Литература

Все всё время умирают: от бухла, от любви, от рака, от старости. Данко умирает мучительно, лёжа на спине в чаще унылого леса. Над головой кроны сосен. Шелестят. Лежит и думает: «Твою ж мать, да неужели всё так?!». Его сердце сочно лопнуло под невежественной крестьянской ногой.

В каждом взгляде: «Иди на хуй». Едешь на длинном эскалаторе на ВДНХ вниз, и просишь людей, которые едут вверх: «Пожалуйста, любите меня, я снаружи так себе, но у меня внутри цветочки, любите меня, возьмите меня, пожалуйста, я пригожусь, я буду лучше всех, пожалуйста!» И в каждом взгляде тебе в ответ одно и тоже.

Я прочитала, что если смотреть внимательно, то увидишь природу ясного света. Я смотрю так внимательно, что из глаз катятся слёзы! Я давлюсь отчаяньем, а все так спокойны.

Мы под барбитурой, и мой друг, ты, мой друг, навсегда мне запомнишься в этом дне. Я чувствую себя так, будто мне тринадцать лет. Мы едем в автобусе чёрт знает куда, я сижу у окна, ты на соседнем месте. Проносятся поля, дома, деревья, салон то пустой, то нет, и только чувство того, что рядом со мной тёплое живое плечо, держит меня здесь. Мы заботимся друг о друге, понимаем, если не будем держаться вместе, то пропадём. Поэтому ты крепко сжимаешь мою руку и я млею от холодной влажной ладони. Никогда я не чувствовала любовь так сильно – и совсем по другому, нет ничего братского, нет ничего похотливого, квинтэссенция. Что то начинает волновать тебя, и я вижу ясные капельки на твоих висках. Я переживаю за твоё состояние, поэтому прошу остановить автобус. В пустом салоне появляются люди и говорят своими стеклянными глазами: «Идите на хуй. Идите на хуй отсюда» Мы, придерживая друг друга, такие трогательные и молодые, входим из автобуса. Я останавливаю бредущую вдоль дороги пьяную женщину и спрашиваю: «А где мы?» «Вы чё, блядь, Гагаринская. Станция тут - пять минут идти».

Щёлковское шоссе живое и прекрасное. Горизонт чист, такой широты не найти там, где я живу – бесконечное простанство полей. Мы быстро стали безразличны друг другу, потому что нами овладела красота. Я смотрю и вижу мир до самого края. Мои ладошки горячие, а на шее бьётся жилка.

Лирика показана для лечения нейропатической боли у взрослых. Также препарат показан для лечения парциальных эпилептических приступов в сочетании с другими противоэпилептическими препаратами.

Отче наш, Иже еси на небесех!

1. Да святится имя Твое.

2. Да приидет царствие Твое.

3. Да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли.

4. Хлеб наш насущный даждь нам днесь.

5. И остави нам долги наша, яко же и мы оставляем должником нашим.

6. И не введи нас во искушение.

7. Но избави нас от лукавого.

Яко Твое есть царство, и сила, и слава Отца и Сына и Святаго Духа ныне и присно и во веки веков. Аминь.