадовался я вечерней интриге, - значит, встреча? С кем?

- Ну так, с одной… - неохотно ответил Штирлиц.

- Я ее знаю?

- Слушай, отстань, а…

- Ну, кто?

- Ты ее не знаешь. Сегодня и познакомитесь.

- Тогда вперед к сиянию любви! – воскликнул я и тут же получил дружеский пинок в зад.

У технаря все было как обычно. Из распахнутых окон второго этажа гремел «Эйсофбэйс», несколько группок посетителей танцпола негромко курили у входа, вглядываясь в лица новоприбывших. Попытки узнать товарищей на расстоянии, как правило, заканчивались провалом из-за одинаковых джинсовых спин и бритых затылков. Мы остановились у ступенек входа, и Штирлиц снова посмотрел на часы.

- Опаздывает, - процедил он сквозь зубы. – Договорились же, в девять…

- Привет! – из темноты выплыл стройный женский силуэт.

Под скудным светом фонаря нам улыбалась темноволосая девушка, вся в алом, словно знаменитая каравелла. Я ткнул Штирлица локтем и застыл, пытаясь нашарить в голове достойный комплимент.

- Привет, Галчонок!

Он чмокнул ее в щеку. Она слегка покачнулась. Черные влажные глаза с поволокой мгновенно отсканировали меня с головы до пят.

- А кто это с тобой, Витя?

- Меня зовут Дик, - хрипло сказал я и только сейчас ощутил, что чуть втягиваю щеки и прищуриваю глаза, как делал это всегда перед объективом – так, на мой взгляд, я получался гораздо мужественнее на фотографиях.

- Прикольные кроссовки, - оценила она.

- Это ему бабка на днюху задарила, - вставил Штирлиц. Галина прыснула, а я покраснел.

- Че ты не сказал, что у друга день рождения! – она надула губки и ущипнула Штирлица за бок.

«Ломака, - подумал я, - но красавицам это идет. Им все идет. Даже алкогольное опьянение".

- Приглашаю на фуршет за гаражи, - сказал я. Но там оказалось занято, и Штирлиц предложил отметить мой день рождения на заброшенной стройплощадке поблизости.

Недостроенное здание чернело на нас провалами незастекленных окон, и на секунду мне показалось, что оно поет про себя какую-то жестокую песню темноты, и сейчас мы сами, добровольно войдем к нему в глотку.

Такие дома-недотыкомки населяли мой город с конца 80-х. Эти скелеты быстро покрывались щетиной безымянных трав и нехороших историй, что обычно рассказывают в компаниях на лавочках темнеющих дворов.

- Штирлиц, - сказал я, - давай не…

- А, черт! – споткнулся Штирлиц о торчавший из земли кусок арматурины.

- Там темновато, - заметила его спутница.

- А мы на самый верх, на крышу! – сказал Штирлиц.

Ветер сдул с Луны последнее ночное облако, посветлело.

Теплый звездный космос над крышами сладко пах мороженым из сирени, и предчувствие громадного счастья, которым был наполнен мир, уже не умещалось в груди.

- С Днем рождения, чувак! – Штирлиц жестом английского лорда качнул ломким стаканчиком.

- Расти большой, не будь лапшой! – сказала Галя и рассмеялась своей шутке.

Я смотрел на ее смуглые от лунного загара коленки, исподтишка рассматривал ложбинку над алым парусом ткани, модную в этом сезоне поднятую лаком челку, и внутри меня расправлялись таинственные пружины, от которых речь становилась все свободнее и быстрей.

- Что ты говоришь! – смеялась мне Галя, а Штирлиц рядом постепенно превращался в черную тень.

После третьего тоста Галина решила, что пора танцевать, и мы спустились к технарю. Отдали на входе деньги, вышли на широкую лестницу на второй этаж. Я рассказывал какую-то очередную веселую историю и в пылу вдохновения толкнул кого-то плечом.

- Слышь, барбос! – сказал над ухом голос. Меня сильно ткнули кулаком в бок, я обернулся и похолодел.

На меня дышал перегаром Гриф - легендарный боец районных драк. Под тонкими лямками классической черной футболки-«борцовки» бугрились загорелые мышцы. И хотя на его лице уже здорово потоптался алкоголь, вместе с перегаром от Грифа несло опасностью хищника, запах которой чуют не ноздрями, а спинным мозгом.

- Плечи широкие? – Гриф еще раз ткнул меня кулаком.

