Малкович Малкович.
Малкович, цинковый Малкович. Опять никому не интересен.
Малкович опять думает, что лучше: снять десятиминутный цинковый фильм, который поймут лишь человек десять или же тот, которым проникнется широкая аудитория. Первый, разумеется, будет именно тем, что я хотел донести до мира на этих цинковых пластинках.
Меня зовут просто жестянка. Цинк, понимаете, он как свинец или воск, он тает и слипается.
*** - Добрый день, уважаемый Господин Сэр Глашатай Малкович. Выхожу из лифта и мне почтительно кланяется ничтожество, рядом с которым я прожил последние лет десять-двадцать, лысенький пухлый мужичок-коротышка.
Он видел цинки!
*** В газетах. [Почему Малкович стал такой Русск0Й?] Зачем эти простонародные рубахи и блаженная улыбка? Почему наша, хоть и бывшая, звезда позволяет себе менять ход вещей?
Малкович: - Черт бы вас побрал, я вообще не могу поднять голову из-под подушки! Эй, кто-нибудь, мать вашу! Да уберите же эту тварь, что тут целый день шаркает!
*** Подруги. - Значит, Лиззи, договорились, мы беремся за руки, опускаем в таз с теплой водой... - Стой, Эшли, а ты уверена? - В чем? В том, что мы можем закончить наши жизни лишь фильмом? А? Опять ты за свое. А как же Кубрик, а, а?! И это меня зовут Лиззи. - Хорошо. - Садимся перед телевизором, трубка должна писать только белый шум на экране, да, он должен быть зеленым по цвету, знаешь, такие зеленоватые проблески с черными штрихами. Мы открываем себе кровь, но это происходит как бы понарошку, кровь течет, темнеет в глазах, но мы-то знаем, что это лишь съемка. Наших лиц не видно, снимают со спины, две убогие девичьи фигурки, два мерцающих силуэта, потому что за спинами у нас будет цинковая пластинка Малковича, на расстоянии трех метров. Ведь даже если ничего не произойдет, и никто не умрет, и записи не будет существовать, всё равно фильм будет снят, потому что не могут эти кадры просто так пропасть в никуда. - Хорошо, Лиззи.
*** - Господин Сэр Малкович? - Ну что опять? - Нам доставили двух подруг Малкович Малкович. - Малкович Малкович Малкович, Мал-ко-вич! - Но у них был Ваш цинк. - Живые или мертвые? - Кто... что? - Цинки! - Я, я не знаю. - Ладно, давай сюда их.
На тележке вкатывают два убогих девичьих тела, зеленые, мертвые. Рядом лежит цинковая пластинка. Малкович берет в руки пластинку, внимательно изучает её на свет.
- Нет, ну как это называть? Фильм на цинке для де-ся-ти понимающих. И что? Дорис! - Да, Господин Сэр. - Вы видите эту кучу тел под моим окном? - Да, Господин Сэр. - Они не гниют, не умирают до конца, они просто лежат, разинув пасти, вся кожа у них испещрена зелеными и черными штрихами. Нет, ну Вы поглядите на это! Чего им всем надо? Откуда они взяли столько моих цинков? Да и моих ли? Нахрена вообще было снимать этот цинк? Просто... просто, чтобы дальше жил я? И вот я жив, да, жив, определенно.
Два девичьих тела выбрасывают из окна и они застывают на гигантской куче тел, недвижимых, с перекошенными лицами, кажущимися счастливыми.
|
проголосовавшие
Петр Красолымов |
всего выбрано: 30
вы видите 15 ...30 (3 страниц)
в прошлое
комментарии к тексту:
всего выбрано: 30
вы видите 15 ...30 (3 страниц)
в прошлое