- Я случайно, - сказал я, но боец был в дурном настроении. Он хлопнул меня о стену.

- Случайно, йопта! – накручивал он себя для хорошего удара мне в лицо. – Случайно, да?! СЛУЧАЙНО…

Он так сильно встряхнул меня, что молния моей олимпийки разошлась, и на Грифа взглянул губастый Тайлер из «Аэросмита» на футболке.

- Это че? – Гриф уставился на рок-певца, вдруг выпустив меня из лап.

Я молчал, глядя в пол.

– Тайлер, что ли?

- Ну да, - удивился я и отважился посмотреть на своего собеседника.

- Типа, уважаешь его?

- Типа, да.

- А «Гет а грип» слышал?

- Офигенный альбом, - сказал я.

- Во-во, - обрадовался Гриф, - а мои лохи не въезжают в его музыку. Так по жизни «Асю Басю» и хавают, уроды…

Он почесал в затылке, думая, что делать со мной дальше.

- Ну что, Дик, пойдем, - сказал Штирлиц, осторожно выглядывая из-за плеча моего собеседника.

- А кореш твой тоже «Аэросмит» слушает? – спросил Гриф, рассматривая побледневшего друга.

- У него все альбомы, - соврал я.

- Ладно, пацаны, - Гриф неожиданно улыбнулся, блеснув стальной фиксой, - валите. Если кто тронет, базланьте, что меня знаете.

Он почти дружески хлопнул меня по плечу, но я устоял.

- Счастливо, - уважительно сказали мы знаменитому бойцу.

На темном танцполе в несколько кружков отплясывали девушки: белый верх, черный низ. Кавалеры танцующих покорно млели у стен в грохочущей духоте.

Штирлиц сделал многозначительное лицо, дал нам знак оставаться на месте и двинул к диджею, заседавшему на табуретке за усилителем. Я видел, как он достал из кармана джинсовки какую-то кассету и принялся о чем-то жестикулировать. Диджей пожал плечами, но кассету взял.

- А сейчас по просьбе друга, - сказал Повелитель Танцпола в микрофон,- поздравим с днем рождения Дика с Ломонохи, которому сегодня стукнуло шестнадцать! Друзья дарят ему песню! Белый танец! Дамы приглашают кавалеров! Поехали!

Он щелкнул кнопкой огромного двухкассетника «Маяк», и колонки завели меланхоличную, но щекочущую сердце песню. Галина захлопала в ладоши. Улыбающийся Штирлиц шел к нам походкой победителя.

- Потанцуем? - вдруг сказала мне Галка.

- Но... я... ты...Штирлиц...

- Пойдем, - перебила она, взяла за руку и повела в центр зала. И я послушно поплелся за ней.

Я робко положил руки на ее узкие бедра. Они показались мне обжигающими. Мы сделали первый шаг под музыку, и высокий голос неизвестного певца оставался в нас мерцающим светом, и больше не было бритых затылков у голых крашеных стен, шлюховатых блузок и низкого потолка. Остались мы, запах ее близких, как счастье, волос и зеркальный шар-Вселенная над нами.

«Леди ин рэ-эд, из дэнсинг виз ми», - тихо вторил я исполнителю в ее благоухающее мамиными духами ушко.Я почувствовал неминуемое, оно горячо разрасталось в джинсах и мешало парить. И почему-то было ужасно стыдно, а она почувствовала его и, словно случайно, прижималась плоским животом.

- Дик…

- Да…

- Ты мне нравишься, Дик. Я хочу встречаться с тобой. У тебя очень красивые кроссовки, Дик.

Я рассмеялся, отвел от нее глаза – и встретился взглядом с другом, застывшим у стены. Он сидел на корточках, сцепив худые руки замком, лицом чернее мавра.

- Нет, - сказал я.

Музыка закончилась.

- Исаев, - сказал я, в первый раз в жизни назвав товарища по фамилии, - мой друг. Ты мне… очень…но… он мой друг.

Галина всматривалась в мое лицо, как обычно вглядываются в книгу при плохом освещении. Грянули танцевальные ритмы, а мы так и стояли напротив друг друга.

- Странный ты парень, - голос леди в красном прозвучал грустно и трезво, - нездешний какой-то.

- Ты же понимаешь…

- Понимаю, - перебила она и, отвернувшись, нырнула в пляшущую толпу. Я поискал взглядом товарища, но безуспешно.

Я побежал вниз, надеясь, что он просто вышел покурить, трижды обежал здание техникума, но Штирлица не было и там.

Я решил, что он побрел домой и припустил по дороге к дому, добежал до железнодорожного моста, но никого не встретил.

Друг исчез.

3. Леди в красном

Я вернулся. Танцы шли к концу, народ понемногу расходился, и диджей объявил «заключительный медляк» в опустевший зал.

Я вышел одним из последних, и, волоча ноги, поплелся домой. У заброшенной стройки, остановился выкурить папиросу – и услышал голос. Вскрик. Он доносился откуда-то из темных глазниц пустого здания. Показалось, что возглас принадлежал…

Я бросил искру в лопухи и шагнул внутрь дома.

На одном из верхних этажей кто-то был. Низкие голоса, невнятные реплики и какой-то ритмичный стук – как приглушенные шлепки ладонью по коже.

Мои глаза привыкли к темноте не сразу. Те, кто стоял передо мной, сначала показались мутными пятнами без лиц.

- Чо надо? – сказала тень, что поближе, и я узнал голос Грифа. А потом увидел место, откуда доносился звук голых шлепков.

Женский силуэт согнулся в проеме окна. Она ткнулась лицом в сцепленные ладони и сотрясалась от частых ударов сзади. Там старался кто-то со спущенными штанами. Рядом переминалась еще пара претендентов, образуя живую очередь.

На полу, как живые, шевелились от ветра клочья красного платья.

Нужно было заорать, схватить что-нибудь тяжелое, убить их всех, раскромсать и размазать!

- Что происходит? – услышал я собственный тонкий голос.

- Слышь… - сказал Гриф, но присмотревшись, осклабился, - а, Аэросмит! Ну, давай, заходи. У нас баба тут...

- Это не баба, - сказал я.

Галина подняла голову, обвела компанию мутным взглядом и попыталась улыбнуться.

- Твоя что ли? Не гони, малый, это ж Галка-Проститутка.

- Вы ее…Вы ее…

- Дебил, ей НРАВИТСЯ, когда ее так! Она сама…

Вновь выглянувшая Луна осветила кусок кирпича, который тут же ладно лег в ладонь.

- Э, да ты пьяный, что ли…

Перед тем, как Гриф пнул меня в лицо и в живот, я успел ударить его в плечо и оказался на полу.

- Не рыпайся. Мне тебя заморщить не проблема. Усек?

Я кивнул, слушая как из живота громко выходят газы. Парни заржали. Гриф был серьезен и не отрывал от меня своих страшных маленьких глаз.

- Пшел…

Я скатился по высоким ступеням. Порыв ночного ветра охладил лицо. Я остановился у входа, увидев тяжелую штакетину, почти оторваную от поваленного забора.

Нужно было возвращаться.

- Валим, хлопцы! – донеслось из здания. – Малый может стукануть. Быро!

Они брызнули из здания, как тараканы, не заметив меня. Я вернулся к девушке в красном.

Она успела одеть свое драное платье, и сидела без движения, по-кукольному разбросав длинные ноги по грязному полу.

- Вот так оно и бывает, Дик, - сказала она.

- Я провожу тебя.

- Иди домой, - она встала и, покачиваясь, пошла к выходу.

"Леди ин ред..." крутилась в голове, как заевшая пластинка.

Глаза разъедали слезы. Пара темных капель из носа шлепнулось на белые кроссовки.

Дом Галки оказался неподалеку. Больше я не видел ее.

Но с прежним миром-теплым космосом что-то случилось, в нем выросла невидимая трещина, откуда потянуло черным сквозняком.

Они пришли ко мне на следующий день.

4. Смеющийся

Я звонил Штирлицу домой с утра, но его матушка сказала, что он куда-то вышел. Похоже, Штирлиц направился в Камору - нашу тайную подвальную комнату.

Мы оборудовали Камору в подвале многоэтажки Штирлица. Бесхозная комнатка нашлась с год назад, когда родители послали Штирлица в подвал за картошкой. Он перепутал двери и случайно обнаружил пустующее помещение рядом с фамильным погребом.

Подвальную комнатку обжили мы быстро. Притащили старую раскладушку и топчан, стены обклеили плакатами "Металлики" и "Нирваны", сколотили небольшой столик, на дверь повесили амбарный замок. В Каморе собирались тайком, по вечерам, курили бурые ментоловые сигареты "Мора"- считалось тем еще шиком - травили истории и дулись в мятые карты.

В подвале оказалось мрачно - кто-то опять украл лампочку. Я щелкнул беспомощной зажигалкой и стал спускаться по пологим ступеням входа. Древняя дверь в длинный подвальный коридор заскрипела так, что слегка заложило уши. В сыром воздухе подвала я различил запах чего-то еще, чего-то другого – и чужого.

Стало страшно. Будто я спускаюсь в гости к мертвецам. Как будто я заранее знаю, что в здешней темноте затаился кто-то опасный и ждет.

Я застыл на месте, тут же обругал себя бабой и шагнул во мрак. До Каморы нужно было пройти шагов двадцать, свернуть направо и через три двери - налево.

Сначала из тьмы впереди повеяло холодом - огонек мой зажигалки дернулся и исчез.

А потом - детский смех.

Из темноты раздался детский смех, от которого по моей спине прошел ледяной марш мурашек. Звонкий хохоток приближался, а я все не мог разглядеть этого странного ребенка, весело разгуливающего по темному подвалу.

Внезапно смех смолк. И тут же раздался справа от меня, совсем рядом. Я дернулся влево - и невидимый ребенок хохотнул у левого уха. Стараясь унять тяжелое дыхание, я попятился к выходу.

Шаг за шагом.

Шаг.

За.

Шагом…

Я увидел его прямо перед собой - маленького мальчика в рваном джинсовом комбинезоне с черными синяками под глазами и темной точкой посреди лба. Все детали жуткой внешности были видны ясно – его тело мерцало, как светляк.

Ребенок снова засмеялся. Из точки над его переносицей поползла струйка темной жидкости. Не сходя с места, он протянул ко мне руки, и они все росли, удлинялись, а пальцы с безобразно отросшими черными ногтями тянулись к моей шее, и я пришел в себя лишь тогда, когда эти когти коснулись моей кожи...

и он опять ударил своим деревянным мечом так, что мое оружие выскочило из рук.

- Сдавайся!

- Робин Гуд не сдается! - я увернулся от его клинка и бросился Джеку в ноги.

Он хоть и старший, но несообразительный. Увалень на мой маневр среагировать не успел, и я быстро оседлал соперника.

- Победа лесных разбойников!

Джек пыхтел, корчился и даже старался кусаться. Он смешил меня до слез.

- Пусти, гад!

На шум во дворе из дома выглянула мать.

- А ну-ка встали с земли оба! - прикрикнула она.

Мы быстро поднялись и принялись отряхиваться. С тех пор как отец ушел на войну, с ней лучше было не спорить.

- Глянь! - Джек ткнул меня локтем, указывая за калитку.

Вдалеке на дороге клубилась пыль и уже отчетливо слышался стук копыт. Наша ферма стоит на отшибе, всадники здесь появляются нечасто - мама нахмурилась.

- А ну-ка в дом, живо! - распорядилась мать. - Спрячьтесь где-нибудь и не показывайтесь, пока они не уедут!

Мы вбежали на террасу и подкрались кнеплотно закрытой занавеске.

У частокола изгороди спешились двое вооруженных мужчин в красивой синей форме.

- Что вам угодно? - мать скрестила руки на груди, загораживая проход во двор. - Это частная собственность и я не разрешаю...

Один из солдат молча ткнул ее в живот дулом винтовки, втолкнув во двор.

- Миссис Маргарет Майчел? - спросил второй.

- Какое это имеет...

- Отряд, которым командовал ваш муж, попал в наше оцепление и был уничтожен. Но Мик Майчел сбежал и мы полагаем, что он находится где-то здесь.

- Я бы с радостью с вами согласилась, если бы это было так, но, к сожалению... - слова мамы оборвал выстрел.

Солдат убил ее в голову.

Мы с Джеком зажали рты кулаками и уставились друг на друга.

Я кивнул на кровать посередине террасы. Джек на удивление уловил сразу и юркнул под тахту, я нырнул за ним.

- Из-за хахаля этой суки мы потеряли полвзвода! - сказал один из солдат и, кажется, сплюнул.

- Обыщи дом, - приказал второй голос.

Мы с Джеком затаили дыхание. Тяжелые черные сапоги вошли на террасу и гремели на уровне наших лиц. Остановились рядом с кроватью.

Джек впился в меня выпучеными глазами.

"Тихо, - изобразил я одними губами, - тихо..."

- Мама! - вдруг крикнул брат и заревел в голос. - Ма-а-ма!

- Оставайся здесь и заткнись! - шепнул ему я, сильно оттолкнулся от пола и выкатился прямо в ноги тому, кто стоял у кровати. Любимый прием сработал четко и на этот раз. Здоровенный солдат рявкнул, взмахнул руками и грохнулся на четвереньки.

Я рванулся к раскрытому окну, преодолев его в один прыжок, и бросился к частоколу. Сейчас они побегут за мной, и моему туповатому братцу будет время, чтобы скрыться. Главное, выбраться на дорогу и добраться до леса. Там уже они меня не найдут. Я вырасту, стану сильным, как Робин, и отомщу им. Я обязательно...

В спину ударило что-то твердое и злое. Я потерял равновесие и упал в пыль, попытался подняться - и не смог. А потом небо надо мной заслонил огромный силуэт, приставивший к моему лбу ствол винтовки. Грохнул выстрел, мир погас, а я...

рванул со страшной скоростью назад, из этой подвальной тьмы, от этого детского смеха, который до сих пор корчился у меня в ушах.

Я прибежал домой, закрыл дверь на два замка и цепочку - и включил везде свет.

В тот же день заболела бабушка.

Она умерла, когда за окном просыпался первый снег. На похороны прибыл из Москвы дядя Виталя. Мы проводили ее до могилы, а потом дядя Виталя напился, выкурил всю стиральную машину своей "Астры" и быстро оформил мое опекунство, которое заключалось в ежемесячной отправке мне приличной суммы денег. Меня это вполне устраивало - в отличие от перспективы оказаться в детском доме.

Спустя с полгода я принялся за учебу, чтобы поступить в московский вуз. Вступительные экзамены сдал неплохо, но в сентябре Они пришли за мной снова, я сбежал в область к знакомым, где Они нашли меня через несколько месяцев, и пришлось сматываться еще дальше - здравствуй, бродячая жизнь.

Дядя исправно слал деньги на мой банковский счет, и я мог себе позволить такие перемещения, красочно описывая ему в письмах свои достижения в учебе…

- Эй, заяц! – я вздрогнул, возвращаясь в грохочущую реальность вагона.

Проводница с любопытством заглядывала в лицо.

- Что делать с тобой будем, безбилетник?

Я пожал плечами:

- Предлагаю для начала познакомиться. Я спрыгну через несколько часов. Как только будем проезжать какой-нибудь симпатичный полустанок.

Она склонила голову к хрупкому плечу, раздумывая.

- Я не преступник. Мне просто нужно было срочно уехать из этого города.

Я вытащил из джинсов паспорт – обычно это жест действовал на подозрительных незнакомцев успокаивающе.

- Годится! – зеленые глаза просияли. – Аня!

- Артур, - пожал я узкую ладонь, - милостивая Анна, не расскажете ли скромному бродячему рыцарю, куда следует сей гостеприимный экипаж?

- Легко и непринужденно, милорд, - она насмешливо присела в книксене, - мы направляемся в северную столицу Санкт-Петербург, куда рассчитываем прибыть спустя пару часов пополудни.



проголосовавшие

Для добавления камента зарегистрируйтесь!

комментарии к тексту:

Сейчас на сайте
Пользователи — 0

Имя — был минут назад

Бомжи — 0

Неделя автора - koffesigaretoff

Перлятина (пост был в гесте, но все же...)
Гибель Богов
Пра любоффь; Арифметика (и другие короткие тексты)

День автора - Анна Саке

*Моим билетом в пантеон богов...*
Черное Солнце
*...когда я только затянулась сигаретой...*
Ваш сквот:

Последняя публикация: 16.12.16
Ваши галки:


Реклама:



Новости

Сайта

презентация "СО"

4 октября 19.30 в книжном магазине Все Свободны встреча с автором и презентация нового романа Упыря Лихого «Славянские отаку». Модератор встречи — издатель и писатель Вадим Левенталь. https://www.fa... читать далее
30.09.18

Posted by Упырь Лихой

17.03.16 Надо что-то делать с
16.10.12 Актуальное искусство
Литературы

Непопулярные животны

Скоро в продаже книга с рисунками нашего коллеги. Узнать, кто автор этих охуенных рисунков: https://gorodets.ru/knigi/khudozhestvennaya-literatura/nepopulyarnye-zhivotnye/#s_flip_book/... читать далее
19.06.21

Posted by Упырь Лихой

19.06.21 Непопулярные животны
19.06.21 "Непопулярные живот

От графомании не умирают! Больше мяса в новом году! Сочней пишите!

Фуко Мишель


Реклама:


Статистика сайта Страница сгенерирована
за 0.028756 секунд